Спрут должен быть уничтожен, иначе он задушит Украину и подаст на стол как деликатесное блюдо — сами знаете, кому. Если государство не назначит на эту борьбу воинов — украинских «комиссаров Каттани», они, в конце концов, могут возникнуть самостоятельно, но результат будет тот же — уничтожение государства.

Что изменилось в Украине за два года после революции Достоинства.

В последнее время это создание стало упоминаться слишком часто.

«Днем он менее активен, чем ночью, обладает способностью менять окраску, приспосабливаясь к окружающей среде. Хищник, добычу захватывает всеми восемью щупальцами. Тянет в нору все, что найдет на дне» — отмечает Википедия [2].

Впрочем, причина такого внимания к зверьку кроются, скорее, не в его биологических особенностях, а в памяти об известном в 80-х телесериале «Спрут» [3] — о борьбе бесстрашного комиссара Каттани с сицилийской мафией, которая сплелась в единый организм с коррумпированными политиками, продажными полицейскими и пр. Кстати,

интересно было бы сейчас пустить этот сериал по украинским телеканалам, потому что есть очень много общего и, возможно, полезного. Хотя украинский Спрут отличается от итальянского значительно большими масштабами и опасностью.

Собственно, системная коррупция в постсоветской Украине — явление, которого нельзя было избежать. Решающие для советского режима отношения блата и личных завязок обусловили соответствующую приватизацию и формирование на постсоветском пространстве, за исключением стран Балтии, особого экономического строя — капитализма «для друзей» и олигархически-кланового типа политического режима.

Политическая представленность во власти была непременным условием самого существования большого бизнеса, безопасности крупного капитала и доступа к государственным ресурсам. Соревнования кланов между собой обеспечивало относительный политический и медийный плюрализм.

Коррупция была неотъемлемой частью этого общества. Приватизацию государственной собственности дополнила приватизация государственной службы, где должность стала предметом купли-продажи и превратилась в своеобразный капитал, который позволял чиновникам делать собственный «бизнес».

Экономический бизнес и «бизнес» обладателей государственных должностей находили понимание и взаимную выгоду. В проигрыше была страна, которая все больше отставала от своих бывших «солагерников» — Польши, Чехии, Словакии, стран Балтии, в последние годы — даже Румынии и Болгарии.

Коррупция уничтожала свободу конкуренции, которая всегда и везде двигает экономику, коррупция отпугивала серьезных иностранных инвесторов, выкачивала огромные средства из бизнеса, которые должны быть направлены на модернизацию.

Коррупция, как логическое следствие низких зарплат, отношений личной преданности вела к деградации государственного аппарата. Коррупция разрушала общественную мораль, формируя в обществе убеждение, что все и все продаются и покупаются.

В общем, все это время Украина напоминала кентавра, с достаточно высоким уровнем медийной и политической свободы, или, вернее, плюрализма, который обеспечивался экономическим и политическим соревнованием кланов, и одновременно высоким уровнем коррупции.

Потому что если посмотреть на показатели коррупции от Transparency International, то рядом с Украиной нет даже полусвободных стран — сплошь автократии и диктатуры.

Во времена Януковича система коррупции приобрела совершенный вид, превратившись в один-единственный большой насос, качающий денежную массу вверх.

На вершине этой пирамиды — «Семья» [4], Янукович и партнеры [5], внизу — множество пищевых цепочек, идущих снизу вверх, и на каждом этаже всем понемногу достается. И еще — «учет и контроль» — система «смотрящих» [6], чтобы ни одна копейка не пошла мимо системы.

Отказ от Соглашения об Ассоциации с ЕС и конечный выбор в пользу России стали абсолютно предсказуемыми и логичными решениями — ну какая Европа? А жестокое избиение протестующих студентов [7] знаменовало попытку трансформации системы в режим типа путинского — репрессии и подавление всякого сопротивления.

Однако, когда-то было справедливо сказано, что Украина — не Россия. В конце концов, все закончилось бегством Януковича и его наиболее доверенных лиц.

Но победил ли Майдан?

Да, власть сменилась, и это было главным требованием. Но одним из важнейших требований Майдана было возбуждение уголовных дел на всех, кто был задействован в коррупции [8].

Так, основные «бенефицианты», стоявшие на вершине коррупционной пирамиды, скрылись. Но коррупционные схемы остались, как и остались «рядовые», «сержанты», «лейтенанты», «майоры», а иногда и «генералы» этих схем — фактически соучастники преступлений, чьими руками эти сделки реализовывались, чьи подписи стоят под многочисленными бумагами, которые и позволяли «выводить», то есть — воровать, государственные деньги, руками которых передавались взятки по «пищевым цепочкам», оставляя и себе кое-что на «прокорм».

Единственная целостная коррупционная пирамида хоть и потеряла вершину, но большие и маленькие осьминоги продолжили действовать так , как предписывает Википедия: «захватывает всеми восемью щупальцами; тянет в нору все, что найдет на дне».

Открытые сразу после Майдана многочисленные анти-коррупционные дела до сих пор, почти после двухлетних «расследований», не дошли до финала, а некоторые вообще закончились полным пшиком. Популярный вопрос: «так кого же посадили?» — звучит как риторический.

В  тему: Петр Порошенко сядет вместе с Виктором Шокиным [9]

Почему так получилось? Кое-что можно понять, если вспомнить ситуацию, в которой оказалась Украина после Майдана — аннексия Крыма [10], действия сепаратистов на Донбассе, перешедших в прямую военную агрессию России, провозглашение кремлевскими идеологами создания «Новороссии» и угроза потери значительной части страны.

Украина была в чрезвычайно опасной ситуации, и можно понять боязнь открывать одновременно с военным фронтом второй фронт — борьбу с коррупционными системами в собственном тылу.

Поэтому избрали тактику «не буди лихо, пока тихо», которая перешла в стратегию «забвения и всепрощения» в отношении бывших коррупционных бенефициаров. Одиозным — дать возможность убежать, с кем-то — договориться о лояльности, особенно с теми, кто «держит» региональные мафиозные структуры.

А между тем старые схемы осваивали новые люди, появились и новые возможности, очень перспективные, особенно — заработки на войне.

Украина выстояла в поединке с опасным врагом, на фронте горячая фаза перешла в относительное затишье и окопного противостояния, и все больше и больше приходило понимание, что враг № 1 — это коррупция [11].

Признание коррупции как главного препятствия на пути развития и даже просто движения Украины общепризнанно всеми — и политиками, и народом, и зарубежными партнерами. Уже дожили до того, что Запад, потеряв терпение, просто говорит: не будете бороться с коррупцией — не будет денег.

В тему: Коррупция в Украине: как устроен «бермудский» треугольник воровства [12]

Спрут окреп, расправил щупальца и стал заниматься привычным делом — душить страну, истощенную войной, экономическим кризисом, слабым государственным управлением. От пули можно защититься бронежилетом, можно на пулю ответить пулей, но враг, который уничтожает организм изнутри — наиболее опасный.

Ракова болезнь — абсолютно правильный диагноз тому состоянию, в котором находится сегодня Украина. И чем дольше вызревала болезнь, то есть, чем больше она запущена, — тем меньше времени остается на лечение. И тем более радикальными должны быть способы такого лечения.

Будет справедливым признать — кое-что в борьбе с коррупцией таки сделано, прежде всего в области принятия нужных законов. Запущена система электронных торгов, открыты реестры, а антикоррупционное законодательство, по свидетельству экспертов, не уступает лучшим мировым образцам.

Однако эти, безусловно необходимые меры можно сравнить с лечением гриппа у тяжело больного раком. Грипп надо лечить, но без надлежащей операции больной обречен.

Итак, что нужно делать?

Первое. Признать серьезность болезни.

Мы имеем дело не с эксцессами, не с единичными случаями коррупции, как в известной советской песне о милиции «если кто-то кое-где у нас порой», а с коррумпированными — хотя и в разной степени — системами, которые отнюдь не готовы добровольно сдаваться и даже идут в наступление.

Ежедневные ленты новостей — это как вести с коррупционного фронта, причем, к сожалению, не о победах. Итак, реальная борьба с коррупцией, а не ее демонстративная имитация для западных партнеров — это, по сути, открытие второго фронта борьбы с врагом внутренним.

Второе. Системы «зрелой» коррупции не способны меняться «изнутри».

Все успешные примеры борьбы с коррупционными системами основывались на внешнем вмешательстве.

Уже забылось, но в свое время было невозможно поступить в престижный вуз без блата и взятки. Внедрение ВНО — то есть внешнего, независимого от вузов оценивания — радикально изменило ситуацию.

Новая национальная полиция вообще создавалась заново, параллельно с существованием милиции.

Третье. В коррупционной системе, где все связаны со всеми, трансформировать ее могут только люди «со стороны», для которых нет «своих».

Удивительное дело: все признают, что коррупция у нас есть, а вот коррупционеров — нет.

Называют огромные суммы украденного, а воров — нет, и где это украденное и у кого именно — неизвестно. И хотелось бы кого-нибудь «предъявить» народу и западным партнерам, а — нельзя: одни — «свои» — соратники, друзья, кумовья, партийные спонсоры, дети дружат и тому подобное. Вторые — «не свои», но слишком много знают.

Третьи — «чужие», но нужны, потому что с ними научились договариваться, например, когда не хватает голосов для нужного голосования. Ну вот едва-едва одного «чужого» нашли — Корбана. И все?

Легко представить, во что бы превратилось создание национальной полиции, если бы этим занимались не Хатия Деканоидзе [13] и Эка Згуладзе [14], а уважаемые милицейские генералы. Впрочем, людьми «со стороны» могут стать и «диссиденты-бунтари», которые «предали» систему, пошли против «своих».

В тему: Кукловоды. Бандитов и убийства в Украине покрывают генералы [15]

Пока они в проигрыше — система их или выбросила прочь, или они сами ушли, убедившись в бесполезности собственных усилий. Однако можно (и нужно!) вернуть их, назначив на руководящие должности и предоставив всю полноту полномочий.

Четвертое. Невозможно превратить бордель в бутик, не меняя персонал. Иначе там будут торговать не одеждой.

А как «менять персонал»? И здесь, казалось бы, дело довольно легкое, по крайней мере, в отношении наиболее наглых, жадных и тупых коррупционеров, потому что они сами поставили на себе клеймо: «продажный».

Наличие состояний, которые ну никак не соответствуют легальным заработкам, должно стать безусловным поводом для люстрации. При этом ссылка на найденные у бабушки на огороде сокровища Полуботка во внимание не принимаются, как и «миллионные подарки» от друзей, задекларированные судьями.

Неудивительно, что коррупционная система пошла в наступление именно на этот, простой и неоспоримый показатель коррумпированности чиновников. Речь идет, конечно, о поправке, которую внес парламент [16] в бюджет на 2016 год, отложив электронное декларирование [17] состояния должностных лиц на 2017 год.

Эта история очень показательна, поскольку свидетельствует, на что способна коррупционная система, чтобы защитить «своих». Ведь за год все можно решить — что-то продать, что-то переписать на дальних родственников, что-то записать на подставные фирмы, и тогда через год окажется, что все чистые-чистые.

Сначала казалось, что это — недоразумение, которое быстро исправят, по крайней мере, в этом был убежден и уверял Гройсман на встрече с экспертами Реанимационного пакета реформ. Ан нет — семь голосований в Раде, но вопрос даже не был поставлен в повестку дня.

Более того, оказывается, эта поправка была проголосована большинством бюджетного комитета, где, в свою очередь, абсолютное большинство составляют депутаты БПП (9 депутатов) и Народного Фронта (5 депутатов).

Есть стенограмма заседания, но когда началось обсуждение этой поправки, микрофоны были выключены [18], так же нет и росписи, кто же эти 12 депутатов, которые голосовали «за».

Вопрос — почему депутаты, причем разного политического направления, против этого электронного декларирования, хотя им лично ничем это не грозит, ведь их декларации и так можно найти на сайте Верховной Рады?

Печальна и дальнейшая судьба этого закона. 16 февраля депутаты таки проголосовали [19] за него, но максимально выхолостив все антикоррупционное содержание. Как говорится, «не мытьем, так катаньем». Законом на год таки отложено наступление уголовной ответственности за ложные сведения в декларациях. То есть, сейчас можно врать, а через год все свои гешефты уладят [20].

Увы, это голосование еще ​​раз доказывает, что большинство в Верховной Раде никак не собираются бороться с коррупцией. Что делать? Очевидно, свое слово должны сказать и представители Европейского Союза — согласны ли они с такой, по сути, кастрацией закона, который был одним из условий предоставления Украине безвизового режима?

А теперь, оказывается, поданный в Верховную Раду проект закона о «нулевой декларации», который, по сути, амнистирует (то есть, узаконивает) все награбленное ранее как этот самый «нулевой» уровень, от которого уже будет идти отсчет и с которым (якобы) будут разбираться. Кажется, это уже полная наглость?

Пятое. Воевать с коррупцией должны воины.

В общем, в любой «нормальной» стране с коррупцией борются уполномоченные на это специальные институты — правоохранительные органы. Вот только в Украине есть проблема — те, кто по своему долгу, статусу должны быть этой армией, сами часто становятся пятой колонной вражеской армии — они продажны, зависимы и коррумпированы.

Итак, первое, что нужно сделать — это набрать армию бойцов в правоохранительные органы. Сейчас, вроде бы, идет обновление в рядах правоохранителей и очищение от коррумпированных элементов.

Однако реальная опасность, что этот процесс будет иметь декоративно-имитационный характер и на самом деле ничего не изменит. Вот и нынешний реформу прокуратуры эксперты называют провальной. Потому что условия конкурса на должности прокуроров, очевидно, были выписаны таким образом, чтобы предотвратить приток новых людей — здесь и требование стажа работы в прокуратуре, и будущая зарплата в 3000 гривен и многое другое.

Очевидно, что процесс обновления правоохранительных структур должны руководить не чиновники этих самых структур. Задача — найти настоящих воинов, для которых борьба с коррупцией и коррупционерами должнао быть смыслом жизни.

На антикоррупционном фронте нужны украинские комиссары Каттани, такие же бесстрашные патриоты, как и те, кто остановил страшного агрессора на фронте военном.

И как воин на фронте чувствует радость от подбитого вражеского танка, так и воин антикоррупционного фронта должен испытывать удовольствие от каждого посаженного коррупционера.

А общество, конечно, должно платить им достойную зарплату. Где взять? А половина экономики в тени! С этого хватит на зарплаты не только правоохранителям, но и учителям, врачам и всем остальным.

Седьмое. Вести из антикоррупционного фронта должны доноситься до граждан на регулярной основе.

Общепризнанно (и опросы общественного мнения это подтверждают), что борьба с коррупцией является задачей № 1. Очевидно, что граждане Украины имеют право знать, что происходит на этом фронте. Так же, как их информируют о событиях на фронте военном!

Очевидно, нужен сайт, где бы собиралась вся информация о мероприятиях, проводимых различными ведомствами в коррупционной борьбе. Также очень важно, чтобы граждане могли наблюдать, что происходит с теми, кто уже был арестован и кому предъявлены обвинения.

А что дальше? Арестованный — отпущен под залог — убежал? Или: арестован — отпущен под залог — ??? Два года дело без движения? Или: арестован — отпущен под залог — оправдан судом. Тогда — каким? Основания? Фамилия судьи?

Еще нужна еженедельная программа на государственном телеканале, где бы руководители различных ведомств отчитывались, что было сделано за неделю, а вопросы им задавали активисты из общественных организаций, занимающихся борьбой с коррупцией, и журналисты, ведущие антикоррупционные расследования.

Восьмое. Просьба к нашим западным коллегам учитывать коррупционные особенности Украины.

Неоднократно приходилось слышать наставления по принципу «независимости» судей, их пожизненного назначения или о принципах прокурорского «самоуправления» и другие привычные для стран развитой демократии вещи.

Нет, против принципов — никаких возражений. Безусловно, и судьи должны быть независимыми, и прокуроры должны сами решать свои прокурорские дела.

Но какое отношение имеют эти принципы к оборотням, которые служат не правосудию, а Мамоне собственного обогащения?

Очевидно, стоит повести наших зарубежных друзей на экскурсию, например, под любой суд или прокуратуру и показать автосалоны ... или свозить в прокурорский городок. А разных интересных историй хватит не на одну серию развлекательного кино.

А вот еще «автономия университетов» — тоже хороший принцип, особенно любимый там, где не столько учат, сколько торгуют — экзаменами, зачетами, под конец — дипломами.

Ну, и, наконец, желанная «децентрализация», которая вполне может стать двигателем позитивных изменений и предохранителем коррупции, потому что на местах действительно виднее, но только там, где есть сильные общины, где имеется активное гражданское общество.

Иначе где-то централизация будет означать бесконтрольнисть и лишь узаконит существующие коррупционные сплетения местной власти, бизнеса, налоговой службы (где есть — и таможенной) и правоохранительных органов. В этих условиях «смотрящие префекты» — далеко не худший вариант.

В тему: «Децентрализация»: ждите в гости бандитизм [21]

Итак, резюмируем. Надо четко осознать: настоящая фронтальная борьба с коррупцией — это война. Новая страна, здоровые общественные силы должны объявить войну старой коррумпированной системе, которая словно спрут душит все — экономику, политику, образование, мораль, наше будущее.

Конечно, войны не хочется. Но бывает время и обстоятельства, когда война неизбежна. Мы не звали войну на Донбассе, но воевать пришлось. Мы бы хотели, чтобы коррупция исчезла сама собой по мановению волшебной палочки или, скажем, от принятия правильных законов. Но война — это всегда война людей с людьми.

Чтобы одолеть врага, нужны бойцы — бесстрашные, неподкупные. А чтобы они возглавили борьбу, чтобы они привлекали к борьбе других воинов, нужно объединение всех здоровых сил общества — общественности, СМИ, не коррумпированных чиновников и политиков, граждан страны в целом.

Можно предложить несколько индикативных тестов на готовность властных структур на самом деле, а не декоративно бороться с коррупционным спрутом.

Конечно, Виктор Шокин [22]. Оставка Шокина [23] в должности Генерального прокурора означало бы, что борьба с коррупцией будет исключительно выборочной. Отставка Шокина является, конечно, положительным сигналом (дожали!!)

2. Роман Насиров [24]. Очевидно, что не стоит ожидать реформирования налоговой службы от чиновника, который больше всего озабочен поиском юридических зацепок, чтобы избежать декларирования своей зарубежной собственности.

3. Игорь Кононенко [25]. Пребывание Кононенко в парламенте означает принципиальную поддержку и продолжение теневой политики — «терок», «решалова», «смотрящих» и др.

4. Возвращение Верховной Радой закона по ведению электронного декларирования состояния должностных лиц к предыдущему варианту. Если этого не произойдет, это будет означать, что большинство в Верховной Раде поддерживает коррупционеров.

Это те «альфа-шаги», которые засвидетельствуют готовность различных ветвей власти действительно бороться с коррупцией, а не заниматься декоративной имитацией для западных партнеров.

P.S. Личное. Каждый раз идя по улице Героев Небесной сотни, чувствую трепет и стыд. Я не хочу «примирения» с теми, кто обворовывал и сейчас обкрадывает мою страну. Я не хочу «жить дружно» с теми, кто крышует этот грабеж.

Я не хочу «понимания» с теми, кто давно охладел к своей работе и поэтому готов даже лечь на пути любых изменений.

Не «компромисс», а объявление войны главному врагу страны — коррупции и коррупционерам.

Спрут должен быть уничтожен, иначе он задушит Украину и подаст на стол как деликатесное блюдо — сами знаете, кому. Если государство не назначит на эту борьбу воинов — украинских «комиссаров Каттани», они, в конце концов, могут возникнуть самостоятельно, но результат будет тот же — уничтожение государства.

—

Ирина Бекешкина, опубликовано в издании Украинская правада [26]

Перевод: Аргумент [27]

---

В тему:

• За что ответит персонально Петр Порошенко и его «семья» [28]
• Вы не найдете другой страны, где так процветает коррупция, — основные тезисы выступления Байдена (ВИДЕО) [29]
• Коррупция на высшем уровне опаснее для Украины, чем российские танки, — Пайетт [30]