Энтузиазм киевлян после прихода добровольцев – толпы желающих послужить белому делу, щедрые пожертвования – быстро прошел. Не получив желаемого, власть стала брать ресурсы сама: реквизициями, обложениями, мобилизацией.

Прорыв красных и еврейский погром лишь способствовали смене настроений в Киеве. И в ноябре 1919-го среди киевских обывателей стали преобладать пораженческие ожидания, пишет " Большой Киев [2]".

Как все хорошо начиналось!

Сразу же после захвата Киева в конце августа 1919 г. в отношении киевлян к добровольцам преобладал восторг. В первые дни новой власти Киевский отдел пропаганды обратился с воззванием к гражданам:

«Все молодые и здоровые, записывайтесь в ряды Добровольческих войск…; все неспособные воевать – помогайте Добровольческой армии кто чем может».

Агитационный плакат Добровольческой армии

В тему: Киев в августе 1919-го: заложники, смертники, шпионы [3]

Но и без этого население охватил энтузиазм. В вербовочных пунктах образовались очереди тех, кто желал присоединиться к вооруженной борьбе против большевиков. В армию стали поступать и необходимые ресурсы.

Афиша постановок киевских театров в пользу Добровольческой армии

Концерты, спектакли, вечера в поддержку добровольцев проводились непрерывно.

Сбор средств в пользу Добровольческой армии в киевских кинотеатрах

Наблюдался необычайный накал страстей.

Они выступали в пользу Добровольческой армии: Л. В. Собинов, Е. Д. Воронец, Л. М. Сибиряков, М. В. Бочаров, М. М. Мордкин, участница труппы «Кривой Джимми» А. Ф. Перегонец

3 сентября гостей принимала опера.

«То, что происходило… в стенах киевского… оперного театра, не может быть названо иначе, как вечер патриотического экстаза… Участниками концерта было собрано среди публики… свыше 100.000 руб., помимо… сбора… в 52.000 руб. Многие из публики снимали с себя драгоценные вещи…», – пишет «Киевлянин».

На открытии оперного сезона 7 сентября ложу генералов Май-Маевского и Юзефовича засыпали цветами.

Восторженный прием генерала В. З. Май-Маевского в Киеве

Словно по команде в Киеве образовался целый ряд общественных организаций, занявшихся сбором пожертвований. 10 сентября на ул. Золотоворотской, 2 был организован «Резерв общественной помощи Родине и фронту».

Ул. Золотоворотская, современный вид. Здесь в доме №2 (не сохранился) состоялось учредительное заседание «Резерва общественной помощи Родине и фронту»

С середины месяца в Дворянском клубе заработал временный комитет Белого Креста под руководством А. В. Жекулиной и Д. М. Одинца.

Белый Крест в Киеве: А. В. Жекулина, Д. М. Одинец, княжна О. В. Друцкая-Соколинская

Для координации действий «начал функционировать Комитет помощи Русской добровольческой армии (Добровпомощь)».

Один из руководителей Комитета «Добровпомощь» генерал-майор Ф. П. Рерберг

 

Штаб-квартира Комитета «Добровпомощь» находилась в Гранд-Отеле по ул. Крещатик, 22, здание не сохранилось 

В 20-х числах сентября заработало отделение комитета скорой помощи чинам Добровольческой армии им. генерала Алексеева во главе с его вдовой А. П. Алексеевой.

А. П. Алексеева среди персонала санитарного поезда Добровольческой армии

 

Газета «Киевлянин» призывает жертвовать для армии теплые вещи

 

Георгиевский переулок, современный вид. Здесь в доме №11 собирали пожертвования для Добрармии киевские церковные организации

Прием средств начала церковь. «Правление союза приходских советов… выделило… «Центральную комиссию по организации на помощь Добрармии церковно-общественных организаций г. Киева»».

В тему: 1918: Головне, чого хотіли німці в Києві, аби Україна жила за законом [4]

Свято-Покровский женский монастырь, сейчас Бехтеревский пер., 15, озаботился сбором теплых вещей для добровольцев

Эти и другие общества занимались сбором денег, белья, теплых вещей, медикаментов.

Ул. Александровская, сейчас М. Грушевского. Здесь в доме №8 собирал пожертвования Женский трудовой союз помощи Родине

Ул. Фундуклеевская. Здесь в доме №3 формировался киевский санитарный отряд им. генерала Бредова

Открылся ряд благотворительных столовых: на Крещатике, 1; в гостинице «Петроград»; в Дворянском доме; офицерская столовая имени генерала Деникина на Лютеранской; в ресторане «Верлен».

Дворянское собрание на пл. Думской, 2, не сохранилось. Здесь дешево кормили добровольцев

 

Ул. Лютеранская, современный вид. Здесь на углу Левашовской (сейчас ул. Шелковичная) работала офицерская столовая им. генерала Деникина

Но граждане мало что знали о расходовании их пожертвований. Эти вопросы волновали и командование. Положение о комитете по учету сборов и пожертвований вышло 25 октября. Отныне все деньги проводились через Киевскую контору Государственного банка. Операции передавались под наблюдение Государственной стражи. Сведения о доходах и расходах должны были публиковаться.

Поначалу печатавшиеся отчеты о пожертвованиях вскоре исчезли со страниц прессы

Мотоциклы, деньги, специалисты

Добровольцам техника была нужна

Параллельно происходил и принудительный отъем средств. Реквизировались помещения, транспортные средства, средства связи и пр.

«Все принадлежащие частным лицам, а равно учреждениям мотоциклеты вместе с запасными к ним частями… и пр. принадлежностями… реквизируются для нужд Добровольческой армии», – гласит распоряжение реквизиционной комиссии.

Офицер мотоциклетного подразделения

Особое совещание ввело еще одну практику – самообложение граждан.

«Все общественные и промышленные группы, а равно физические и юридические лица, владеющие имуществом в этом крае, обязаны внести на нужды Добровольческой армии 300 миллионов рублей… Все мы обязаны в течение 10 дней… дать армии долю от того имущества, которое она нам возвратила», – пишет «Киевлянин».

Комиссия по самообложению киевлян не дремала

Кроме действительно состоятельных горожан, решено было взимать деньги и с лиц, арендующих жилье. И если поначалу население охотно включилось в кампанию, то уже после октябрьских событий призывы комиссии к сознательности наталкивались на стену отчуждения.

Офицеры-добровольцы

Одной из важнейших задач белого руководства стало привлечение на службу живших в Киеве офицеров, военных чиновников и врачей. На ул. Левашовской, 26 стала работать следственная комиссия полковника Поповиченко. Объявили обязательную регистрацию этих категорий.

Ул. Левашовская, 26, сейчас Шелковичная, здание разрушено в 1943 г.

Вот как описывает ситуацию «Киевлянин»:

«Все офицеры, чиновники и врачи должны… зарегистрироваться в Комендантском управлении и… пройти… реабилитационную комиссию… Когда же может окончиться реабилитация для зарегистрированных 9000 человек?».

Объявление о регистрации чинов флота в «Киевлянине»

Позже количество комиссий возросло. Учреждался особый орган для офицеров специальных войск (артиллерия, кавалерия, саперы, погранстража, жандармы). Но все равно людям «приходилось неделями простаивать в очередях для проникновения в… комиссии и контрразведку, откуда многие без объяснения поводов и причин попадали в тюрьму. 15 000 человек оставались без всяких средств». В городе прошел и ряд судебных процессов над офицерами. Правда, большинство приговоров были оправдательными.

Офицеры-добровольцы и сестра милосердия

Все это возмутило общественность. Тех, кто служил у красных, следует простить, считали многие.

«Были…. терроризированы как подлежавшие призыву, так и семьи их и домовые комитеты… Вряд ли, однако, кто-нибудь… найдет возможным бросить камень обвинения офицерам, врачам и военным чиновникам, служившим у большевиков под угрозой расстрела и пыток… но… теперь радостно тысячами являющихся на регистрацию», – пишет очевидец, отставной генерал.

Глава одной из многочисленных офицерских комиссий В. Н. Гонтваргер

Многое расставил по местам красный прорыв.

«Всех… офицеров надо было распределять по частям… Вместо этого был избран путь реабилитации каждого отдельного офицера. Эта реабилитация, производившаяся крайне медленно…, дала в результате… жиденькие силы… Нам известны случаи, когда в строй вступали офицеры, сидевшие в Лукьяновской тюрьме… Они… где-то раздобыли винтовки и пошли в бой», – пишет В. Шульгин.

От Лукьяновской тюрьмы до Цепного моста и обратно на Лукьяновку – боевой путь арестованных комиссиями офицеров в дни красного прорыва

К концу октября проблема разрешилась.

«Реабилитационные комиссии упразднены, реабилитация должна производиться в частях… Не проще ли… было бы отменить реабилитацию и объявить всем пожелавшим вступить в ряды Добр. армии общую амнистию?» – спрашивает «Киевлянин».

Мобилизация

Плакат Осваг ВСЮР сильно преувеличивает

Отчаявшись привлечь энтузиастов, руководство ВСЮР прибегло к испытанному средству – призыву. Впрочем, к нему начали готовиться заранее: в конце сентября «Управление внутр. дел предложило губернаторам… приступить к составлению призывных списков лиц, родившихся в 1899 и 1900 гг.».

Киевское присутствие, вид с Софийской пл. Здесь работала призывная комиссия

В начале октября призывная кампания стартовала.

«Киевское городское по воинской повинности присутствие приглашает лиц, родившихся в 1899 и 1900 гг. и живущих в Киеве и его предместьях, явиться в присутствие… для внесения их в призывной список… Не явившиеся лица будут привлечены к ответственности», – сообщает «Киевлянин».

Приказ киевского губернатора о мобилизации

Призыву подлежали и старшие граждане.

«Для укомплектования Государственной стражи… предполагается провести мобилизацию двух возрастов призывов 1906 – 1907 гг. (родившихся в 1885 и 1886 гг.)».

Чтобы обеспечить успех мобилизации, газеты опубликовали воззвание генерала Драгомирова к гражданам. В нем признавалась неспособность обеспечить призывников обмундированием – им предлагалось самим озаботиться вопросами одежды, снаряжения, пищи, а если есть – и оружия.

Генерал от кавалерии А. М. Драгомиров

Кроме того, отдельным приказом Драгомиров ставил под ружье всех: специалистов, старшие и младшие возрасты, белобилетчиков. Уклоняющихся ждали военно-полевые суды как дезертиров.

Дети в Добровольческой армии

Правда, от студентов и гимназистов армия избавлялась. Их решили уволить со службы, направив в работающие учебные заведения.

Киевская губернская управа, сейчас здание СБУ, ул. Владимирская, 33. Здесь работал Комитет по отсрочкам

Неимоверно загруженным оказался Комитет по отсрочкам, работавший в здании губернского управления. Все дела по Киевской области рассматривались здесь – на местах отделений комитета не было. Под отсрочки попадали служащие государственных учреждений, рабочие и служащие предприятий, инвалиды, преподаватели, служители культов, чиновники местного самоуправления.

Комитет по отсрочкам оказался буквально завален работой

Беженцев освободили ненадолго – вскоре их стали призывать на общих основаниях.

Мобилизационный плакат Добровольческой армии

В 20-х числах октября началась гражданская мобилизация – жителей киевских пригородов и безработных стали направлять на окопные работы. Милитаризировались коммунальные службы: электростанция, водопровод, трамвай и пр.

В это же время меняется тональность воззваний. Теперь отдел пропаганды обвинял в предательстве уклонившихся от призыва. Агитаторы выезжали в населенные пункты области, устраивали митинги, концерты в пользу армии, кинопоказы, раздавали листовки.

В тему: Война за Донбасс. Советы генерала Деникина [5]

Агитпоезд Добровольческой армии

Но, отмечает пресса, дела с мобилизацией обстоят не радужно. С 12 ноября (30 октября) «открывает свои действия… особая комиссия для выработки мер, контролирующих исполнение лицами призывного возраста требований мобилизации и мер привлечения к законной ответственности уклоняющихся от призыва». Работы для нее было предостаточно – призыв саботировали все кто мог. Прежде всего еврейская община.

Дезертиры

Из друзей во враги

Отношения с киевским еврейством у добровольцев испортились окончательно. Оно «насильно выключалось из состава групп, поддерживающих Добровольческую армию… Еврей, переживший погром, не мог всеми силами души стремиться не уехать в такие места, где ему не грозило бы его повторение. Еврейский купец, не уверенный в своей безопасности и в безопасности семьи, не мог ездить за товаром; этим он саботировал хозяйственное возрождение».

Жертвы погрома

«Я могу себе представить, как подействовали погромы и волна дикой ненависти на массу еврейских ремесленников и мелкого мещанства… Эти люди… станут теперь большевиками», – отмечает киевская студентка.

Попытки примирения, правда, предпринимались.

«Через несколько дней после киевского погрома человек двадцать киевских еврейских деятелей… образовали «Еврейский комитет содействия возрождения России». Комитет выступил в печати с декларацией, призывавшей еврейство к всемерной поддержке Добровольческой армии. Но события были сильнее самых благих намерений и начинаний», – вспоминал адвокат.

Евреи принимают присягу

Не горели желанием поддерживать армию даже те, кто раньше под влиянием патриотических чувств пошел на службу.

«Брату Б. очень тяжело. Он еще при большевиках бежал из Киева, записался в добровольческую армию, а теперь должен слышать и видеть все это юдофобство», – пишет студентка.

Евреи – георгиевские кавалеры

Немало такому отношению способствовала продолжающаяся газетная травля.

«Еврей – бывший юнкер, произведенный в офицеры, не мог продолжать любить армию, которая изгнала его из своей среды», – вспоминал А. А. Гольденвейзер.

Матрос Черноморского флота еврей Ф. И. Баткин, участник 1-го Кубанского (Ледяного) похода Добровольческой армии

Да и киевские черносотенные круги заявляли, что среди своих защитников они евреев не видят.

«Надо заставить евреев уйти с тех мест, которые они могут использовать во вред возрождающемуся Русскому Государству. Не должно быть евреев-офицеров, чиновников, судей. Надо стараться, чтобы не было евреев городских и земских гласных, а также служащих городу и земству», – писал В. Шульгин.

Где же былое доброе имя?..

Авторитет добровольцев в Киеве стремительно падал.

«Публика недоумевает. Она видела горсть добровольцев, отступавших под натиском очень крупных сил большевиков», – отмечает «Киевлянин».

Киевляне все реже откликались на подобные воззвания

Вопросы «почему так случилось?» и «могут ли белые защитить?» задавало себе все больше киевлян. А. Савенко писал:

«Население города… продолжает нервничать и на все лады обсуждать вопрос о том, кто виноват в происшедшем. В некоторых кругах… муссируется мысль о необходимости назначить следственную комиссию… для всестороннего выяснения вопроса… и почему, когда неизбежность катастрофы обнаружилась, население вовремя не было оповещено».

А. А. Гольденвейзер вспоминал: «Добровольцы оставались у нас еще два месяца, но все это время город жил страхами и слухами о приходе большевиков… Армия была деморализована… Растеряв всеобщее уважение и сочувствие, растеряв симпатии торгово-промышленных… элементов населения, она вместе с тем подтачивалась и изнутри».

Добровольцы

Очень хорошо характеризуют настроения в городе слова бывшей сотрудницы китайского консульства:

«Последние шесть недель до взятия Киева большевиками были для меня и, кажется, для очень многих, самым тяжелым временем за всю революцию. Мы безнадежно цеплялись за Добровольческую армию, сознавая, что цепляемся за пустое место, что спасти нас они не могут, что они еще вернее обречены на гибель, чем мы».

Побираться был вынужден даже ударный офицерский батальон, выбивший в октябре из Киева красных

В обывательской массе все более зрела мысль бежать отсюда подальше.

«Кто может, тот уезжает в Одессу, в Ростов; организуются польские, чешские и т. под. поезда. Все как будто чувствуют, что в России нельзя оставаться… По временам… в городе подымается дикая паника. Я живу одной мыслью о выезде… Лучше заметать улицы в буржуазной стране, чем жить… в этой стране смерти… Чего здесь можно ожидать? Большевиков и погромов», – день за днем записывает в дневнике студентка.

Поезда, отъезжающие в сторону Одессы и Ростова, зачастую брались штурмом

Повлиял на смену настроений тот факт, что в ходе грабежей деньги и ценности вымогались именем Добровольческой армии. Раздражало и мздоимство чиновников. Студентка описывает мытарства своей семьи:

«Начальник контрразведки сказал отцу, что для окончательной ликвидации дела он может доставить несколько поручительств знакомых… Отцу пришло на мысль сослаться на офицера-поляка Г. Тот пригласил… своих двух друзей из контрразведки, и они потребовали за свои подписи 20 тысяч «на добровольческую армию». Ясно было, что это шантаж… Поторговавшись, сошлись на 5 тысячах».

А как тратились полученные таким образом деньги, можно понять из приказа начальника гарнизона Киева: «Замечаю, особенно по вечерам и ночам, катание по городу на автомобилях веселыми компаниями. Автомобили даются не для подобных катаний. Приказываю коменданту принять меры к недопущению таких явлений».

Заметка о военно-полевом суде по делу о добровольцах-грабителях

С вымогательством пытались бороться: прошел ряд судов над офицерами по октябрьским делам. Но многие из них закончились… оправданием либо каторжными сроками.

О многом говорит самооправдание по поводу грабежей офицера – случайного попутчика К. Редько:

«Как же нам быть иначе. Приходится грабить, убивать. Продовольствие не выдается, одежда тоже. Несколько месяцев не получали жалованья. Фронт расстроен. Население к нам относится враждебно. Выход остается один: употребляя оружие, грабить в городе или деревне».

Белый террор

Вдобавок по Киеву стали распространяться слухи с лейтмотивом «Добровольцы нас бросят». С ними пытались бороться:

«В Киеве распространяются самые нелепые слухи о том, что будто бы решено отдать Киев без боя, что на фронте не все благополучно. Невольно люди поддаются этой злостной провокации и создают в городе панику, помогая тем зловредным провокаторам».

В тему: "Поле трупов". Как армия батьки Махно смела деникинцев под Уманью [6]

Борьба с паникой и слухами в Киеве становилась для белого командования все актуальнее

«Обращаюсь к населению и прошу всех таких лиц, невзирая на их положение, немедленно задерживать и доставлять ко мне в штаб (Банковая, 11) для суждения по законам военного времени. Никаких данных для волнения нет», – пытается успокоить население генерал Бредов.

Ему не особенно верят. Уже ничто не внушает киевлянам оптимизма – ни собственная безопасность, ни положение на фронте, ни поиск союзников. А в начале ноября белое руководство умудряется испортить отношения и с местным самоуправлением.

—

Евгений Голодрига, опубликовано в издании  Большой Киев [2]

---

В тему:

• Тревожный 1919 год: атаманы на окраинах Киева [7]
• «Шарлотта» против «Доротеи». Как атаман Зеленый против красных на Днепре воевал [8]
• "Пытки страхом". Как “белые” устроили в Киеве еврейские погромы [9]
• Третье нашествие. Как большевики пробовали Киев взять [10]
• Долой Ленина и желто-голубой флаг! Как Киев стал "белым" [11]