...Все три года большого альендевского «скачка» на свалку истории характеризовались вынужденным импортом продовольствия — в аграрной стране не хватало еды. А еще коммунисты Чили залезли к империалистам в огромные долги...

(Продолжение. Часть 1 читайте здесь [2]).

Пожалуй, лучшим свидетельством того, как сами чилийцы видят экономические реформы военной хунты, является оценка, данная уже в 1990-е годы экономистами нового, демократического чилийского правительства: «Экономическое развитие Чили в демократический период 1990-х проходит весьма успешно. ...

У этого успеха много причин. Сильное исходное положение экономики в конце 1980-х, с макроэкономической стабильностью и завершённым структурным преобразованием, без сомнения было критически важным достоинством. ... В результате, мы находим больше преемственности, нежели различий, в экономической политике нынешнего правительства. ... Сохранение основной части экономической политики предыдущего режима было разумным...» (9, стр. 146)

Характерной чертой конца 1980-х в Чили стало быстрое развитие «культуры акционеров»: работники предприятий активно вкладывали деньги в ценные бумаги своих компаний, чему способствовали принятые многими компаниями программы льготных продаж ценных бумаг своим сотрудникам, поддержанные государственными займами.

Дело дошло до того, что на переговорах профсоюзов с руководством предприятий вопросы, связанные с ценными бумагами, стали включаться в коллективные договоры. Один из примеров — сталелитейная компания CAP (Compania de Acero del Pacifico), в которой из 6500 работников 4000 являлись держателями ценных бумаг своей фирмы. И профсоюз на очередных переговорах с администрацией попросил предоставлять работникам информацию о котировках акций фирмы на бирже к концу рабочего дня — чтобы те не ждали завтрашней утренней газеты с этой информацией (1, стр. 957).

2. Сельское хозяйство.

Ещё в 1942 году нетто-экспорт продовольствия из Чили сменился нетто-импортом: страна перестала обеспечивать себя продуктами питания (1, стр.13).

Аграрная реформа в Чили была начата «правым» правительством Хорхе Алессандри, пришедшим к власти в 1958 году. В соответствии с проведённым через парламент законом правительство Алессандри создало государственную корпорацию КОРА (Corporacion de la Reforma Agraria), которая начала экспроприировать наименее производительно эксплуатируемые земли. 20% стоимости земли владельцам возмещали наличными, а на 80% выдавали долговременные облигации госзайма. Далеко реформа при Алессандри не зашла, национализировано было всего 60000га, на которых расселили около 1 тысячи крестьянских семей.

Пришедшее в 1964 году на смену правительству Алессандри «центристское» правительство Фреи реформу продолжило. С 1965 по 1970 год было национализировано около около 3,5 миллионов га земли. Однако собственников земли эта реформа практически не создавала: с подачи КОРА правительство решило, что правильнее объединять крестьян в кооперативы на государственной земле на пять лет, и лишь потом давать им выбор: оставаться кооперативом на госземле или забрать землю в частную собственность (1, стр. 153-154; 7, стр. 5).

В 1967г. правительство Фреи провело через парламент свой, исправленный закон о земельной реформе. Теперь национализации подлежали не только наименее производительно эксплуатируемые земли, а ВСЯ сельскохозяйственная земля свыше 80га орошаемой площади (или неорошаемого эквивалента, определявшегося по специальным формулам).

Хозяевам отнимаемой земли платили 10% её стоимости, а остаток обещали выплатить на протяжении 15 лет (1, стр.149; 7, стр. 5; 8, стр. 79). Правительство также активно занялось юнионизацией крестьян. За время деятельности правительства Фреи было национализировано около 3,5 миллионов га земли. Примерно 30 тысяч крестьянских семей (при размерах крестьянских семей в Чили того времени это как минимум 150 с лишним тысяч человек) были расселены в новосозданных кооперативах (1, стр. 938; 8, стр. 80).

Одним из ответственных за аграрную реформу в правительстве «центриста» Фреи был тот же самый социалист Жак Чончол, который впоследствии отвечал за неё в правительстве Альенде.

По мере расширения аграрной реформы производительность труда в сельском хозяйстве Чили начала падать, сначала относительно медленно, а при правительстве Альенде — обвальными темпами (график производительности труда в сельском хозяйстве Чили за период 1965-1999: 7, стр. 24, график 1). По сравнению с 1960 годом, производительность труда работника чилийского сельского хозяйства в 1973 году составила около 83% (1, стр. 40).

Но до Альенде хотя бы росло (едва-едва) или оставалось на одном уровне валовое производство сельхозпродукции. При непрерывном росте населения страна с каждым годом «реформ» вынуждена была импортировать всё больше и больше. Причём, если до реформ правительства Фреи импорт исчислялся в десятках миллионов долларов в год, то к концу президентского срока Фреи он уже составил 171 миллион долларов в год, а все три года большого альендевского скачка на свалку истории характеризовались вынужденным импортом продовольствия на: 1971 — 310,9; 1972 — 447,5; 1973 — 594,9 миллионов долларов (1, стр.13, таблица 1.): начали падать уже и валовые объёмы производства.

В 1973 валовой объём производства сельскохозяйственной продукции упал до уровня 1936 года (когда население Чили было вдвое меньше). Если в 1970 году сельское хозяйство Чили произвело 82% потребности страны в пшенице, то в 1973 — 45%; риса — соответственно 69% и 46%; кукурузы — 46% и 29%; картофеля — 93% и 73%; говядины — 75% и 57%; баранины — 93% и 57% ; молочных продуктов — 83% и 55% (1, стр. 343).

Правительство Альенде начало вводить «безмясные» дни, а затем — и выдавать «социально близким» группам городского населения продукты по карточкам.

Весь период правления Альенде как минимум четверть миллиона чилийцев питались продуктами, поставлявшимися... из США, в рамках программ гуманитарной помощи. Эта помощь, оказывавшаяся Чили и раньше, в годы президентства Альенде возросла, составив 16,8 миллионов долларов плюс ещё четверть миллиона целевых программ помощи жертвам стихийных бедствий (1, стр. 344).

Причины такого положения достаточно просты: популярный миф про «латифундистов-монополистов» был именно мифом. Никаких аграрных монополий в Чили в послевоенные годы не было. В 1960-м году более 50% занятого в сельском хозяйстве населения Чили работало на своих семейных фермах. При этом крупные фермы, выросшие в основном из помещичьих хозяйств 19-начала 20 века, были наиболее производительными, наиболее технически оснащёнными, и предоставляли своим наёмным работникам наилучшие условия.

Это понимал и признавал даже сам ответственный за аграрную реформу Жак Чончол. Вот что писал этот «борец с латифундиями» в 1972 году: «Эксплуатация крестьянства... часто сильнее на средних и малых фермах, чем на больших. Хотя средние и малые фермы устроены так же, как и большие, их экономическое положение более тяжёлое и поэтому они часто выживают за счёт более тяжёлой эксплуатации крестьян» (1, стр.37; 1, стр. 57, сноска 5).

Впрочем, для Чончола это было не признанием ущербности идеи «борьбы с латифундиями», а аргументом в пользу погловной национализации всех, независимо от размера. Чего «реформаторы» и добились: если в 1960 году наёмные работники на фермах и латифундиях вместе с нищими малоземельными (до 5 га на семью) крестьянами составляли 70% занятых в сельском хозяйстве, то к 1972 году их доля возросла до 75% (1, стр.39-40).

Дело в том, что реальной проблемой сельского хозяйства Чили был не латифундистский монополизм, а то, что в нём было занято куда больше рабочих рук, чем ему было нужно. И «реформа», дробившая самые производительные и самые передовые хозяйства, только усугубляла эту ситуацию.

К моменту прихода Альенде к власти «реформа», которую предыдущее правительство доверило фактически «пятой колонне» социалистов, уже привела к всё учащавшимся случаям самовольного захвата земель. При Альенде этот процесс принял лавинообразный характер.

За три года правления Альенде у 34 тысяч землевладельцев было конфисковано 5,5 миллионов га земли (с 1965 по 1973 годы было экспроприировано почти 10 миллионов га земли — около половины возделываемых земель в Чили). Ни гектара из этого количества в собственность крестьян передано не было; на этой земле под государственным надзором организовывали «кооперативы» (1, стр.938).

Дело дошло до того, что «реформаторы» стали конфисковывать уже никакие не латифундии, а самые обычные семейные фермы площадью значительно менее 80га, а иногда — и менее 10га. Парламент, в котором господствовала оппозиция, принял специальный закон, запрещавший конфискацию ферм площадью менее 40га (!), и предписывавший правительству Альенде начать, наконец, передавать уже конфискованную землю в собственность крестьянам (1, стр. 440, ссылка 77). Разумеется, правительство этот закон попросту проигнорировало.

Уровень государственного интервенционизма и результирующей нестабильности, продемонстрированный альендевской аграрной реформой, имеет только два аналога в Латинской Америке: кастровскую Кубу и сандинистское Никарагуа (7, стр. 7).

В конце 1973 года для оценки экономической ситуации в стране правительство Пиночета пригласило международную группу экспертов. Их заключение: в самом критическом состоянии находятся сельское хозяйство и энергетика страны. На основе рекомендаций экспертов правительство Пиночета обратилось в Межамериканский банк развития за кредитом, прося рассмотреть его как кредит на преодоление бедственной ситуации в ускоренном порядке. Несмотря на отказ США поддержать кредит, большинством голосов латиноамериканских акционеров банка он был утверждён и Чили получило 22 миллиона долларов к началу посевного сезона 1974 года.

После переворота свою аграрную политику хунта начала с того, что в максимально сжатые сроки вернула бывшим владельцам те фермы, которые были конфискованы с нарушениями даже альендевских законов об аграрной реформе. Следующим этапом было упразднение контролируемых правительством «кооперативов». Земля была поделена между членами кооперативов и передана им в собственность, вместе со свободой самим решать — хотят ли они кооперироваться, и если да, то до какой степени (7, стр. 5). В течение считанных месяцев свою землю получили около 45000 фермеров, а массивный государственный бюрократический аппарат, контролировавший «кооперативы», был упразднён (1, стр. 938).

Результатом отказа государства от диктаторского контроля над сельским хозяйством и крестьянами стал быстрый рост сельскохозяственного производства — на 16,7% только в 1974 году (1, стр. 923). За 1974-1977гг. сельскохозяйственного производство выросло по сравнению с 1973 годом на 41,9%) (11, стр. 95). После кризиса начала 1980-х рост продолжился, опережая после 1983 года остальную экономику и приведя к росту доли сельскохозяйственного производства в ВНП страны (7, стр. 7, 18, 19).

На втором этапе аграрной реформы, в 1984-1989гг (и позже, уже после ухода военной диктатуры) рост производительности труда в сельском хозяйстве привёл к падению потребительских цен на них (7, стр. 9).

Военная хунта начала одновременно урезать государственные вложения в сельскохозяйственные исследования (при Альенде 98% финансирования этих работ шло от государства) и стимулировать их частное финансирование. В результате с 1973 по 1992 год общие расходы на эти исследования возросли в несколько раз — при всё уменьшающейся доле государственных вложений (7, стр. 9-10).

3. Финансы

Одним из любимых пропагандистских «коньков» Альенде была так называемая «финансовая блокада Чили», якобы установленная США после его избрания президентом.

В качестве «доказательств» этой блокады приводился тот факт, что займы от международных и американских банков в годы правления Альенде резко сократились.

При этом никто почему-то не вспоминает, что отказ от займов МВФ, а также от обслуживания обязательств Чили по уже полученным займам был одним из положений предвыборной программы Альенде. МВФ не должен был давать Чили кредитов просто потому, что правительство Альенде в соответствии со своей программой отказывалось за ними обращаться (1, стр. 316-317).

В этой ситуации никакого вмешательства США было не нужно: ни один находящийся в своём уме банкир не побежит предлагать займы тому, кто их не просит, да вдобавок ещё и не платит по предыдущим займам. Но это — находящийся в своём уме. А вот банкиры МВФ, несмотря и на отказ Чили платить по старым долгам, и на громогласные заявления Альенде о том, что Чили новые кредиты МВФ не нужны, тем не менее умудрились в период ноябрь 1970 — сентябрь 1973 предоставить Чили свыше 80 миллионов долларов новых кредитов (1, стр. 339).

В сентябре 1971 года Всемирный банк направил в Чили группу специалистов для оценки финансового состояния страны. Комиссия заключила, что чилийская экономическая политика исключает эффективное использование займов — даже если страна каким-то образом сможет осблуживать кредиты (1, стр. 338). В 1972 году, в ответ на непрекращающиеся обвинения со стороны чилийских официальных лиц в «блокаде», президент ВБ прямо заявил: дело не в блокаде, а в том, что экономика Чили находится в таком состоянии, что ни эффективное использование кредитов, ни тем более их возврат просто невозможны. В ответ Чили отказалась от обслуживания своих обязательств по всем предыдущим займам ВБ (1, стр. 338).

Ещё один традиционный предоставитель займов латиноамериканским странам — Межамериканский банк развития -выплатил правительству Альенде по ранее одобренным займам рекордные для это банка 33,8 миллиона долларов в 1971 году, ещё 21,7 миллионов — в 1972, и 14,5 миллионов — в 1973, до сентябрьского переворота. Много написано о «молчаливом саботаже» этим банком заявок правительства Альенде на новые займы — но детальное расмотрение истории этих заявок не обнаруживает никаких отличий от стандартной практики банка (1, стр. 336-338, 592).

Ещё один интересный факт «финансовой блокады» Чили Соединёнными Штатами — то, что США продолжали чётко, как часики, выплачивать правительству Альенде те займы, на которые было дано «добро» до отказа правительства Альенде платить по своим долгам. За 1971-1972 годы правительство Альенде получило от правительства США, уже знавшего, что деньги никто возвращать не собирается, около 200 миллионов долларов! Кроме того, чилийские платежи по обслуживанию долговых обязательств должны были составить только в 1972 году 243 миллиона долларов. Грубо говоря, положив с прибором на свои долговые обязательства, правительство Альенде получило только в 1972 году эквивалент кредита в 243 миллиона.

В дополнение к этому, правительство Чили продолжало добиваться кредитов в Западной Европе, и в СССР и Китае — и неплохо преуспело в этом: в 1972 году были получены согласия на кредиты общей суммой 600-950 миллионов долларов. Но как и любые крупные кредиты, они требовали времени для получения на руки реальных денег, и очень небольшая часть этих денег успела достичь Чили (после переворота все эти займы, естественно, были аннулированы — не все же готовы платить своим врагам, как тупые американцы!). Точное количество кредитов от соцстран, которые правительство Альенде успело получить, неизвестно. Разные авторы нахзывают суммы от 30 до 90 миллионов долларов (1, стр. 339).

Самое же главное — не подлежащий сомнению факт: за три года своего пребывания у власти правительство Альенде набрало новых долгов на 600 миллионов долларов. Если сравнить это с правлением предыдущего президента Фреи — то за шесть лет его президентства чилийский госдолг увеличился чуть более чем на 1,2 миллиарда долларов. То есть, находившееся в «блокаде» правительство Альенде набирало новые долги ровно теми же темпами, что и предшествовавшее ему правительство, о «блокаде» которого никто и никогда не заявлял (1, стр. 339).

Неплохо для страны, находящейся в «финансовой блокаде», а?

А теперь сравним это со щедрым финансированием, которое получил Пиночет.

Первый американский кредит, полученный правительством Пиночета — целевой 24-миллионный кредит от США на закупку продовольствия в США (26 сентября 1973 года). Кредит был выдан для замещения поставок продовольствия из СССР и стран Восточной Европы. Советские и восточноевропейские суда с продовольственными поставками, находившиеся в пути на момент переворота, развернулись и взяли обратный курс в течение суток после 11 сентября (1, стр. 528, 593), а нужда в продовольствии была очень острой: как уже было отмечено выше, «реформы» Альенде отбросили сельское хозяйство Чили на уровень 1936 года — при вдвое большем по сравнению с 1936 годом населении.

Параллельно с этими первыми кредитами шли переговоры о выплате просроченных платежей по долгам Чили (124 миллиона только американским кредиторам за период с моммента отказа Альенде платить в ноябре 1971г. по декабрь 1972г.) (1, стр. 593), о выплате компенсаций ограбленным Альенде иностранным компаниям, и о получении займа от МВФ, к которому Альенде отказывался даже обращаться.

Под гарантии жёсткой финансовой дисциплины МВФ предоставил первый займ в размере 95 миллионов долларов. Благодаря этому займу,представители Чили на переговорах с Парижским клубом смогли добиться реструктуризации миллиардного долга, доставшегося им в наследство от правительства Альенде (1, стр. 593). Когда правительство Пиночета согласилось выплатить предыдущие задолженности Мировому банку, стало возможным вести и с ним переговоры о кредите. Но самое главное — начали вновь предоставлять кредиты частные банки, которые после массовых экспроприаций банков правительством Альенде по понятным причинам полностью перекрыли кредитование кого бы то ни было в Чили (1, стр. 593).

В 1976 году, впервые после 1970 года, Чили выполнила в срок все свои обязательства по обслуживанию госдолга (1, стр. 931). В период 1975-1977 гг. Чили выплатила прошлых долгов больше, чем получила новых займов — такова была реальность, в отличие от популярных сказок про «массированную помощь США своему сукину сыну» (11, стр. 110, таблица III.10).

В 1977 году частные банки были источниками 86% всех предоставленных Чили займов, в то время как в предыдущее десятилетие частные займы составляли лишь около 20% (11, стр.110).

Что же касается предоставления кредитов именно от США — уже в октябре 1973 года в Сенат был внесён законопроект о прекращении любой помощи Чили, за исключением гуманитарных поставок (1, стр. 570, 594). К 1976 году были полностью прекращены все программы помощи Чили, включая военную помощь (1, стр. 594-595). Это особенно интересно в свете того, что все годы правления Альенде американская военная помощь его правительству продолжалась!

На американские деньги Альенде увеличил армию своей страны с около 12 тысяч человек в 1970 году до 32 тысяч человек к концу своего правления в 1973-м (флот оставался примерно на одном уровне, около 18 тысяч человек). То есть — на военные расходы Альенде США деньги выделяли, а на военные расходы Пиночета — отказались.

Полное отсутствие государственных американских кредитов продолжалось до ухода правительства Пиночета.

Более того, в период 1974-1977гг. госдолг Чили, составлявший около 3,5 миллиардов долларов (долги доальендевских времён — 2,566 миллиарда долларов, плюс долги правительства Альенде плюс признанные правительством Пиночета долги по компенсациям ограбленным Альенде компаниям) не только не вырос, но даже слегка уменьшился (1, стр.149, 800-801)

То есть, приняв на себя все обязательства, от выполнения которых отказался режим Альенде, хунта умудрилась одновременно восстанавливать экономику и начать выплачивать долги, практически не получая новых займов. Лишь к концу 1970-х, когда восстановление чилийской экономики стало очевидным, в страну хлынул поток частных капиталовложений и отсутствие кредитов от государств и международных финансовых учреждений потеряло былое значение. Вот такие интересные были у правительства Альенде «финансовая блокада», а у правительства Пиночета — «огромные американские займы».

И, пожалуй, последнее замечание в «финансовом» разделе. Критики чилийской экономической реформы любят вспоминать огромный государственный долг, с которым страна пришла к окончанию правления Пиночета. Как часто повторяет один любимый мною автор, всё познаётся в сравнении: за период 1970-1987 год из 19 стран Латинской Америки, о которых есть достоверная информация на эту тему, Чили — на предпоследнем, 18-м, месте по росту государственного долга.

Не так уж плоха оказывается чилийская долговая ситуация, если не вырывать её из контекста... (1, стр. 953) Да и сами чилийцы, похоже, не разделяли тогда страхов по поводу госдолга. Стандартная проблема стран-должников — вывоз капитала. В 1986 году в странах Латинской Америки из каждого занятого доллара 70 центов вскорости «сбегали» из страны. Единственное исключение? Чили, в которой этой проблемы не существовало, и вместо этого происходила репатриация заработанных за рубежом капиталов (1, стр. 956).

(Продолжение следует).

Опубликовано в блоге alex-shishkin.livejournal.com/ [3]

В тему:

• Кхмерский вариант «светлого будущего» [4]
• До чего доводит классический коммунизм — девушка из Северной Кореи о жизни в своей стране [5]
• Северная Корея: все муки ада. Рассказ единственного беглеца из местного гулага [6]
• Рафаэль Лемкин: Советский геноцид в Украине [7]
• «Левый» реванш. Почему Украина докатилась до жизни такой [8]