Трюк с референдумом, который якобы подтверждает желание широких народных масс Крыма слиться с Россией, конечно, груб и нагл, но все же он работает. Не всем хватает информации, особенно за пределами Украины, чтобы увидеть тот цинизм, с которым Путин оправдывает оккупацию. И все-таки: почему массовая гражданская измена смогла произойти? И была ли она массовой?

Трюк с референдумом, который якобы подтверждает желание широких народных масс Крыма слиться с Россией, конечно, груб и нагл, но все же он работает. Не всем хватает информации, особенно за пределами Украины, чтобы увидеть тот цинизм, с которым Путин оправдывает оккупацию, и появления такого простого объяснения, дескать, «это воля крымчан», для многих стало вполне достаточно.

Но все-таки разность украинского и крымского мировоззрений и политических предпочтений всегда имели место, и потому легкость, с которой большинство крымчан, за исключением крымских татар, приняли свое новое положение, ни у кого не вызывало удивления. Этот вопрос следовало бы осветить подробнее: почему массовая гражданская измена смогла произойти? И была ли она такой уж массовой?

В тему: Совбез ООН не признает путинский «референдум» в Крыму [2]

По данным разных источников, в мартовском «референдуме» на самом деле приняло участие около 30% крымчан, т.е., признав, что крымские татары это мероприятие игнорировали [3], около 45% «славянского» населения. Что ж, это немало. Этого вполне достаточно для ощущения «победы большинства», тем более, что противники слияния с Россией после этого события старались не выказывать своих взглядов.

Почему же все таки так много — почти половина? И как раньше жили они в Украине, вероятно, им было очень трудно мирится с этой страной? И да, и нет, кроме того, референдум проходил в состоянии общественного, а часто и индивидуального стресса, когда, как известно, реакции психики могут быть неоправданно иррациональны.

Застарелые обиды актуализируются, а страхи преодолевают все барьеры рационального. И страхов, и обид, и иллюзий у крымчан хватало, кроме того, вот уже более 20-ти лет они чувствовали себя в ужасающем одиночестве — эдакие советские пионеры, не успевшие повзрослеть, но уже начавшие стариться.

В тему: Венецианская комиссия признала нелегитимным референдум в Крыму [4]

Дети империи

Социальный субстрат крымчан — это полиэтничные советские переселенцы, заселявшие обезлюдевший послевоенный и постдепортационный Крым. Разнообразие и живописность довоенного Крыма, эдакого цветника культур, до сих пор мучает интеллигенцию, но однако, вспять время не вернуть, крымчаков не воскресить, понтийских греков искусственно не сгенерировать, а крымских немцев по настоящему крымскими уже не сделать.

Современные крымчане в своей массе — это в лучшем случае родившиеся здесь, а чаще — это родители таковых, прибывшие в Крым уже в зрелом возрасте. Крым для них всегда был и останется местом новым, это люди советские, чувство земли и чувство ответственности за нее у них понижено. В этом разительное отличие крымчан или скажем, луганчан, от большей части других украинцев, которые чаще всего имеют глубокую культурную и семейную укорененность.

В тему: Каким был «подарок Хрущева». Как Украина отстроила Крым. Часть первая [5]

История Украины для большинства украинцев это история их семей, их городов и сел. Для крымчанина «история личного прошлого» обрывается в момент приезда в Крым, вглубь уже ничего не различишь, Крым — это то, что они застали после прибытия. Более того, своим приездом крымчанин обязан разрешению Империи, более того, Империя позволила ему осесть в привилегированной провинции.

В тему: Каким был «подарок Хрущева». Как Украина отстроила Крым. Часть вторая [6]

Страх

После распада Советского Союза все стало куда хуже. Потеря привычных связей и порядков на советского человека действовала куда сильнее, чем на других, менее зависимых от государства людей. У него нет даже национальной ностальгии и национальных надежд. 90-е стали для крымчан временем хаоса и нищеты, никакие свободы не могли этого компенсировать, тем более что особую нужду в свободах мало кто испытывал. Особенно когда денег почти нет, а на улицах стреляют бандиты друг в друга и в случайных прохожих. Стабильность хоть какая-то стала желанной, слишком уж напугала нестабильность.

Чужой проект

Оранжевая революция была малопонятна крымским «славянам». А когда она быстро сошла на нет, историческая дееспособность украинской нации стала вызывать большие вопросы или откровенные насмешки.

Крымчане, со стороны или словно с галёрки наблюдавшие за неудачными попытками страны стать хоть немного более европейской, все более убеждались: нет, с ними каши не сваришь. Выбор, который украинцы постоянно ставили перед собой — можно ли жить с насквозь прогнившим государством — для крымчан был далек: государство, уверены они, это данность, с которой бороться бессмысленно.

Демократии не бывает

Выбирать депутатов, долго сортировать кандидатов, трезво оценивать степень лживости каждого из них крымчане быстро устали. Прикладывать силы для создания новых политсил не могли — они принимали или, чаще, не принимали уже им предложенные варианты. Своей элиты создать не удалось, человеческий материал был слишком уж низкокачественный — косвенно в силу неукорененности, слабой памяти, отсутствия каких бы то ни было, кроме советских, ценностей.

А еще крымская элита не состоялась из-за того, что слишком уж много внимания к Крыму было привлечено в силу желания многих и многих построить там дачку, особняк, дворец. Симеизкий горсовет не должен представлять интересы симеизцев — слишком уж драгоценной землей он распоряжается. Симеизцы с этим смирились. Крымчанам дали понять — власть над вами мы берем без вас, сопротивляться опасно. Крымчане усвоили.

Иллюзии

При всем этом поблизости была Россия — историческая родина во всех смыслах. И там все было отлично — стабильность, Путин, не тянут в непонятную и лицемерную Европу. Российские туристы — богатые, небрежные. Крымчане чувствуют себя какими-то второсортными русскими. Не взяли на праздник национальных достижений. Виновата в этом Украина. Телекартинка — через которую и создавался образ путинской России, — конечно же, совершенно не обманывает.

В тему: Россия принесла в Крым, как болезнь, цензуру, запугивания и ксенофобию — ​​МИД [7]

Ужас

Майдан 2014-го вызвал у крымчан, во всяком случае тех, кто потом пошел на референдум, максимальное проявление перечисленных выше социально-политических феноменов сознания. Он, этот Майдан, анархичен и не уважает власть, он бесстрашен, и потому опасен вдвойне, он антипутинский, он повлечет нестабильность. Глупая и лживая демократия сменится диктатурой украинского национализма.

Соваться под пули с деревянными щитами только ради того, чтобы сместить Януковича — это для крымчан было слишком, это проявление глубоко чуждого крымчанам поведения. И потому Майдан был пугающим. И потому зеленые человечки с такой симпатией были встречены многими — тогда как большинство в 70% или скрипело от бессильной ярости зубами, или, по крымской привычке, ждало решения, которое примут в столицах.

—

Андрей Кириллов, крымский обозреватель; опубликовано в издании Крым. реалии [8]

В тему:

• Новый Президент Украины заявил, что Крым есть и будет украинским [9]
• «„Материк“ не имеет права так легко сдавать Крым!» [10]
• Президент России Владимир Путин не имеет никакого шанса удержать Крым, — Лех Валенса [11]
• Оккупационный Крым — ХУЖЕ НЕ БУДЕТ! [12]
• Захватил, подавил, радуйся... В Крым пришел русизм [13]
• Крым — фитиль к Третьей мировой [14]