Маша Гессен на страницах The New York Times анализирует речь Путина на встрече «Валдайского клуба» и приходит к выводу, что он целенаправленно держит Россию в состоянии войны.

На фото вверху: Музей холодной войны «Дифенбункер» под Оттавой. Фото: Sean Kilpatrick / FA Bobo / PIXSELL / PA Images / ТАСС

Это война. Владимиру Путину никогда не надоест объявлять войну.

Каждую осень, начиная с 2004 года, Путин на несколько дней собирает большую группу ученых-специалистов по международной политике и комментаторов для дискуссий. Эти встречи так называемого «Валдайского клуба» [2] проводились в разном составе, в разных местах, менялись участники и обсуждаемые темы. Прежде их устраивали на Валдае, в национальном парке приблизительно на полпути между Москвой и Санкт-Петербургом, но в этом году встреча прошла в Сочи, где объекты, построенные к Олимпийским Играм, никак не используются. На встречах обсуждали в основном российскую политику и экономику, но в последние несколько лет все большее место занимает тема роли России в мире. К работе «Валдайского клуба» привлекали практически всех западных специалистов по России — для них это была возможность взаимодействовать с обычно недоступным президентом.

Но в последние годы многие западные исследователи отказались от участия во встречах клуба или перестали получать приглашения. В 2013 году количество участников достигло пика — больше 200 человек, — а на следующий год упало чуть ли не вдвое. Тем не менее, природа мероприятия остается прежней: это пикник за кремлевский счет, на котором Путин представляет свой взгляд на страну и на себя самого.

Встреча, прошедшая в этом году, называлась «Сообщества между миром и войной: преодоление логики конфликта в мире завтрашнего дня», но в своей речи Путин обошелся без слова «между». Мир в состоянии войны, объяснил он. И виновны в этом только Соединенные Штаты.

В 1970-х опальный советский автор и исполнитель песен Александр Галич [3] спел о своей стране: «Мы стоим за дело мира, мы готовимся к войне». За эту песню и другие подобные ей Кремль изгнал Галича из страны, но эта фраза — абсолютно точная передача советской риторики. Примерно как американское оружейное лобби в наши дне, советские правители утверждали, что единственный способ оставаться в безопасности — это быть вооруженным до зубов. Путин теперь пошел по этому логическому пути еще дальше, утверждая, что единственный способ поддерживать мир — это развязать войну.

Первая серийная атомная бомба «Татьяна», состоявшая на вооружении с 1953 года, в Музее ядерного оружия Российского федерального ядерного центра, 1992 год. Фото: Николай Мошков /ИТАР

«Мир, мирная жизнь были и остаются идеалом человечества, — сказал Путин. — При этом мир как состояние мировой политики никогда не был устойчивым и не возникал сам по себе». Иными словами, мир — это аномалия, хрупкое равновесие, которое, как объяснил Путин, чрезвычайно трудно поддерживать. Появление ядерного оружия, по его словам, этому помогло, принеся перспективу гарантированного взаимного уничтожения, и некоторое время — с 1950-х до 1980-х годов — мировые лидеры «вели себя ответственно, взвешивая все обстоятельства и возможные последствия». Таким образом, он назвал Холодную войну золотой эрой мира во всем мире.

С тех пор, как кончилась Холодная война [4], мир опустился до беспорядка. «За последние четверть века порог применения силы уже явно снизился, — сказал Путин. — Приобретенный после двух мировых войн антивоенный иммунитет, который существовал буквально на психологическом, подсознательном уровне, стал ослабевать». Первый виновник этого — США, которые разрушили мировое равновесие, утверждая свое господство. Путин прежде уже приводил примеры такого поведения Америки, а сейчас сконцентрировался на противоракетной системе и ее недавних испытаниях в Европе.

После этого Путин ненадолго отклонился от темы, обвинив США в нечестной игре по отношению к партнерам, включая Францию и Японию. Затем президент коснулся темы Сирии. Он повторил то, что говорил и раньше: российская военная интервенция [5] легитимна, потому что Россия защищает единственное законное правительство Сирии — режим Башара Асада, — а у США есть выбор: признать его законность и договариваться с Россией или воевать против него.

Слова Путина важно услышать. То, что он говорит о сопротивлении мировому господству США, уже привычно, но ключевой момент в речи президента касался его взглядов на войну и мир. Стратегическая цель его войн — война сама по себе. Это справедливо в отношении Украины, где территории — всего лишь предлог, и так же справедливо в отношении Сирии, где поддержка Асада и борьба с ИГИЛ [6] — тоже предлоги. Оба конфликта — войны, окончание которых не предвидится, потому что, по мнению Путина, только во время войны Россия может жить мирно.

Тоталитарное общество [7] стремится к мобилизации, и в этом смысле утверждение Путина справедливо и доказуемо: чем больше Россия возвращается к своему тоталитарному прошлому, тем удобнее для нее постоянно находиться в состоянии войны. При такой ее решительности и целеустремленности бессмысленно предостерегать от возвращения Холодной войны, как будто американцы могут предотвратить ее, просто не желая в нее ввязываться. Война уже идет, и Путин, не жалея сил, объявляет об этом всему миру.

Оригинал статьи: Маша Гессен, «Вечные войны Путина» [8], The New York Times, 2 ноября, перевод  Открытая Россия [9]

P.S.

Хотите понять действия Путина? Взгляните на карту

В своей статье «Географическое проклятие России», опубликованной в издании The Atlantic, лондонский писатель и корреспондент Тем Маршал пытается объяснить мотивы, которыми руководствуется Владимир Путин. Об этом пише Голос Америки [10].

Владимир Путин [11] говорит, что он религиозный человек и страстный поклонник Русской православной церкви. Если так, то, наверное, каждый вечер в молитве перед сном он спрашивает Господа: «Почему Ты не создал горы на востоке Украины?»

В своей статье «Географическое проклятие России» (Russiaand the Curse of Geography), опубликованной в издании The Atlantic, лондонский писатель и корреспондент Тем Маршал пытается объяснить мотивы, которыми руководствуется Владимир Путин.

Если бы Бог создал горы на востоке Украины, тогда пространства Европейской равнины не были бы столь привлекательны для захватчиков, которые оттуда неоднократно нападали на Россию в течение всей ее истории. Таким образом Путин, как и предыдущие российские лидеры, видимо, считает, что у него нет другого выхода, как установить, по крайней мере - попытаться установить свой ​​контроль над равнинами к западу от России. То же самое можно сказать о географических ландшафтах других регионов мира: их физические характеристики берут политических лидеров в заложники, ограничивая их выбор и возможности для маневрирования. Эти правила географии особенно явны в случае России, где власть очень сложно защищать и, где в течение многих веков лидеры компенсировали это попытками расширить свои территории, - пишет Маршал.

По всем признакам, западным лидерам трудно понять мотивы Путина, особенно когда речь идет о его действиях в Украине и Сирии. Характеризуя российского лидера, часто видим ссылки на известное высказывание Уинстона Черчилля о России - «загадка, завернутая в тайну и помещенная внутрь головоломки». Однако зарубежные военные интервенции Путина следует рассматривать в контексте давних попыток российских лидеров компенсировать особенности географии России. А может, мотивы Путина не столь уж и загадочны? Их можно прочитать на карте.

В России две главные проблемы - ее уязвимость на суше и отсутствие доступа к тепловодному порту

В случае России, самой большой страны в мире по площади территорий, которая лежит на границе между Европой и Азией и включает в себя леса, реки, озера, степи и горы, проблемы могут прийти как с суши, так и с моря, - отмечает корреспондент. Поляки пришли по Европейской равнине в 1605 году, затем были шведы в 1707 году, затем французы под предводительством Наполеона в 1812-м, а затем и немцы - дважды, в 1914 и 1941 году. На территории Польши ширина этой равнины составляет всего 480 километров - от Балтийского моря на севере до Карпатских гор на юге - но у российской границы ширина этой равнины увеличивается до 3200 километров, и оттуда открывается прямой путь на Москву. Отсюда и неоднократные попытки России оккупировать Польшу: эта страна представляет собой относительно узкий коридор, в котором Россия может развернуть свои вооруженные силы, чтобы помешать врагу приблизиться к ее собственным границам, которые гораздо сложнее защитить.  

С другой стороны, огромные площади территорий России были ей защитой: к тому времени, когда армия противника приближалась к Москве, линии снабжения становились слишком длинными, и их было крайне сложно защищать, поскольку они находились на российской территории. Эту ошибку сделал Наполеон в 1812 году, Гитлер повторил ее в 1941 году.

Западным лидерам трудно понять мотивы Путина, особенно когда речь идет о его действиях в Украине и Сирии

Тим Маршалл считает большой стратегической значимостью отсутствие у России собственного тепловодного порта с прямым выходом в океан, что оказало значительное влияние на стратегию российских лидеров на протяжении всей ее истории. Многие арктические порты России ежегодно сковываются льдом на несколько месяцев. Владивосток, крупнейший российский порт в Тихом океане, окружен водами Японского моря, в котором господствующие позиции занимают японцы. Это не только мешает торговым потокам, но и не позволяет российскому флоту получить статус глобальной силы, поскольку у него нет круглогодичного доступа к важнейшим мировым морским маршрутам.

По мнению Маршалла, в России две главные проблемы - ее уязвимость на суше и отсутствие доступа к тепловодному порту. Они вышли на первый план во время кризиса в Украине в 2014 году. Пока в Киеве находилось пророссийское правительство, Россия могла быть уверена в том, что ее буферная зона останется нетронутой и будет защищать Европейскую равнину. Даже нейтральная Украина, которая пообещает не присоединиться к НАТО и ЕС и оставит за Россией право арендовать тепловодный порт в Севастополе, была бы приемлемым вариантом. Но когда протестующие в Киеве сбросили пророссийское правительство Виктора Януковича, и к власти пришло новое прозападное правительство, Путин оказался перед выбором. Он мог с уважением отнестись к территориальной целостности Украины или сделать то, что российские лидеры делали в течение многих веков. Он выбрал свой ​​собственный путь - атаки ради обороны, аннексировав Крым, чтобы сохранить за Россией ее единственный тепловодный порт и помешать НАТО еще больше приблизиться к ее границам.

Те же самые обеспокоенности географическим положением заметны и в российской интервенции в Сирию в поддержку союзника Путина Башара аль-Асада. У России есть военно-морская база в портовом городе Тартус [12] на сирийском побережье Средиземного моря. Если режим Асада падет, новые руководители Сирии могут быстро выдворить российских военных оттуда. Путин, несомненно, считает, что сохранение этой базы стоит того, чтобы рискнуть началом противостояния с НАТО, - говорится в статье.

В тему: «Сирийская народная республика»? [5]

Россия еще не закончила свои кампании ни в Украине, ни в Сирии. От правителей Великого княжества Московского и Петра Первого до Сталина и теперь Путина, все российские лидеры были вынуждены решать одни и те же проблемы. Здесь дело не в том, каких идеологий придерживались эти правители - монархия, коммунизм или клановый капитализм - вода в северных морях замерзала, а Европейская равнина - оставалась плоской, - пишет Тем Маршал в статье для издания The Atlantic.

В тему:

• Европа: время проснуться [13]
• Макс Фишер: Ядерный конфликт с Россией уже в планах Путина [14]
• Кремлевский план отторжения Россией ряда территорий Украины [15]
• Путин, проводник в Армагеддон. У каждой войны есть свой Гитлер [16]
• Конец русского империализма [17]