О «Великой Отечественной» и других мифах советской эпохи

1.00

Нет

Украинцы-красноармейцы были мобилизованными солдатами чужеземного государства, столица которого находилась далеко за пределами Украины, а, следовательно, для них эта война по определению не может быть отечественной. Они просто честно выполняли свой солдатский долг.

О термине «отечественная война» и корректности его применения.

Владимир Путин чествует идеологов и воинов Белой России Обычно, как только кто-то произносит словосочетание «Вторая мировая война», со стороны сразу слышим: «Не Вторая мировая, а Великая Отечественная!». И это говорят не только властные цензоры, но и коллеги по научному или журналистскому цеху.

Перед нами возникает очевидная противоречивость различной интерпретации одного и того же явления разными людьми. Чтобы решить ее, нужно сначала выяснить, от какого субъекта исторического процесса происходит определение «отечественная».

Это, кажется, несложно, и любой школьник вам скажет, что прилагательное «отечественная» происходит от существительного «отечество», — страна, государство, и в переводе на обычный язык означает «отечественная война».

Историческая наука утверждает, что субъектами исторического процесса являются государства (государственные нации), или порабощенные нации, которые ведут борьбу за создание национальных государств. В нашем случае речь идет об украинской и российской (в смысле «русской») нации, которые, собственно, и должны наполнять конкретным содержанием понятия «отечественная война».

Итак, перед нами возникает два, казалось бы, простых, на первый взгляд, вопрос: была Вторая мировая война для украинцев отечественной? И то же касается наших северных соседей: была ли она для русских отечественной, т.е. общенародной?

Несмотря на попытки кремлевских пропагандистов, война не стала общенародной. Часть народов СССР попытались были вести собственные национально-освободительные войны.

Украинцы во время войны были безгосударственной нацией, они воевали на два фронта: украинцы-красноармейцы против нацистов, а украинцы — воины УПА и против нацистов, и против большевиков.

В тему: В тему: История предубеждений: восприятие дивизии «Галичина» в 1947 и в 2011 годах [2]

Вторая часть украинцев, воины УПА, воевавшей на два фронта — с нацистами и большевиками — за освобождение своего народа из неволи. Всенародная поддержка освободительной борьбы УПА создает иллюзию возможности применения термина «отечественная война» в их борьбе. Но ограниченный ареал боевых действий УПА — только Западная Украина — исключает возможность легитимно, т.е. научно, применить этот термин для этого явления, хотя по духу она была именно такой.

Это была, несомненно, национально-освободительная борьба, но не отечественная.

Относительно русских — тоже не все так просто, как кажется на первый взгляд. СССР довоенного периода и периода войны был интернационалистским (космополитическим) государством, манифестировал одной из главных своих задач ликвидацию всех наций как политического явления. Россияне не составляли в этом правиле какого-то исключения.

Даже будущий диктатор Адольф Гитлер в «Mein Kampf» воскликнул в середине двадцатых годов, что убийство большевиками двух миллионов лучших русских людей делает их дикой, отчетливо антинациональной, антироссийской силой. О влиянии этой бойни на сознание россиян, которые критически относились к большевикам, и говорить нечего.

В тему: Красный след красных. Кто кого и за что убивал в Киеве в 1919-м [3]

Поэтому участие героев русской «белой гвардии» (Андрей Шкуро, Петр Краснов и др.) во Второй мировой войне на стороне нацистов было не случайным коллаборационистским союзом, а логическим продолжением их предыдущей борьбы за освобождение России из-под большевистской оккупации.

Борьбы, которую поддержало подавляющее большинство белой эмиграции, в частности, каноническая «Тихоновская» РПЦ (за рубежом). Также одобрительно отнеслось к формированию добровольческих частей подавляющее большинство российской интеллектуальной элиты, например, выдающийся русский религиозный философ Иван Ильин.

Кстати, Иван Ильин некоторое время популяризировал фашизм вообще и российский в частности, видя в нем действенный инструмент преодоления коммунизма. Впоследствии его отношение к фашизму изменилось. Сегодня Ильин является любимой исторической фигурой Владимира Путина. При содействии нынешнего президента РФ бренные останки выдающегося философа были перевезены в Россию и с государственными почестями перезахоронены в Донском монастыре в Москве, рядом с могилами генерала Антона Деникина и писателя Ивана Шмелева.

В тему: В тему: Российские казаки на службе у германских нацистов [4]

Владимир Путин чествует идеологов и воинов Белой России

Владимир Путин чествует идеологов и воинов Белой России

Путин, отмечая Ильина и ему подобных, пытается преодолеть исторический раскол русской нации. Раскол, который существует с 1917 года и сегодня. В этом же ключе следует рассматривать его поддержку нынешнего процесса воссоединения РПЦ. Все это, вместе взятое, косвенно подтверждает наш тезис о наличии гражданского конфликта в России периода войны.

В тему: Россия хочет стать СССР. Без террора и репрессий не получится [5]

Напрашивается простой и убедительный вывод: если одна часть русского народа добровольно, из патриотических побуждений, начинает бороться против сталинской России в союзе с Германией, а вторая часть борется против них и их союзников в рядах Красной Армии, то эту войну можно назвать по-разному, в том числе и советско-германской и гражданской, и классовой, и революционно-освободительной, и тотальной, и мировой, но только не отечественной.

Коммунизм — два этапа, две природы одного процесса

Я разделяю мнение тех историков, которые видят в едином явлении «коммунизма в СССР» два принципиально разных этапа. Столь разных, что в некоторых основных вопросах они становятся антагонистическими.

Первый период советской власти можно назвать «интернационалистским (космополитическим) коммунизмом». Его хронологические рамки охватывают период от революции 1917 года до смерти Иосифа Сталина. Характерными признаками этого этапа были богоборчество, глобализм (идея мировой революции), политика фундаментальной перестройки социально-экономической жизни человечества на принципах коллективизма и т.д..

Готовность ради реализации этого проекта убить половину человечества, чтобы другая, как они считали, зажила счастливо.

Характерным чертам второго периода советской власти соответствует название «русский (русский) коммунизм». Его границы простираются от «разгрома» структур МВД Лаврентия Берии министерством обороны СССР, возглавляемых маршалом Георгием Жуковым и секретарем ЦК КПСС Никитой Хрущевым, до горбачевской перестройки.

ХХ съезд КПСС (1956 г.) в этом перевороте только легитимизировал смену векторов развития системы.

Российскому коммунизму присуща постепенная элиминация (удаление) идеи мировой революции, или, точнее будет сказать, трансформация ее в национальную. Одновременно важно помнить, что СССР оставался универсалистским государством, которое добивалось мирового господства. Но хотело этого господства уже как протонациональное государство в коммунистической упаковке.

Что же вызвало такие радикальные внутренние изменения системы? Первой причиной, по моему мнению, стал безоглядный тотальный террор, устроенный «пламенными революционерами» внутри страны. Он «выкосил» не только крупные социальные слои населения, но и значительную часть партийной космополитической среды, что составляла основу большевизма того периода. У Сталина остались только незаметные, но послушные посредственности.

Вторая причина имела внешнюю природу: неудачный ход начала войны, провал наступательной военной доктрины заставил Сталина искать дополнительные ресурсы для противостояния врагу. Единственным эффективным средством в тех условиях была идея обратиться к глубинным национальным чувствам русского народа. И он это сделал.

Введение мобилизационных принципов управления государством сняло преграды для вхождения во властные структуры новых людей — военных, технических, хозяйственных специалистов. Космополитов-большевиков существенно потеснила русская народная стихия. Отметим, что эти новые кадры тоже не выходили за пределы коммунистической идеологии, но по «природе» были другими.

Третью причину мутации коммунистической системы назвал выдающийся русский философ и литературовед Сергей Аверинцев в статье «Преодоление тоталитаризма». Он утверждал, что основной причиной эволюции коммунизма конца 1950-х — начале 1960-х годов стала смена поколений.

Слияние этих трех факторов в один исторический процесс позволило новой, «не космополитической», партийно-военной администрации после смерти Сталина перехватить власть в свои руки и развернуть развитие России в принципиально иную сторону.

В период русского коммунизма социальные эксперименты сменяются процессами упорядочения полученного, постепенно перерастая в угасание коммунизма как явления. Волюнтаризм большевиков вырождается в банальное потребительство их наследников.

Вместо «апокалиптических бесов» к власти пришла эгоистичная и беспринципная «лакейская прислуга», которая хотела лишь пожинать плоды добытого. Понятно, что внешняя форма системы (тоталитаризм) как способ удержания власти партийно-бюрократическим классом остается неизменной, но природа его изменяется.

Коммунизм 1960-1980-х годов все больше и больше эволюционирует в сторону возрождения русских традиций. Коммунистические взгляды чем дальше, тем радикальнее интерпретируются в духе «русских» национальных интересов.

Несмотря на эти изменения, «русский коммунизм» так и остался в политико-социальной истории переходным, незавершенным трансформационным процессом. «Историческим существом», подобно кентавру, который потерял животную моторику предшественников, но так и не получил человеческого облика современников.

Современные мифы как форма манипуляции массовым сознанием

Сильной стороной тоталитарных систем является их мировоззренческая и структурная завершенность. Когда кто-то пытается их изменить с целью совершенствования или либерализации, то такие действия, как правило, приводят к разрушению — не обязательно одномоментному, но неотвратимо обязательному.

Эволюция интернационалистского коммунизма в его российское подобие была обусловлена не внутренним развитием марксизма-ленинизма, а изменением природы руководства страны. С точки зрения теории марксизма, это был однозначный шаг назад, поэтому новому руководству партии и государства нужно было мотивировано объяснить советскому народу, почему нужны такие радикальные изменения.

Объяснением стал миф о «культе личности Сталина». Он утверждал, что определенные действия руководства государства последних десятилетий были отклонением от основ ленинизма, а, следовательно, их нужно исправить. В свою очередь, «возвращение к основам» позволяло новому руководству на свое усмотрение планировать развитие государства, легитимизировало начало изменений политической системы.

Что касается отклонения Сталина от ленинизма, то это очевидная выдумка. Сталин был самым страстным и последовательным ленинцем — возможно, более последовательным, чем Троцкий, Бухарин и Хрущев, вместе взятые.

Это не значит, что говоря о мифе «культа Сталина», мы отрицаем его влияние на формирование террора в стране, нет; конечно, просто бы не было Сталина, а был Троцкий, то был бы «культ личности Троцкого».

Интернационалистский коммунизм был террористической, вождистского типа системой, которая постоянно производила своих «фюреров». Насилие исходило не из личных недостатков руководителя, а из природы интернационалистской тоталитарной системы.

Вторым и более близким к нам манипуляционным проектом стал миф о «правом и левом уклоне в КПСС» периода Горбачева. Когда политика «перестройки» стала проявлять свое, явно не коммунистическое, нутро, а в номенклатуре партии началась кристаллизация весьма влиятельной оппозиции (Лигачев и др.)., «прорабы перестройки» создали миф «о политике перестройки как возврате к ленинским принципам строительства партии и общества».

Следуя этому мифу, «перестройщиков» назвали «левыми», а их оппонентов клеймили «правыми ревизионистами», — хотя все, действительно, было диаметрально противоположным.

Горбачев вел страну к капитализму, а Лигачев стремился ее оставить в «социалистическом раю». Казуистическая уловка с «лево-правыми» была нужна тогдашнему руководству КПСС, чтобы удержать под идеологическим контролем консервативную, шаблонно мыслящую партийную массу, которая рефлексировала на заученные штампы, а не на реальные процессы. И миф предельно эффективно выполнил возложенное на него задание: КПСС — погибла, СССР [6] — развалился.

По подобной методике сконструирован миф и о «Великой Отечественной войне».

Отталкиваясь от огромной трагедии мировой войны, затронувшей на европейской части СССР едва ли не каждую семью и выявила крайние противоречия, которые до этого казались начисто стертыми, — например, массовое возрождение Православной Церкви на оккупированной территории, вспышка национально-освободительных движений прибалтийских и украинского народов и т.п., — советские идеологи, создавая миф, стремились нивелировать эти противоречия, пытались интегрировать общество вокруг КПСС [7] как основного условия этой победы. И, соответственно, насилие, примененное к национальным, религиозным, демократическим движениям европейских народов, исчезало под пафосом трубных фанфар о великой победе над нацизмом.

Историческая наука становилась инструментом достижения сугубо политических целей.

Долгое время миф о «Великой Отечественной войне» существовал в двух разных подвидах: первый видел во главе победы Сталина и партию, второй — партию и советский народ.

Сегодня в России часть русских шовинистов (редактор газеты «Завтра» Александр Проханов и другие), пытаясь покорить сознание патриотически настроенного населения, популяризируют миф о "Сталине и великой победе«.Их цель — максимально подогреть реваншистские настроения населения, осуществить внутренний переворот массового сознания к возрождению великой империи — СССР [8].

Сталину в этом мифе отводится роль великого спасителя России. Он, как утверждают апологеты, освободил Россию от «космополитического ига» соратников по партии, привел к наибольшим успехам в ее истории. Одним из подтверждений подобных идей якобы выступают слова самого Сталина, сказанные на приеме в Кремле перед командующими войсками Красной Армии (24 мая 1945 года), где он провозгласил тост «за великий русский народ» как главного победителя в этой войне.

Современный православный мыслитель и художник Илья Глазунов отметил, что не стоит так громко радоваться этим словам, потому что очень скоро тот же Сталин высказался, что «русский элемент — это отработанные материал; вот китаец, азиат — это настоящий солдат революции».

И эти слова отражают истинную сущность Сталина, ибо он был коммунистом-интернационалистом, а не российским государственником. Как гениальный тактик он прибегал к обманным маневрам, привлекая на свою сторону попутчиков или менее опасных в то время врагов, чтобы расправиться сначала с большим врагом, а затем и с меньшим. Для большевиков такое поведение было традиционным.

Вспомним, как Ленин [9], чтобы запустить «мертвую» экономику страны, после террора периода «военного коммунизма» позволил НЭП (т.е. деятельность буржуазной стихии), а затем, когда экономика заработала, весь частнособственнический элемент пошел под нож.

Убежден, что если бы Сталин прожил чуть больше, он сначала довел бы до логического завершения «сионистское вопрос» (началом было «дело врачей»), а затем взялся бы и за «русских шовинистов».

Вторую мировую войну Сталин [10] выиграл не ради российского народа, а ради торжества мировой коммунистической революции. Выиграл, в том числе, непомерными жертвами украинского и русского народов.

Солдатскую массу Сталин вообще не считал за людей, для него это была биомасса, которая должна во что бы-то ни было выполнять его планы. На насилие нацистов он отвечал вдесятеро большим насилием — в этом кроется философия его побед. И это тоже из арсенала большевиков-ленинцев.

В 2000 году вышла книга «В.И. Ленин. Неизвестные документы. 1891-1922 гг.», В ней приводится телеграмма и письмо Троцкого. В телеграмме Ильич предлагает расстреливать командиров частей, которые отступают, а в письме сообщает, что не может перебросить на Северо-Западный фронт подкрепления, потому что на юге готовится крупное наступление белых, а войск у них не хватает.

Далее он разглагольствует, что большевикам дьявольски важно покончить с Юденичем. И предлагает для отражения атак мобилизовать 20 тысяч рабочих и 10 тысяч буржуев. Перед боем расстрелять несколько сотен из них перед строем, а остальных, поставив одного между двумя рабочими, погнать в бой.

В тему: Гимн ненависти и мести. Почему 7 ноября — праздник врагов народа [11]

Разве не по этой «философии» родилась идея «заградительных отрядов», которые стреляли в спины своих товарищей по оружию — красноармейцев, которые по разным причинам, в том числе вполне тактически оправданным, должны были отступать? Такого аморального образа ведения войны не знала ни одна армия мира. И в этом смысле зло победило зло.

Конечно, в Красной Армии того времени находилось большинство украинских мужчин — наших дедов и отцов. Мы не можем избежать этого факта. Они наши герои, так же, как и герои — воины УПА.

В тему: Последний бой УПА. 1960 год [12]

Более того, мы помним, как бывшие солдаты и офицеры Красной Армии — Левко Лукьяненко, Николай Руденко [13], Петр Григоренко [14] и другие — сразу после окончания войны вступили в борьбу с коммунистической оккупационной властью за независимость Украины.

В тему: Десять отважных. Все основатели Украинской Хельсинской группы [15]

А некоторые украинцы — офицеры и солдаты Красной Армии — успели повоевать и рядах УПА [16]. Есть и такие факты.

Какие из этого выводы?

Первый: термин «Отечественная война» в его применении в течении военного конфликта на территории бывшего СССР [17] выявляет несоответствие формы и содержания — якобы «общенародная» война в действительности охватывает гражданский конфликт, когда по обе стороны фронта воюют представители одного и того же народа, — такой подход является логически неверным, научно недопустимым.

Второй: так как история коммунизма в СССР делится на две части — интернационалистский и русский, — а Вторая мировая война приходится на интернационалистский период, когда стратегической целью коммунистической власти было уничтожение украинского и российских народов как исторического явления в интересах сил, далеко выходивших за пределы этих народов, — то с целью и характером движущих сил эта война не может быть определена как отечественная, то есть общенародная.

Единственно правильным выходом из этой внутренне противоречивой ситуации является отказ от советской исторической терминологии и переход на мировую историческую практику, т.е. называть эту войну «Второй мировой войной». Везде и всюду.

—

Александр Ткачук, историк (Киев), главный специалист Украинского Института национальной памяти (2008-2011), опубликовано в издании «Iсторична правда» [18]

Перевод: «Аргумент» [19]

В тему: