Истоки ОУН. Поразительная судьба украинского рыцарского ордена

1.00

Нет

Фото: Полковник российской армии Владимир Пожидаев (на фото в центре) с офицера

Сегодня на аббревиатуру «УВО» молниеносно способны отреагировать, по-видимому, только некоторые историки и наиболее усердные студенты. А между тем речь идет об организации, которая сыграла огромную роль в истории всей Украины.

На фото вверху: Полковник российской армии Владимир Пожидаев (на фото в центре) с офицерами. 1915 г.

Но смогло ли бы, собственно, нынешнее Украинское государство — при всех своих недостатках — быть способным на антиавторитарную и антиколониальную революцию, на вооруженное сопротивление российской агрессии, если бы не эта организация и основанные ею традиции бескомпромиссной борьбы? Скорее нынешняя Украина напоминала бы Беларусь и имела во главе местного «бацьку»... Вместе с тем однозначно оценить все, связанное с этой организацией, невозможно — ведь ее методы выходили за пределы, допустимые в уважаемом международном сообществе. Впрочем, в те времена методы эти и в Европе, и за ее пределами не представляли собой что-то исключительное. Более того: было ли тогдашнее международное содружество уважаемым?

Речь идет об Украинской Военной Организации, сокращенно УВО, которая была конституирована на съезде украинцев-войсковиков в Праге 30 августа 1920 года.

С чего и при каких условиях все начиналось

Начнем с того, что сейчас зовется «бэкграунд», а в сериале о Штирлице имело название «информация к размышлениям».

Как пишут справочники, УВО — это нелегальная военно-политическая формация, которая появилась благодаря мероприятиям старшин разных украинских армий (УНР, ЗУНР, государства гетмана Скоропадского). Эти старшины — в чинах полковников, поручиков, хорунжих, но не генералов, — принадлежали к разным партиям или были беспартийными и имели общую цель: во что бы то ни стало восстановить Украинское Самостоятельное Соборное Государство (УССГ) на всех этнических украинских землях.

В тему: Как украинцы Крым захватили. Апрель 1918 года [2]

На момент создания УВО Галичина и Волынь были заняты частично польскими войсками, частично союзным им войском Украинской Народной Республики, частично российской Красной армией, частично корпусом Красного казачества Примакова. Окончательно статус Галичины и Волыни не был еще определен: Лига Наций временно передала эти регионы под польское управление, а британский министр иностранных дел лорд Керзон предложил отдать почти все эти территории россиянам («линия Керзона»), но те не согласились остановить на этой линии свои войска, стремясь «напоить красных коней из Вислы и Рейна».

Продолжалась тогда и война за Надднепрянщину. Весной 1920 года польские и украинские войска заняли значительную часть Правобережья, приблизились к Одессе, взяли Киев и форсировали Днепр. Летом Красная армия, сосредоточив большие силы, вышла ко Львову и Замостью. В сентябре 1920 года польские и украинские войска опять наступали. Кроме того, в Таврии в это время вели бои армии генерала Врангеля, вместе с которыми действовали и украинские формирования. На Правобережной Украине в это же время действовало немало повстанческих атаманов (в том числе в прославленном Холодном Яре), а на юге Нестор Махно [3] со своей Революционной повстанческой армией Украины думал тяжелую думу: ударить вместе с красными по Врангелю или вместе с УНР — по красным?

В тему: Нестор Махно и галичане: боевое братство и союз военного времени [4]

Иначе говоря, тогдашняя Украина находилась в «точке бифуркации», даже не слишком грандиозное по мировым масштабам действие могло склонить общее течение событий в ту или иную сторону. В том же августе 1920-го атаманы Холодного Яра не осмелились ударить по пустому в то время Киеву; если бы они это сделали, а в придачу заняли и Канев и Черкассы, то Юго-Западный фронт красных, возглавляемый Егоровым и Сталиным, оказался бы без железнодорожных путей поставок и вынужден был бы сложить оружие перед польскими и украинскими войсками. Не осмелились атаманы, а затем кусали себе локти.

Поэтому конспиративная офицерская организация в той ситуации могла сыграть значительную роль; ее члены надеялись на быстрый успех народного восстания на Правобережье, а затем — на вооруженное вытеснение поляков из Галичины и Волыни. В сентябре 1920 года во Львове начала действовать временная Начальная коллегия УВО, готовя такое восстание. Но ситуация резко изменилась: правительство Польши предало УНР, единолично заключив перемирие, а затем мир с Россией; Махно стал на сторону красных, и с его помощью силы Врангеля были разгромлены («благодарные» красные немедленно начали уничтожать махновцев); войско УНР прекратило вооруженную борьбу, отступило за Збруч и было интернировано на польской территории.

В этих обстоятельствах в июле 1921 года УВО возглавил бывший командир корпуса Сечевых Стрелков полковник Евгений Коновалец [5], а штаб организации взял на себя полковник Юрий Отмарштайн. Быстро были развернуты действенные структуры. Были взяты на учет практически все украинские военные, которые жили за пределами Советского государства. Начальная Команда, стоявшая во главе УВО, создала из кадровых офицеров организационно-кадровую, разводную, боевую и пропагандистско-политическую референтуры. Галичину, которая стала центром УВО, разделили на 13 военных округ, округа на уезды с окружными и уездными командами (всех 58). Начальная Команда поддерживала связь с каждой низовой командой отдельно, исходя из потребностей конспирации. Действия УВО в советской Украине координировали Юрий Отмарштайн и Юрко Тютюнник; в Киеве возник нелегальный повстанческий штаб, в котором УВО представляли старшины Андрух и Опока. Были созданы центры УВО в других странах — не только Европы, но и Америки и Азии.

Но чекисты действовали хорошо, а измученное войной украинское крестьянство потеряло мятежные настроения, тем более что уже на полную силу развернулись НЭП и украинизация. Поэтому в 1923 году повстанческий штаб был уничтожен ГПУ, Андрух и Опока погибли при аресте, а Юрка Тютюнника заманил на территорию Советской Украины, арестовали и склонили к сотрудничеству с большевиками.

В тему: «Зачем погнал сотни босых и раздетых людей на смерть за то, во что и сам не верил?» [6]

От Америки до Манчжурии, от пропаганды к террору

За пределами советской Украины перестройка структур УВО шла успешно, организация создала многочисленные экспозитуры (зарубежные представительства) на Западе. Среди них были, скажем, Группа в свободном городе Данциге, Краевая Команда в Чехословакии, Зарубежная Делегация в Германии, Кружок украинцев при Литовско-Украинском товариществе в Литве и т.п. Представительства УВО работали с интернированными украинскими военнослужащими в Чехословакии и с военнопленными (еще в Первую мировую войну) украинцами в Италии. В некоторых странах Европы и Северной Америки филиалы УВО существовали под видом разнообразных сообществ — от студенческих до ветеранских. Более того: возникли филиалы УВО даже в Японии и Маньчжурии. Все эти структуры поддерживали Организацию политическими акциями, легализовали ее членов в своих странах, закупали для нее оружие и издавали литературу, обеспечивали подготовку кадров в учебных лагерях.

В тему: Гибель «украинской Атлантиды». Наши земляки на берегах Тихого океана: хроника трагедии [7]

Так, в Берлине, а впоследствии в Каунасе издавался журнал «Сурма» (10 тысяч экземпляров) и специальный вариант его для украинцев Америки. Литовцы (прежде всего сообщества «Шауло» и «Союз освобождения Вильни») помогали экспозитурам УВО переправлять «Сурму» в Украину (это была нелегальная литература и на Галичине, и на Надднепрянщине); правительство Литвы выдавало паспорта членам УВО (в том числе Коновальцу) и оказывало Организации денежную поддержку. Организация получила дотации правительства УНР в изгнании, а немецкое командование во времена Веймарской республики финансировало подготовку кадров УВО и предоставляло транспорт ее зарубежным представительствам, добиваясь при этом, чтобы деятельность УВО была направлена не против СССР, а исключительно против Польши. Украинцы США и Канады главным образом занимались сбором средств, весьма успешно и не только в своей среде; благодаря их содействию организации бывших офицеров, входившие в УВО, получили помощь от Канадского Красного Креста.

Российские офицеры и священники на фронте. Западная Украина. 1915 г.

Таким образом, речь шла о разветвленной международной структуре; насколько глубоко проникала в своей деятельности УВО на территорию советской Украины, до сих пор неизвестно, ведь ее структуры были хорошо законспирированы. Существует информация, что это проникновение не ограничилось двумя старшинами в повстанческом штабе — речь шла о значительно большем количестве людей, которые поддерживали контакты с руководством Организации.

Стоит обратить внимание и на другое. Немцы во времена Веймарской республики, как уже было сказано, требовали не вредить Советскому Союзу. В 1920 годы Германия имела сеть тайных соглашений относительно военного сотрудничества с СССР. Следовательно в УВО немцы видели в первую очередь антипольскую, а не проукраинскую силу. Однако УВО была в действительности силой проукраинской и шпионить не соглашалась ни на кого.

Сначала УВО поставила себя на службу эмигрантским правительствам ЗУНР и УНР. В 1923 году Коновалец даже передает руководство УВО эмигрантскому правительству Западноукраинской Народной Республики во главе с Евгением Петрушевичем. Но попытки последнего договориться с большевиками об общей вооруженной борьбе с Польшей потерпели фиаско; испортились отношения и с правительством в изгнании Симона Петлюры. Поэтому в 1924 году полковник Коновалец опять берет руль организации в свои руки и она становится независимой от всех экзильных правительств и политических партий Галичины и Волыни. Ну а после убийства Петлюры правительство УНР прекратило всяческие отношения с УВО…

В тему: Кто собрал для Петлюры «петлюровцев»? Легендарный атаман и его армия [8]

Таким образом, главными инструментами УВО с тех пор становятся пропаганда и террор, а главной ареной действий — вторая Речь Посполитая, которой Лига Наций в том же 1923-м окончательно передала Галичину, но с условием предоставления украинцам национально-территориальной автономии (это правительство Польши отказалось сделать, развернув «полонизацию», то есть потеряв предоставленные ему права на Галичину, на что Лига Наций закрыла глаза...).

Следовательно УВО разворачивает массовый саботаж мероприятий польского правительства на Галичине, организует покушения на польских правительственных чиновников (было запланировано покушение даже на маршала Пилсудского, но оно не удалось) и украинских политиков, которые, по мнению руководителей Организации, являлись коллаборантами (хотя в действительности не всегда это было так), осуществляет нападения на польские банки и государственные учреждения (не в последнюю очередь — чтобы получить средства). С середины 1920-х начинает вырисовываться и идеология УВО. Если сначала речь шла об определенных плюралистических принципах, то теперь все четче просматриваются черты авторитарно-орденской, элитарно-активистской идеологии — действующего, реально-действенного национализма. Основополагающие черты этого национализма, который станет вплоть до 1940-х едва ли не самой мощной украинской идеологией, определяет на страницах возобновленного УВО и печатного во Львове «Літературно-наукового вістника», а затем просто «Вістника» доктор Дмитрий Донцов.

УВО становится конкурентом и оппонентом до этого доминирующих на Галичине и Волыни украинских национальных демократов, либералов и социалистов, которые придерживались демократической идеологии и считали возможным на определенных условиях принимать участие в польских структурах власти.

По мнению историка Владислава Гриневича, деятельность УВО в целом не была чем-то исключительным в тогдашнем европейском контексте: «Если мы сравниваем УВО с другими организациями в современном таком политическом контексте, то можно сказать, что это в известной степени напоминает ИРА и политическую силу «Шинн Фейн»... Ее борьба радикализировалась постоянно на протяжении того, как польское государство становилось все более тоталитарным, все меньше прислушивалось к своим нацменьшинствам, о которых обещало заботиться. А еще на такую радикализацию УВО влияли внешние факторы. В первую очередь надо вспомнить убийство Петлюры в Париже в 1926 году, продемонстрировавшее УВО: без активных силовых методов борьбы получить какую-то победу невозможно».

УВО превращается в ОУН

В конце 1920-х в среде УВО кристаллизируется другая активистская структура — Организация украинских националистов. Ее создание возглавляет тот же полковник Коновалец. В ОУН активно идет молодежь, вышколенная офицерами — членами УВО. Продолжаются покушения на польских деятелей, нападения на государственные учреждения, акции саботажа — и трудно сказать, кто их совершает, УВО или ОУН. В итоге в середине 1930-х УВО прекращает свое существование, хотя никто ее официально не распускает, но активно действует тогда еще единая ОУН. Ведь наступили другие времена, нужны были другие символы.

И опять слово историку Владиславу Гриневичу: «Террористическая деятельность осуществлялась в Польском государстве вплоть до его исчезновения в 1939 году после оккупации Германией и Советским Союзом. Этот террор, как бы его сегодня ни оценивать, давал боевикам определенный опыт. Поэтому, когда мы говорим о стратегических последствиях деятельности УВО, это прежде всего создание такой мощной военно-политической партии и подпольной организации, как ОУН, в дальнейшем это создание в исторической перспективе УПА во время Второй мировой войны, это украинское националистическое подполье, которое существовало во время Второй мировой войны и уже до 1950 годов в сталинской империи».

Конечно, с точки зрения стандартов дня сегодняшнего УВО и ОУН однозначно можно было бы охарактеризовать как террористические организации. Однако нет ничего более ошибочного, чем пытаться применить стандарты, выработанные определенными этапами развития человечества, к этапам предыдущим. Ведь украинские земли тогда были разделены между тоталитарным СССР и авторитарными Румынией, Венгрией и Польшей (за исключением 1935-38 годов, когда в последней была проведена определенная либерализация режима). Демократия сохранилась только в Чехословакии, которой принадлежало Закарпатье, но и там пражское правительство не выполнило обязательства предоставить последнему автономию.

Сегодня нет смысла спорить, кто был прав тогда: деятели УВО или деятели Украинского национально-демократического объединения (УНДО). И одни и другие были патриотами Украины, и одни и другие пылко хотели ей добра. Только УНДО шло парламентско-эволюционным путем, а УВО стала своеобразным рыцарским орденом, который привлекал прежде всего молодежь: гимназистов, студентов, рабочих, работников кооперации, — для жертвенной борьбы за Украину.

Именно УВО родила из своих рядов ОУН. В свою очередь, именно ОУН в итоге родила беспрецедентное явление — Украинскую Повстанческую Армию. УПА — это не только героико-символическая долговременная и, будем откровенными, кровавая борьба (а против тоталитарного режима бороться без крови не приходится), но и (о чем немногие знают) значительные политические и гуманитарные достижения. Ведь Западная Украина в 1947 году не знала голода, который был организован искусственно на всей остальной территории Украины, потому что власть не осмелилась организовать голод в ситуации, когда в лесах активно действовали повстанцы. А впоследствии, после смерти Сталина, именно борьба украинских националистов и УПА, как свидетельствуют документы ЦК КПСС от 1953 года, повлекла существенное смягчение колхозного строя по всему СССР и в целом изменила отношение руководства партии к селу: было признано, что дальше давить на крестьянина бесперспективно и опасно, следовательно колхознику в послесталинский период власть позволила хоть немного дыхнуть.

И, наконец, укрощение «классово близкого» (это — официальная формула тех времен) большевикам криминалитета в лагерях ГУЛАГа и восстания в них — это тоже одна из заслуг заключенных в тех лагерях пленных воинов УПА.

Но что интересно: в 1942—1943 гг. идеология «революционной ОУН», которая и стала организатором УПА [9], радикально меняется в сторону национал-демократии. А уцелевшие деятели УНДО входят в инициированный ОУН [10] Украинский главный освободительный совет и работают в службах обеспечения УПА.

Если Кремль и финансировал ОУН, то на беду самому себе

А теперь — сюжет, который показывает невероятно запутанный характер украинской истории. Не исключено, что одним из главных финансистов УВО, а затем ОУН на первом этапе ее деятельности был... Иосиф Сталин [11]. По крайней мере то, что сталинские деньги через посредников попадали к Коновальцу, можно считать фактом.

В середине 1990-х литовские исследователи нашли тайные документы, засвидетельствовавшие: Кремль помог осуществлению праворадикального переворота в Литье в 1926 году, в результате которого к власти пришел лидер партии таутининкасов Антанас Сметона.

После переворота президент Сметона и его премьер Аугустинас Вольдемарас тоже имели тесные связи с руководством СССР, а их партию подпитывали из Москвы, причем контролировал это лично генсек ЦК ВКП (б), который на то время уже взошел на вершину власти. В то же время президент Сметона, как уже было сказано, поддерживал финансово и организационно украинских националистов, а Евгений Коновалец имел литовский паспорт. Причины понятны: Польша аннексировала значительную часть литовских земель, включая Вильнюс, — и украинские и литовские националисты легко нашли общий язык.

Знал ли Сталин, куда вкладывает Сметона полученные из Москвы деньги? Неизвестно. Но скорее всего знал. Однако до определенного времени активная борьба ОУН против польской власти была ему объективно очень выгодна. А вот когда на повестку дня стали новая мировая война и «освободительный марш» Красной армии на Запад, мастер террора из НКВД [12] Павел Судоплатов [13] получил приказ убить Коновальца — слишком опасной становилась ОУН для СССР в условиях, когда Украина должна была превратиться в один из главных театров военных действий.

Тем более что полковник Коновалец как опытный военнослужащий хорошо понимал, что приближается война, и принимал меры для подготовки к ней. Так, по его поручению был сформирован военный штаб и укомплектованы, нелегально или полулегально, школы по подготовке старшинских кадров для будущей украинской армии в Польше, Чехословакии и Австрии. Эти действия лидера ОУН, его попытки поставить украинский вопрос в Лиге Наций и акции по созданию реального, а не придуманного чекистами националистического подполья в УССР вызвали большую обеспокоенность в Кремле.

Семь месяцев Судоплатов «охотился» за Коновальцем, и в конце концов 23 мая 1938 года проводник ОУН был убит в Роттердаме.

В тему: Охота на Полковника [14]

Сталин считал, что теперь ОУН возглавят более слабые лидеры, в силу эмигрантской жизни оторванные от новых украинских реалий. Но он не учел, что выросло новое поколение борцов за независимость, воспитанное в жестких условиях подпольной борьбы на принципах «орденской» идеологии самопосвящения и самопожертвования.

В то же время это поколение по большей части оказалось способным к переосмыслению идеологических принципов националистического движения, к «демократическому повороту» 1943 г. в его программных принципах, к противостоянию всем формам тоталитаризма.

В тему: Степан Бандера: реальная личность и миф [15]

Поэтому, получается, зря кремлевский диктатор вкладывал «деньги партии» в «подрыв Речи Посполитой» с помощью украинских националистов — в итоге эти средства были потрачены на ослабление и подрыв всей большевистской системы.

—

Сергей Грабовский, опубликовано в газете «День [16]»

В тему: