Мой милый «титушка»

1.00

Нет

«Ребята характерной внешности», которых свезли в Киев со всей Украины, болеют за Майдан — чем дольше продержатся протестная акция, тем больше они заработают.

«Титушкы» стоят на митингах ПР с дулей в кармане.

С недавних пор я знаю «явки, пароли», местожительства, настроения, зарплату «титушек». К сожалению, не всех (потому что прикативших из Луганска, Житомирской, Ровенской областей и т.п. — море), а только полтавских. Похоже, прибыли в Киев «титушковать» все здоровые безработные полтавчане призывного возраста. В начале прошлой недели и в выходные — 200 плюс еще 100 человек. Позавчера приехали еще три автобуса, то есть еще полторы сотни.

Земля настолько круглая, даже круглее за «круглый стол», что сегодня у меня три знакомых среди «титушек»: двое — родственники моих полтавских подруг, один — товарищ еще из песочницы. Все они безработные. Все — не хотят никого бить, приехали исключительно заработать деньги и клянут власть на чем свет стоит. Все — хотят остаться инкогнито и стесняются своего заработка. Такса — 500 гривен в день, золотая мечта пришибленной нищетой провинции.

Смотрите фоторепортаж: АнтиЕвромайдан в клетке. Лица. «Что же они с людьми делают сволочи!»» [2]

В прошлую пятницу звонок вырвал меня из омута Майдана. «Привет. Это Сергей Карпенко. Я в Киеве». — «О, Карпыч, привет. На Майдан приехал?» — «Да нет — приехал немного «потитушковать». — «Что-о-о-о!» — «А почему у тебя голос такой испуганный стал? — смеется. — Давай встретимся. Только на Майдан мне нельзя».

Встречаемся в небольшом «народном» баре в центре города. Он заказывает кофе, я — кофе с коньяком. Мне, объясняет, нельзя. Уже пару «коллег» выгнали из рядов «титушек» за то, что напились, еще кого-то — за то, что «травку» курил. «Сколько с меня?» — спрашиваю у девушки за стойкой. Карпич останавливает мою руку, тянется к кошельку: «Лена, обижаешь». — «А вам что, уже и аванс дали?» — спрашиваю язвительно. Он гладит меня по голове. «Да не бойся. Никто вас бить не будет». — «Как мило! Ты, наверное, помнишь, как я тебя огрела по морде пеналом в седьмом классе».

«Я думала, что „титушки“ — это последние отбросы», — говорю, садясь за столик. Не могу оправиться. Карпыч вроде же неплохой человек, умный, неординарный. «Да всякие есть у нас, — отвечает. — Есть и спортсмены. Есть студенты. И сволочи, кажется, тоже хватает. Студенты пытаются прятаться от телекамер, потому что они же отпросились у своих преподавателей вроде как на Майдан, потому что боятся, что их разоблачат. Только драться никто не хочет. Кому надо морду свою подставлять, если и за „просто стояние“ на митинге деньги платят?». А люди, спрашиваю, с откровенным криминальным прошлым есть? «Не знаю. Может, парочка и есть».

Первые двести прибыли в Киев под утро третьего декабря. Сначала, по договоренности, их должны были принять базы отдыха в Конче-Заспе. Однако примчались на собственном дорогом авто владельцы базы, запаниковали, что вроде едет пресса, а им огласки не надо — и «титушек» отправили дальше искать убежища. Так те четыре автобуса и бродили по лесу, пока не поступила команда селиться в столичных хостелах. Сейчас полтавчане живут минимум в трех местах — в районе железнодорожного вокзала, в районе Львовской площади и неподалеку «Киевмлына». Квартирование в хостелах оплачивают заказчики. Но еду «гости столицы» должны покупать за свой счет.

Отбор второй и третьей «волны» «титушек» проводился не так тщательно — брали не только спортсменов, но и просто молодых и «впечатляющих». Почему-то вспомнились рассказы моей бабушки Агнии Архиповны, которая пережила оккупацию в Гадяче: если в 1941-м на фронт призвали мужчин как на подбор, то перед отступлением город заполонили и студенты, и «очкарики», и малорослые, словом, все те, кого раньше «браковали».

Именно 3 декабря в Верховной Раде оппозиция пыталась, заручившись поддержкой митингующих с Майдана, послать правительство в отставку. А партия власти стягивала наемников для альтернативного митинга в Мариинский парк. «Титушкам» дали указание охранять митинг «регионалов». Странно, ведь и без них милиции вокруг ВР было «мало не покажется». После обеда митинг разошелся, а «титушкы» бродили по парку, бессмысленно маячили среди голых деревьев, ждали команды.

По наблюдению Карпыча, у Мариинки «идейных» крайне мало: «Все привезены. Мерзнут, терпят. Но мечтают, чтобы Майдан продержался как можно дольше — ведь заработают больше. На днях, например, за ночевку в палатках возле Верховной Рады предлагали 270 гривен». «Новобранцев», которые на днях прибыли из Полтавы, «поставили» на митинге возле ВР.

А перед тем полтавчане пикетировали возле посольств ЕС, Польши и США. Стоят с желто-голубыми флагами, а машины проезжают мимо, сигналят — «не знают, что мы не „ваши“, флаги теперь у всех одинаковые». «Ага, — поддакивает. — Только лица разные». На ребят произвел впечатление снайпер, появившийся на крыше посольства через несколько минут после начала пикетирования. Впрочем, и ребята произвели впечатление — охранники засуетились, начали натягивать бронежилеты.

Четкого указания «титушкам», как себя вести и что говорить, нет. Задачу, как и деньги, получают утром. На этой неделе в некоторых группах были и задержки с выплатой «зарплаты».

Еду покупают сами. Пытаются экономить. «Дорого здесь, в столице, — жалуются. — Вареная гречка в супермаркете возле Мариинского — 40 гривен кило. Так, может, это та самая, что митинг „регионов“ не осилил доесть?»

В первые дни, точнее — ночи, украдкой ходили на Майдан, из спортивного интереса. Один сказал, что пойдет с девушками знакомиться, потому что «девчонки» там классные, а на наших митингах одни тетки и бабы". Другой прибежал, жалуется: «Меня «вычислили», чуть не избили. Не знал, что сказать, кроме того, что «я — за Европу». «Так ты, дурак, почему туда в спортивных штанах поперся?». Еще один ходил по вечерам, «после работы», на Майдан подивится на «живого» Кличко.

Время от времени им устраивают «учебную боевую тревогу», т.е. предписывают собраться как можно скорее в определенном месте — просто так, проверяют. Каждый «легионер» знает только старшего своей группы, кто управляет другими — неизвестно, да и неважно. «Есть и очень молодые пацаны, на вид — совсем подростки. Те сидят вечерами, пьют пиво, прикидывают, насколько крутой телефон купят, если Майдан продержится, и мы с ним, до Нового года. Так что вообще-то мы напрямую заинтересованы в Майдане», — смеется Карпыч.

«Серега, а что вас объединяет?» — спрашиваю, когда он проводит меня до метро. Падает красивый, картинный снег, праздничный. Карпыч на минуту задумывается. «Что объединяет? Ну точно не любовь к тем, о ком вы на митингах кричите „Банду — геть!“. Если бы ты только слышала, как все у нас ругают власть! Такого, пожалуй, и на Майдане не услышишь... Объединяет что? Цинизм. Да. Мы все циники». «Вы не „титушки“, Сережа, вы просто мясо. Мерзлое мясо. Приезжай, может, ко мне в гости в выходные, домашнего поешь. Мы кролика стушили. Только вот я скажу маме» — «Да нет, неудобно».

Я спускаюсь на эскалаторе. Мысленно калькулирую, сколько «съедают» чьей-то «налички» «титушкы». Арифметика упрощенная, но убийственная. Если 200 мужчинам, которые приехали только с Полтавщины (!), платят по 500 гривен, то это получается сто тысяч в день! За декаду политической «экскурсии» по Киеву на них потрачено миллион гривен! Это не считая оплату за хостелы.

А если верить данным, которые обнародовала 3 декабря оппозиция, о том, что в столицу нагнали две тысячи «титушок» (а эти цифры, судя по количеству «молодчиков характерной внешности», которые бродят в центре столицы, были близки к истине), то на прошлой неделе некий таинственный «благотворитель» от власти тратил только на гонорар наемникам миллион гривен в день! За неделю, соответственно, потрачено 20 миллионов. А еще добавим свежие силы, которые приехали, начиная с прошлой пятницы. «Ну не из бюджета же деньги. Это мы „доим“ преступную власть», — хохочет Карпыч.

А ТЕМ ВРЕМЕНЕМ...

На митинг — по спискам

Вчера на площадке в Мариинском парке журналисты заметили приток новых митингующих. По данным оппозиции от близких к власти источников, Партия регионов хочет мобилизовать на свой митинг до 200 тысяч человек из разных регионов Украины. Киевлянам, которые, если и хотели бы поддержать власть, пройти к «сине-белой» сцене невозможно.

Как сообщили журналисты «1+1», которые делали вчера утром сюжет из Мариинки, прибывших митингующих проверяют по спискам. Но даже прессе пройти к месту событий крайне сложно — дороги и тротуары перегорожены усиленными нарядами милиции и спецназа. Не всегда помогает даже редакционное удостоверение. Чтобы пройти поближе к «региональному Майдану», надо иметь аккредитацию в Верховную Раду.

—

Елена Зварич, опубликовано в издании «Україна молода» [3]

Перевод: «Аргумент» [4]

В тему: