Дела Майдана. Что выяснили следователи за пять лет

1.00

Нет

Какие преступления времен Революции достоинства до сих пор остаются не раскрытыми?

Расследование преступлений времен Революции достоинства продолжается пятый год. За это время в Украине сменилось несколько генеральных прокуроров, парламент и президент. А в Генпрокуратуре успели создать департамент специальных расследований, который занимался делами Майдана. Правда, Департамент впоследствии реформировали в управление, уменьшив количество следователей-прокуроров. В этом году его вообще должны ликвидировать, отмечает Тиждень [2].

Более того, у следователей, которые занимались расследованиями, согласно украинскому законодательству завершился срок действия полномочий. Если говорить проще - они больше не имеют права что-либо расследовать. Все, что им сейчас позволяет закон - передавать дела преемникам в Государственное бюро расследований [3] (ГБР).

Но наиболее резонансным в этой истории стало голодание адвоката семей Небесной сотни Евгении Закревской. А вместе с ней более десятка человек, среди которых пострадавшие на Майдане и ветераны войны на Донбассе. Они требуют упрощенной процедуры перехода в ГБР следователей, которые несколько лет работали над расследованиями. Аргументов несколько: следователи уже знают материалы дела, поэтому им не надо заново вычитывать сотни томов описаний, доказательств и т.д., они имеют представление об общей картине событий и это позволит избежать длительной паузы в работе.

В тему: Дела Майдана поспешно передают в ГБР прямо сейчас. Чем это грозит и при чем здесь Портнов [4]

В момент сдачи этого текста работа над майдановскими производствами остановлена уже 13 дней. В то же время, Верховная Рада прислушалась к требованиям адвокатов и активистов и таки приняла нужные изменения в законодательство. В то же время, сам закон еще должен подписать президент Владимир Зеленский. А Кабинет министров должен подготовить ряд решений, которые позволят реализовать решение парламента.

По самым оптимистическим оценкам представителей Адвокатской совещательной группы (адвокаты, которые на волонтерских началах представляют интересы потерпевших майдановцев), расследование смогут восстановить уже в ГБР минимум с середины января 2020 года. Однако, существует ряд дел, работа над которыми завершена. А в течение недели только в Киеве может происходить более десятка судебных заседаний.

Следствие продолжается

Если говорить о цифрах, то в целом нужно раскрыть около 4,1 тыс преступлений, совершенных во времена Революции достоинства. Начиная от препятствования митингам и заканчивая расстрелами протестующих. Официально признали потерпевшими более 2 тыс человек: более 1670 гражданских (78 погибли, 486 получили тяжелые и средние телесные повреждения) и 717 силовиков (13 погибли, 44 получили тяжелые и средние телесныеповреждения). Впрочем, информация регулярно уточняется.

Вместе с тем, за время расследований сообщение о подозрении получили 300 человек: 33 чиновника, 161 представитель силовиков, 14 прокуроров, 10 судей, 58 титушек. В судах оказалось 86 производств, в которых 174 подозреваемых. В то же время, судьи рассмотрели не так много дел, а приговоров приняли еще меньше: за 5 лет 20 человек признали виновными, 19 из них получили обвинительные акты. Подробнее с цифрами можно ознакомиться на сайте Генпрокуратуры, где отчитываются о результатах расследований и ходе судов.

По официальной версии следствия, причиной всех событий, которые произошли в Киеве и Украине с конца ноября 2013 года до конца февраля 2014-го, было желание бывшего президента Виктора Януковича остаться у власти. Как пояснили прокуроры УСР в комментарии Тижню, рабочей версией для них стала следующая: Янукович использовал свою должность президента для незаконного обогащения.

Понимая, что евромайдан [5] может изменить ситуацию, он решил противодействовать протестам, чтобы защитить свои нелегальные схемы зарабатывания денег. Однако действовал он не один, а во главе преступной группировки. Собственно, по этим причинам, объясняют в прокуратуре, в свое время УСР расследовала не только насильственные преступления власти президента-беглеца, но и экономические. Вроде дела по Межигорью, Сухолучью, продажи «Укртелекома» и ряда мелких преступлений.

«Когда мы говорим, что Янукович противодействовал протестам - нужно понимать причину. Его мотив. Мы предполагаем, что целью было защитить свои нелегальные схемы обогащения. И когда мы обвинили его в создании преступной организации, то нужно было доказывать не только насильственную, но и экономическую составляющую. Чтобы было понятнее: есть понятие «банда».

Это группировка, которая имеет иерархию, которая владеет оружием, которая совершает насильственные преступления, грабит и убивает. С Януковичем сложнее. Потому что орудием его организации был государственный аппарат. Правоохранители. Иерархия у них выстроена законом. И оружие они имеют вполне на законных основаниях. В данном случае нам нужно было доказать или опровергнуть, что преступная организация Януковича [6] - классическая. А иерархичность, оружие, применение насилия - не являются частью государственной власти. Для этого стоило доказывать экономические преступления. В противном случае у нас просто есть президент, который превысил свою власть и незаконно использует государственный аппарат», - объясняет Тижню один из прокуроров УСР.

В свое время даже говорили о так называемом «большом деле Януковича». То есть расследовании, которое охватывало бы не только времена Майдана. Речь о событиях, которые происходили в Украине с момента изменения Основного закона через Конституционный суд. То есть с 2010 года. Для сравнения: следователи в свое время почти успели подготовить бывшему президенту подозрение в преступлениях, совершенных 18-20 февраля.

Его должны были объявлять заочно, однако из-за нюансов украинского законодательства не успели это сделать. Материалы только этого дела насчитывают более 900 томов. А по приблизительным оценкам бывшего главы Управления спецрасследований Сергея Горбатюка, только на то, чтобы рассмотреть в суде преступления Януковича с 30 ноября по 20 февраля, может потребоваться более 20 лет. Это при условии что нужно будет допросить всех потерпевших и суды будут происходить примерно раз или два в неделю.

Янукович, по версии следствия, действовал не один, у него были сообщники. Например, тогдашний министр внутренних дел Виталий Захарченко [7]. Который, в свою очередь, отдавал приказы милиции. В частности - бойцам спецподразделения «Беркут» [8]. Здесь речь идет о разгоне евромайдана в ночь на 30 ноября. Избиении митингующих возле Администрации президента 1 декабря и появлении узников Банковой. Попытке разгона Майдана 11 декабря и 10 января.

События на ул. Грушевского в Киеве с 19-22 января. Преследовании и нападениях на активистов «Автомайдана» в ночь на 23 января. В общем преследовании майдановцев и подделке документации о необходимости их арестов. Разгоне мирного шествия 18 февраля. Так называемой «антитеррористической операции» в центре Киева в ночь на 19 февраля. И расстреле людей 20 февраля на Институтской. Что показательно - одни и те же силовики фигурируют в различных расследованиях.

Например командир 2-й роты «Беркута» Анатолий Логвиненко проходит подозреваемым по делу о нападении на журналистов 5 канала в ночь на 30 ноября (они снимали, как Логвиненко смеется, глядя на видео разгона студентов), о нападении на активистов в ночь на 23 января и является свидетелем со стороны защитников «Беркута» в деле о расстрелах на Институтской.

Экс-командир харьковского «Беркута» Владислав Лукаш - подозреваемый по делам об избиении митингующих на Банковой 1 декабря и разгоне митингующих 18 февраля. Более того, «Черная рота» во главе с Дмитрием Садовником разгоняла студентов на Майдане 30 ноября, а затем расстреливала протестующих 20 февраля.

В то же время, часть силовиков в момент преобразования в официальных подозреваемых (то есть во время вручения подозрений) продолжали работать на своих или подобных им должностях. Известной стала история Руслана Цикалюка - нынешнего командира (!) Полка особого назначения полиции Киева. Так, на фото с разгона студенческого Майдана можно заметить человека, похожего на Цикалюка. Однако он отрицал и продолжает отрицать свое участие в тех событиях.

Год назад журналисты Громадського провели собственное расследование, в ходе которого обратились к экспертам с просьбой провести портретную экспертизу, которая подтвердила: на фото и видео зафиксирован именно Цикалюк. Более того, они нашли двух представителей полиции, которые на правах анонимности подтвердили им, что Цикалюк принимал участие в разгоне студентов. Несмотря на это он остается в должности. Более того, за эти пять лет он так и не получил подозрения в совершении преступления. Частично в этом, якобы, виновна бюрократия и проблемы с портретной экспертизой, которую должны проводить специальные эксперты. А также нехватка людей.

Источники Тижня в прокуратуре сообщили, что на момент сдачи этого материала физически не существует группы следователей, которая должна работать над раскрытием преступлений 30 ноября 2013-го.

Но Цикалюк не единственный. Как сообщили Тижню представители УСР, на момент объявления подозрений на своих должностях работали 72 (!) подозреваемых. Из них 4 судьи, 68 представителей Национальной полиции, из них 25 - на руководящих должностях (здесь можно вспомнить историю Игоря Бабича и Анатолия Серединского [9]). А в момент передачи дел в суд на своих должностях оставались 39 человек (10 - руководящие должности), среди которых 36 представителей Нацполиции и 3 судей.

Кроме следователей Генпрокуратуры и правоохранителей из регионов, расследованиями также занимались представители упомянутой Адвокатской совещательной группы. Они собирали фото и видеодоказательства, искали свидетелей и пострадавших, добивались проведения экспертиз и допросов.

Например, известны видеосинхронизации, приобщенные к материалам дела о расстрелах на Институтской: адвокаты собрали все возможные видеозаписи и вместе с экспертами синхронизировали их по времени: с начала столкновений между силовиками и протестующими и до совершения расстрелов. Это дает общее представление о событиях, которые происходили в тот день. Видео стало доказательством в суде. Из недавних проектов - видеосинхронизация о событиях 30 ноября. Работа над ним сейчас на финальном этапе.

«Мы самостоятельно собирали видео, передавали их следствию вместе со своими наработками: опознанными на записях людьми, раскадровками. Также передавали ходатайства, в которых просили провести допросы, экспертизы, опознания и тому подобное. Например, кто-то из пострадавших узнал беркутовца - нужно установить: это действительно он или человеку показалось.

Многих свидетелей мы находили через Facebook. Там же мы искали фото и видео. Например, там мы установили места ранений и гибели части активистов. В отдельных случаях раньше следствия. Пострадавшие, а потом и мы отслеживали движение раненых. Потом это стало делать следствие.

Мы помогали делать следственные эксперименты. Наконец, приходилось помогать коммуницировать свидетелям и следователям, потому что у некоторых людей было и остается естественное недоверие к правоохранителям. Были истории, когда у нас свидетели спрашивали, куда им нести гильзы, пули с Майдана», - рассказывает о работе АДГ Закревская. Она добавляет, что с начала в объединении работало около 15 человек, сейчас их осталось около 7.

Нераскрытые преступления

Несмотря на длительный срок расследования, остается ряд историй, в которых следователи не смогли раскрыть полных обстоятельств преступления. Или раскрыли их частично. Или вообще до сих пор не нашли подозреваемых. Например, по делу о разгоне студентов 30 ноября о подозрении сообщили 34 лицам: как топ-чиновникам (экс-президенту Януковичу, бывшему секретарю Совета нацбезопасности и обороны Андрею Клюеву, главе Киевской горгосадминистрации Александру Попову), так и силовикам, в частности - тогдашнему руководству Киевской полиции и рядовым Беркута. Однако, по словам экс-главы Управления спецрасследований Сергея Горбатюка, до сих пор не установлены все силовики, которые избивали людей.

«В разгоне людей ночью 30 ноября принимали участие около 200 беркутовцев. Точно били людей 40 из них. Из этих 40 до сих пор не установлены 30 силовиков. Ибо друг на друга показания никто не дает. А избиты не могут никого узнать. Ибо или не разглядели тех, кто бил, или лица были закрыты балаклавами. Бывает, что руководство не сдает своих подчиненных.

Например, по событиям 1 декабря на Банковой у нас есть несколько беркутовцев, которые выбили глаз женщине. И там было якобы двое подчиненных и один командир. Он свое подозрение получил, но по этому конкретному эпизоду мы не можем установить виновного - свидетелей нет, подозреваемые молчат, опосредованных доказательств недостаточно», - объясняет Горбатюк.

Также к нерасследованным преступлениям можно отнести часть событий 18 февраля в правительственном квартале. А именно давку на баррикаде у выхода из метро «Крещатик» на Институтской. Тогда силовики, преследуя протестующих, загнали людей в ловушку - узкий проход в самодельных укреплениях поперек улицы. Толпа людей в панике пыталась прорваться к Майдану, началась давка. Однако силовики продолжали наступать и бить застрявших протестующих. Как известно, в той давке погибли два человека.

«Давка на баррикаде у метро Крещатик - вообще не выделена в отдельный эпизод (из крупных расследований по факту преступления выделяются небольшие эпизоды преступлений - ред.) и нормально не расследована. Не удалось нормально скоммуницировать пострадавших и свидетелей со следствием. Не начали работать по доказательствам фото, видео, допросам свидетелей, которые на самом деле потерпевшие, не проводили следственные эксперименты», - объясняет в комментарии Тижню адвокат Евгения Закревская [10].

Еще хуже ситуация с расследованием первых убийств на Майдане. А именно Сергея Нигояна, Романа Сеника и Михаила Жизневского. Как известно, все получили ранения 22 января на ул. Грушевского. Однако следствие до сих пор не установило подозреваемых в этих убийствах.

«Есть ряд проблем. По тому же Нигояну отсутствие видеозаписей, фотографий, очевидцев. Нет свидетелей не только момента ранения, но и в целом ситуации, в которой это произошло. Поэтому остается много непроясненных моментов и до сих пор нет официальных подозреваемых по этому делу», - говорит один из прокуроров УСР на правах анонимности.

Он добавляет, что и в производствах, которые сейчас в судах, также могут быть проблемы. В частности, из-за неявки свидетелей или потерпевших. «Уголовный процессуальный кодекс говорит, что для доказательства вины в суде невозможно использовать допросы досудебного следствия. И только сам человек может объяснить свои действия. Например, почему он пришел на протест. Что он там видел.

Может случиться так, что без его показаний может не хватить доказательств для приговора. Да, мы понимаем. Ситуация сложная, прошло много времени, часть пострадавших не хочет приезжать, давать показания. Кто-то нас откровенно посылает. Где-то недостаток доказательств можно перекрыть экспертизами или фотографиями и видео - мы стараемся так делать. Но в отдельных случаях именно свидетели и пострадавшие - ключевые фигуры», - продолжает собеседник Тижня.

По состоянию на 4 декабря 2019-го остановлены расследования о разгоне евромайдана 30 ноября 2013-го, штурме Майдана 11 декабря 2014-го, убийстве и ранениях протестующих в январе 2014-го, убийствах и ранениях 18 февраля 2014-го, незаконных задержаниях, привлечении к уголовной ответственности заведомо невиновных протестующих, незаконном финансировании силовиков, стрельбе под хмельницким СБУ 19 февраля 2014-го, «дополнительном» финансировании правоохранительных органов и тому подобное. Все эти дела должны передать в Государственное бюро расследований.

Похищенное оружие, уничтожение документов, затягивание в судах

Впрочем, сложности с расследованием дел Майдана связаны не только с большим количеством эпизодов преступлений. Но и с проблемами законодательства. Нехваткой прокуроров или их плохой работой. Наконец, не только из-за саботажа высшего руководства (реального или надуманного), на который несколько лет жаловались в УСР. Ситуацию осложняют полностью или частично уничтоженные доказательства. Например, и следователи, и адвокаты потерпевших заявляют: силовики за все время Майдана не составили ни одного рапорта о применении специальных средств (дубинок, светошумовых гранат, помповых ружей и т.д.). Тем более, не сдали рапортов о нанесенном протестующим травмах.

«В свое время я обращалась в милицию с запросом. В нем просила предоставить рапорты о применении спецсредств за время протестов в Киеве. И мне ответили, что таких рапортов нет», - рассказывает Закревская.

«Я может и убежден, что где-то в МВД остались какие-то документы или видеозаписи. Но когда мы потребовали у них рапорты о применении спецсредств - получили ответ, что таких документов нет», - объясняет Горбатюк.

Более того, в расследовании важны первые часы после преступления. В случае с Беркутом, который избивал людей, должны быть проведены внутренние расследования, а виновные - наказаны. Заниматься этим должно Министерство внутренних дел. Такие проверки действительно были. Еще во времена Виталия Захарченко, который сейчас скрывается от следствия.

Впрочем, провели их, скорее, для галочки, чтобы оправдать действия силовиков. А их результаты использовало уже пост-площадное руководство МВД. Так, в конце зимы 2014-го пострадавшие от действий силовиков подали иск в Окружной административный суд Киева, в котором требовали признать использование спецсредств милиционерами незаконными. И этот иск частично удовлетворили.

Но в оправдание действий силовиков представитель МВД, возглавляемого Аресаном Аваковым, принес результаты проверки времен Захарченко. Это произошло летом 2014-го. При этом, представитель МВД действовал по доверенности министра. Последний также провел свое расследование. Однако не по каждому отдельному преступлению или дате, а сразу за весь период Майдана - с 30 ноября 2013 года по 20 февраля 2014-го.

В тему: Как «решала» Януковича и вероятный агент ФСБ Андрей Портнов «решает» дела Майдана [11]

«Виновными по результатам этой проверки оказались только те, кто бежал в Россию. В то же время рядовой состав остался безнаказанным. Некоторые и дальше продолжали работать уже даже в полиции», - добавляет Закревская.

В УСР также отмечают, что оперативная смена руководителей подразделений после побега Януковича могла бы положительно сказаться на расследованиях дел Майдана. По меньшей мере, можно было бы надеяться на полноценные служебные расследования, что могло бы ускорить работу следователей по делам Майдана. Но этого не произошло. Также среди причин длительного следствия в Управлении спецрасследований называют уничтожение большинства оперативно-розыскных дел СБУ и МВД, отсутствие материалов негласных следственно-розыскных действий и тому подобное.

Если же говорить о рассмотрении дел в судах - здесь самая большая проблема в затягивании заседаний. Существуют дела, в которых подготовительные судебные заседания не могут провести годами (хотя они должны были происходить за несколько часов) из-за неоднократных неявок адвокатов подозреваемых, загруженности судей. Если же судебное разбирательство начинают - то судьи могут назначать заседания реже, чем раз в месяц, а сами слушания могут постоянно переносить.

Здесь показательна история титушковода Юрия Крысина, дело которого Дарницкий райсуд пытался начать рассматривать около года. Впрочем, заседания регулярно срывались: то из-за отсутствия адвокатов обвиняемого, то из-за бойкота самого Крысина, который отказывался выходить из камеры. Не менее кричащей является история с подготовительными заседаниями по делу о нападении на активистов в ночь на 23 января. Суд в течение нескольких лет безуспешно пытался начать подготовительные слушания по рядовым беркутовцам.

Так или иначе, но к шестой годовщине начала революции достоинства и общество, и следствие подошли с промежуточным и не слишком утешительным результатом: часть дел до сих пор не расследована, а отдельные фигуранты уголовных производств остаются работать в правоохранительных структурах.

В дополнение ко всему, из-за проблем с законодательством следствие по делам Майдана остановилось минимум до середины января - ориентировочно, именно тогда должно начать работу управление по делам Майдана в ГБР. И то, если Верховная Рада, президент, генпрокурор и Кабинет министров будут придерживаться своих обещаний. Также очевидно, что описанные выше в тексте проблемы будут не последними. Поэтому обществу следует готовиться к тому, что расследование и слушания в судах дел Майдана продлится еще минимум десяток лет.

—

Станислав Козлюк, опубликовано в издании Тиждень [2]

Перевод: Аргумент [12]

В тему: