Советские рабы: от «трудовых армий» до платы за яблони

1.00

Нет

Едва ли не самыми нелепыми селяно-грабительскими актами стали законы «О сельскохозяйственном налоге» и «О подоходном налоге с колхозов», принятые в 1952 году. Они, среди прочего, облагали налогом фруктовые деревья, к тому же налог на них устанавливали в 7,5 раза выше, чем на зерновые культуры.

К тому же облагались именно стволы, а не урожай, как до этого. Как в СССР душили крестьян налогами и повинностями напоминает издание "ТЕКСТИ [2]".

В 1948 году в очередной раз повысили налоги. Один двор платил более 650 рублей в Украине и около 600 рублей в России. До Второй мировой, например, для колхозников Кировоградщины с 15 июня по 15 августа минимум составлял 30 трудодней. День работы в колхозе в среднем равнялся до 0,5 трудодня. Раскрепощение колхозников в СССР началось лишь с 1974 года (тогдавы дали паспорта), когда в бюджет широким потоком потекли нефтедоллары.

К селянам всегда относились с подозрением. Ведь они дольше сопротивлялись русским коммунистам, имели хоть и минимальную, но частную собственность. Могли что-то вырастить у себя на участке, а следовательно, не были тотально зависимы от государства, как рабочие и "интеллигенция" в городах. К тому же, если говорить об Украине, то село сохраняло украинскую идентичность, что тоже пугало советскую власть, которая быстро наполнила лозунги о межнациональной дружбе российским колониализмом (об этом подробнее [3] здесь). Ну и, когда не хватало денег, их всегда можно было содрать с сельян. С рабочих взять просто было нечего.

На эту тему: Колхоз и колхозники в СССР [4]

Почему репрессировали ученого-статистика

Лев Литошенко - известный советский экономист и статистик, который специализировался на проблемах села, как-то подсчитал объем «трудповинностей», выполненных селянами и их лошадьми только в его родной Нижнедуванской волости Купянского уезда Харьковской губернии. Как выяснилось, только за один 1920 год две тысячи местных лошадей, привлеченных к выполнению «трудповинностей», имели «пробег» в более 500 тыс. верст, и большинство этого километража кони накручивали не с пустой телегой. Причем, как отметил исследователь, ситуация в волости была полностью среднестатистической, а не каким-то исключением.

Тогда же Литошенко провел анализ объемов принудительного труда в шести европейских губерниях. Выяснилось, что в рамках «трудповинностей» принудительные привлечения составляли 11,3% от всего труда мужчин, 3,2% - женщин и 9,7% - лошадей. То есть каждый мужчина-селянин каждый девятый день своего труда вкалывал на безвозмездной советской барщине.

«Трудповинности», которые ничем не компенсировались, кроме того, приводили к досрочному износу инвентаря и подрывали здоровье лошадей и волов. Учитывая, что тягловый скот в то время была основой благосостояния, это сильно подрывало крестьянские хозяйства.

Всего, по подсчетам Литошенко, в 1920-1921 годах абсолютное налоговое давление на одно крестьянское хозяйство (продразверстка [5], трудовые повинности [6], различные налоги и сборы) в абсолютном выражении превышал довоенную норму (то есть по состоянию на 1913 год) в среднем в девять раз. А в пересчете на душу населения каждый селянин отдавал «народной власти» трудом и продуктами ровно в десять раз больше, чем при проклятом царском режиме. В 1930-х исследователя репрессировали по так называемому делу Трудовой крестьянской партии.

Кардинальные изменения в экономической политике большевиков произошли на Х съезде РКП(б). 15 марта 1921 года съезд принял решение о замене разверстки натуральным налогом. Уже 27 марта 1921-го чрезвычайная сессия ВУЦИК подтвердила готовность выполнить решение съезда российских большевиков. Однако здесь не обошлось без одного «но» - действие продразверстки на территории Украины было продолжено фактически до осени. Аргументировалось это тем, что нужно, мол, обеспечить продуктами голодающих Поволжья. Факт того, что в самой Украине голодали пять губерний с населением 9 542,2 тыс. человек (вплоть до случаев людоедства), Москву не заботил.

Узаконенное рабство «военного коммунизма»

Все началось с продразверстки - главного элемента так называемого военного коммунизма. Ее хорошо преподают в школе - о ней много говорить не будем. Только вспомним слова «вождя».

В своей работе «Новая экономическая политика и задачи политпросветов» [7] Ленин самокритично отмечал: «Мы сделали то ошибку, что решили произвести непосредственный переход к коммунистическим производству и распределению. Мы решили, что крестьяне по разверстке дадут нужное нам количество хлеба, а мы разверстаем его по заводам и фабрикам, - и выйдет у нас коммунистическое производство и распределение».

Но о таком аспекте «военного коммунизма», как «трудовая повинность», широкой публике известно гораздо меньше.

Большевики [8] считали нормой принудительно распоряжаться личной жизнью и руками подконтрольного населения без всякого экономического стимулирования или поощрения со своей стороны. Считалось, что в условиях социалистического хозяйствования это позволяет планово и эффективно распределить трудовые ресурсы. Прежде всего следует упомянуть изобретеные товарищем Троцким «трудовые армии». Основным их контингентом стали призывники крестьяне. Но с «трудармиями» - как карта ляжет. А вот от эпизодических, но регулярных натурально-личностных трудовых повинностей «откосить» было невозможно, и этот груз ложился практически на каждого жителя села.

29 январе 1920 года Владимир Ленин подписал «Декрет Совета народных комиссаров. В порядке всеобщей трудовой повинности [9]». Хотя Советская Украина официально считалась абсолютно «независимой» социалистической республикой, его действие распространялось и на ее территорию. Стоит вспомнить красноречивый факт. Одним из организаторов практики продотрядов был некий Александр Шлихтер [10]. С ноября 1917 года и по февраль 1918 года он занимал кресло наркома продовольствия РСФСР. С марта 1918 года - чрезвычайного комиссара продовольствия Сибири, а затем Пермской, Вятской, Уфимской и Тульской губерний.

В 1919 году он уже наркомпрод в марионеточном правительстве Советской Украины. Как видим, Москва бросала его на участки, где нужно было ограбить крестьян, и никакая декларативная «независимость» совковой Украины здесь роли не играла.

Трудармейская агитка

Согласно упомянутому Декрету, любого гражданина могли принудительно поставить на выполнение определенного фронта работ. На практике же главным трудовым ресурсом стало крестьянство. Крестьян мобилизовали обычно с собственным инвентарем, транспортом и лошадьми-волами.

Даже отобранный в пределах продразверстки хлеб транспортировали на ссыпные пункты сами жертвы ограбления собственными лошадьми. Крестьян выгоняли на лесоповалы, перевозку дров в города, расчистку от снега дорог и путей, ремонт дорог, транспортировку грузов и тому подобное ... Любой большевистский клерк, отягощенный минимальной властью и маузером, мог мобилизовать первого попавшегося крестьянина, чтобы на несколько дней припрячь его лошадку как служебный транспорт.

Фактически каторжный труд «трудообязанных» никоим образом не оплачивался. За день работы, правда, если очень повезет, могли выдать «паек» - фунт (чуть более 400 гр) ржаного хлеба, щепотку соли, десяток спичек и 4-5 кг овса на лошадь. Но обычно мобилизованные не видели даже этого.

Заметим, что Декрет предоставлял право мобилизации на выполнение трудовой повинности не только местным представителям различных центральных «чрезвычайных» комиссий, но даже городским и уездным исполкомам.

Активисты-идеалисты против крестьян

Если органы губернского уровня формировались еще из более-менее адекватных людей, то низовые преимущественно состояли из довольно специфической публики. Чаще всего это были представители местного люмпена и местечковых начитанных, очень идейных, но совершенно далеких от реальной жизни пацанов вроде Аркадия Голикова (будущего детского писателя Аркадия Гайдара).

Детский писатель Гайдар, которого знал каждый советский школьник, в свои 16 лет командовал полком ЧОНа (частые особоґо назначения). Правда, чтобы не травмировать детскую психику, никто не объяснял пионерам, что чоновцы - это банальные каратели, которые воевали только с крестьянами, вооруженными одним обрезом на двоих.

Составить впечатление о тогдашних местечковых руководителях можно на примере родного для автора Городка - до недавнего времени райцентра Хмельницкой области. Последним владельцем городокских имений был знаменитый микробиолог и биохимик Сергей Виноградский, чье имя вполне оправдано стоит в одном ряду с именами Пастера и Мечникова.

Нобелевским лауреатом он не стал только потому, что открытие им хемосинтеза произошло на несколько лет раньше фонда престижной премии мира. В его дневниках есть упоминание о первом советском главе Городка: «Один младший конюх, мало куда годный, вдруг стал играть роль некоего начальства ...». В том же дневнике говорится, что того мужика он когда-то взял на работу исключительно по просьбе его матери, которая слезно просила дать хоть какую-то работу сынку, потому что он бездарь и иначе пойдет воровать или грабить ...

Осенью далекого 1973 года этот персонаж выступал перед нами, свежеиспеченными октябрятами, с воспоминаниями о своей борьбе за власть Советов и о тяжелой жизни при царизме. Больше всего старый большевик рассказывал о произволе жестокого помещика-самодура Виноградского, который едва переехав в Городок из Петербурга, сразу же приказал засыпать все колодцы во дворах и заставил жителей города ходить к пробуренным им артезианским скважинам.

Для понимания ситуации: «придомовыеи» колодцы - это самый высокий уровень грунтовых вод, в которые отфильтровывается все содержимое расположенных в нескольких метрах от них дворовых же клозетов и гноевищ. Борец за советскую власть даже в старости не мог понять простого факта - выдающийся микробиолог, шокированный результатами анализов, таким образом спасал «угнетенных» от инфекционных болезней.

Книжные местечковые мальчики тоже были «не сахар». Здесь стоит вспомнить, что все кровавые преступления «красных кхмеров» и хунвейбинов осуществлялись руками идеологически прокачанных подростков и юношей, которые во имя Высокой идеи не жалели ни своей жизни, ни чужой, и к тому же практически не знали окружающих их реалий.

В частности, местечковые книжные мальчики, привыкшие покупать хлеб у пекаря, вполне искренне считали, что несколько десятков мешков зерна в риге крестьянина - это «излишки», которые спокойно можно изъять на благо Пролетариата и Всемирной Революции.

Мнение, что немалой крестьянской семье с этого надо как-то дожить до нового урожая, да еще и чем-то отсеяться весной, было за пределами их понимания. Они нередко свято верили, что крестьянский коник или вол могут 24 часа в сутки таскать грузы в рамках трудовой повинности без передышки и корма.

Спекуляция на голоде

Стоит напомнить, что знаменитый в своей катастрофичности голод в Поволжье был вызван не так погодными условиями, как активным изъятием продотрядами продовольствия в 1919-1920 годах. Весной 1921 года там уже просто нечем было отсеяться.

В отличие от следующего замалчивания Голодомора 1932-1933 годов, советская пропаганда [11] массово раздула проблему. В частности, под шумок борьбы с последствиями голода в Поволжье состоялась реквизиция церковных ценностей и массовая распродажу за границу культурно-исторического наследия. Конечно, полученные от того деньги пошли вовсе не на голодающих, а на финансирование зарубежных проектов Коминтерна и индустриализацию. Кроме того, на трагедии неплохо «развели» благодушных «буржуинов». В частности, огромную помощь голодающим как в России, так и в Украине, предоставила Американская администрация помощи (American Relief Administration - АRА).

По оценкам Наркомата внешней торговли, за годы своей деятельности АRА ввезла около 595 тыс. тонн продовольствия, медикаментов и одежды на общую сумму 136 млн рублей золотом. Особенно отвратительно - во время, когда «тупые американцы» завозили продовольствие, «умные русские» его активно экспортировали.

Например, в январе 1923 года в Одесском порту произошел показательный случай, когда с американского судна «Манитоба» разгружали продукты для голодающих и одновременно в советский пароход «Владимир» не менее активно загружали хлеб на экспорт. Это стало одной из последних капель, преведшей к сворачиванию деятельности АРА в СССР. Руководитель организации Герберт Гувер (будущий 31-й президент США) решил нецелесообразным субсидировать советскую индустриализацию за счет жизни людей.

Обычный колониализм

Если на территории РСФСР нововведение продналога распространялось исключительно на зерновые, то колониальное харьковское правительство советской Украины значительно расширило перечень сельскохозяйственной продукции, подлежащей налогообложению.

Согласно Декрету СНК УССР от 24 июня 1921 года, облагались картофель, масличные семена (подсолнечник, конопля), продукты пчеловодства, яйца, молочные продукты, продукция огородничества и бахчевые культуры. Декретом СНК УССР от 26 июня того же года обложил еще и солому.

Кроме упомянутого выше натурального налога, крестьяне платили еще и целый ряд денежных и натуральных налогов и сборов. Среди них - общегражданский налог, трудгуж налог (выполнение перевозок собственными лошадьми), подворно-денежный и тому подобное. Были и единовременные выплаты. В частности декретом ВЦИК и СНК СССР (март 1922 года) устанавливался единовременный налог на ликвидацию последствий голода - 1 руб золотом.

В то время, заметим, это была достаточно серьезная сумма, - недельная плата наемника-поденщика. Этот налог платил каждый трудоспособный гражданин, проживавший на неохваченных голодом территории. Жители голодающих территорий РСФСР от налога освобождались. В отличие от украинцев, проживающих в охваченных голодом губерниях УССР.

В конце концов, по состоянию на 1922 год крестьяне были вынуждены отдавать государству почти столько же продукции, как и в продразверстку 1921 года. Сбор продналога тоже мало чем отличался от произвола продотрядов. В частности, довольно часто это делалось руками вооруженных до зубов специальных «рабоче-крестьянских отрядов», численность которых тогда достигала 8 тыс. штыков и военных частей Красной армии.

Российские большевики также придумали еще один способ подоить украинских селян. 12 августа 1921 года постановление Совета труда и обороны РСФСР ввело практику военных постоев.

Документ обязывал жителей украинских сел, на территории которых становилась на постой военная часть российской Красной армии, обеспечивать воинов в «полной норме боевого пайка». Что характерно - продукты, потраченные на прокорм красноармейцев, в продналог не зачислялись.

На эту тему: Колхоз и колхозники в СССР. Часть 2 [12]

Понятно, что крестьяне старались как можно быстрее собрать все налоги, чтобы зайды убрались восвояси. Жесткие методы заготовок сразу же дали результат - уже за первое полугодие 1922 года года в Россию вывезли почти 3 млн пудов украинского хлеба.

В соответствии с Декретом ВУЦИК и СНК УССР от 19 мая 1923 года, чтобы упростить взыскание единого продналога, его начали начислять в т.н. ржаных единицах. Крестьяне могли его платить продуктами или наличными по установленному «переводному коэффициенту». На самом деле «коэффициент», не имевший ничего общего с рыночными ценами, оказался очередным советским мошенничеством. К тому же в это время внедрялась денежная реформа, и курс рубля прыгал, как сумасшедший, и тоже не в пользу крестьян.

После удачного завершения денежной реформы правительство перешло исключительно на денежное взыскание налогов, и мошенничество с различными коэффициентами прекратилось.

«Ножницами» по селу

На передний план выходят пресловутые «ножницы цен», о которых тоже немало сказано в школьном курсе истории. Термин, кстати, придумал товарищ Троцкий. Так, к концу 1923 года цены на промтовары достигли 27,6% от уровня 1913-го при гораздо худшем качестве. В то же время цены на сельхозпродукцию упали до 89% от довоенных.

Понятно, что эти «ножницы» высасывали ресурсы села, как мощный насос. В ответ на это крестьяне сразу же сократили продажу продукции, что едва не привело к первому НЭПовскому кризису. Правительство пошло на уменьшение диспропорции - уже в апреле 1924 года цены на промтовары снизилась в среднем до 131% от уровня довоенных, а на сельхозпродукцию выросли до 92%. «Ножницы» и дальше выкачивали ресурсы, но уже не так вопиюще и болезненно.

Из-за курса на форсированную индустриализацию советское руководство снова начало активно «стричь» село, ведь валюту на новые фабрики и заводы можно было взять только от экспорта зерновых. «Ценовые ножницы» снова стали актуальными. Кризис хлебозаготовок 1927 года спровоцировали еще и настроения, которые чекисты называли «пораженческими». В связи с обострением отношений с Польшей (из-за убийства белоэмигрантом Борисом Ковердой советского посла - одного из организаторов расстрела царской семьи Петра Войкова в Варшаве) и Великобританией (из-за разрыва дипломатических отношений) в воздухе ощутимо запахло большой войной. Но значительная масса крестьян не желала защищать власть опостылевших большевиков.

По сообщениям ОГПУ, многие крестьяне (обычно из «кулаков» и хоть немного состоятельных) даже с нетерпением ждали прихода «буржуинов», чтобы отомстить коммунистам и их приспешникам за грабительскую налоговую и хлебозаготовительную политику. Одновременно на селе массово усилились антигородские и антикоммунистические настроения. Тогда же стала популярной мысль: «зачем сдавать за бесценок хлеб большевикам, если их со дня на день прогонят британцы или поляки?»

Как результат - в январе 1928 года, несмотря на очень хороший урожай, крестьяне сдали по продналогу только 300 млн пудов зерна, вместо 430 млн, сданных в 1927-м, что сильно ударило по экспортному потенциалу СССР. Кроме того, дефицит хлеба сразу же почувствовали в больших городах.

Из свободных крестьян в колхозные крепостные

Сталин охарактеризовал ситуацию как «крестьянский бунт» и «крестьянскую забастовку».

Как и во времена продразверстки, для изъятия хлеба в села отправились «оперуполномоченные» и «рабочие отряды» (30 тыс. мобилизованных коммунистов). Также были созданы любимые большевиками «тройки». В сельскую «тройку» входили представитель ОГПУ и по представителю от партячейки и сельсовета. Заручившись поддержкой люмпенов-бедняков, они выискивали сокрытый «кулаками» и «подкуркульниками» хлеб. Бедняк-пьяница, который указывал тайник трудолюбивого соседа, получал от найденного 25%. Эти же тройки могли осуждать особо злостных укрывателей-саботажников на срок до 3-х лет. Зерно тогда удалось «выбить», но на следующий, 1929 год крестьяне просто сократили посевы.

Изъятие сокрытого зерна

В ответ коммунисты начали тотальную принудительную коллективизацию и превратили крестьян в крепостных, которые должны были работать за виртуальную палочку «трудодня».

Все знают, что имущество раскулаченных и высланных в Сибирь крестьян передавалось колхозам. Но менее известно, что это был типичный, как говорят сейчас мошенники, "развод". Крестьяне, особенно комбедовцы (члены комитетов бедноты) и им подобные, радостно голосовали за передачу конфиската свежеиспеченному колхозу. Халяву ведь все любят. Но впоследствии от колхозников потребовали оплатить государству стоимость всего присвоенного, к тому же по довольно завышенным ценам, а также оплатить все налоги и недоимки, что числились за репрессированными.

Кульминация ограбления села - это начало 1930-х, что обернулось печально известным Голодомором 1932-1933 годов. На выкачанные из села ресурсы на Западе массово закупали заводы.

В поселке Сатанов, расположенном на границе Хмельницкой и Тернопольской областей, до сих пор сохранился артефакт того «голодоморного» импорта. В одной из комнат старинной мельницы, стоящий на Збруче, можно увидеть ротор большого электрогенератора. Это остатки гидроэлектростанции, запущенной в 1933 году в рамках программы усиления границы (чтобы никто из умирающих от голода не бросился к «пилсудчикам»). Электроэнергия питала мощные прожекторы, которыми «карацупы» [13] освещали окрестность и другую пограничную инфраструктуру. Ротор британского производства - его приобрели за деньги, полученные от продажи отобранного у тех же крестьян.

В несколько меньшем масштабе голод повторился в 1946-1947 годах. Когда из-за политики советской власти ряд объективных причин, которые могли вызвать разве что определенные проблемы с продовольствием, превратились в настоящую трагедию. Коммунисты пошли на это преступление вполне сознательно. На конец 1947 года Сталин запланировал знаковый политический шаг - денежную реформу и связанную с нею отмену карточной системы. Следствием этого должны были стать полные магазины товара и изобилие продовольствия. Несмотря на плохой урожай, хлеб массово изымался из села и аккумулировался в «закромах Родины». Кроме того, Москва не только категорически отказалась от международной помощи, но и вывезла 2,5 млн тонн зерна в страны Восточной Европы.

Ради показушного «изобилия», которое неожиданно и ненадолго появилось в больших городах после отмены карточек и денежной реформы, крестьянам пришлось сначала немного поголодать ...

Но вернемся в довоенные времена. Желание подоить село, которое большевики рассматривали исключительно как неиссякаемый источник различных благ, продуцировало все новые грабительские законы. В частности, в 1939-м был введен налог еще и на приусадебные участки. Налог распространялся и на сельскую интеллигенцию - учителей, врачей, фельдшеров, ветеринаров и тому подобное. Есть версия, что автором идеи был нарком финансов СССР Арсений Зверев.

Коммунисты против приусадебных участков

Здесь надо напомнить, что трудодни [14] оплачивались чисто символически. В частности, в 1930-1940-х годах средняя крестьянская семья имела от работы в колхозе всего около 5% денежных доходов и где-то 30-35% необходимого для выживания зерна. Все остальное покрывалось за счет приусадебного участка.

Поэтому крестьяне старались как можно больше работать на приусадебном участке и как можно меньше на колхозных полях (все равно ничего не заплатят). Со временем это приобрело черты массового саботажа, особенно в Украине. В ответ 21 февраля 1948 года Президиум Верховного Совета СССР принял указ «О выселении из Украинской ССР лиц, злостно уклоняющихся от трудовой деятельности в сельском хозяйстве и ведущих антиобщественный, паразитический образ жизни». Согласно этому документу репрессиям подлежали крестьяне, не выполнвшие необходимый минимум трудодней и не оплатившие в полном объеме все налоги.

Этот минимум в каждой области и даже районе был разный. К тому же колебался в зависимости от сезона. Например, для колхозников Кировградщины с 15 июня по 15 августа минимум составлял 30 трудодней. Если учесть, что один полноценный день работы в колхозе равнялся в среднем 0,5 трудодня, то видим, как колхозник для выполнения минимума должен был вкалывать каждый день без выходных.

12 000 крестьян потеряли свободу (и неизвестно сколько из них выжило в лагерях) только за первые несколько месяцев действия этого указа.

В 1948 году еще раз повысили налоги на двор колхозников. Теперь более 650 рублей платили в Украине и около 600 рублей в России. Одновременно с этим продолжил действовать упомянутый выше закон от 1939 года о налогообложении всего, что выращивалось на приусадебных участках.

Понятно, что крестьяне начали массово вырубать сады и садочки, так как уродит или нет - неизвестно, а налог - плати! Налогообложение плодовых деревьев было отменено только в 1954 году распоряжением председателя Совета министров СССР Георгия Маленкова. Одновременно было снижено на 60% налоговое бремя для крестьян. Последствия массового садорубства удалось преодолеть лишь к концу 1960-х.

На эту тему: Садоводческая Голгофа Владимира Симиренко [15]

В последние десятилетия существования Советского Союза село перестало быть основным источником наполнения бюджета - в казну СССР пошел мощный поток нефте-газо-долларов, поэтому угнетать аграриев уже не имело смысла.

Село «доили», но не так уж и сильно. Главным образом это происходило за счет занижения цен на аграрную продукцию в пределах госзакупок. Впрочем, это компенсировалось низкими ценами на горючее, электричество и машины. Но ситуация к тому времени уже зашла в тупик - позднесоветские селяне утратили традицию зарабатывать трудом вне собственных дворов, не чувствовали себя хозяевами земли и в совершенстве освоили навыки саботажа и краж как надежного метода выживания.

—

Дмитро Полюхович, опубликовано в издании "ТЕКСТИ [2]"

На эту тему: