В поисках идеального копа

1.00

Нет

Самая большая проблема реформы МВД Украины — отсутствие четкого видения, что мы хотим получить в результате.

Вскоре уже два года, как в Украине «строится» новая полиция. По плану этот процесс должен был параллельно вычистить путем переаттестации и люстрации старых продажных ментов и ввести новые честные правоохранительные структуры. Но здесь ключевое словосочетание — «по плану».

На самом же деле все вышло по извечному украинскому принципу «имеем то, что имеем»: и очиститься не получилось, и ничего конкретного пока не построили. Даже делая поправку на то, что реформа будет продолжаться еще несколько лет, уже сейчас можно констатировать ее большой недостаток: мы, как всегда, не знаем до конца, что именно создаем, поэтому у нас достаточно сомнительные результаты.

О фактически полном провале переаттестации не говорит разве что только ленивый. К сожалению, можно констатировать, что программа очищения правоохранительных структур через систему общественных контрольных комиссий так и не удалась. Главная причина, о чем говорят в один голос как сами участники этих комиссий, которые начали публично выходить из них в знак протеста, так и независимые эксперты, — это саботаж со стороны нынешнего руководства МВД. Речь идет прежде всего о профильном министре Арсене Авакове и его приближенных.

Самая большая ошибка руководителя — если это, конечно, не было его целенаправленной политикой — заключается в том, что он так и не очистил верхушку милицейской системы. Однако, по свидетельствам самих правоохранителей, министр просто с ней договорился, мол, теперь вы работаете на меня.

Наглядным примером такого предположения является почти двухлетнее нежелание господина Авакова освобождать одиозного руководителя уголовного розыска Василия Паскала. Или полный саботаж расследования деятельности «Беркута», большинство работников которого и в дальнейшем беззаботно работают в органах на тех же должностях, только в форме другого цвета и с несколько измененными шевронами. А иногда даже и не измененными.

В тему: Арсен Аваков покрывает преступников из «Беркута» [2]

Результаты мы видим каждый день. Аттестационные комиссии просто не имеют физического доступа к закрытым базам данных самой милиции / полиции, поэтому очень часто выносят решения, которые не подкреплены вещественными доказательствами вины аттестованного. Это потом дает возможность тем, кто не прошел горнило общественной проверки, аргументированно оспаривать свое увольнение в суде.

Тем более что законодатель почему-то это позволил, как и в ситуации с люстрации. И не говоря уже о многочисленных способах уклонения от всевозможных проверок методом перевода человека с должности на должность, из области в область, по управлению в управление. Или формирования «ручных» аттестационных комиссий, которые штампуют выгодные руководству решение, ведь далеко не везде хватает самоотверженных активистов, которые хотят посвятить год-два своей жизни адской и совершенно неблагодарной работе.

Самая большая ошибка Авакова — если это, конечно, не было его целенаправленной политикой — заключается в том, что он так и не очистил верхушку милицейской системы.

Безусловно, все это существует исключительно потому, что нет верховной политической воли на реальную люстрацию кадрового состава правоохранительных структур. По свидетельствам самих сотрудников полиции, в министерстве так ничего коренным образом и не изменилось по сравнению с периодом Януковича: так же происходит торговля должностями, так же есть приближенные к министру «элитные» руководители, так же за деньги можно решить любые вопросы. Особенно если ты берешь под контроль управление внутренней безопасности и используешь его в своих целях.

Случаи возврата или назначения на должности одиозных персонажей — это только верхушка айсберга, свидетельствующая о неоспоримом факте: никакого реального очищения органов нет. Зато из-за такой искусственной аттестации «на телекамеру» из органов или ушли сами, или были люстрированы последние адекватные работники. Особенно это касается следственно-оперативного аппарата.

А подтверждение этого видим ежедневно в сводках о повальных квартирных ограблениях, похищениях авто, гоп-стопах на улицах и т. д. По самым взвешенными оценками, уровень преступности пока вырос в 2-3 раза. И связано это далеко не так с войной, как с тем, что правоохранительная система фактически парализована. Проще говоря, ловить преступников почти никому. Что и не удивительно, когда вместо замены людей занимаются изменением названий подразделений.

В тему: Патрульная полиция через полгода: управленческий хаос и отсутствие тренировок [3]

Здесь мы подходим к следующей большой проблеме. Ведь главной витриной реформы МВД является создание новой патрульной полиции. Несомненно, это большое достижение и главный реальный результат. Однако за фасадом красивого пиара остается простая истина: патрульные полицейские — лишь маленькая часть правоохранительной системы. Да, это именно с ними ежедневно встречаются граждане, поэтому, наверное, и был выбран именно такой сектор органов для первого этапа реформы. Но даже задержать преступника — это только полдела.

Ведь дальше должны действовать следственные подразделения полиции, уже не говоря о том, что для успешного задержания преступника нередко требуется кропотливая оперативная работа. И здесь констатируем едва ли не полный коллапс следственной системы, ведь, как уже упоминали выше, из-за люстрации и пиар-снижения всех доплат и премий из органов ушло большинство адекватных сотрудников, которые там еще чудом оставались. Зато остались преимущественно коррупционеры и служаки, которым нечего терять и делать в гражданской жизни. Если же добавить к этому, что в результате несовершенных процедур патрульный полицейский сейчас получает почти вдвое большую зарплату, чем следователь (!), то ситуация начинает выглядеть и вовсе скверной.

Но если патрульных действительно можно набрать с улицы (что и было сделано), то работников оперативно-следственного аппарата нужно готовить в профильных вузах и не один год. То есть имеем ситуацию, когда ушедших нормальных сотрудников некем заменить.

А оборотни в погонах, которые всеми правдами и неправдами остались в органах, работать против преступности просто не имеют мотивации, ведь соответствующий заказ сверху отсутствует, а по-другому они и не представляют своей деятельности. Что же касается «грузинского десанта», то он в общем неплохо выполнил работу, к которой был допущен, — создание той же патрульной полиции. Однако всему, что касается реформирования и люстрации следственных органов, стоит огромная преграда со стороны высшего руководства. Во многом именно этим объясняется отставка Эки Згуладзе [4].

Вот здесь мы наконец подходим к стратегической проблеме: а что, собственно, в итоге мы хотим получить, то есть какой эта полиция должна быть? Надо четко понимать, что даже смена руководства МВД ее не решит. Да, у нас существует «Стратегия развития органов внутренних дел», где написаны правильные вещи, как, например, оптимизация структуры, деполитизация, децентрализация, демилитаризация, подотчетность общественному контролю и тому подобное. Однако, кажется, так никто и не занимается основополагающим вопросом: а какую модель полиции мы вообще строим? Ведь в демократическом мире их есть, по сути, две — американская и европейская.

Американская означает, что полиция — это безусловно карательный орган, который имеет достаточно широкие полномочия как в сфере применения силы, так и по полномочиям. В то же время для равновесия эта полиция очень децентрализована и разбита между различными ведомствами и уровнями власти. То есть местный шериф подотчетен только своим избирателям, полиция штата отвечает перед губернатором, федеральная полиция — перед своим руководством в правительстве, а городская — перед мэром. И каждая из них, мягко говоря, не любит своих коллег из других ведомств, чувствуя в них конкурентов за голоса избирателей и бюджетные ассигнования. А еще есть ведомственные структуры в различных службах типа Управления по борьбе с наркотиками, Бюро алкоголя, табака, огнестрельного оружия и взрывчатых веществ, Секретной службы и тому подобное.

Зато европейская полиция имеет значительно меньше полномочий, зато больше централизована. Ее плюсы: четкая вертикаль, отсутствие дублирования функций подразделений и прямая административная структура, то есть скорость принятия решений. Наша же «Стратегия ...» - какое-то странное сочетание между этими двумя принципами. То есть, с одной стороны, мы артикулирует американские подходы: децентрализацию управления, повышение роли местных структур МВД, создание муниципальной полиции, финансирование ее на местном уровне.

А с другой — ратуем за то, чтобы уменьшить полномочия полиции, заставить ее быть более «плюшевой». При этом другой рукой создаем дикую путаницу с подследственностью, ведь, когда будет (если будет) создано многострадальное Государственное бюро расследований, можно сразу говорить о конфликте между ее структурами и следственными структурами полиции. И не в хорошем смысле конкуренции по-американски, а в типично советском, номенклатурно-ведомственном: перетягивании одеяла на себя или сбрасывании неудобных вопросов на оппонента.

Итак, имеем огромные проблемы как в кадрово-административных подходах, так и в стратегии развития. Если эти вопросы не будут решены в ближайшее время, то должны констатировать полный провал реформы МВД. То есть, одного из основных требований Революции Достоинства.

—

Богдан Буткевич, опубликовано в издании Тиждень.UA [5]

Перевод: Аргумент [6]

В тему: