«... Есть „мы“ и „они“ — сторонники реформ и противники. И если раньше „они“ было аморфным понятием, этакой скрытой бюрократической угрозой, то сейчас уже можно назвать конкретные фамилии людей, которые нам противодействуют.» И снова Пашинский...

„«Есть „мы“ и „они“ — сторонники реформ и противники. Если раньше „они“ было аморфным понятием, то сейчас уже можно назвать конкретные фамилии людей, которые нам противодействуют. Мы не можем годами работать в тестовом режиме. Пришло время масштабного внедрения волонтерских наработок. Президент и министр должны наконец решиться и выбросить саботажников».

Руководитель проекта реформирования системы публичных закупок Минобороны и логистического обеспечения ВСУ Артур Переверзев рассказал ТЕКСТАМ о завершении первого этапа реформ:

Что уже сделано

Мы оттестировали механизмы проведения реформ, пришло время масштабного внедрения их в Министерстве обороны (МО) и Вооруженных силах Украины (ВСУ).

Но сейчас сопротивление этим реформам достигло наивысшей степени, для их продолжения нужна политическая воля.

В 2014 году мы начинали с исследования ситуации в отрасли.

В 2015-м сделали первые шаги — реформирование системы питания и создание Центра развития и сопровождения материального обеспечения ВСУ.

Центр — совершенно новая структура, созданная по образцам и идеологии НАТО. Структура, которая разрабатывает новые технические условия, а также проверяет соблюдение этих условий, проверяет качество поставляемых товаров. Чтобы можно было заказывать нормальную обувь и форму.

Есть департаменты, которые закупают, есть службы, которые доставляют. А есть структуры, которые разрабатывают стандарты и технические условия. Потому что разработка — это довольно капитальная функция, которая задает тон. Британцы, например, традиционно ставят руководителями служб разработки гражданских специалистов, обычно выходцев из бизнеса.

Основной задачей Центра является переход Вооруженных сил Украины на стандарты НАТО в вещевом и продовольственном обеспечении.

К концу 2015 года у нас были первые результаты экспериментов: состоялись электронные закупки, разработаная концепция реформирования питания (каталог продуктов, автоматизация логистики), началась ее тестовая реализация в двух воинских частях.

И весной 2016-го мы уже должны были переходить к определенному масштабированию действующих проектов.

Что должно делаться дальше

Электронные закупки должны перейти с экспериментального режима в полноценный. Это предполагало и реформу Департамента закупок Минобороны — там должны были появиться соответствующие штатные должности.

Реформированная схема питания должна распространиться с двух частей на10. Речь идет о разнообразии меню и одновременно удешевлении закупок, внедрении электронной ситемы контроля за количеством продуктов.

Там есть определенный перечень — 248, кажется, продуктов. И есть софт, который позволяет контролировать заданные параметры калорийности.

Причем разделяются поставщики продуктов и те, кто из них готовит блюда для военнослужащих (или наемные повара, или из штата части). Это позволяет значительно удешевить стоимость продуктов и разнообразить рацион блюд, приготовленных из них.

Раньше, когда весь процесс отдавался на полный аутсорс, питание одного бойца обходилось в 70 гривен, из них продукты — 60 грн. А во время тестирования реформы в одной из частей, где поставщиком стала сеть «Метро», продукты стоили около 45 грн. Услуги же поваров обходились значительно дешевле.

Сейчас тоже есть требования к калорийности, есть технологические таблицы. Но это все очень старые нормы, к тому же они не учитывают другие, кроме калорийности, характеристики — разнообразие блюд, например.

Потому что можно съесть кусок вареного сала и получить те жекалории. А реформированная схема дает возможность использовать различные продукты. Военнослужащий вместо куска сала может выбрать из нескольких мясных блюд или салатов. Те же самые калории, но больше, вкуснее, дешевле.

У нас 28 категорий поставки, в НАТО — пять

Параллельно всем этим процессам мы разрабатывали Логистическую доктрину — это документ верхнего уровня, страниц на 20-30, который определяет основы организации поставок в ВСУ.

Средний уровень логистических документов — это разнообразные установки и мануалы на несколько страниц, для работы департаментов и служб. Нижний уровень — подробные инстукции на уровне бригады, батальона, роты и тому подобное.

Один из примеров логистических изменений: сейчас у нас 28 классов поставки — боеприпасы, автомобили, бронемашины, связь, питание, форма и вещевое имущество, множество их.

И. соответственно, столько же служб обеспечения — автотранспорт, тыл, служба ракетно-артиллерийского вооружения, связь, ЦРАО, ЦНАО и так далее.

Эти службы пронизывают всю армию, сверху донизу — и вот на самом верху, на стратегическом уровне сидят, скажем, тыловики, и обслуживают тактический уровень, более низкий. Потому что не хватает среднего звена — оперативного.

Стратегический уровень — это люди, которые сидят и планируют длительно, на годы. Тактический уровень — это собственно подразделения, которые отправляют наверх заявки — 10 ящиков гранат к АГС, 20 аккумуляторов к рациям, 1000 литров бутылированной воды и др..

А оперативная служба — что-то типа большого супермаркета, которым рулит структура ... назовем ее Логистический штаб. И вот они крутятся, как белки в колесе, обеспечивая выполнение заявок, отчитываясь об этом наверх, стратегам, которые уже анализируют тенденции в снабжении.

До сих пор в ВСУ стратегический уровень должен заниматься и оперативной работой, и долгосрочным планированием. Поскольку оперативная важнее, то на стратегию забивалось. И высокие службы постоянно жили в ситуации «на сегодня».

Зато в НАТО — пять классов поставки. Во-первых, вода и другие вещи острой необходимости, требующие частого пополнения. Далее — питание, топливо, боеприпасы и, кажется, отдельно ракетное вооружение.

В тему: Украинская армия заявляет о внедрении 65 стандартов НАТО [2]

Прозрачная закупка оружия и техники вместо нынешних «серых» схем

Также мы участвовали в разработке Стратегического оборонного бюллетеня (СОБ), который президент уже утвердил. Если Логистическая доктрина — это, условно говоря, дорожная карта для реформирования системы логистики в ВСУ, то СОБ [3] — это план для всего.

Для продолжения реформ нужна политическая воля Президента. Фото: mil.gov.ua

Оборонный бюллетень [4] — это самый высокий документ, где расписана матрица реформирования ВСУ до 2020 года — логистика, образование, материально-техническое обеспечение, вооружение и техника, с тактическими и опертивнимы задачами и четким указанием, кто их должен выполнять ...

В тему: Порошенко рассказал о фактическом начале перехода сектора обороны на стандарты НАТО [5]

Например, сейчас оружие и техника для армии закупается тайно — по государственному оборонному заказу. Это абсолютно серый и непрозрачный процесс. В отличие от практики НАТО, где вооружение обычно закупается публично, на тендере.

И именно сюда направляется абсолютное большинство бюджетных закупок — если, к примеру, МО выделяет на закупки 50 млрд гривен, то 40 млрд пойдет именно на оружие и технику.

Лицензии отменили, и оружие теперь может производить любой. Но принять участие в государственном оборонном тендере могут только те предприятия, которые имеют так называемый первый отдел («секретная часть», она же контрразведка — А), знают, как вести тайную документацию и тому подобное.

А для торговли со всеми другими предприятиями у нас есть целая плеяда посредников — Укрспецимпорт, Укрспецэкспорт, все эти предприятия Укроборонпрома, которые ставят свои дилерские проценты. И зарабатывают огромные средства — ибо только они имеют право что-то купить за границей и продать в ВСУ.

Зато в Стратегическом оборонном бюллетене предусмотрено до 2019 года перевести обычное вооружение (бронемашины, оружие, боеприпасы) из тайных заказов в публичную сферу.

Мы не против посредников, если это выгодно для армии. Но дайте для Министерства обороны возможность работать напрямую тоже.

Генштаб не хотел согласовывать и много раз выбрасывал данное положение. Против него выступали многие депутаты ВР, которые имеют свою лоббистскую заинтересованность. Но в НАТО сказали, что этот момент принципиальный. Потому что это — реформа, а все остальное — уже нет.

Персональная ответственность чиновника — как это будет

Другой пример — нам необходимо обеспечить механизм делегирования полномочий в сфере закупок иснабжения.Появление такого механизма поощряет принятие решений и персонализирует ответственность.

Потому что сейчас для чиновника главным является сам документооборот, а не его результаты. Обеспечить соответствующее прохождение бумагой инстанций, а не реализовать то, о чем в этом документе написано.

В результате еще ​​и ответственность распыляется между этой цепочкой инстанций. И когда Военная служба правопорядка (ВСП) ищет ответственных, она их тоже не находит.

Кстати, ВСП тоже будет реформирована — в Военную полицию по натовским образцу. Потому что они сейчас ходят, выпрашивают бумагу у тех, на кого составляют обвинительные акты, чтобы эти акты напечатать. Это же нонсенс!

Давайте посмотрим по цепочке. Вот начальник отдела подписал некий документ. Не факт, что работник этого отдела выполнил задание, но бюрократически грамотно обосновал, почему не может его выполнить — и начальник подписал.

Начальник управления тоже поставил подпись под этим документом. Формально он же обработан. Замминистра также подписался — люди же работали, резолюции стоят, да и времени вчитываться в него нет.

Так и поднялось до министра. А у министра вообще капец — у него операционный завал и он эти документы просто строчит, как автомат. Час утром, час вечером, иначе ничего вообще не успеет.

А потом что-то произошло. Не исполнился документ — не закупилося что-то, или сроки сорвались. А кто виноват? Получается, что виновны все. То есть никто.

Настройка заключается в том, что министр говорит директору департамента: «Вся ответственность за вещевое имущество — на тебе». Директор вызывает подчиненного: «Вот тебе 30 позиций по белью, носкам, кителям и т. п. И ты отвечаешь за них лично».

То есть ответственность несет не согласительный комитет, где 20 человек, не абстрактный отдел или служба, а конкретное звено в этой цепочке. И именно этот уполномоченный исполнитель будет поощрен или наказан.

Бумажные атаки. Чиновники усиливают сопротивление

И вот мы завершили первый этап нашей деятельности -тестовый. Сейчас, когда пришло время масштабного внедрения реформ, мы чувствуем, что сопротивление усиливается.

Конечно, закрытая структура будет сопротивляться любым попыткам ее реформировать. Но до сих пор удавалось преодолевать это сопротивление — фактически в ручном режиме.

Когда министр подписывает определенное поручение, его так или иначе должны выполнить. Нам надо было только вовремя готовить эти поручения и проводить совещания, чтобы знать, кто что выполняет и за что отвечает.

В январе 2016 года заместитель министра обороны Юрий Гусев ушел со своего поста. Он был своего рода лидером «Волонтерского десанта» в МО. Человеком, который имел видение и понимала механизм проведения реформ — знал механизмы и т. д.

В тему: Уволившиеся реформаторы выступили с общим заявлением, они требуют перемен [6]

Сейчас на его месте — генерал Игорь Павловский. Он военный, боевой офицер, кажется, командовал сектором в АТО, но он — не драйвер реформ. А между обычным замом, который выполняет свои полномочия, и замом-драйвером существует большая разница.

Драйвер реформ — это человек, который занимает штатную должность и одновременно является реформатором. Это очень трудно совместить — реформы и действующий «документооборот головного мозга» — но можно.

Думаю, что сопротивление нашей деятельности на высшем уровне достигло такого уровня, что Гусев просто уже не мог эффективно работать. А сильнее сопротивление реформам стало потому, что у нас не хватает драйверов на штатных должностях, а наши противники лучше чувствуют себя в этом бюрократическом болоте.

Потому что исполнительное ядро наших противников — это среднее звено чиновников. Бюрократы до мозга костей, которые десятилетиями создавали нынешнюю коррупционную тину.

Противодействуют не только чиновники. Часть производителей не устраивают новые технические условия. И они начинают на нас давить — через чиновников, через лоббистов-депутатов.

Давят на нынешнего руководителя Центра развития и сопровождения материального обеспечения ВСУ подполковника Дмитрия Марченко. Это боевой офицер, он защищал Донецкий аэропорт, заряженный на изменения. Но ему трудно в бумажном море.

В структуре МО есть тендерный комитет, который возглавляет такой персонаж, как Олег Свирко [предприниматель, в 2014-15 годах волонтерил [7] для ВСУ — ред.]. Именно этот человек делает все, чтобы парализовать работу Центра.

Один из примеров — он со своими ставленниками организовал докладную на министра, что в Центре ничего не делается, все срывается, сроки пропускаются ... И дается поручение — чуть ли не ликвидировать Центр.

А почему «не делается»? Потому что кто-то написал донос в управление предотвращения коррупции. Там думали-думали и наконец приказали — немедленно остановить всю работу на местах, поставить на учет все, что есть, и до сих пор ничего не делать. Получается, с одной стороны — «ничего не делайте!», с другой — «вы ничего не делаете!».

В тему: Треть претендентов на вакансии в Минобороны провалили проверку на детекторе лжи [8]

***

Анонимный следователь [9] ВСП об Олеге Свирко:

«Со Свирко трудно работать, он великолепный манипулятор. Следователь, который беседовал с ним по факту проведения проверки, констатировал Свирко, что Марченко по предварительной документальное проверке ничего не нарушал, а Олег начинает рассказывать, что он волонтёр, что болен раком, что его Президент сюда поставил лично и у него душа болит при виде коррупции, что он прямо министром поставлен расследовать это дело и ему надо отчитываться перед самим министром, что он общается на СНБО, что он всё докладывает Пашинскому, это вам не шутки и т.д. и т.п.... Слушаешь его — вроде ничего такого по теме конкретного он не сказал, а смотришь — мнение собеседника начинает потихоньку меняться...

***

И такая серенада длится месяцами — раз атаковали, мы отбились, второй, третий. Огромная работа была проделана, чтобы Центр работал эффективно — нас консультировали Ernst & Young, свои рекомендации подготовили американцы из RAND ... А теперь Центру просто не дают работать.

Зато реформаторы вместо дела занимаются бесконечными отписками и объяснениями министру: «это не так, это клевета» и т. д..

Кто именно сопротивляется реформам? Фамилии саботажников

На каком-то этапе наши противники совсем обнаглели — скажем, Свирко привел некоего Клюшина, который непонятным образом стал сразу начальником управления закупок в Департаменте госзакупок МО.

И он несколько раз пытался отобрать у меня функцию администрирования электронных торгов. В ходе реформы мы должны передать эту функцию департаменту, но только в определенный срок, после выполнения дорожной карты.

А этот Клюшин пытался поставить меня перед фактом: «Теперь вы этим заниматься не будете, теперь этим занимаюсь я и вот эти мои отделы».

В конце концов этот чиновник даже не прошел аттестацию в МО. Не зная элементарных нюансов своей деятельности. Не знал законодательства. Не знал, скажем, что такое Агентство НАТО по поддержке и поставкам. За несколько месяцев даже не поинтересовался, что это такое.

А это, фактически, НАТОвский департамент закупок, который имеет множество рамочных соглашений с поставщиками. Это агентство уже 60 лет закупает в интересах стран НАТО форму, обувь, предоставляет услуги по дозаправке. На сотни миллионов евро.

Не знаю, продают ли они «Джавелин», но бронетранспортеры и различные комплексы у них точно есть. Спектр услуг огромен, к тому же за счет общего объема получается значительно дешевле. При этом не надо платить НДС и таможенные пошлины.

Зато Клюшин откровенно признался аттестационной комиссии, что является ставленником Свирко.

Свирко, Клюшин, тот чиновник по управлению предотвращения коррупции, который наваял «Немедленно остановить работу Центра» — вот люди, которые решили целенаправленно валить те вещи, которые мы делаем. С помощью ручек, ксероксов, краски для печатей и созданных этими средствами бумажных ураганов.

Этих людей подпирают на других уровнях. Скажем, народный депутат Пашинский [Сергей Пашинский [10], председатель наблюдательного совета «Укроборонпрома» — Ред.], который сопротиивлялся принятию закона о закупказ № 4288.

Фактически он подстрекал свою фракцию не голосовать [11] за этот закон — насколько я понимаю, потому, что там была норма о дисквалификации участников. Накосячив с качеством — отвечай гривной. Трижды участвовал в акционе, но отказался от переговоров — очевидно, подставная фирма. И так далее.

То есть сопротивление реформам сейчас персонализировалось.

Есть «мы» и «они» — сторонники реформ и противники. И если раньше «они» было аморфным понятием, этакой скрытой бюрократической угрозой, то сейчас уже можно назвать конкретные фамилии людей, которые нам противодействуют.

Опять «горючая» ​​форма. Почему так получилось?

Еще один пример такого саботажа — недавняя история [12] о закупленных 20 000 комплектах формы из «горючей» ткани артикула 2701.

В тему: Как Пашинский, Чорновол и Ко «обули» армию [13]

Единственный вариант, как это можно было сделать — исключить из договора с поставщиками пункт о том, что продукция проходит проверку в Центре развития и сопровождения материального обеспечения.

Потому что договоры с поставщиками заключает именно тендерный комитет Минобороны, то есть Свирко.

И вот в договоре контроль качества отдают не Центру, а исключительно «приемке» — управлению военных представительств, так называемым «военпредам». И быстренько закупают эти 20000 форм, которые оказываются не соответствующими техническим нормам.

Военпреды из «приемки» проштамповали все комплекты, даже не сверив документ, представленный поставщиками, с биркой, наклеенной на форме.

Хотя уже на этом уровне можно было обнаружить несоответствие договора и поставленной в результате продукции. Это бы сделал и ребенок.

Пришло время политического решения — на уровне Порошенко

То есть «приемка» не способна сделать даже такую ​​элементарную вещь! Потому что любой поставщик может легко договориться с военпредом, чтобы его продукцию так штампонули.

Можно наказать одного-двух военпредов, но их много, и каждого за руку не поймаешь. Помочь может только системное решение — убрать управления военных представительств по проверке качества вещевого имущества.

Ситуация подходит к тому этапу, что или мы их, или они нас. Или мы наконец докажем, что должно быть именно так, и нам дадут это сделать. Или останутся такие лица, как Свирко, Пашинский и т.п. с соответствующими схемами «решалова».

Первым лицам государства надо разобраться и, в конце концов, стать на определенную сторону: скажем, определиться, что военные представительства — это плохо, а Центр — это хорошо. И принять решение отдать контроль Центру, и запретить гнобить его в течение года или трех.

Это решение должен принять кто-то на самом высоком уровне — от министра до президента. Мы не можем годами работать в тестовом режиме. Просто надо решиться и выбросить тех саботажников, которые мешают проводить реформы.

И, надеюсь, это скоро будет сделано.

Откуда такой оптимизм

Повод для оптимизма дает мне тот факт, что нам уже удалось продвинуть системные и дальновидные вещи, которые сделают невозможным деятельность упомянутых негативных персонажей в будущем. Тот же Стратегический бюллетень или Логистическая доктрина.

Руководитель проекта реформирования системы публичных закупок Минобороны и логистического обеспечения ВСУ Артур Переверзев

Пока же мы упираемся в проблемы на оперативном уровне — именно здесь возникают баталии. Если мы и через три года будем так бодаться на оперативном уровне, тогда я, быть может, и буду пессимистом.

На встрече представителей Волонтерского десанта МО с президентом и министром. Артур Переверзев — третий справа

Но к нам прислушивается Верховный, к нам прислушивается министр. К нам прислушивается Офис НАТО в Украине, а к Офису НАТО прислушивается НАТО, которые имеет свой ​​канал связи с первыми лицами.

Они понимают, что реформы надо делать, и знают, что вот эти люди знают, как их надо делать. И если бы не влияние НАТО, мы бы, скажем, не приняли Стратегический оборонный бюллетень в том виде, как это получилось сейчас.

А сейчас у меня есть надежда, что утвержденный СОБ — это прорубленное окно в НАТО, и это даст возможность провести комплексную реформу. И персонал, и финансы, закупки и логистику, и распределение полномочий между МО и Генштабом ...

Возможно, в каких-то оперативных вещах мы отступим, но на стратегическом уровне мы превосходим.

Канал связи с президентом есть, и он достаточно оперативный, и решения на том уровне принимаются. Бирюков часто общается с ним, Таня Рычкова.

Разочарования нет. Я готов работать годами, пока мы не отвезем оригинал соглашения о присоединении к НАТО на хранение в Вашингтон. А после этого будет еще интереснее — и как раз на операционном уровне.

—

Записала Светлана Рахова, опубликовано в издании ТЕКСТИ [14]

Перевод: Аргумент [15]

---

В тему:

• К кому в ВСУ подрывают доверие волонтеры [16]
• Прогнивший тыл [17]
• Почти каждый второй сотрудник Минобороны провалил проверку на детекторе лжи [18]
• 500 инструкторов из США, Канады и Литвы в течение года будут стажировать бойцов ВСУ [19]
• Украина: 16 реформ и 10 провалов [20]