Сама схема предоставления обезболивающих препаратов не оставляет людям шансов на то, чтобы уйти из жизни без мучений. Опиоидов в таблетках, которые страждущие могли бы употреблять, когда начинаются боли, в стране нет. Лекарства в ампулах, пустые «стекляшки» подотчетны...

Из-за несовершенства схемы предоставления обезболивающих препаратов тысячи неизлечимо больных умирают в мучениях.

«Чаще всего боль усиливается ночью, но я стараюсь не будить близких. Но не всегда получается. Жена просыпается… Я не знаю, могу ли я просить увеличить дозу. Может, большая доза убьет меня? А врач не хочет брать грех на душу? Но когда боль очень сильная, ночью я прошу смерти.

Я бы хотел, чтоб совершилось несчастье (землетрясение, взрыв), но чтобы, кроме меня, никто не пострадал», — это слова 62-летнего пенсионера Николая Ивановича, одного из многих неизлечимо больных украинцев, чьи истории вошли в сборник «Мы имеем право жить без боли и страданий!», подготовленного правозащитными организациями при поддержке международного фонда «Вiдрождення».

Каждый год, согласно докладу Human Rights Watch — международной неправительственной организации, занимающейся мониторингом, расследованием и документированием нарушений прав человека, около полумиллиона украинцев нуждаются в паллиативной помощи. Она связана не с попытками излечения, а с тем, чтобы дать человеку возможность последние недели, месяцы или даже годы вести жизнь, максимально приближенную к нормальной. Без боли.

Время страданий

К тому, чем закончится болезнь нестарого еще мужчины, его семья была готова. И момент, о котором предупреждали врачи (когда начнутся сильные боли), тоже не был неожиданностью. Медики разъяснили, куда нужно обратиться в этом случае. Но в «час икс» выяснилось, что схема не работает: врач в районной поликлинике заявил, что не имеет права выписывать обезболивающее (в Украине для снятия умеренной и острой боли используются 3 сильных опиоидных анальгетика, самым эффективным и дешевым из которых является морфин). А в больнице онколог на месте отсутствовал…

«На тот момент, когда женщина обратилась к нам, ее муж страдал вторые сутки, — рассказал руководитель правозащитной группы в сфере медицинского права крымского республиканского благотворительного фонда «Свет Крыма» Евгений Новицкий. — Нам понадобилось около 2 часов, чтобы получить обезболивающее для ее мужа».

Сколько неизлечимо больных пациентов гибнут, не получая необходимое обезболивание? Анна Котенко, координатор ровненского отделения всеукраинской общественной организации «Сеть ЛЖВ [2]» (это объединение помогает ВИЧ-инфицированным, но в последнее время оказывает помощь и онкобольным), рассказала, что представительница местного управления охраны здоровья была поражена, сопоставив цифры умерших от онкозаболеваний и тех, кто получал обезболивание. «Не меньше 60% людей в терминальной стадии рака страдают от болей, — пояснила Анна Котенко. — А выяснилось, что получали необходимые препараты лишь 20% нуждавшихся. За два последующих года количество больных, которым предоставлялось обезболивание, выросло до 53%».

В Крыму ситуация не лучше, чем была два года назад в Ровно: примерно один из трех больных, испытывающих боли, получает опиоидные препараты. Но при этом неверно было бы говорить, что даже эти люди избавлены от страданий.

Могут, но не хотят

Всемирная организация здравоохранения (ВОЗ) не рекомендует ограничивать количество морфина или других опиоидов для пациентов, нуждающихся в снятии болевого синдрома. Кому-то достаточно одной ампулы в сутки, кому-то не хватает 6 — 8. Больные, требующие паллиативной помощи, сообщила юрист-консультант правозащитной организации в сфере медицинского права «Свет Крыма» Алена Романова, сталкиваются с ограничениями. «Им либо вообще не назначают препараты, либо предоставляют недостаточное количество, — пояснила она. —

Большинство врачей потолок допустимой дозы определяют в 50 мг морфина в сутки, и многим пациентам этого мало. Самое интересное, что в Украине не существует ни одного документа — решения, приказа, распоряжения Минздрава — о том, сколько препарата можно назначать. Цифра в 50 мг фигурирует лишь… на вкладыше к лекарственному средству. И опираться на нее, когда речь идет о паллиативной помощи, неправомерно».

Сама схема предоставления препаратов практически не оставляет людям шансов на то, чтобы уйти из жизни без мучений. Вводить обезболивающее должна медсестра, которая редко может добраться до больного чаще 2 раз в день, инъекция производится не тогда, когда терзает боль, а когда приходит медработник. А что делать, если нужны уколы каждые 4 часа? С больными из сел дело обстоит еще трагичнее: там обезболивание получают намного меньше неизлечимо больных, чем в городах.

Опиоидов в таблетках, которые страдающие люди могли бы получать и употреблять, когда начинаются боли, в Украине нет. Лекарства в ампулах, пустые «стекляшки» подотчетны. Медработники, идущие навстречу больным и их родственникам, оставляя наполненные препаратом шприцы, — чтобы было чем снять боль, когда она снова появится, — «ходят под статьей», поскольку сознательно нарушают установленный порядок предоставления пациентам наркосодержащих препаратов.

Может ли тяжелобольной человек купить сильное обезболивающее в аптеке? Да, если его выпишет на специальном бланке врач. Другое дело, что многие аптеки отказываются… отпускать лекарства по таким рецептам. А немало врачей опасаются, что правоохранители заинтересуются «щедрыми» докторами. Разорвать замкнутый круг можно, было бы желание. Например, в Винницкой области заключено региональное соглашение с представителями комитета по борьбе с незаконным оборотом наркотиков, аптечными фирмами и областным управлением охраны здоровья. И ситуация с обезболиванием там изменилась к лучшему.

Нужны перемены на законодательном уровне, считает исполнительный директор Украинской лиги содействия развитию паллиативной и хосписной помощи Леся Брацюнь. «Есть приказ Минздрава Украины №11, регламентирующий предоставление паллиативной помощи и доступ к обезболиванию, который во многом несовершенен, — сообщила она. — Мы ожидаем постановления Кабмина, упрощающего систему предоставления наркосодержащих препаратов пациентам, испытывающим боль».

Обреченные и… ничьи

Директор программы «Общественное здоровье» МФ «Вiдродження» (Киев) Виктория Тимошевская рассказала, что не так уж редко медики сомневаются в искренности пациента, испытывающего страдания. «Молодой человек 32 лет с гепатитом С страдал от боли — он кричал так, что в дверь квартиры стучали соседи, заподозрившие, что там кого-то истязают или убивают, — привела пример она. — И его жена обращалась к участковому врачу, в больницу, собрала все документы, чтобы мужу назначили морфин, и слышала: «Вы его превратили в наркомана, у него ломка!» Это дело сейчас готовится для Европейского суда».

Хосписов, где возможно существование без боли, без ограничений снимающих ее препаратов, в Украине немного. Иногда люди надеются на больницы, но там не готовы принимать паллиативных пациентов. Беда в том, объяснил заместитель главного врача КРУ «Онкологический клинический диспансер» Александр Филенко, что пациенты в последней стадии заболевания — ничьи.

«Если говорить об онкобольных, то в приказе Минздрава №208, изданном двадцать лет назад, записано: «больным с IV клинической стадией должны заниматься участковый врач и онколог», — сообщил он. — Но ни тот ни другой такого пациента своим не считают. И в проекте приказа о паллиативной медицине, который сейчас обсуждается, тоже не сказано, чей же все-таки паллиативный больной, кому его передадут? В функциональных обязанностях ни одного врача нет оказания надлежащей помощи такому пациенту».

Вот пример: крымчанка, которая вроде бы правильно и планомерно сделала все, чтобы закончить свои дни достойно. Врач паллиативной медицины хосписного отделения КРУ «Онкологический клинический диспансер» Вера Басалаева рассказала, что к врачу пациентка попала уже с запущенной стадией онкозаболевания. Боли появились примерно через месяц после выписки из больницы.

Она пригласила представителей общественной правозащитной организации, те встретились с онкологом и администрацией местной больницы, получили обещание, что, когда боли станут усиливаться, пациентку примут в стационар, где она сможет получать обезболивающее. Но когда время пришло, родственники больной услышали от врача: «У нас стационар, а не морг!», и женщине даже не назначили опиоиды. Препараты она получала всего два дня до смерти, после того как снова вмешались правозащитники. В таких случаях, советует Вера Басалаева, не нужно ограничиваться устными договоренностями: следует писать заявления — на госпитализацию, назначение обезболивающих.

О тяжело болевших людях у нас принято говорить: «отмучался», будто признавая, что любая болезнь неотделима от физических мук и изменить ничего нельзя. И в эти секунды никто не думает, что кто угодно может оказаться на месте того, кто подвергается узаконенным государством пыткам.

Фото: ABC News

Наталья Якимова, опубликовано в газете Первая крымская [3]

Еще в разделе МЕДИЦИНА [4] читайте:

• Эпидемия СПИД в Украине: власть «тупит», гранты — крадут, молодежь по незнанию «залетает» [5]
• Загляни в могилу и почувствуй себя счастливым. Как мысль о смерти нам жить помогает [6]
• Украина стремительно сходит с ума. «Мозги отшибает» водка и наркота [7]
• Канадские врачи: нашим профессорам до их «участковых» - как до Торонто ползком [8]
• Холера помнит о нас! [9]