Посеять неверие в собственных предводителей среди солдат и граждан враждебного государства — крупный успех России.

Слушая панический крик вроде «во власти собрались сами воры» или «власть сливает своих военных», граждане, осведомленные в истории, испытывают неприятное дежа вю. В истории Украины уже были периоды, когда во время войны подобные лозунги звучали со страниц газет и становились топ-темами в разговорах граждан. Для страны это явление каждый раз заканчивалось горько — она ​​погибала.

Предатели и воры в Императорской армии

О коррупции и предательство в среде русского генералитета оппозиционная пресса (в первую очередь — эсеровская) писала задолго до Первой Мировой войны — именно их приводили как одну из причин проигрыша в русско-японской войне 1905 Однако в начале мировой войны о качестве российских генералов мало вспоминали, страну охватил имперский неистовство. Молебны императора, крестные ходы — все это было. Дошло до того, что в 1914 году переименовали столицу империи, носившая непатриотично-немецкое название. Из Санкт-Петербурга в Петроград.

Отрезвление пришло в 1915 году, когда в результате поражения на фронте русская армия должна была покинуть Польшу, Западную Украину и Литву. Общественное мнение сразу же бросилось в другую крайность — стали поговаривать об измене и о том, что военное министерство прокралось. Повод для слухов подало же руководство армии.

Развал и отсутствие дисциплины в российской армии. Немецкая карикатура времен Первой мировой

18 февраля 1915 года по инициативе генерал-квартирмейстера Северо-Западного фронта генерала Михаила Бонч-Бруевича и начальника контрразведки фронта полковника Николая Батюшина был арестован переводчик штаба 10-й армии, бывший жандарм, полковник Сергей Мясоедов.

Сейчас очень трудно разобраться, что там произошло на самом деле. С одной стороны, непосредственные участники дела в своих мемуарах убеждают в том, что Мясоедов был немецким шпионом, и этому было немало доказательств. С другой стороны, современные исследователи приходят к выводу, что дело было сфабриковано. К несчастью Мясоедова, в шпионаже он уже раз был обвинен — в 1912 году, причем обвинял его лично член Государственной думы Александр Гучков. 18 марта 1915 года полковник Мясоедов был осужден как немецкий шпион и мародер, и почти сразу — повешен.

Дело полковника Мясоедова было просто подарком для Верховного главнокомандующего Русской армии великого князя Николая Николаевича — потому что было необходимо оправдать серию поражений 1915 года. Кроме того, он давно мечтал расправиться с давним противником, военным министром генералом Владимиром Сухомлиновым, который, на свою беду, с Мясоедовым был знаком и имел общие дела еще до войны. Когда на великого князя Николая Николаевич посыпались обвинения в проигрышах, тот обвинил министра Сухомлинова в плохом обеспечении войска, что имело место — ситуация сложилась трагически из-за неверного прогнозирования течения будущей войны.

Полковник Сергей Мясоедов

Не обошлось и без коррупции. «С первых же сообщений о безумной недостаче боевого снаряжения на фронте и возможности в соответствии с этим хорошо заработать на предметах такой острой нехватки, русских промышленников охватил беспрецедентный ажиотаж» — сетовал позже генерал Евгений Барсуков.

В августе 1915 года для расследования ситуации со снабжением армии была создана верховная следственная комиссия. Тут вспомнили о полковнике Мясоедове, и обвинение в измене повисло уже над военным министром. Результат — 29 апреля 1916 года генерал Сухомлинов был арестован и заключен в Петропавловской крепости.

Следствие никак не могло доказать его вину. Оправдывать министра также было рискованно, и в начале 1916 года начальник канцелярии министерства императорского двора А. Л. Мосолов печально отмечал: «Суд над Сухомлиновым бесспорно разрастется в суды над правительством. Эхо происходящего в суде прозвучит преувеличенно в кулуарах Думы, откуда в уродливых размерах разольется на улицу и проникнет в искаженном виде в народ и армию — пятная все, что ненавистно народу».

Под стражей Сухомлинов пробыл до самой Февральской революции. Бесполезно говорить, что на этом деле не делал себе имени только ленивый. С трибуны государственной думы представители оппозиции обвиняли руководство армии в кражах ... ссылаясь на совершенно конкретные примеры.

Большевикам, эсерам и анархистам даже ничего не надо было придумывать — придворные интриганы сами создали для них поводы для сокрушительной критики руководства армии, а затем — верховной власти, еще начиная с 1915 года. Ведь главнокомандующим был император Николай II. И это — не учитывая не принятой обществом немки-императрицы и непонятного массам влияния Григория Распутина — болезнь цесаревича, которого лечил «сибирский старец», в николаевской России сделали государственным секретом.

До сих пор исследователи не приходят к согласию о причинах начала Февральской революции. Сходятся лишь на том, что произошел взрыв народной стихии. При условии того, что за несколько лет до этого оппозиционные издания поливали общественность известиями об измене и хищениях в высших эшелонах власти — объяснение выглядит совершенно логичным.

Владимир Сухомлинов

Февральская революция разрушила Российскую империю, и только после войны из мемуаров руководителей австрийской разведки Ронге и немецкого — Николаи, шокированный российский читатель узнал, что ни полковник Мясоедов, ни генерал Сухомлинов, ни еще несколько знаковых «предателей» никогда не имели ничего общего с немецкими и австрийскими спецслужбами. Шеф австрийской разведки Максимилиан Ронге писал: «Нашу осведомленность россияне объясняли предательством высших офицеров, которые были приближены к царю и высшему армейскому командованию. Они не догадывались, что мы читали их шифры. Всего нам удалось раскрыть около 16 российских шифров».

Из генералов-воров в честные комбриги

Нельзя сказать, что большевики в своей критике царских генералов чем-либо принципиально отличались от других оппозиционных партий социалистического направления — до эсеров, скажем, им было явно далековато. Однако после большевистского Октябрьского переворота судьба многих царских генералов оказалась тесно связана именно с партией Ленина-Троцкого. Начать можно с того, что уже упомянутый генерал Михаил Бонч-Бруевич был родным братом Дмитрия Бонч-Бруевича, одного из самых верных соратников Владимира Ленина.

В октябре 1917 года генерал Бонч-Бруевич — командующий Могилевского гарнизона, того самого, на территории которого находилась ставка верховного главнокомандующего, то есть царя Николая II. Сразу же после большевистского переворота генерал Бонч-Бруевич — начальник штаба Ставки ВГК уже у большевиков, а в будущем — генерал-лейтенант Красной армии.

Генерал Бонч-Бруевич — не исключение. Взять Зимний дворец большевикам удалось не в последнюю очередь потому, что исполняющий обязанности военного министра генерал Маниковский палец в палец не ударил, чтобы защитить здание. В ночь переворота генерал Маниковский был арестован, но через несколько дней возглавил уже красное военное министерство. Артиллерия Красной армии, служба тыла и логистика — именно его заслуга. Был ли генерал Маниковский в сговоре с красными — сказать трудно, а вот заместитель начальника Генштаба и генерал-квартирмейстер генерал Потапов сотрудничать с партией Ленина начал еще в июле 1917 года.

И это далеко не единичные примеры. Бывшие царские генералы возглавляли большевистские Всеглавштаб и Полевой штаб РККА и почти все фронты. Конечно, среди большевиков попадались и лица «от сохи» — такие, как бывший поручик-дезертир Владимир Антонов-Овсеенко и профессиональный революционер Михаил Фрунзе. Но на должностях начальников штабов и помощников у них всегда находились бывшие «благородия», которые, собственно, и тянули на себе всю рутину. Цифры говорят сами за себя — в рядах РККА оказались 48 500 царских офицеров и генералов, 10 300 царских военных чиновников и 14 000 военных врачей. Всего — 72 800 человек — 30% офицеров царской армии.

Очевидно, замученные клеветой социалистов из оппозиции профессиональные строители империи пошли строить империю под знамена большевиков, у которых с оппозицией было все в порядке. Эсерам же и меньшевикам в эмиграции приходилось только локти грызть в сердцах за последствия своей бурной оппозиционной деятельности.

Но не надо думать, что красные не знали проблемы коррупции. Ее центром стали, правда, не «бывшие», которые, понимая шаткость своего положения, себя вели весьма скромно. Почти барской роскошью себя окружил например, командарм Михаил Тухачевский. В полном соответствии с поговоркой «не дай Бог с Ивана — пана», революционные выскочки воровать [2] стали так, как не снилось никаким царским коррупционерам.

В тему: У истоков советской коррупции: «ленинские паровозы». Окончание [3]

Но история любит иронию. Расстрельный приговор Михаилу Тухачевскому подписал бывший царский полковник Борис Шапошников — будущий маршал Советского Союза. Как многие другие «бывшие», он никак не пострадал от сталинских репрессий и умер в собственной постели в славе и почете.

Фарс от Директории УНР

В отличие от российской оппозиции при царизме, оппозиция украинская при гетманате Павла Скоропадского реальных оснований для обвинений руководства страны не имела, сам Павел Скоропадский [4] оснований для компромата не давал, его министры — также. Но опорочить в глазах общественности социалистам из Директории их удалось так, что мифы тех времен живут еще и сегодня.

Во-первых, и самого Павла Скоропадского, и ряд его министров обвинили в том, что они — «паны». Центральную Раду только большевики называли буржуазной, сама она себя таковой не считала и свои лозунги на самом деле практически калькировала с большевистских. Во-вторых, поскольку и сам Павел Скоропадский, и абсолютное большинство его команды были бывшими старшими офицерами и чиновниками царского правительства — их обвинили в симпатиях к царизму и в желании восстановить российскую империю.

Еще весной 1917 года Михаил Грушевский [5] заявлял, что независимость Украине не нужна, поскольку вскоре все страны превратятся в единый социалистический интернационал. Однако в условиях строительства действительно независимой Украины гетманом Скоропадским стало очевидно, что идею независимости поддерживает общество. Тогда сторонники Украинской социал-демократической рабочей партии (Винниченко, Петлюра) и Украинской партии социалистов-революционеров (Грушевский, Шаповал) стали именно себя выставлять незалежниками, а гетмана — сторонником империи.

На бис — социалисты из бывшей Центральной Рады клеймили гетмана немецким муртадом, поскольку тот выполнял экономическое соглашение, которое с Германией заключила собственно Центральная Рада.

В тему: Гетьманомика [6]

Как ни странно, общественность все эти тезисы восприняла на веру, и тому было несколько причин. Среди прочего, гетмана обвиняли в затягивании земельной реформы. При Центральной Раде земля на селе была разделена путем «черного передела», но при гетмане Государственная стража и Охранные сотни с помощью немецких отрядов сумели вернуть собственность ее предыдущим хозяевам.

Крестьян это возмутило. Во вторых, гетману пришлось столкнуться со всеми последствиями Первой Мировой войны и упадком производства в результате большевистского нашествия. Только на июль 1918 года Министерство труда насчитало в стране более 200 тысяч безработных. Уровень жизни в Украине был довольно низким, и это создавало благодатную почву для агитации социалистов.

Успеху агитации способствовало еще и то, что правительство просто не успевало за информационным нашествием оппозиции. В эмиграции гетман сетовал, что правительство не смогло наладить регулярный выход даже правительственного журнала «Государственный вестник» — существовали более неотложные дела.

В то же время Симон Петлюра еще до своего ареста наладил систему распространения противогетманской кампании через свои кооперативные союзы. 22 000 кооперативных обществ, действовавших в Украине, сверху донизу были освоены сторонниками УСДРП и УПСР, они владели более чем 70 издательствами, которые в течение всего 1918 года выпустили 273 названия газет журналов, бюллетеней, листовок и т.д..

Результаты такого информационного блицкрига — известны. 17 декабря 1918 года газета «Новый совет» выпустила статью под красноречивым названием «Под суд», которая среди прочего содержала и такие строки: "Военный министр Рогоза — за то, что 1) потратив более миллиарда рублей на организацию украинского войска, снисходительно смотрел на хищение этого миллиарда без организации войска; 2) передавал военное имущество явно спекулятивным Южной, Северной и Астраханской армиям, которые якобы создавались для борьбы с большевиками, а на деле тратили и распродавали имущество в Киеве...«То факт, что Действующая армия УНР большей частью состояла из штатных частей гетманской армии, социалисты предпочитали не замечать.

Гетманское военное министерство, как, собственно, и другие, было разогнано, а вскоре Директория УНР столкнулась с необходимостью воевать — приказ начать наступление «в поддержку рабочих и крестьян Украины, восставших против гетмана» Совнарком Красной России издал 11 ноября 1918 года — за две суток до начала самого восстания.

В тему: Цена независимости. Как Украина боролась с агрессией большевиков [7]

Тут и открылась досадная деталь — в украинском войске оказалась бешенная нехватка офицеров. На недостаток среднего звена старшин сетовал командующий Левобережной группы армии УНР атаман (генерал) Петр Болбочан [8]. Проблема качественного командования остро встала в корпусе Сечевых стрельцов, управляемом бывшим фендриком Евгением Коновальцем [9] и бывшими обер-лейтенантами Сушко и Мельником. Они просто не умели управлять такой большой массой войска. Ситуация стала исправляться только когда должность начальника штаба Корпуса СС возглавил полковник Безручко — бывший царский офицер-надднепрянец.

Полковник Петр Болбочан, один из лучших полководцев УНР. Социалисты неоднократно обвиняли его в «милитаризме» и «недемократизме». Болбочана расстреляли по приказу Петлюры

В тему: Как украинцы Крым захватили. Апрель 1918 года [10]

Создавалось впечатление, что социалисты-большевики от социалистов украинских отличались тем, что если первые готовы были идти по вопросам идеологии на широкие компромиссы, предпочитая результат, то их украинские идейные товарищи пытались твердо придерживаться установок идеологов социализма, даже когда те были полностью абсурдны. В Красную армию брали любых офицеров, лишь бы были согласны верно служить большевикам. В Армии УНР постоянно создавали ряд преград для приема офицеров в армию — участие в прошлом в пророссийских организациях, невладение украинским языком, отсутствие партийных рекомендаций и т.д.. Практика показала большую эффективность как раз большевистского метода.

Забытые уроки

Со времен Юлия Цезаря посеять неверие в собственных предводителей среди солдат и граждан враждебного государства считается успехом уровня удачной военной операции. Сделать это становится тем проще, чем легче враждебные граждане готовы увязнуть в распрях и внутренней борьбе, вспомнив старые обиды или поддавшись на панические слухи.

Очевидно — сложную ситуацию внутри Украины сейчас пытаются использовать многие политические силы. С целью усиления собственного влияния они увлеченно порочат руководство страны. Они тиражируют тезис о коррупции чиновников правительства. Они требуют расследований над офицерами Генштаба и смены руководства Минобороны. Они пытаются вывести граждан на акции протеста. И далеко не все они готовы сыграть на руку врагу.

Но то, что враг воспользуется созданною ими кутерьмой — бесспорно.

—

Дмитрий Калинчук, опубликовано в издании  Тексти [11]

Перкевод: Аргумент [12]

В тему:

• «Огонь по беглецам!..». Загранотряды в царской армии России [13]
• «Предатели России» на самом деле уважаемые люди. Почему измена родине — вещь относительная [14]
• Эпоха расстрелянных надежд. Трагедия большевистского вторжения глазами Николая Галагана [15]