Полуострог Крым. Как оккупированный Россией регион стал местом массовых репрессий

1.00

Нет

При Украине на полуострове было принято выходить на улицы почти по любому поводу. Спустя семь лет после оккупации Крыма Россией на полуострове больше практически не митингуют, а к тем, кто выражает недовольство, приходят из полиции и ФСБ. К 2021 году Крым вместе с Севастополем занял первое место в стране по числу политзаключенных.

В феврале-марте 2014 года по Крыму прокатилась волна пророссийских митингов. На улицы Керчи, Ялты, Евпатории, Симферополя выходили люди с российскими флагами, а на центральной площади Севастополя собрались сразу 20 тысяч человек [2]. Тогда массовыми акциями в Крыму было никого не удивить — при Украине на полуострове было принято выходить на улицы почти по любому поводу. Спустя семь лет после оккупации Крыма Россией на полуострове больше практически не митингуют, а к тем, кто выражает недовольство, приходят из полиции и ФСБ. К 2021 году Крым вместе с Севастополем занял первое место в РФ по числу политзаключенных, отмечает Агентство [3].

Количество людей, находящихся в местах лишения свободы по политическим статьям на сентябрь 2021 года. По данным правозащитного центра «Мемориал»

На эту тему: Истории боли [4]

Если к политзаключенным добавить тех, кто ждет суда на свободе или, наоборот, уже отбыл свой срок, то получится, что за время нахождения Крыма в составе России уголовному преследованию на полуострове подвергся, как минимум, 181 человек.

Список людей, преследуемых в Крыму по политическим мотивам

Крымские татары

За три недели до официального присоединения Крыма к России, 26 февраля 2014 года, в Симферополе на площади перед госсоветом собрались две примерно одинаковые по численности группы митингующих: сторонники меджлиса крымскотатарского народа и Евромайдана выступили в поддержку киевской власти, а партия «Русское единство» Сергея Аксенова, который теперь возглавляет Крым, представляла пророссийские силы. Сбор закончился стычками и давкой, в которой погибли [5] два человека и пострадали [6] еще несколько десятков. С этого эпизода у крымских татар начались проблемы.

Митинг 26 февраля 2014 года. Источник: crimea.gov.ru

Зимой и весной 2015 года в Крыму задержали восьмерых [7] крымских татар — их обвинили [8] в организации и участии в массовых беспорядках во время того самого митинга. Обвинение выглядело странно, поскольку на момент митинга Крым даже по российским законам был территорией Украины. Несмотря на юридический казус участники получили [9] условные сроки, а лидер меджлиса крымскотатарского народа Рефат Чубаров [10] и политик Ахтем Чийгоз [11] — шесть и восемь лет реального заключения. Оба свой срок не отбыли: Чубарова приговорили заочно, он находится на территории Украины; Чийгоза через месяц после вынесения приговора помиловали и выдали Турции, после чего он переехал в Киев.

«Дело 26 февраля» стало первым в череде политически мотивированных гонений на крымских татар. После него стали задерживать в том числе правозащитников, блогеров, общественников и просто сочувствующих. Главный предлог для преследования — причастность к запрещенной в России организации «Хизб-ут Тахрир» .

Количество людей, обвиняемых в причастности к исламским организациям в Крыму

К сентябрю 2021 года

1 - оправдан

Ни одному из них не предъявлены обвинения в хранении оружия или подготовке теракта. Все они арестованы по показаниям тайных свидетелей, которые в суде не могут вспомнить, откуда им известно, что обвиняемые — члены «Хизб-ут Тахрир» [12]. Доказательствами служат записи разговоров, сделанные в публичных местах — мечетях, кафе и дома у обвиняемых.

Родные обвиняемых уверены, что «Хизб-ут Тахрир» — лишь предлог, на самом деле их близких преследуют за гражданскую активность и проукраинские настроения.

Истории задержанных

Сервер Мустафаев [13] занимался выпечкой хлеба, в свободное время организовывал детские праздники, общественные мероприятия, помогал малоимущим семьям. Активист «Крымской солидарности» — организации, созданной для материальной, юридической и информационной помощи семьям политзаключенных, а также пропавших без вести крымских татар. Арестован в мае 2018.

Сейран Салиев [14], экскурсовод из Бахчисарая, задержан в октябре 2017. Сейран был местным активистом: участвовал в организации религиозных праздников, занимался сбором средств для семей с больными детьми. Когда начались аресты, освещал обыски, ходил на суды, а его супруга, Мумине, стала помогать детям политзаключенных.

Марлен Асанов [15], филолог, до 2003 года работал учителем в сельской школе, а затем занялся ресторанным бизнесом. Асанов тоже ходил на суды, публиковал на своем канале в Youtube видео обысков и арестов. Задержан в октябре 2017.

Александр Сизиков [16], инвалид первой группы, слепой. Потерял зрение в 2009 году после ДТП. Когда задержали его опекуна Эдема Смаилова , Александр стал посещать суды, обыски, выходить на одиночные пикеты. В июле 2020 года у него дома был обыск, во время которого силовики подбросили в дом Сизикова религиозную литературу — это были обычные книги, а Александр может читать только шрифт Брайля. Сизиков ждет суда под домашним арестом.

Шабан Умеров [17], строитель, отец троих детей и дед пятерых внуков. Он помогал семьям арестованных с мелким ремонтом, относил передачи в СИЗО. В марте 2019 года его арестовали и обвинили в участии в организации деятельности террористического сообщества и приготовлении к насильственному захвату власти. Фотографии: «Крымская солидарность»

За редким исключением задержанных крымских татар до суда помещают в симферопольское СИЗО, в условия, приближенные к пыточным. Камеры переполнены, зимой не отапливаются. Свидания с заключенными семьям не разрешают, присутствие близких на судах ограничивают, ссылаясь на карантинные меры. И все происходит с явного ведома руководства региона.

2 ноября 2020 года семьи крымских татар выехали на суд над их родней в Ростов-на-Дону. На пути к Крымскому мосту их на несколько часов задержали сотрудники полиции и ГИБДД. В итоге в суд никто не успел. На следующий день глава Крыма Аксенов написал об этом случае в своем Facebook и поблагодарил [18] правоохранителей за «системную работу по противодействию экстремизму и терроризму».

Репрессии носят семейный характер: нередко в одной семье арестовывают сразу отца и сына или братьев. Женщин тоже преследуют, но административно. Их штрафуют за одиночные пикеты, привлекают за посты и репосты в соцсетях, задерживают на улицах. В семьях политзаключенных крымских татар растет без отца 191 ребенок, 15 отцов и матерей умерли, не дождавшись освобождения своих детей.

Давлению подвергаются не только те крымские татары, кто открыто высказывает антироссийские взгляды. Под каток попадают и те, кто встречал Россию с радостью. В ночь на 12 сентября 2017 года неизвестные бросили [19] «коктейли Молотова» в дом крымского политика и общественника Васви Абдураимова. Одна бутылка попала в комнату, где спала внучка Абдураимова. Начался пожар, который в итоге все-таки удалось потушить.

Васви Абдураимов на встрече Владимира Путина с представителями крымско-татарской общины 16 мая 2014 года. Источник: kremlin.ru

Абдураимов — основатель крымскотатарской партии «Милли фирка», единственной призывавшей крымских татар проголосовать за присоединение Крыма к России. Сам Абдураимов встречался с Путиным и получил медаль ордена «За заслуги перед Отечеством» II степени. Однако кавалера подвел конфликт с главой Крыма. Еще с 1980-х Абдураимов боролся за обеспечение вернувшихся из ссылки татар жильем или землей для строительства домов взамен отобранных при депортации. Но власти давать землю не спешили. Так в Крыму появились «поляны протеста» — целые массивы частной застройки, которую власти считают самозахваченной территорией. Одной из таких полян была «Стрелковая» в Симферополе, где было более полусотни жилых домов. В 2017 году власти решили отдать эту землю под строительство микрорайона «Крымская роза», застройщиком выступала группа компаний «Монолит, которую связывают [20] с Аксеновым. Абдураимов выступил против строительства — и получил в окно «коктейль Молотова». «Стрелковую» окружили, а затем снесли. Сейчас на ее месте возвышаются десятки многоэтажек.

Пропавшие без вести

Впрочем, семьи политзаключенных хотя бы знают, что их родные живы. Гораздо хуже тем, чьи близкие пропали без вести.

На эту тему: План ФСБ по нейтрализации Меджлиса - документ [21]

С 2014 по 2016 год в Крыму пропали 44 человека, из них:

19 похищены и впоследствии отпущены
15 до сих пор не найдены

Среди них: в 11 случаях — есть свидетельства причастности к исчезновению государственных органов или подконтрольных властям организаций; 3 — дело не заведено; 9 — следствие приостановлено; 5 — зафиксированы случаи запугивания родственников и свидетелей похищения.

Люди, к похищению которых могут быть причастны государственные органы или подконтрольные им организации:

Март 2014

Решат Аметов, житель Симферополя, работал водителем. Еще при Украине занимался общественной деятельностью — от «детских» выплат до обустройства мусульманского кладбища. 3 марта 2014 года, в самый разгар подготовки к референдуму, Аметов вышел на пикет в центре Симферополя. Был задержан людьми в камуфляже. Через две недели тело Аметова со следами побоев было найдено под Бахчисараем.

Март 2014

Василий Черныш, экс-сотрудник СБУ в Крыму. Участник движения «Автомайдан». 15 марта 2014 года полиция забрала его из дома в Севастополе, дальнейшее местонахождение неизвестно, уголовное дело не возбуждено.

Май 2014

Тимур Шаймарданов и Сейран Зинединов, жители Симферополя, основатели организации «Украинский народный дом». Шаймаранов ушел из дома и не вернулся, Зинединов искал друга и был похищен (его насильно посадили в машину под камерами наблюдения). Телефоны Шаймарданова и Зинединова включались в районе пансионата «Дельфин» в Евпатории, где местные видели «внедорожники с номерами „Рамзан Кадыров“» Уголовные дела возбуждены, расследование приостановлено.

Сентябрь 2014

Ислям Джеппаров и его двоюродный брат Джевдет Ислямов, жители Белогорска. Отец Исляма и дядя Джевдета — Абдурешит Джеппаров — правозащитник, ветеран крымскотатарского национального движения, советский диссидент. Похищены в селе Сара-Су близ Белогорска неизвестными в черной форме. Микроавтобус похитителей сопровождали шесть легковых авто LADA Priora. В момент операции движение по трассе было перекрыто.

Сентябрь 2015

Мухтар Арисланов, житель Симферополя, учитель физкультуры. Вышел из дома на рынок и не вернулся. Свидетели видели, как двое в форме сотрудников полиции посадили его в микроавтобус. Версии:

— украден спецслужбами как важный свидетель других похищений;
— добровольный выезд за пределы Крыма. Уголовное дело о похищении приостановлено.

Апрель 2016

Арсен Алиев, жил в Симферополе, занимался цветочным бизнесом. Поехал на похороны в город Саки и пропал на автовокзале. Камеры зафиксировали, как двое посадили Алиева в машину. Местные таксисты видели, как из этой машины выходили люди в форме.

Май 2016

Эрвин Ибрагимов, житель Бахчисарая, политик . Поздно вечером его машину остановили люди в форме ГИБДД. Ибрагимов попытался сбежать, но его поймали и увезли на микроавтобусе. До похищения за Ибрагимовым следили, а сотрудники ФСБ неоднократно угрожали ему.

Иеговисты и анархисты

Еще одна преследуемая религиозная группа — «Свидетели Иеговы». В Крыму по уголовным делам проходят 16 иеговистов, трое осуждены. Самый абсурдный эпизод — обыск у 78-летнего жителя Джанкоя Александра Урсу. При Сталине 9-летнего мальчика со всей большой семьей иеговистов выслали из Молдавии в Сибирь. Большая часть родных умерла в ссылке. В 1991 году осевшего в Крыму Александра реабилитировали и признали жертвой политических репрессий, а в ноябре 2018 года в его дом ворвались силовики — Урсу заломили руки и поставили на колени. Обыск проходил в рамках дела об экстремизме, возбужденного в отношении другого «Свидетеля Иеговы» из Джанкоя — Сергея Филатова. Филатова осудили на 6 лет колонии, Урсу после обыска отпустили.

Александр Урсу

Давят и на политических активистов. В 2018 году в Евпатории на шесть лет посадили [22] анархиста Евгения Каракашева — за экстремизм и публичные призывы к терроризму. Реальным мотивом ареста адвокат Каракашева называл его градозащитную деятельность. Массажист по профессии, занимавшийся реабилитацией детей с ДЦП, он активно защищал евпаторийское побережье от застройки.

Евгения задержали накануне общественных слушаний по одному из проектов, и тогдашний мэр Евпатории Андрей Филонов назвал [23] Каракашева и его единомышленников провокаторами, «которые пытались разогнать волну, сыграть на протестных настроениях». Спустя два месяца ФСБ задержала [24] самого Филонова — за превышение должностных полномочий при согласовании той же застройки. Ему тоже дали 6,5 лет. Многие в Крыму считают [25] дело Филонова «политическим»: мэр был популярен и «не подчинялся» главе республики Аксенову.

Критики власти и далее все остальные

Со временем в Крыму стали преследовать тех, кто критикует в соцсетях местных чиновников и лично Аксенова. Для тех, кого нельзя привлечь по уголовному делу, придумывают иные, весьма изощренные, методы воздействия.

В марте 2021 года крымского блогера Александра Талипова, известного критика местной власти, публично обвинили [26] в сексуальных домогательствах две женщины — общественница из Феодосии Елена Бобкина и ее подруга Мария Сартакова. Бобкина дала [27] интервью советнику Аксенова Олегу Крючкову, в котором откровенничала о своей личной жизни. А Мария призналась, что переписывается с Талиповым на сайте знакомств ради юридической помощи. Сейчас все публичные обвинения в адрес Талипова исчезли, а уголовное дело против него так и не было возбуждено — доказать факт домогательств правоохранителям не удалось.

К общественнице из Ялты Людвике Пападопулу в феврале 2021 года пришли с обыском. В то же время московские силовики пытались проникнуть в квартиру к модератору популярного в Крыму Facebook-сообщества «Доска позора чиновников Крыма» Владимиру Гарначуку. Оба проходили свидетелями по делу о клевете, которое было возбуждено летом 2020 по заявлению Керима Акуева — начальника судебного департамента Крыма. Поводом стал пост о захвате санатория «Парус» в Ялте. Об этой истории много писали, а экс-прокурор Крыма, депутат Госдумы Наталья Поклонская открыто обвиняла судейских в захвате санатория, но под обыски попали именно Пападопулу и Гарначук.

А керченского депутата Константина Ерманова, по его мнению, в январе 2021 года лишили [28] мандата за попытку выяснить, откуда у семьи Аксенова появились 400 млн рублей на фешенебельную квартиру в Москве. Формальный повод — недостоверная декларация о доходах: депутат не указал в документе 500 рублей, которые ежемесячно возвращаются на карту его супруги после оплаты детского сада, а также долю в предприятии с уставным капиталом 10 тыс рублей, учрежденном более 6 лет назад .

В Крыму опасно высказываться не только на тему политики или коррупции, но и по вполне бытовым вопросам. В июне 2016 года жители Гурзуфа, протестующие против закрытия общественного пляжа Гуровские камни, встречались с журналистами телеканала «Крым 24». Участников сбора задержала [29] полиция. Позже с местными жителями Игорем Барышниковым и Юрием Скориком неоднократно беседовали сотрудники полиции и ФСБ [30].

Митинг в Гурзуфе. Источник: primechaniya.ru [31]

В июле 2018 года несколько инвалидов-колясочников, живущих в городе Саки на западе Крыма, хотели [32] встретиться Аксеновым, чтобы рассказать главе региона о плохих дорогах и отсутствии пляжей с доступной средой. Эти темы очень болезненны для города, ведь пятая часть населения здесь — инвалиды, они съезжаются в Саки из стран бывшего СССР ради лечебных грязей. Просители подъехали на колясках к дому культуры, где проходило выездное заседание правительства Крыма, но никто из чиновников к ним не вышел. Зато самых активных вскоре навестили сотрудники ФСБ, а затем вызвали в полицию на беседу о несанкционированных митингах.

А в январе 2021 года севастопольская учительница английского языка Наталья Елгина написала [33] в комментариях на странице губернатора Михаила Развожаева в Instagram, что ее зарплата в школе составляет всего 12 000 рублей. И добавила, что сын главы города учится в ее классе. Учительницу вызвали на ковер к директору, где отчитали и заставили подписать уведомление об увольнении. Официальная причина: из декрета на полгода раньше вышла педагог, которую Елгина замещала. Еще до увольнения школа опубликовала пресс-релиз, в котором обвинила Наталью в «нарушении трудовой дисциплины», «нежелании брать на себя дополнительную нагрузку» и «уклонении от встреч с руководством департамента образования», а полицейские из отдела по борьбе с экстремизмом навестили ее прямо во время урока.

Журналисты

Проблемы у СМИ начались практически сразу после того, как Крым перестал быть украинским. 7 марта 2014 года, когда с полуострова уже изгнали украинскую власть, но референдум о вхождении в состав России еще не прошел, в Севастополе неизвестные в спортивных костюмах и камуфляже избили журналистов, снимавших сюжет о штурме украинской военной части. Оператору телеканала «Интер» Владимиру Дедову сломали ребро, оно пробило легкое, пришлось делать операцию, греческому журналисту Костасу Онисенко — нос, спецкорру «Интера» Андрею Цаплиенко — шесть ребер.

Это лишь один из почти сотни случаев прямого давления на СМИ, зафиксированных в марте-апреле 2014 года. Журналистов не пускали на официальные мероприятия, запрещали снимать на улицах и на избирательных участках, били, отбирали технику, удерживали в неволе и даже пытали «на подвале», телеканалы и радиостанции отключали от вещания.

Но и после 18 марта, когда Путин подписал договор о принятии Крыма в состав России, работа журналистов на полуострове не стала проще. Особенно тех, кто не скрывал критического отношения к новой власти.

Одной из главных мишеней стало издание «Крым.Реалии». С 2014 года за журналистами следили, проводили у них обыски, возбуждали уголовные дела. В марте 2021 года на трассе Симферополь-Алушта сотрудники ФСБ задержали [34] внештатного корреспондента «Реалий» Владислава Есипенко. При обыске у него обнаружили предмет, похожий на гранату. В СИЗО журналист отказывался [35] от встреч с адвокатом, которого наняла ему супруга, а через десять дней — неожиданно появился в эфире телеканала «Крым 24». В интервью [36] он признался, что все сюжеты, снятые в Крыму, передавал спецслужбам Украины. Позже Есипенко рассказал [37], что перед съемкой его пытали.

Интервью Есипенко каналу «Крым 24»

Со времени присоединения Крыма к России 30 человек, сотрудничавших с «Реалиями», выехали с территории полуострова на Украину и в Турцию, 28 журналистов вынужденно отказались работать с «Радио Свобода». Еще 10 журналистов находятся в заключении по экстремистским статьям.

Проблемы возникают и у журналистов, не связанных с иностранными СМИ. Евгений Гайворонский переехал в Ялту из Донецка в 2013 году и с воодушевлением принял «Крымскую весну». Работая в местных СМИ, он много писал о коррупции, переделе собственности, незаконной застройке, махинациях с землей. В марте 2019 года 12 человек с автоматами ворвались [38] в квартиру Гайворонского и изъяли всю технику. Во время обыска ему порвали российский паспорт и изъяли украинский. Ни о каком уголовном деле речи не шло, но силовики намекнули: если он прекратит критиковать Аксенова, его оставят в покое.

После обыска журналиста проверили на наркотики. Анализы были чисты, но суд приговорил его к аресту за употребление. Осенью 2019 года Гайворонского снова посадили под арест за отказ лечиться от наркозависимости, а затем оштрафовали [39] за оскорбление «власти и символов России» за пост с упоминанием Путина. Спустя месяц — лишили [40] гражданства и депортировали [41] на Украину.

Журналист Алексей Назимов, известный в Алуште своими расследованиями, уже отсидел три года за решеткой. В октябре 2016 года ему предложили встретиться с инвестором, якобы мечтающим вложить в Алушту большие деньги. В назначенный час Назимов в сопровождении оператора Андрея Облезова и депутата от КПРФ Павла Степанченко пришли в кафе. Но вместо загадочного инвестора на встречу пришел единоросс Александр Рыжков. Он сообщил, что партия выделила ему бюджет для работы с проблемными СМИ, и достал деньги. В тот же момент Назимова задержали.

Алексей Назимов

На эту тему: Крымчане, не смирившиеся с Россией в Крыму [42]

В суде обвинение развалилось: Назимов не был должностным лицом, а значит и подкуп к нему не применим. Дело переквалифицировали на вымогательство и нашли новых свидетелей: предприниматель Валерий Сударев, занимающийся похоронным бизнесом, заявил [43], что Назимов вымогал у него 300 тысяч за отказ от публикации критических материалов, но обстоятельств вспомнить не смог. Суд признал всех троих виновными: Назимова и Степанченко приговорили к реальным срокам, Облезова — к условному.

* * *

С каждым годом вердикты по политическим статьям в Крыму становятся все жестче: если трем фигурантам первой группы «дела Хизб-ут Тахрир» из Севастополя дали по пять лет реального заключения и лишь одному — пятнадцать, то сейчас большинство приговоров по этим делам — от 13 до 19 лет колонии строгого режима. Уже приговоренные к реальному заключению 35 человека в сумме проведут за решеткой почти 450 лет.

—

Опубликовано в издании Агентство [3]

На эту тему: