Информационно-психологическая война, Восточный фронт

1.00

Нет

Фото: Информационно-психологическая война, Восточный фронт

Смысловая или информационно-психологическая война сначала побеждает умы и только потом территории. Даже не специалисту понятно, что «Укртелекому» ничего не стоит выключить трансляцию по своим коммуникациям российского радио на территории Украины — но оператор этого не делает...

Нынешние события на востоке Украины эксперты называют гибридной войной. Гибридная война [2] (англ. Hybrid warfare) — это смешение классического ведения войны с использованием нерегулярных вооруженных формирований. Член парламента Нидерландов генерал-майор в отставке Франк ван Каппен считает нынешний конфликт между Россией и Украиной именно гибридной войной.

Государство, которое ведет гибридную войну, осуществляет силовую операцию при поддержке негосударственных исполнителей — боевиков, групп местного населения, общественных радикальных организаций, связь с которыми формально полностью отрицается. Эти исполнители могут делать такие вещи, которые само государство делать не может, потому что любое государство обязано следовать Женевской конвенции и Гаагской конвенции о законах сухопутной войны, договоренностям с другими странами.

Вся грязная работа перекладывается на плечи негосударственных формирований. Именно это сейчас происходит на Донбассе. Но особенностью этого конфликта является его мощная информационная составляющая, которую по праву можно считать информационно-психологической или смысловой войной.

По утверждению доктора политических наук Андрея Манойло информационная война (англ. Information war) — термин, имеющий два значения:

1) воздействие на гражданское население и / или военнослужащих другого государства путем распространения определенной информации. В этом смысле также используется термин психологическая война — психологическое воздействие на гражданское население и (или) военнослужащих другого государства с целью достижения политических или чисто военных целей;

2) целенаправленные действия, предпринятые для достижения информационного превосходства путем нанесения ущерба информации, информационным процессам и информационным системам противника при одновременной защите собственной информации, информационных процессов и информационных систем.

Объектом информационной войны является как массовое сознание, так и индивидуальное. Информационное воздействие может осуществляться как на фоне информационного шума, так и в условиях информационного вакуума. Навязывание чужих целей — это то, что делает информационную войну войной и отличает ее от обычной рекламы.

Средствами ведения информационной войны являются любые средства передачи информации — от СМИ до почты и сплетен. Информационное воздействие содержит искажение фактов или навязывает аудитории эмоциональное восприятие, выгодное стороне агрессора. Как правило, методами информационной войны является выброс дезинформации, или представление информации в выгодном для себя ключе. Данные методы позволяют искажать оценку происходящего, деморализовать граждан, и, в короткой перспективе, обеспечить их переход на сторону информационного агрессора.

В тему: Нацгвардия не ест трупы террористов! [3]

Десять лет назад принципы ведения государственной информационной политики в условиях агрессии предложил российский ученый Андрей Манойло в своей монографии «Государственная информационная политика в особых условиях». Как показывает время, Россия взяла эту теорию на вооружение и с успехом для себя использует ее в своей агрессивной внешней политике по отношению к Украине, Грузии и т.д.

Доктор Манойло на примере войны в Ираке одним из первых предложил термин информационно-психологической войны, назвав ее войной нового поколения: «Наблюдая с экранов телевизоров за „странной“ войной в Ираке, мир увидел появление войн нового поколения — информационно-психологических, в которых собственно боевые действия играют подчиненную сервисную роль, а план вооруженной кампании строится по правилам и в соответствии со сценарием пиар-воздействия на собственных граждан, на граждан политических союзников и оппонентов и на международное сообщество в целом.

Таким образом, мы можем с полным основанием говорить о том, что современный вооруженный конфликт развивается в жанре репортажа и по законам этого жанра, с тем чтобы генерируемые им новости своим форматом максимально близко соответствовали формату пиар-материала, необходимого для реализации технологий информационно-психологического воздействия.

В результате, такая цепочка производства (боевыми подразделениями вооруженных сил) и практической реализации (силами психологических операций) новостей с театра военных действий становится высокотехнологичным конвейером производства инструментов обработки и формирования общественного мнения, обеспечение добровольного подчинения, управления вектором политической активности власти в разных странах. Цель информационно-психологической операции — добровольное подчинение общества, которая обеспечивается с помощью технологий психологического воздействия на сознание ее граждан ».

Информационная кампания в российских СМИ, что сопровождает вооруженный конфликт на востоке Украины, полностью следует теории А.В.Манойло. Но информационная война России направлена не только на сознание россиян и украинцев, но и на граждан тех стран, которые в той или иной степени отрицательно относятся к политическому курсу Кремля. Манойло считает, что «информационно-психологическая война — это и есть боевые действия, спланированные в соответствии с пиар-сценариями, цель которых — не уничтожение живой силы и техники противника, а достижение желаемого для сторон пиар-эффекта».

В Украине изучением проблем информационных войн занимается признанный специалист в сфере коммуникативных технологий, доктор филологических наук, профессор Георгий Почепцов. В своей статье «Информационная политика и безопасность современных государств» Георгий Почепцов сделал детальный анализ по информационной политике и безопасности, которые проводят ведущие страны мира. Мировой опыт свидетельствует об эффективности такого инструмента информационной политики как «социальная пропаганда» и «война идеологий».

«США более сильны именно в неформальной идеологии. Она создается и удерживается литературой, искусством, медиа. США защищают и продвигают эту свою идеологию средствами кино и телевидения, что в современном мире также является вариантом оружия, хотя и мягкой силы. Аксиомы этой идеологии можно собирать отдельно по тем или иным кинофильмов, например, „Мой дом — моя крепость“ реализован в фильме „Один дома“, где ребенок может противостоять взрослым грабителям и даже побеждать их», — пишет Почепцов.

Жак Эллюль подчеркивал, что пропаганда сильна тогда, когда она незаметна (см. работу: Ellul J. Propaganda. — New York, 1973). В США он увидел реализацию не столько политической пропаганды, идущей сверху как в СССР («вертикальной»), сколько пропаганды социальной, что идет как бы горизонтально от структур общества и государства к человеку. Эта пропаганда незаметна, поскольку встроена в структуру общества. Первый тип пропаганды может вызвать сопротивление объекта воздействия через свою прямоту, второй — нет, поскольку его понимание требует дополнительных усилий.

В своей книге Эллюль подчеркивает две характеристики социальной пропаганды, связывая ее со стилем жизни. Этот тип пропаганды касается всего населения, а не отдельных его слоёв, а также речь не идет о каком-то одном мнении, а скорее об общем стиле жизни. Социальная пропаганда реализуется в фильмах, в системе образования и воспитания, в социальных службах, поэтому ее никто не рассматривает как пропаганду.

США нуждались в такой пропаганде, поскольку, в отличие от Европы, нужно было объединить разнородное население. В качестве метода быстрой ассимиляции была найдена психологическая стандартизация, это единство играет и экономическую роль, создавая американский рынок. Массовое производство требует массового потребления. Население должно быть уверено в отличном качестве «американского».

Георгий Почепцов приходит к выводу о необходимости усиления социальной составляющей информационной безопасности, и приводит следующий набор таких задач гуманитарного порядка, с которыми сталкивается любое государство:

— Тактическое управление массовым сознанием;

— Создание и поддержание доминирующей картины мира в образовании и других информационных потоках стратегического характера;

— Управление информационной повесткой дня (agenda — setting);

— Управление альтернативными взглядами;

— Стратегическое управление массовым сознанием;

— Формирование альтернативы глобальному информационному потоку.

Проанализировав влияние информации в международных отношениях, во внутренней и внешней политике ведущих государств, профессор Почепцов делает вывод о неоспоримых преимуществах информационного компонента во время международных конфликтов. «Значительное усиление информационного оружия заставляет пересматривать типы угроз, поскольку пришло время оружия мирного времени — информации.

Перестройка и бархатные революции, цветные революции, включая арабские, — все базировались на интенсивном использовании именно информационного компонента, с помощью которого были переигранные все другие варианты сил».

Глубокий анализ теории происхождения и развития информационных войн в современном мире сделал американский журналист Филипп Тейлор в своей книге «Глобальные коммуникации, международные отношения и СМИ начиная с 1945». Тейлор доказывает, что стремительное развитие цивилизации, новых технологий массовых коммуникаций имеет кардинальное влияние на развитие международных отношений в современном мире.

«Начиная с XX-го веке СМИ реально влияют на развитие новой мировой истории», — утверждает Филипп Тейлор.

Тейлор подробно анализирует влияние СМИ на развитие международных событий во время так называемой «холодной войны», войны во Вьетнаме и Персидском заливе. Именно революция в технологии коммуникаций привела к появлению так называемых сверхдержав. Тейлор утверждает, что глобального влияния массовых коммуникаций на развитие событий еще не ощущалось в годы Второй мировой войны и даже во время конфликта вокруг Фолклендских островов 1982 года.

Но во время войны в Персидском заливе проявилась кардинальная и одновременно опасная роль СМИ. СМИ во время этой войны, сами стали субъектом конфликта, а не сторонним наблюдателем. Нередко СМИ сознательно выполняли функцию дезинформаторов.

Например, когда СМИ неоднократно давали информацию, что атака на Ирак начнется с моря, тогда как на самом деле армия Хусейна была атакована с суши. Другой пример, когда трагические события в Персидском заливе, которые сопровождались многочисленными человеческими жертвами, освещались на телевидении как «кибервойна», а не реальная трагедия, происходящая на планете.

Можно привести множество примеров по информационной агрессии России против Украины в новейшей истории. Автор лично был свидетелем того, как происходил захвата государственной телерадиокомпании в Донецке. Уже в первые минуты после штурма телерадиокомпании (которому, кстати, никак не противодействовали правоохранители), в центральную аппаратную зашли специалисты, которые очень быстро настроили на частоте государственной ТРК трансляцию канала «Россия 24». Одновременно место, где на экране был размещен флаг Украины, как символ единства страны, занял символ самопровозглашенной республики.

В эфире государственной ТРК постоянно транслируется антигосударственный по отношению к Украине контент, в основном российского производства, иногда эту трансляцию перебивает «социальная реклама» самопровозглашенной республики. То же касается и радио, где на частоте первой программы Национального радио Украины в Донецкой области было включено «Радио России».

В тему: Пропагандисты российского терроризма задержаны вместе с боевиками под Краматорском [4]

Практически весь май в Донецкой и Луганской областях в аналоговом и цифровом наземном эфире отсутствуют такие мощные вещатели как «Первый Национальный», «Новини 24», «1 +1», ICTV, «5 канал». На их частотах происходит трансляция российских телеканалов: ОРТ, НТВ, РТР, Россия 24. Так же из эфира исчезли региональные вещатели.

Ограничения по приказу самопровозглашенных республик коснулись и абонентов операторов кабельного телевидения и Интернет-ТВ (IPTV).

Глядя на легкость, с которой агрессоры завладели как аналоговым, так и цифровым эфирным наземным телевидением Украины, можно говорить о недостаточном уровне информационной безопасности, или нежелании противодействовать в первую очередь на технологическом, а не военном уровнях.

Даже не специалисту понятно, что «Укртелекому» ничего не стоит выключить трансляцию по своим коммуникациям российского радио. Отмечу, что именно в это время в стране происходит антитеррористическая операция (АТО [5]).

Отдельно следует сказать о так называемом «Радио ВЕСТИ», эфир которого поражает ангажированностью к Украине и ко всему украинскому. Так называемые независимые эксперты манипулируют сознанием граждан, а иногда просто говорят неправду, оскорбляя Украину и ее граждан.

В тему: Кто платит за «Вести» врага [6]

Нельзя не вспомнить эфир программы «ВРЕМЯ» на российском общественном (!!!) телевидении. Российские телевизионщики сознательно приводят ложные данные о результатах президентских выборов в Украине. Используя искаженную инфографику, якобы с сервера Центризбиркома, где на первое место ставят лидера правого сектора Дмитрия Яроша, который на самом деле получил менее одного процента голосов избирателей.

Очевидно, что именно благодаря мощному информационному воздействию со стороны агрессора, рядовые граждане Славянская, Краматорска, Мариуполя, Донецка и других городов востока верят в ужасах «Правого сектора» и противодействуют украинским военным. Профессор Георгий Почепцов называет информационную политику России по отношению к Украине «первой смысловой войной в мире», имея в виду последние события на востоке Украины и аннексию Крыма. Почепцов приводит следующие признаки информационно-психологического или как он говорит «смыслового» влияния:

— Уничтожение признаков военных: «зеленые человечки», «вежливые человечки»;

— Уничтожение признаков незаконности «народный мэр», «народный губернатор», «народная самооборона», «воссоединения Крыма»;

— Усиление негативной характеристики противника: «боевики», «каратели», «карательная операция», «хунта», «самопровозглашенная киевская власть», «самопровозглашенный премьер»;

— Завышение своего позитива до сакрализации: «Крым наш», «город русских моряков»;

— Описание действий с целью их легитимации: захват админзданий объясняется словами «это же наше, народное, а мы народ».

Как результат информационная составляющая агрессии идет впереди а военная или силовая составляющая выходит на первый план только в конце. Именно такую ситуацию мы видели в Крыму и сейчас на Донбассе.

Вопрос: почему именно на захват телевидения в первую очередь был направлен мощный удар агрессора, а уже потом перешли к газетам? Все очень просто. По результатам апрельского опроса «Левада-центра» 94% опрошенных получают информацию о ситуации в Украине и Крыму именно по телевидению. С интернет-изданий, и радио — 16% и 12% соответственно, газет — 9%. При этом объективным считают освещение событий в Украине на российском ТВ почти 70% опрошенных.

В тему: Говорит и показывает «комсомольская правда» [7]

Необходимо напомнить одно из главных преимуществ телевидения над Интернетом. Телевидение дает эффект одновременного выхода на массового зрителя, чего нет у интернета. Именно это преимущество сегодня использует агрессор по отношению к Украине. Именно телевидение за счет своей визуализации становится мощным средством информационно-психологической войны. Почепцов это называет смысловой войной. «Смысловая война движется образами.

Режимы могут падать из-за смерти одного человека или самосожжения другое. Образ включает мир эмоций, где нет места рациональным соображениям. Образ — это символ, переведен в эмоциональную плоскость. Смерть и самосожжения, которые становились спусковыми крючками революций, ярко иллюстрируют понятие „жестокость режима“. Со времен Первой мировой войны ярким ударам по врагу было обвинение в жестокости по отношению к женщинам, старикам и детям. Сталин [8] не зря ценил своих писателей, именно они были поставщиками образов для государства.

В целом, смысловая война, которая сегодня разворачивалась на наших глазах, не имеет четких аналогов в истории. В ней с российской стороны действовали военные без опознавательных знаков, но с оружием, а с украинской — хоть и с опознавательными знаками, но без оружия. Их начальники как мантру повторяли: „Если примените оружие, будет как в Грузии“. Но и без применения оружия получилось как в Грузии.

И этот непонятный страх парализовал действия политиков и военных. А порождение подобного страха также является целью смысловой войны. Точно так перед воинами Чингисхана шли слухи, что если город не сдается татаро-монголам, его все равно захватывают, а жителей поголовно всех вырезают. Подобный негативный генератор слухов работал и в случае Крыма. И он сработал почти однотипно: Крым реально был сдан [9]».

Смысловая или информационно-психологическая война сначала побеждает умы и только потом территории. Война в Югославии, о которой в последнее время вспоминают на Украине, длилась три года, она широко освещалась в СМИ. При этом очень мало людей разобрались в югославских событиях. Из этого можно сделать вывод, что увеличение количества источников информации и скорость ее распространения не всегда приводит к качественному пониманию происходящего.

В современном мире происходит бурное развитие массовых коммуникаций, но одновременно возникла проблема: «Чем больше вы знаете, тем меньше понимаете». Поэтому одной из главных задач СМИ и журналистов является определение в бурном потоке информации настоящих ориентиров развития цивилизации.

Очень важным является моральный аспект в работе работников СМИ. Вспомним трагические события в Китае на пекинской площади Тянь-аньмень в 1989 году, революции в странах Восточной Европы в начале 90-х, когда именно СМИ эффективно способствовали победе либеральной демократии над авторитаризмом. Но есть и другие примеры, когда информационные технологии, например, радио, служили пропаганде фашизма в Германии, сталинизма в Советском Союзе, геноцида в Боснии и Руанде.

С целью недопущения манипулирования и использования СМИ для дезинформации, необходимо срочно принять соответствующую резолюцию Совета Безопасности ООН и построить глобальную информационную инфраструктуру, которая бы объединила страны и людей со всего мира.

Информация сегодня является настоящей мощной силой в руках власти. Но информация сама по себе является сырьем. Именно поэтому правительства тоталитарных государств пытаются контролировать СМИ с целью воздействия на сознание и действия людей. Это явление в современном мире называют пропагандой нового типа, которая использует прежде всего психологическое воздействие. Несмотря на это, медиа должны обеспечивать свободный беспристрастный доступ распространения информации. Так же как в современном мире существуют свободы передвижения, свободная торговля и совершенная конкуренция. Информация — это воздух, которым дышит цивилизация. И дело журналистов делать этот воздух чистым.

—

Олег Джолос, директор Донецкой областной ГТРК, опубликовано в издании «ОстроВ» [10]

В тему: