2 июля 1920-го дежурный по станции Елисаветград милиционер составил протокол о том, как Семянцов (Семянцев, Симянцев) сбежал из-под конвоя. Этим неуловимым "Семянцовым" был Юрий Горожанин-Лисовский с псевдо "Зализняк", более известный как Юрий Горлис-Горский, автор романа "Холодный Яр”.

Железнодорожный вокзал в Елисаветграде в 1920 году. Фото из личной коллекции Юрия Тютюшкина

Юрий Горлис-Горский [2], старшина холодноярской организации, попал в Елисаветград в мае 1920-го - его взяли в плен большевики в ходе неудачной операции по захвату оружия в городе Новомиргород. Повстанцев захватили и увезли в Елисавету (Елисаветград), который на протяжении 1920-1922 гг. стал для большевиков центром борьбы с холодноярских повстанческим движением.

На эту тему: "Неумолимый враг". Как возникла республика Холодного Яра [3]

В течение мая-июля 1920 года Горлис-Горский находился в Елисаветграде под чужим именем - назвался Валентином Семянцевым (по-украински  Сімянцевим), а уже большевики в материалах дела перекрутили фамилию на Семянцова и Семенцова. Горлис-Горский, который имел холодноярское псевдо "Зализняк", оставил подробные воспоминания о пребывании в этом городе в мае-июле в 1920 г.

"Коло полудня ми вже були в Єлисаветграді. Проїжджаємо через заповнену народом площу. На високій трибуні оратор - картавий жидок - надриваючися "підбадьорює настрої" у маси в зв'язку з наступом поляків і української армії з заходу. Ревкомщик, переговоривши з командиром, відділив нашу підводу і під охороною кільканадцяти червоноармійці під'їхав з нами до трибуни. Коли попередній оратор скінчив свою промову, він виліз на трибуну й оповів юрбі, що "непереможна" червона кіннота розбила й знищила вчора банду Холодного Яру, яка "грабувала в селах останню скотину і одежу, вбивала невинних бідняків і т. д." Показуючи на нас рукою, закричав своїм московсько-волзьким говорком, що ми ті, на чиїх руках ще не засохла кров організатора єлисаветградського комітету компартії Пірка, та що вони відплатять кров'ю за кров не тільки нам, а й всім бандитам на Україні.

Частина юрби (особливо жиди) вороже загомоніла. Почулися викрики, щоб зараз нас же розстріляти. Та у більшості в очах світилося мовчазливе співчуття. Міське населення знало вже, що на мові більшовиків значить слово "бандит", - такими были первые впечатления Горского от города и его жителей, правда, не без присущего ему антисемитизма. Примечательно, что автор утверждает: елисаветовцы сочувствовали холодноярцам.

Затем начались странствия елисаветградскими подвалами и тюрьмами: "Під'їжджаємо до великого поверхового будинку з написом "Елисаветградская уездная чрезвычайная комиссия". На стіні червоною фарбою вимальований другий напис: "ЧК - глаза и уши советской власти Она всё видит и всё слышит!" На брамі варта з кулеметом. На подвір'ї зустріли нас кілька чекістів, і, розв'язавши, запровадили до камери в підвальній частині будинку”.

В Елисавете Горлис-Горский находился в трех казематах. Сначала в погребах Елисаветградской чека, где повстанцы почувствовали весь вкус допросов. Между тем ценными заключенными заинтересовались служащие Особого отдела 1-й Конной армии, которые прибыли в Елисаветград 20 мая 1920-го. Историку Сергею Лунину в Отраслевом госархиве СБУ (ОГА СБУ) удалось найти дело Особого отдела 1-й Конной армии, в которой названы обвиняемые: Игнатий Зинкевич, Артем Бондарь и "Валентин Семенцов", то есть Юрий Горожанин-Лисовский.

Как Горлис-Горский стал “Сімянцевим”? Еще в феврале 1920-го руководители Холодноярской организации передали ему "приватные документы" товарища по сотне, казака Валентина Симянцева, попавшие к ним случайно. Тот факт, что третьим обвиняемым был именно Горожанин-Лисовский, свидетельствуют фото псевдо-Симянцева в фас и профиль, а также написанные им собственноручно материалы - почерк похож на известные автографы Юрия Горлиса-Горского.

Председатель Особого отдела 1-й конной Роберт Зведерис во время допроса пытался завербовать Горлис-Горского, соблазняя его орденом Красного знамени и старшинским место в красной коннице, но повстанец от сотрудничества отказался. После допроса Юрия Горлис-Горского и другого холодноярца Гната Зинкевича автомобилем отвезли в особый отдел при штабе Буденновске армии, который тоже отметился в памяти Горлис-Горского: "Одиночок відділ не мав. Понад двісті в'язнів містилися в двох величезних сполучених підвалах - жінки й мужчини разом. У третьому невеликому приміщенні був водопровод і примітивний клозет..."

Повстанцы сразу договорились "врать одно и то же”: понемногу "признавались” о Холодном Яре и даже просили чекистов Первой конной послать их в Холодный Яр [4] с отрядом конницы, обещая помощь с подавлением повстанческой организации - на самом деле, чтобы подвести буденновцев "под Иванову хату", то есть в засаду. Также Горожанин-Лисовский в тюрьме обещал помочь в раскрытии подполья в Елисаветграде.

Однако начотдела не поверил в такую "помощь" и отправил Горлис-Горского на авто в сопровождении восьми милиционеров в тюрьму, которая находилась на окраине города. Этот старый "царский" корпус сохранился до нашего времени (подробности в публикации Харьковский СИЗО № 27 [5]. 

На эту тему: История Харьковской Холодногорской тюрьмы [6]

Горлис-Горский вспоминал: "За містом у груди вдарив легковий степовий вітер. Цей подих волі п'янив мозок і стискав серце таємними бажаннями. Після реєстрації в конторі тюрми дозорці завели нас до корпусу одиночних камер і розсадили у різні "клітки". Єлисаветградська каторжна тюрма була тюрмою нового типу . В одиночці - приковані до стіни залізні ліжко, столик, стільчик. На столику - мідний дзбан та їдунка. У оббитих залізом дверях - досить великий чотирикутний отвір, який закривався дверцятами на завісах. Через нього подавалися їжа і вода. На залізній решітці ліжка не було нічого, окрім кількох жмутків зів'ялої трави. Босі ноги гостро відчували вогкий холод залізобетонної підлоги. Їсти давали півфунта гливкого хліба, черпак пісної рідкої юшки".

На эту тему: Как убивали украинских атаманов. Операция «Заповіт»- как советская власть уничтожала повстанцев [7]

На двери его камеры мелом была написана вымышленная фамилия "Семянцев” и холодноярский псевдоним. В тюрьме Юрий Горлис-Горский постоянно занят мыслями о побеге. Он пытался заболеть сыпным тифом, чтобы перевели в больницу, откуда легче бежать, обдумывал все возможности, но признал, что убежать из тюрьмы было чрезвычайно сложно: "одиночный корпус был построен и охранялся снаружи так, что о побеге через окно нечего было и мечтать". Автор описал и место расстрелов - «на пустырях старой крепости, окружавших тюрьму", вспоминая о выстрелах, долетавшихи в окно одиночки.

Однако сбежать ему удалось. Горлис-Горский очень подробно описал местность, где его собирались расстрелять, потому сомнений нет - речь идет именно о крепости св. Елизаветы в нынешнем Кропивницком. Местность легко узнаваема и сегодня:

"Йдемо попід тюремним муром... Минувши тюрму, йдемо вздовж якогось насипу чи валу, що з лівого боку круто спускається до порослої бур'яном широкої площі... Вал скінчився, упираючись в другий, вищий, що йшов упоперек до цього. В кількох кроках темніли плями розкопаної землі. Здогадуюся, що тут стріляють і закопують... По тілі пробіг електричний струмок. Ще мить - і череп розтріснеться під кулею... Коли старший затримав крок, щоб зробити рух убік і пропустити мене вперед, плигаю на нього. Вхопивши за плечі і обернувши кругом себе, штовхаю його на задніх. Два постріли... крик...Скотившись клубком із валу, пускаюся бігти. Босий... в одній білизні. Біля ніг дзижчать кулі... До цього часу в грудях забиває дух, коли згадую той біг. Старт-смерть. Мета - життя і воля! Коли б хтось так бігав на спортивних змаганнях, зібрав би нагороди з цілого світу!"

После побега Горлис-Горский немного заблудился (неудивительно, потому что теинота, страх и город он совсем не знал), потому что планировал выбежать за его окрестности, а чуть не оказался в самом центре: "Біжу садами та городами, перескакуючи через паркани... Біг тим передмістям вже довго, переконаний, що біжу за місто, в поле. Нарешті з прикрістю стверджую, що біжу просто до міста. Сади і городи меншали, будівлі більшали та густішали. Перескочивши через один паркан, опинився на вулиці з хідниками та електричними ліхтарями. Зміркувавши, що це зможе збити з сліду червоноармійців, перебігаю вулицю і перескакую знову в сад... Змінюю напрямок, та бажаного кінця міста нема... По тому, що я ледве вже волочив ногами, по тому, що на дворі вже сіріло, зрозумів, що бігав принаймні півтори години. Вже розвиднялося, а я у місті в одній сорочці...".

Тюрьма на самом деле за несколько минут бега от центра города, совсем рядом и городской сад. В конце концов, холодноярцу удалось спрятаться в одной из риг окрестностей Елисаветграда, вероятно, пригорода сельского типа. Хозяин помог Горлис-Горскому, и вскоре он вернулся в Холодный Яр. Повстанцы считали его погибшим, а побратим Андрей Чернота даже успел поставить крест за "раба Божьего Юрия".

Таким был счастливый финал приключений Юрия Горлис-Горского под именем Валентина Симянцева в Елисаветграде. Правда среди материалов дела есть документ, который подает другую версию побега из-под стражи. Согласно протоколу № 63, составленным дежурным по железнодорожной станции милиционером Запорожченко 2 июля 1920 года, Ю. Горожанин-Лисовский бежал с железнодорожной станции Елисаветград! 1 июля 1920-го в шесть вечера вместе с пятью другими, не упомянутыми по имени пленными, их посадили в вагон, чтобы на следующее утро отвезти в Особый отдел Первой Конной, что уже переехал в Житомир.

Однако 2 июля 1920-го где-то в четыре утра "Семянцов" попросился выйти "по нужде" и прыгнул под эшелон. Выводящий Надолинский не смог его догнать, за станцией даже дважды выстрелил в беглеца, но не попал. Не имели успеха и дальнейшие поиски. В деле есть примечание за 1923 год о том, что "Семенцов" проходит по книге розыска за № 307731. "Семенцова" объявили вне закона. В то жк время настоящий Горлис-Горский удачно путал следы, убегая от чекистов.

Итак, факт нахождения Горлис-Горского в елисаветградских застенках не подлежит сомнению, а вот способ побега до сих пор выглядит довольно загадочным, как и вся жизнь этой незаурядной личности. Какая же из версий правдива? Мы считаем, что Горлис-Горскому можно доверять, несмотря на документы, содержащиеся в деле, потому что настолько достоверно описать местность вокруг тюрьмы мог только человек, который там находился. Например, другой участник освободительной борьбы и писатель Юрий Липа в новелле "Рубан", вспоминая о Елисаветграде, писал о "тяжелой крепости с грубыми стенами, которая царила над городом", что не соответствует действительности. Крепость св. Елисаветы - земляная, состоит из валов, рвов, бастионов, равелинов, вблизи валов до сих пор сохранился корпус тюрьмы, который подробно описал Горлис-Горский.

На эту тему: Степная дивизия Пестушко. История одного из самых успешных антибольшевистских восстаний [8]

Как объяснить версию, документированную в материалах дела? Современные работники пенитенциарной службы говорят, что во время побега из-под конвоирования наказание несет только конвоир. Если заключенный, к тому же столь ценный, как повстанец-холоднояровец, которого собирались этапировать в Житомир для дальнейшей обработки в Особый отдел Первой Конармии, бежал из тюрьмы, то наказать "по законам революционного времени" могли не только конвоира, но и все руководство тюрьмы. Поэтому мог иметь место факт фальсификации места и обстоятельств побега.

—

Юрий Митрофаненко, кандидат исторических наук;  опубликовано в издании DSNEWS.ua [9]

Перевод: Аргумент [10]

На эту тему:

• И повеял огонь новый... К годовщине Холодноярской Республики [11]
• Как украинцы воевали за Финляндию с СССР [12]
• «Немецкими руками уничтожим все большевистское!» Украинцы в абвере: Зондерштаб «Р» [13]
• Сергей Грабовский: Кто является настоящим украинцем [14]
• «Слава Україні!» Хто і коли вигадав гасло [15]