В 1930‑е годы советская власть фактически уничтожила проживавшую в Украине многотысячную шведскую общину. Как и почему поселение Альт-Шведендорф на Херсонщине стало селом Старошведское, а потом было переименовано в Змиевку.

В январе 1962 года на советские экраны вышел фильм Александра Роу по Николаю Гоголю — Вечера на хуторе близ Диканьки. Колоритную роль казака Чуба сыграл Александр Хвыля, который даже по‑русски говорил с украинским акцентом. Однако его родители были настоящими шведами. Которых в Украине было немало.

Местная шведская община к тому времени имела более чем полуторавековую историю. Но советские времена стали для нее губительными. В середине 1930‑х годов большинство из 3,5 тыс. потомков скандинавов, проживавших на юге Украины, обвинили в шпионаже и отправили вместе с семьями на каторжные работы в Сибирь и Карелию. До наших дней в Херсонской области сохранилась лишь небольшая группа шведов — чуть более 100 человек.

Украина обетованная

В 1721 году Российская империя получила власть над Восточной Прибалтикой, которая входила в зону шведских интересов. Вместе с ней Петербургу отошли и несколько островов в Балтийском море. На одном из них — Даго, или Хийумаа,— проживала шведская крестьянская община, которая конфликтовала с местными аристократами. В 1791 году островитяне обратились к императрице Екатерине II с просьбой принять их в свое подданство.

Шведы с Даго хотя и жили при монархическом строе, могли избирать своего депутата в парламент, о чем в России еще и не мечтали.

Чистота и порядок: Шведские дети моют руки перед едой

Екатерина II просьбу приняла, но с условием, что новые подданные поселятся в Причерноморье, отвоеванном у Османской империи. Добираться к месту жительства колонисты должны были своим ходом. Из тысячи островитян до херсонских степей по российским дорогам дошли менее половины.

На месте их ждало вознаграждение: если на родном каменистом острове они не имели и клочка пригодной для возделывания земли, то на новом месте жительства им достались плодородные угодья. В итоге на юге современной Украины выросло поселение Альт-Шведендорф.

За последующее столетие скандинавы прочно основались на украинских землях. К тому же сумели установить связи с исторической родиной, откуда получали постоянную моральную и материальную поддержку, благодаря чему построили церковь и открыли библиотеку.

Красные эксперименты

Лихолетье Гражданской войны в Российской империи и первые голодные годы большевистской власти вызвали у руководства Швеции беспокойство о судьбе своих соотечественников в Украине. В 1921 году оно обратилось к Москве с просьбой разрешить жителям Альт-Шведендорфа уехать на историческую родину. В Кремле начали торговаться. Но возроптали сами украинские шведы, привыкшие к херсонской земле: здесь были их дома с полями и фермами.

Из Стокгольма в Альт-Шведендорф отправились эмиссары уговаривать соотечественников покинуть нестабильную Украину. Переговоры с большевистскими властями и украинскими шведами продлились почти восемь лет. И в 1929 году Москва таки разрешила шведендорфцам уехать, но с условием, что они возьмут с собой только то, что смогут увезти в пассажирских поездах. Скрепя сердце шведы покинули Херсонщину.

Чтобы подбодрить соотечественников, организаторы эвакуации пообещали им подъемные. По пути их кормили и поили диковинным напитком — кофе. А по прибытии в Стокгольм их встречал и принимал в ресторане принц Карл.

Однако через четыре месяца эмигранты попросились обратно. “Отъезд был необдуманным шагом. Спустя месяц мы уже убедились, что существующие в Швеции условия нас не удовлетворяют как в отношении климатическом, так и экономическом и политическом”,— писали в своем обращении к правительству советской Украины Петер Кнутас и Вольдемар Утас. От имени сразу трех семей они просили власти СССР разрешить им вернуться в Украину. Дополнительно шведы уточнили: “Мы ничего не имеем против коллективизации и обещаем поддержку всем мероприятиям советской власти”.

Удивительный напиток: Шведская семья по дороге из Украины пьет кофе

Многие колонисты-шведы из числа уехавших вступили в Швеции в местную коммунистическую партию, полагая, что это послужит надежным доказательством лояльности к советской власти.

Семьям Кнутаса и Утаса разрешили вернуться в 1929 году. Обоих даже назначили руководителями партячейки в Альт-Шведендорфе, который переименовали в Старошведское. То же произошло с сотнями других шведов.

Первые пару лет скандинавские колонисты, как и другие нацменьшинства, воспринимали советскую власть с энтузиазмом. Правительство распорядилось о создании национальных колхозов. В Украине появились еврейские, польские, немецкие и цыганские хозяйства. Наркомзем даже выделял от 350 до 500 руб. в год каждой семье, которая вступала в колхозы.

Шведы и их давние соседи в Украине — немцы-колонисты, вступив в колхозы, повально игнорировали прочие коммунистические нововведения. “О большевизме немецкий крестьянин знать ничего не хочет,— писал в 1926 году консул Германии Вернер Стефани.— Не хочет признавать разделения на кулака, середняка и бедняка, которого в немецких колониях вообще не существует, и никак не поддерживает усилия по привлечению деревенской молодежи в пионеры и в комсомол”. Дипломат подчеркивал, что немецкая молодежь подчиняется строгой семейной дисциплине, и это тормозит проникновение новых идей в ее среду. Мол, молодые показывают пальцами на тех, кто участвует в пионерском движении.

Роскошная встреча: В Швеции переселенцев из Украины встречали в ресторане

В Союзе тогда же принялись образовывать национальные районы, и украинские шведы с немцами почувствовали себя уверенно. Герберт Битнер, представитель Центральной комиссии нацменьшинств, сообщал: “Имелся случай, что население села Карлсруе (под Николаевом) потребовало отзыва уполномоченного, присланного в село по хлебозаготовке, не владеющего немецким языком”.

Но хорошие времена закончились в 1932–33 годах, когда коммунистическая власть организовала в Украине голодомор. Шведская община засобиралась было обратно в Скандинавию. Но на этот раз ей не позволили выехать, а лидеров, которые добивались разрешения покинуть СССР, исключили из партии и отправили в лагеря.

Шведский голодомор

В голодные годы шведам и немцам повезло больше, чем украинцам. Из Европы они получали продовольственные посылки и даже денежные переводы. Организация торговли с иностранцами (Торгсин) всячески это поощряла, так как помощь приходила в валюте, столь необходимой Кремлю. Валюту меняли по удобному для властей курсу и выдавали реципиентам переводы в советских рублях.

С разрешения союзного руководства Торгсин организовал рекламную кампанию в западных средствах массовой информации, призывая высылать валюту родственникам и соотечественникам в СССР.

Жительница Старошведского Альвина Хинас писала в марте 1934 года в Швецию родне: “Мы получили один фунт стерлингов из Гетеборга. Юхан вчера был в Торгсине в Каховке. Это был ангел божий, который принес нам на Пасху такой подарок. За фунт стерлингов мы получили 8 руб. 84 коп.”.

Королевский прем: Принц Карл встречает соотечественников из Альт-Шведендорфа

Другой житель колонии Густав Аннас вспоминал: “В ужасном 1933 году голод нас не сильно зацепил: пришли продуктовые посылки от земляков, шведского Красного креста. Семья у нас была большая: мать родила 11 детей. Спасли эти посылки многих людей. Чего не скажешь про несчастных украинцев: им помощи никто не присылал. Более того, у них забрали все до крошки. И выход был у них один — умирать голодной смертью”.

В январе 1933‑го Старошведское стало лихорадить. Колхозные собрания начали походить на антисоветские митинги. На одном из них Маттиас Нурберг, некогда просившийся обратно в СССР, вопрошал: “Зачем нам колхозы? Работаем, работаем, а хлеба нет, сидим голодные. Лучше вести индивидуальное хозяйство”. А его односельчанин Юлиус Хансас добавил: “Я в этом колхозе не подохну и надеюсь удрать в Швецию через Бессарабию”.

Женщины Старошведского написали письма на историческую родину с рассказом о критическом положении в деревне: “Мы согрешили против Швеции и шведов и продемонстрировали огромную неблагодарность. Но мы не ведали, что творили. В селе нет ни еды, ни керосина. В магазине продаются только коммунистические книги, плакаты и прочий мусор. Если вы христиане, вы должны простить нас. Подумайте о наших невинных детях”.

В апреле 1933 года влиятельный депутат шведского парламента Густав Ольссон обратился к министру иностранных дел своей страны Рикарду Сандлеру и королю Швеции Густаву с просьбой вмешаться в судьбу советских шведов. “В советской Украине происходит катастрофа, голод, который еще не знала история,— писал он.— Несмотря на это, Советский Союз отрицает голод, а Лига Наций [довоенный аналог ООН] не предпринимает никаких действий. Между тем среди жертв голода — представители народов Европы: шведы, латыши, эстонцы и поляки”. Но все подобные воззвания оставались без результата.

Свои чужаки

Голод был лишь первым ударом. Следующий — окончательный — в 1937 году нанес советский лидер Иосиф Сталин, развязав большой террор. Весной он обратился к депутатам Верховного Совета СССР: “Мы с вами богаты, и на нас стали обращать внимание алчные страны и фашистские государства. Какое же есть у нас с вами средство борьбы против них? Корчевать их агентов, корчевать их — вот наше с вами средство борьбы”. Агентами стали все, в том числе и представители нацменьшинств.

В то время Кремль сформулировал несколько мемов, которые до сих пор используют политики и публицисты в современной России. Джозеф Дэвис, посол США в Москве в 1936–38 годах, отмечал, что понятий пятая колонна и внутренняя агрессия до начала сталинских чисток в советской пропаганде не было. Кремль позаимствовал их из риторики немецких нацистов.

Существующие в Швеции условия нас не удовлетворяют 

Петер Кнутас и Вольдемар Утас в письме к правительству Cоветской Украины

В августе 1937 года руководители областей СССР получили из Кремля шифротелеграмму с приказом: “Организовать по районам 2–3 открытых показательных процесса над врагами народа, вредителями сельского хозяйства, широко осветив ход судебных процессов в местной печати”. Уже в сентябре в Одесской области, к примеру, провели несколько подобных судилищ над вредителями и шпионами.

В первую очередь на скамью подсудимых попадали люди, говорившие по‑русски с акцентом. Или те, кто имел какие‑либо связи с капиталистическим миром.

В числе последних оказались и колонисты-шведы, которых коммунистические власти принялись сажать в лагеря.

Агроном Карл Андерссон, швед по национальности и коммунист, вспоминал о шокирующих условиях в советских тюрьмах: “Обращение сотрудников с заключенными было нормальным, но санитарно-гигиенические условия были ужасными. 40 человек или даже больше были размещены в одной камере, и пространство камеры набивалось так плотно, что мы вынуждены были спать на лавках друг на друге”.

Андерссон отбывал срок за организацию эмиграции из Херсона в Швецию. Он писал, что зимой заключенные получали лишь по 150–200 г хлеба, при этом отрабатывали паек. Работа находилась в степи, в 7 км от тюрьмы, заключенные шли туда и обратно пешком. Продолжительность трудового дня — с 5:00 до 21:30.

Часть украинских шведов, спасаясь от репрессий, принялись менять свои паспортные данные. Так, начинающий актер Александр Брессем, родом из шведской семьи, жившей в Донбассе, стал Александром Хвылей. Это помогло ему избежать проблем и стать популярным исполнителем колоритных украинских персонажей.

Но основная часть колонистов не спаслась от лагерей и ссылки, куда их отправляли целыми семьями.

В итоге к началу 1940‑х из шведской общины в Украине почти никого не осталось. А село Старошведское получило название Змиевка.

—

Олег Шама, опубликовано в журнале Новое Время [2]

В тему:

• Рафаэль Лемкин: Советский геноцид в Украине [3]
• Сергей Грабовский: Была ли та империя «нашей»? [4]
• Трагедия немецких колонистов или Убийство по признаку [5]
• Департация крымскотатарского народа. Воспоминания репрессированных: часть 2 [6]
• «Освободители». Как СССР изгнал поляков из Львова после Второй мировой [7]
• Враг народов. Зачем Сталин выселил древние этносы Крыма [8]