Многие квалифицированные юристы уже успели раскритиковать недавно принятый Верховной Радой Украины закон о т.н. «ворах в законе». Кроме очевидной юридической безграмотности, обращает на себя внимание также непонимание законодателями самой природы этого явления и украинской специфики предмета.

Такое чувство, будто депутаты с наскока пытаются побороть оргпреступность, знакомую им исключительно по кинофильмам и интернет-мемам. 

Во-первых, «воры в законе» это несколько устаревший феномен криминальной культуры. Классический «вор в законе», например, не имеет права заниматься наркоторговлей, убийствами, не должен иметь личную собственность и т.д. С середины 90-х годов этот статус стал терять былое содержание и уступать место другим формам лидерства. Многие современные «генералы криминального мира» вообще не имеют ни воровского статуса, ни, соответствующего образа жизни, ни даже, судимостей. Местом, где еще хоть как-то сохраняется данная субкультура и пиетет к ней, остается, РФ и отдельные республики Кавказа. Теперь, если быть последовательными, то вслед за принятием этого закона, в Украине нужно «увековечить» не только всю пирамиду криминальных статусов («положенцев», «смотрящих» и пр.), но также «понятия», «общак», идеологию «АУЕ», «феню» и прочие основы блатного мира. Зачем формализовывать подобный дискурс в нашей стране, которая как известно «не Россия» – абсолютно не понятно!... 

Во-вторых, в Грузии «до Саакашвили» и в РФ периода «буйных 90-х» криминальные сообщества и «воры в законе» действительно контролировали целые отрасли производства и отдельные регионы. Но в Украине их влияние никогда не было ни определяющим, ни более-менее ощутимым. По словам ветеранов украинского криминального сыска, у нас никогда не было и по сегодняшний день нет ни одного криминального клана, нет и никогда не было собственной воровской традиции, а все более-менее значимые «новые имена» преступного мира приобрели свой статус благодаря влиянию олигархов и в качестве их доверенных лиц. Давайте говорить откровенно, что представители правоохранительных органов, не говоря уже про олигархов, в этом отношении, стояли на несколько голов выше и круче. В структуре украинского ВВП традиционный криминальный «бизнес» не идет ни в какое сравнение с доходами «газовой», «таможенной», «лесной», «янтарной» и многих других мафий, которыми руководят не татуированные с ног до головы уголовники, а высокопоставленные чиновники с бронзовым загаром. 

В-третьих, по словам главы Нацполиции Игоря Клименко, в 40-миллионной Украине на сегодняшний день проживает около 15-20 человек с подобным статусом. Еще около 50 «воров в законе», периодически приезжают в Украину из-за границы. Знатоки криминального мира считают оценки нынешнего руководителя Нацполиции несколько преувеличенными и говорят, что из этого числа «действующими» является только половина, а классических, общепризнанных во всем преступном мире «воров»-украинцев - всего 3 человека, 2 из которых обитают в основном за границей. Остальные – это, либо лидеры неофициальных «силовых» подразделений крупных финансово-промышленных групп, либо уроженцы Кавказа, которые обосновались в Украине, оформив гражданство или другие документы на проживание. Каждая из таких личностей, как не трудно догадаться, пребывает под пристальным контролем правоохранителей не только Украины, но и других стран, а также международных полицейских институций. Возникают логичные вопросы: Стоит ли принимать отдельный закон ради нескольких персон? Можно ли их «заворачивать» еще на границе? Что мешает бороться с теми, кто продает поддельные паспорта и документы общественно опасным элементам? Почему сразу не выдавать нежелательных лиц тем странам, где они находятся в розыске? 

В-четвертых, квалифицированные юристы практически единогласно отмечают, что для борьбы с профессиональной преступностью в Украине данный закон абсолютно не нужен и существующей законодательной базы вполне достаточно, при условии ее грамотного и беспристрастного применения. Возможной причиной внезапного появления и стремительного принятия данного закона, несмотря на негативные выводы экспертного управления ВРУ и негодования юридической общественности, чаще всего называют то обстоятельство, что отныне правоохранители смогут более широко использовать весь арсенал негласных оперативно-розыскных мероприятий в отношении фигурантов «воровских» производств. Раньше такие мероприятия реализовывались в ходе расследования тяжких преступлений, но благодаря новому закону, их можно будет проводить более произвольно и без наличия тяжелой классификации.  

Раз уж правоохранителям, действительно, так не хватало данного закона, то можно предположить, что теперь уж точно пойдет на спад наркоторговля, торговля оружием и людьми, квартирные кражи, угоны, уличная преступность и пр. Если этого не произойдет, то это будет означать только одно – у этого «бизнеса» банально сменилась «крыша». 

В-пятых, главная же проблема данного закона заключается в его возможных негативных последствиях как для вполне законопослушных, так и для однажды оступившихся людей. Вместо искоренения тотального воровства и преступности, обществу будут демонстрировать статистику борьбы с «ворами» и «авторитетными преступниками», что, мягко говоря, не совсем одно и то же. Закономерным станет расширение оперативно-технических возможностей для недореформированных, не вполне профессиональных и пока еще не обладающих достаточным общественным доверием правоохранителей. Существенно усилятся коррупционные возможности у сотрудников оперативных подразделений и следствия при определении статуса фигурантов криминальных производств. Широко трактуемые и недоказуемые оценочные суждения типа «авторитет», «личные качества», «возможности влияния» и пр. станут основанием для реализации всего арсенала негласных оперативно-розыскных мероприятий и применения вполне реальных более жестких санкций. Нормализуется практика криминального преследования граждан за их неформальный статус, а не за реальные деяния или намерения, что противоречит европейским традициям и больше похоже на произвол тоталитарных режимов. 

Но хуже всего то, что после совсем недавних антикоронавирусных нарушений законов и Конституции Украины, за которые так никто так и не понес никакой ответственности, у власти может сложиться ошибочное впечатления, что «в законе» теперь любые ущемления базовых прав человека и гражданина, если они оправданы риторикой борьбы.

Константин Кривопуст, адвокат, Киев

«Аргумент» [2]

На эту тему:

• Закон о «ворах в законе»: когда же вернется здравый смысл? [3]
• Безграмотний законопроєкт Зеленського-Авакова про "воров у законі" Рада відправила на повторне читання [4]
• Пожизненное с конфискацией за «преступное влияние» [5]