Шанс на выживание. Киев в годы Голодомора

1.00

Нет

В годы Голодомора-геноцида абсолютное большинство украинцев проживала в сельской местности. Коммунистический тоталитарный режим, создавая условия, несовместимые с жизнью, направил свой удар прежде всего против украинских селян.

Репрессивная машина одним из механизмов геноцида выбрала изъятие всего продовольствия, что привело к массовой смертности от голода.

Голодные украинцы, во многих случаях вместе с детьми, пытались любой ценой добраться до крупных городов, несмотря на многочисленные милицейские кордоны, перед которыми стояла задача сдерживать их наплыв.

В городах голод не так остро ощущался, как в селах. Рабочие, хотя и недоедали, но получали карточки на питание, благодаря которым, по крайней мере, можно было получить минимальное для выживания количество калорий.

В городах продолжали функционировать рынки и разнообразные магазины, где втридорога можно было купить немного продуктов. Поэтому в сознании голодных украинцев город давал надежду на получение хоть какого-нибудь "кусочка хлеба", который в то время мог спасти жизнь.

Не был исключением и Киев. Непрерывный поток измученных от длительного недоедания и сопутствующих болезней людей тянулся в Киев со всех уголков не только Киевской области, но и в целом УССР [2].

На эту тему: Дневник приговоренного: рассказ о предпосылках Голодомора и самой трагедии [3]

Голодные украинцы покидают село, чтобы выжить. 1933 год. Фотограф А. ВИНЭРБЕРГЕРА. Фото в Национальный музей Голодомора-геноцида передано правнучкой фотографа Самарой Пирс

Яркое и одновременно жуткое описание процесса движения украинцев в Киев оставил писатель Василий Гроссман, который одним из первых в своих произведениях затронул строго запрещенную в СССР тему Голодомора.

В частности, в его повести "Все течет" читаем такое описание тех ужасных событий: «А из села ползет селянство. На вокзалах оцепление, все поезда обыскивают. На дорогах везде заставы - войска энкавэдэ, а все равно добираются до Киева - ползут полем, целиной, болотами, лесочками, только бы заставы обойти. На всей земле заставы не поставишь. Они уже ходить не могут, а лишь ползут".

Со своей стороны Анна Кочубей, которая в годы Голодомора проживала в Киеве, оставила свое, совсем не литературное, воспоминание об ужасах на киевских улицах.

"Я видела большую массу голодающих селян, - вспоминала Анна Кочубей, - которые из последних сил шли в Киев. Они почему-то стремились попасть в центр, их много было на таких улицах, как Красноармейская, Ленинская. Я вставала рано и уже в 7 шла по своим делам. видела, как мертвые опухшие люди лежали на улицах, у них была водянка, из трупов сочилась вода, возле них было много мух. Приезжал грузовик-"трехтонка", трупы грузили в кузов и куда-то вез.

Это я видела собственными глазами не раз. Затем в окрестностях Киева поставили заставы, не пускали людей из сел в города, и уже не так много стало на улицах голодающих, которые просили хлеба, или умерших от голода. Но все равно они шли в город и шли ..."

Улица Красноармейская (современная - Большая Васильковская) в 1920-30-е годы

В то же время добраться до Киева по железной дороге для украинцев было еще труднее, чем пешком. Коммунистическая власть [4], чтобы остановить приток голодающих в Киев, выдавала различные распоряжения, согласно которым запрещалось продавать билеты лицам без документов. Это было напрямую направлено против украинцев - жителей сел, которые были лишены права иметь паспорт и другие типы удостоверение личности.

Например, 10 апреля 1933 года постановлением бюро Киевского обкома КП(б)У предписывалось "считать необходимым ввести продажу билетов исключительно по удостоверению по железной дороге со станций: Мироновка, Казатин, Бердичев, Фастов, Коростень, Яготин, Умань, Гребинка, а также промежуточных, до Киева. Такое же регулирование установить по водному пути от ближайших к Киеву пристаней".

Те украинцы, которым все же удавалось разными правдами и неправдами попасть в Киев именно по железной дороге и выйти из помещения вокзала, часто попадали в руки милицейских патрулей. По этому поводу киевлянин В. Садковский показал следующее:

"... переходя привокзальную площадь, я стал свидетелем другой, не менее ужасной сцены. В кольце, образованном милицией, находилась группа молодых людей на грани истощения - они напоминали скелеты, на которых обвисала порванная грязная одежда, изможденные лица, до странного тонкие руки".

Некоторые вообще сразу умирали в тяжелых муках в здании вокзала и на привокзальной площади. Киевлянка Тамара Билоконь отмечала, что "... вся площадь перед вокзалом была заполнена опухшими от голода людьми. Они лежали прямо на мостовой, некоторые были совсем безразличны, другие же, лежа, протягивая руки, просили милостыню".

Киевский центральный железнодорожный вокзал. Фото начала 1930-х годов

В то время на вокзале и в его окрестностях наблюдалось значительное количество беспризорных детей, родители которых умерли или оставили их в городе, чтобы дать шанс выжить.

Их было такое количество, что городские власти решили организовать на станции Киев-Пассажирский специальный вагон-приемник, работники которого, вместе с так называемыми общественными бригадами, должны были заниматься борьбой с беспризорностью в районе вокзала.

В архивном документе указано, что за период с 1 июня по 1 августа 1932 года через этот вагон прошло 358 беспризорных, в основном детей из села. Работники вагона проводили опрос детей, оказывали им медицинскую помощь, давали одежду, а также минимальное питание.

После этого большую часть детей отправляли домой, других, кто не имел куда возвращаться, направляли в киевские детские дома, откуда они массово бежали, не выдерживая местных условий существования.

Докладная записка "О работе вагона-приемника по ликвидации беспризорности на станции Киев-Пассажирский" (2 августа 1932 года). ЦДАВО Украины Ф.264. Оп.1. Д.479. Стр. 128

Украинцы, которым посчастливилось обойти милицейские заставы и вырваться с привокзальной площади, как правило, стремились добраться до многочисленных киевских рынков, где можно было купить еду, обменять привезенный товар или попробовать договориться и найти работу.

Ближайшим к вокзалу торжищем был Галицкий рынок на месте современной площади Победы или, как его еще называли киевляне, Евбаз (Еврейский базар).

Непосредственно на рынке располагалась и утраченная уникальная Железная церковь (Церковь Иоанна Златоуста), где голодные украинцы надеялись получить милостыню.

На Евбазе, по свидетельствам многих очевидцев, толпились массы обессиленных от голода людей и беспризорных детей.

Евбаз (современная площадь Победы). Фото 1930-х годов

Железная церковь (Церковь Иоанна Златоуста), разрушена коммунистическим режимом в 1934 году. Фото начала ХХ в.

Киевлянка В. Левитская гласила: "Жила моя семья тогда у Галицкого базара, сейчас это площадь Победы. Помню: толпы голодных, опухших людей из села, они на ходу умирали и трупы валялись везде - пожилые люди, взрослые и дети. Помню: беспризорные дети вырывали хлеб из рук, полученный по карточкам".

Там же на Евбазе действовал один из киевских Торгсинов, где голодные люди могли за бытовое золото и различные семейные драгоценности получить небольшое количество продуктов.

На эту тему: «Торгсин»: украинские крестьяне за собственную жизнь платили золотом [5]

Через центр Киева пролегал так называемый "путь нищих", который соединял городские рынки. От Евбаза путь многих голодающих украинцев вел к Сенному или Лукьяновскому рынкам, а оттуда они могли спуститься к Житнему рынку на Подоле.

Сенной рынок (современная Львовская площадь). Фото 1930-х годов

Житний рынок. Фото начала ХХ в.

На эту тему: Коллективизация и голод 1932-1933 годов на Мариупольщине [6]

Так, киевлянка Инна Кульская, которая в то время работала преподавателем украинского языка и литературы в одном из киевских медицинских техникумов на Лукьяновке, вспоминала, что когда она каждое утро шла по улице Дорогожицкой на работу, видела на Лукьяновском рынке много тел умерших от голода.

В то же время, на Житнем рынке были случаи торговли человеческим мясом. В этом деле была даже арестована группа преступников.

Еще одним местом, где часто толпились голодающие, были церкви, во все времена предоставляли приют обездоленным и потерявшим надежду. Для многих украинцев киевские храмы и монастыри становились последним пристанищем.

Одной из церквей, куда со всего Подола свозили мертвых и полувменяемых людей, была Воскресенская, располагавшаяйся в переулке Хорива (разрушена большевиками в 1935 году).

Этот факт подтверждается показаниями многих очевидцев, в частности, по словам Галины Афанасьевой, которая пережила Голодомор в Киеве, "мертвых и еще живых свозили в церковь, находившейся на Хоревой, в которой складывали несчастных. Вокруг этой церкви вырыли широкий и глубокий ров, в который периодически сбрасывали трупы, которыми наполнялась церковь".

Воскресенская церковь в переулке Хорива. Фото начала 1930-х годов

Тела многочисленных умерших от голода украинцев каждый день подбирали на улицах города, телегами свозили на киевские кладбища, где сбрасывали в общие могилы:

"Голодные люди по домам не ходили. Если из сел приходили, то на улицах просили. Упал - и его или ее нет. Преимущественно мужчины не выдерживали. Было так, что стоишь на улице и видишь, как подвозят двуколку, в которую запряглись люди, кладут мертвого человека и везут на кладбище. Сбрасывали на Байковом кладбище", - вспоминала киевлянка-свидетель Голодомора Евгения Ямковая.

Байкова гора и кладбище. Фото начала ХХ в.

"Рано утром повозки, запряженные лошадьми, проезжали на Лукьяновское кладбище. На телегах лежали навалом кучи покойников, подобранных на улицах города", - рассказывал свидетель Голодомора Садковский В.Г.

"В Киеве видел умирающих жителей окрестных сел, если так можно назвать этих обездоленных существ, потерявших от голода человеческий облик. Умерших свозили в Бабий яр [7] и там хоронили. Привозили и полуживых, которые уже там умирали", - свидетельствовал о тех жутких годах киевлянин Андрей Опанасенко.

Бабий Яр. Фото 1930-х годов

Вместе с вышеупомянутым в 1932-1933 годах весь Киев страдал от резкого роста количества беспризорных и брошенных детей. Множество этих голодных бродило по рынкам, киевским улицам и вокзалам в надежде найти хоть какие-то продукты.

Чрезвычайная комиссия по борьбе с детской беспризорностью, действовавшая в Киеве в течение 1932-1933 годов, только за сентябрь-ноябрь 1932 изъяла с улиц города 2368 беспризорных. Для их изоляции и дальнейшего распределения по детским домам городские власти открыли по Киеву ряд так называемые коллекторы-карантины.

Согласно Постановлению президиума Киевского городского совета XI созыва от 3 февраля 1933 года, 68% всех бездомных по Киеву составляли именно дети, которые прибыли в Киев с периферии. Подавляющее большинство этих детей из-за систематического недоедания имело серьезные проблемы со здоровьем: болели различными формами тифа, дистрофией, были завшивлены.

Как видно из письма санинспектор города Киева в Президиум горсовета от 21 марта 1933 года, эпидемиологическое состояние города в 1932 году значительно ухудшилось по сравнению с 1931 годом.

В связи с прибытием в Киев большой массы голодающих, а также из-за жалкого пищевого обеспечения собственно киевлян, произошло угрожающее увеличение эпидемических заболеваний, в частности, сыпного тифа и кишечных инфекций.

1931 год: сыпной тиф - 593 случая, брюшной тиф - 1659, дизентерия - 172; 1932 год: сыпной тиф - 836, брюшной тиф - 2601, дизентерия - 1057. На начало 1933 года заболеваемость достигла еще больших масштабов.

Места содержания детей были в ужасном состоянии и они становились еще одним местом гибели. Одним из таких карантинов-приемников, где в 1932-1933 годах находились беспризорные дети, был карантин на Вознесенском спуске, 4.

При осмотре этого карантина специальной комиссией в феврале 1932 года "... было обнаружено, что санитарное состояние этого коллектора ужасно. Бездомные в количестве 160 человек расположены в двух комнатах ... в помещении нет естественного света ... в передней, в окнах выбиты стекла ... Беспризорные сосредоточенные в различных темных углах, раздетые, грязные, не стриженные, завшивленные.

Среди них не производится никакой санобработки. Часть из беспризорных лежала на грязном полу непосредственно, а для второй части есть сплошные нары; нары без постельных принадлежностей. Воздух столь тяжел, что нельзя дышать».

Акт осмотра специальной комиссией коллектора для беспризорных по Вознесенскому спуску, 4 (19 февраля 1932 года). Государственный архив г. Киева. Ф. Р583. Оп.1. Д.67. Стр. 38

На эту тему: Голодомор на Украине: что боится признать руководство России [8]

Со временем карантин стал настолько переполненным, что тогдашняя власть дала распоряжение переместить более 30 бездомных с Вознесенского спуска в другой карантинный коллектор, который располагался в центре Киева по адресу Крещатицкий переулок, 2.

Итак, история Голодомора-геноцида открывает перед нами новые, доселе неизвестные факты, места, истории людей. Несмотря на тысячи работ, посвященных этой теме, до сих пор остаются белые пятна, одним из которых - и жизнь Киева, и взаимодействие между городом и селом в годы геноцида.

Полное, подробное исследование всех аспектов Голодомора открывает возможности для осмысления прошлого и вывода заключений, необходимых для предотвращения подобного в будущем.

История Голодомора-геноцида на территории Киева отныне открывается благодаря мобильному приложению "Track Holodomor History [9]" (загружайте на Google Play [10] или App Store [11] (iOS)), созданном Национальным музеем Голодомора-геноцида при поддержке Украинского культурного фонда.

—

Михало Костов, сотрудник Национального музея Голодомора-геноцида; Иван Петренко, кандидат исторических наук, сотрудник Национального музея Голодомора-геноцида; опубликовано в издании Історична правда [12]

На эту тему: