Пытки в полиции: так в чем состоит “реформа” Авакова?

1.00

Нет

3 марта и. о. руководителя Государственного бюро расследований Алексей Сухачев отчитывался перед депутатами Верховной Рады о результатах работы. По его словам, в 2020 году следователи ГБР осуществляли досудебное расследование по более 43 тысячам уголовных производств, а особое внимание уделяли расследованию пыток и другого жестокого обращения правоохранителей.

В то же время, в суд за указанный период в этой категории дел ГБР направило аж 83 обвинительных акта.

Чем в таком случае занималось бюро - анализируют юристы [2] в этом материале.

В 40% производств следователи ГБР, которых, по словам Сухачова, критически не хватает, расследуют так называемую самоволку.

По сути, сейчас следователи ГБР расследуют около 17 000 случаев того, как военнослужащие самовольно отлучались с территории воинской части. Тогда как по делам о пытках, превышении власти, незаконном содержании под стражей и нарушении права на защиту, о которых мы только и слышим в последнее время, орган направил в суд всего 83 обвинительных актах. В их рамках в истязании обвиняются 15 человек. Это при том, что треть из них проходит по одному (!) делу - кагарлыцкому делу [3]!

Мы могли бы сделать вывод, что абсолютное большинство украинских правоохранителей соблюдают законы, присягу, высокие принципы и нормы. Если бы не одно "но" - только за последний год лично пришлось в двух разных делах представлять интересы пострадавших от пыток со стороны полицейских.

На эту тему: Достижения «новой честной полиции» - убийства, изнасилования, разбои, пытки, шантаж [4]

Последний кейс произошел в нынешнем январе на Житомирщине. Там местные полицейские и неизвестные избили [5] двух подростков - 18-летнего Арсена и 19-летнего Виталия.

Нападавшие требовали, чтобы ребята признали совершение преступления или отдали по три тысячи долларов, иначе их будут "скармливать медведям". Эта ситуация является лишь звеном полноценной цепи и демонстрирует реальную работу украинских органов правопорядка.

Один из авторов этой колонки - адвокат Елена Сотник - представляет интересы Арсена.

Что именно произошло?

14 января около 19:30 вечера двое юношей вышли на прогулку. Неожиданно их обогнал и остановился один автомобиль, а сзади них - другой. Из двух транспортных средств выбежали до десяти неизвестных мужчин в "гражданском", без объяснений начали бить подростков кулаками и ногами по голове и животу и отобрали телефоны.

Продолжая бить ногами, ребят вытащили на проезжую часть и требовали сказать, где автомобиль "Мазда".

Один из неизвестных сфотографировал их на телефон и требовал, чтобы каждый из них дал "по 3000 долларов", а нет - "то приедут бандюки и будут скармливать их медведям". Только ребята начали говорить о полиции - один из нападавших сказал, что он сам является полицейским под прикрытием.

На эту тему: В минулому році в 13 разів збільшилася кількість підозр аваківцям у катуванні українців [6]

Через 5 минут появился автомобиль полиции. Из него вышли двое в форме. Молодой полицейский подошел к Арсену, пока тот лежал на земле, вытащил пистолет, взвел курок, прижал его ко лбу и нажал на спуск. Пистолет не был заряжен.

Среди местного населения говорят, что вытаскивать незаряженный пистолет и приставлять его к виску других является, так сказать, хобби этого полицейского. Правда это или нет, надеемся, установит следствие. Но тот факт, что он это, вероятно, совершил по крайней мере один раз в отношении подростков, которые уже лежали избитые и напуганные на земле, многое говорит об этом полицейском.

После этого он нанес Арсену удар этим пистолетом. На возмущение парня другой полицейский ударил его ногой по голове.

Через несколько минут подъехал еще один полицейский автомобиль. Из него вышли двое правоохранителей: мужчина и женщина. Ребят без объяснений посадили в полицейскую машину и увезли в Малинское отделение полиции.

Там от них снова требовали признаться в краже автомобиля. Ребята просили дать им возможность позвонить родителям - работники полиции отказывали до полуночи. То есть четыре часа с момента фактического задержания подросткам не давали возможность известить об этом их родных, не говоря о нарушении их права на адвокатов.

В три утра ребят без каких-либо объяснений вернули домой. У Арсена до утра текла кровь из носа, болела голова и его тошнило.

Между тем ровно в полночь патрульная машина прибыла в село Маклаевка к родителям Арсена. Дома мать и пятеро детей. После осуществления звуков, похожих на выстрелы, и бросания снежков в окна полицейские подошли к дому, где их встретила мать Арсена. Они показали ей удостоверения, фото Арсена и сообщили, что парень "нашкодничал". Женщина позвонила на 102 - ей пообещали выяснить обстоятельства, но никаких результатов.

Позже, 20 января, полиция Житомирщины вышла с заявлением с откровенно искаженной информации об этих событиях. В частности, пресс-служба сообщила, что правоохранители якобы встретили недалеко от места, где нашли угнанный автомобиль, группу мужчин - владельца автомобиля, его знакомых и двух юношей, которых первые обвиняли в причастности к похищению авто.

В действительности же на месте избиения подростков не было никого, кроме них самих и, собственно, обидчиков. Поэтому причину такого заявления полицейских - то ли это дезинформация, толи желание подставить Арсена и Виталия - еще предстоит выяснить.

Как отреагировали правоохранители, когда потерпевший на следующий день пытался заявить о преступлении?

Когда на следующий день Арсен с родителями поехали в полицию, чтобы написать заявление и снять побои, им отказали. Тогда они решили самостоятельно снять побои в Малинскую районную больницу, где парня неожиданно "нашли" полицейские, которые, не представившись и ничего не объясняя, забрали Арсена сначала в отделение полиции, а оттуда - в местную прокуратуру. Во время встречи с прокурором, последняя пыталась нажать на парня вопросами вроде: "А может этого не было?".

На эту тему: Ежегодно почти 2,5 тысячи человек обращаются за врачебной помощью после полицейских пыток [7]

Около девяти вечера уставший подросток подписал предложенный прокурором протокол.

Как выяснилось позже, в документе содержался ряд будто специально сделанных ошибок. Во-первых, было занижено количество нападающих. Во-вторых, причиной пребывания ребят в отделении почти до трех ночи указано не удержание их полицейскими, а то, что они якобы ждали, пока их отвезут домой.

Как это обычно бывает, несмотря на неоднократные настойчивые просьбы, Арсену не сообщили номер уголовного производства, и не предоставили информацию, было ли производство вообще открыто. Зато ему сказали идти домой, добавив, что ему позвонят. Конечно, никто так и не позвонил. Даже этот факт - отказ открыть уголовное производство - сам по себе является нарушением украинского законодательства.

Что с судмедэкспертизой?

Здесь, к сожалению, очень коротко. Ее результаты парню не сообщили. Документов, в частности рентген, которые могли бы свидетельствовать о нанесенных повреждения, не предоставили.

Что сейчас происходит в этом производстве?

Действия подозреваемых - полицейского и двух гражданских - следствие квалифицировало как пытки.

3 марта суд избрал им меры пресечения. Полицейскому, который сделал холостой выстрел в голову Арсена - круглосуточный домашний арест. Двум другим лицам, которые били подростков - в частности, ногами по голове - ночной домашний арест.

То есть суд фактически выпустил их на свободу - после избиения, психологической пытки и вымогательства средств от двух подростков. Более того, двум из них суд, по сути, дал зеленый свет уже сейчас продолжать свою незаконную деятельность. Нам остается надеяться, что за этим не последуют угрозы потерпевшим и их семьям и оказание влияния на свидетелей.

На эту тему: Зґвалтування і катування у Кагарлику: депутати вимагають від Авакова надати потерпілій від його мразоти цілодобову охорону [8]

О чем свидетельствует эта ситуация?

Эта ситуация - не единичный случай. Но она - лакмусовая бумажка реальной картины сотрудничества правоохранительных органов и банд в "штатском". Одни путем угроз выбивают деньги, другие - их покрывают. Зато ГБР [9], которое должно было расследовать такие преступления, почти половину своих ресурсов направляет на расследование той же самоволки.

Дело Арсена и Виталия очень характерно для регионов, где правоохранители имеют реальную власть. Вероятность, что полицейский будет расследовать преступление, совершенное им или его другом или коллегой - очень низкая.

Мы бы не узнали об истории двух подростков, и дело замяли бы еще до открытия уголовного производства, если бы родной дядя одного из них ни был сотрудником одного из министерств и не имел понимания, кто должен заниматься такими делами и от кого требовать правосудия.

Кроме этого, не стоит надеяться, что эта очередная ситуация или ее достаточно широкое освещение в СМИ что-то изменят. Не «под запись» нам мягко дали понять, что пытки и избиения без всяких объяснений и причин полицией граждан, в том числе 18-летних, это норма, ведь "там же только легкие телесные».

Житомирский кейс - просто еще один гнойник украинской правоохранительной системы, которая годами гнилая изнутри.

На эту тему: Полиция: реформа, которой не было [10]

Это системная история, о которой мы с вами только в течение последнего года узнали из событий в Кагарлыке и Черкассах. И это - только начало. Уверены, мы с вами услышим еще много - ведь сколько тех, кто пережили подобные ситуации, просто молчат из-за угрозы или страха, что ситуация может повториться.

Хорошо одно - мы спровоцировали эффект домино. Подобные преступления правоохранителей начинают получать хотя бы какую-то реакцию и резонанс. Однако, чтобы привлечение к ответственности стало системным и неотвратимым, нескольких удачных дел недостаточно. Уже сегодня нужно формировать общественное нетерпимость и готовность отчитываться о всех случаях, требовать расследований и наказаний для виновных.

—

Олена Сотник, адвокат, народный депутат Украины VIII созыва от партии "Самопомощь”; Владислава Смолинская, юристка; опубликовано в блоге автора на сайте Украинская правда [11]

На эту тему: