Работа по реституции культурных сокровищ длится десятилетиями и превратилась в рутину - временами успешную, порой не очень. Но года три назад процессы активизировались благодаря комплексу явлений, называемых «постколониализм».

В лексиконе хранителей древностей  рядом со словом «реституция» появился новый термин - «репатриация». Изменение терминологии дает Украине надежду на возвращение культурных сокровищ, пишет  LB.UA [2].

«Сокровище» Бобровского и современный мир

Неделю назад украинское культурное сообщество всколыхнуло сообщение в фейсбуке [3] археолога Тимура Бобровского. Ученый нашел клад не в раскопе, а в сети - электронный каталог Государственного Исторического Музея Российской Федерации выдал фото 57 предметов, ранее принадлежавших Киево-Печерскому заповеднику и считавшихся утраченными.

На эту тему: Как нашли легендарную Трою. Шлиман, город Гомера и «клад Приама» [4]

На самом деле в современном цифровом мире это событие должно было произойти рано или поздно. Сколько всего из украинских музеев и частных коллекций на протяжении ХХ в. оказалось в России (и далеко не законными путями), сказать трудно. Сейчас каждый музей [5], претендующий на место в мировых рейтингах, должен формировать общедоступный электронный каталог своих сокровищ. Страна-агрессор своими музеями гордится, поэтому старается не отстать от цивилизованного мира. Сотрудники, которые фотографируют и выставляют вещи на сайты, не слишком присматриваются к чужой музейной маркировке артефактов, поэтому проконтролировать вал визуальной информации и вовремя скрыть краденое не получится. Даже если старую маркировку с вещей удалили. Недаром господин Бобровский призвал коллег работать с российскими каталогами - есть шанс найти немало утраченного.

И не говорите, что все равно никто ничего не отдаст. Сейчас, как ни странно, мировая ситуация будет способствовать нашим усилиям (если мы их приложим). Эту ситуацию более года назад в редакционной статье обозначила лондонская The Guardian [6]: бывшие колонии проводят политику национальной идентичности, просят вернуть им национальное культурное достояние, вывезенное когда-то европейцами. И, что интересно, музеи временами что-то возвращают. Более того, президент Франции Эммануэль Макрон заявил, что возвращение в Африку культурного наследия должно стать топ-приоритетом для его страны. Конечно, музейщики президента за это не поблагодарят, а The Guardian едко замечает, что Макрон хочет усилить влияние Франции в странах вокруг Сахары, и однако слово уже сказано.

Европейские юристы соответствующего профиля уже «на низком старте»: итальянская антропологиня Чечилия Карбонара публикует на сайте адвокатской конторы (еще и под лого «Голубого щита») текст с красноречивым названием «Началась новая волна реституции культурных объектов? [7]». Она отмечает (по состоянию на 2019 год), что работники Британского музея и Музея Виктории и Альберта засели за сверкой провенанса своих артефактов, чтобы понять, что, возможно, придется отдать; правительство Германии выделило музеям €1,9 млн. на выявление предметов колониальной эпохи и проверку провенанса; Голландский Музей мировой культуры вывесил на своем сайте инструкцию для стран, которые хотели бы вернуть вывезенные артефакты; директор амстердамского Рийксмузеуму выражает готовность вернуть все, что потребуют. Отечественные специалисты, видимо, будут тронуты такой уступчивостью голландских музеев к жертвам колониализма, особенно в контрасте с делом скифского золота, которое, казалось бы, однозначно принадлежит государству Украина, но почему-то никак не вернется домой. Но о политике - чуть позже.

Очень важный момент: в ЮНЕСКО ныне есть структура (межправительственный комитет ICPRCP), которая должна заниматься вопросами возвращения культурного наследия «в случаях, когда международные конвенции применить невозможно». То есть речь идет об артефактах, вывезенных из страны создания не во время войны. Ко вторым чаще применяют привычный термин «реституция», к первым - «репатриация». И здесь Украина может, как говорится, бить из всех калибров: требовать возврата и утраченного в результате боевых действий (с войной, которая продолжается в настоящее время включительно) или банальных угонов, и вывезенного советским правительством в 1930-е гг.

Наши мраморы

Дмитрий Солунский. Мозаика из Михайловского Златоверхого. Фото: culture.ru

Каждый, кто хоть немного интересовался историей перемещения предметов культурного наследия, слышал о «мраморах Элджинах», и о том, как греки десятки лет просят британцев вернуть национальное достояние, а те противятся и придумывают все новые условия. У нас такое тоже есть - вывезенные в Москву мозаики и фрески Михайловского Златоверхого монастыря. И если лорд Элджин в свое время спас Панафинейский фриз, который могли просто пережечь в известь, то у нас дело сложнее и больнее. Сначала коммунистическая власть заявила, что Михайловский собор [8] не имеет художественной ценности, затем аккуратно демонтируют мозаики и фрески, дальше собор взрывают, а все, что можно, везут в Москву и Ленинград, где выставляют в музеях как главные экспонаты. Что, действительно все это не имело ценности? Если в Африке и Океании колонизаторы просто выгребали хорошие вещи, не слишком задумываясь над тем, что они являются символическим достоянием покоренных наций, то в нашей ситуации это все связано с целенаправленным переписыванием украинской истории и уничтожением самого основания национального самосознания.

На эту тему: Москва не возвращает Украине вывезенные культурные ценности [9]

В искусствоведческих кругах Киева десятки лет кружит история о забранных в 1938 году в Третьяковскую галерею (Москва) мозаики и фрески Михайловского с величественным «Дмитрия Солунского» во главе, которые так и не вернули, зато якобы прислали «на обмен» какие-то произведения украинских и российских художников XIX в. С первых лет независимости Украины вежливо просила Россию вернуть культурное достояние. И выпросила аж несколько фрагментов орнаментов. Для дальнейших требований дело требовало тщательного исследования и, очевидно, дипломатических усилий. С исследованиями все в порядке. Еще 16 лет назад двое украинских ученых, искусствовед Юрий Коренюк (автор наиболее полного на сегодняшний день каталога мозаик Михайловского собора) и специалист по реституции Сергей Кот опубликовали последствия своих поисков в архивах и музейной документации Киева, Москвы и Петербурга. Любителей искусствоведческих детективов я отправлю публикации [10] - там есть все, что нужно по законам жанра, кроме хэппи-энда.

Для остальных читателей коротко: никакого, даже неравноценного, обмена не было, вещи забирали не только на выставку, но и до того, а во время Второй Мировой нацисты вывезли то, что оставалось, и “вернулось” все это в Москву, Ленинград и Новгород. Причем во времени удивительно совпало несколько вещей. В 1930-е гг. экспозицию Государственного украинского музея (ныне НХМУ) на правительственном уровне обзывают «феодальной» и «церковно-старшинской» и заставляют переделать, сотрудников музея обвиняют в национализме. А в это самое время работники Третьяковской галереи жалуются на нехватку произведений для освещения древнерусской эпохи в русском искусстве и ездят в командировки в Киев для осмотра «новооткрытых фресок». В результате все, что им понравилось, переехало в Москву. А Киев остался и без патронального собора, и без большинства спасенной стенописи и мозаик, и, соответственно, без весомой доли исторической памяти. Все это выглядит спланированной акцией по формированию в обществе искаженных представлений об истории. Разве что с «Евхаристией» нам повезло - она была нетранспортабельна и осталась на хорах Софийского собора.

Конечно, дело мозаик Михайловского Златоверхого - принципиальное, речь идет о национальных символах. Но немало крупных украинских музеев также несут потери, причиненные как большевиками, так и нацистами. Кроме того, уже известны некоторые потери в ходе продолжающейся украинско-российской войны. Из оккупированного Крыма вывезено 38 полотен Ивана Айвазовского, что-то тайное творилось между заповедником «Херсонес Таврический» и Эрмитажем, но неизвестно, что именно украли, неизвестно также, что происходит с музеями на оккупированном Донбассе.

На эту тему: В оккупированном Крыму – более миллиона украинских музейных экспонатов [11]

Ну и классическая колониальная ситуация: разновременные археологические находки из раскопок на территории Украины вывезены в Россию. Сейчас случилась хорошая возможность актуализировать нашу проблему и уже не дать ей выпасть из поля зрения на долгие годы.

Как не утратить шанс

Выставка картин Ивана Айвазовского в Третьяковской галерее. Фото: Агентство городских новостей

На эту тему: Страна-мародер: Россия вывезла из захваченного Крыма 450 музейных экспонатов [12]

Сейчас нужно как можно скорее воспользоваться подходящим моментом, поэтому необходимо сотрудничество медийщиков, музейщиков, юристов-международников и МИД. Для начала музейщики (название условное - искусствоведы, историки, археологи, архивисты, все, кто в теме) уточняют провенанс на пропавшие артефакты, место пребывания которых известно, и раскладывают на различные кучки.

В одну кучку идут вещи, подпадающие под действие Гаагской конвенции - утерянное в ходе боевых действий сегодняшней войны, тот же Айвазовский. Их должны вернуть просто безусловно.

В другую - вывезенное и конфискованное большевиками. В эту «колониальную» кучку попадают и «сокровища» Тимура Бобровского, и мозаики Михайловского Златоверхого, а также конфискованные и проданные за границу предметы из коллекции Ханенко.

В третью - просто похищенное. Вроде византийских свинцовых печатей, которые незадолго до аннексии Крыма странным образом перекочевали из Судакской крепости (тогда - филиала Национального заповедника София Киевская [13]) в Эрмитаж [14] и были даже опубликованы. Впрочем, недавно похищенное - это компетенция Интерпола, а чтобы до этого дошло, необходимо как минимум открыть дело о хищении в Украине.

На эту тему: «Мы его теряем». Что происходит с культурным наследием в Крыму [15]

На основе доказательств принадлежности Украине ряда предметов искусства должно быть сделано громкое заявление на какой-либо из уважаемых международных платформ, или даже на нескольких - что-то пойдет в Гаагский трибунал [16], а что-то - в упомянутый в начале статьи ICPRCP. В информационной войне это будет хороший повод обмазать страну-агрессора дегтем. Конечно, никто, а особенно Россия [17], так просто не отдаст нам наше. Но вода камень точит, нужно отчетливо озвучить свои права на культурное наследие, и постоянно с помощью различных информповодов актуализировать наши требования - здесь вступают в игру журналисты.

Дело за малым - убедить государственные структуры, что все это важно и на вызовы (даже запущенные) нужно реагировать. Если получится, в дальнейшем политическим путем давить на тех, кто сейчас владеет нашим добром. Если не получится - все равно не молчать. Тема реституции-репатриации культурных ценностей должна оставаться актуальной - как прогноз погоды.

—

Катерина Липа,  опубликовано в издании LB.UA [2]

Перевод: Аргумент [18]

На эту тему:

• Как демагог и бездельник Вячеслав Кириленко отдает Кремлю «скифское золото» [19]
• Дело «скифского золота»: красные линии [20]
• Москва не возвращает Украине вывезенные культурные ценности [9]
• Неисчислимые утраты [21]
• Потомственные мародеры. Традиция и история [22]