Люди с невероятной силой воли, выдержкой и жёстким расчётом удара в ответ с СССР боролись до конца. Их убили почти всех. В дни семидесятилетия депортации крымских татар, после того, как целому народу Российская Федерация запретила вспоминать, глуша памятный молебен боевыми вертолётами, мы вспомнили о своих.

Запутанная и тёмная история 90-х, закончившаяся почти полным уничтожением волжских татар в Донецке, освещается в СМИ и недонецкими политиками в совершенно вырванном из контекста ключе. Растут новые поколения. Слушая все это, они верят оценкам из телевизора. Но вряд ли хоть кому-то в Донецке, кому за 40, история Алика Грека покажется правдоподобной, если будет начата, как сейчас принято, со слов — «был донецкий бандит, который держал Донецк в страхе».

На самом деле все было совсем не так.

Донецк — город, который стал прибежищем для всех, кто пострадал от Советского союза.

Сюда бежали и от войны. Грузины здесь обосновались во времена репрессий Сталина, в 1953 мужчины уехали поднимать восстание в Тбилиси. Никто не вернулся: восстание было подавлено. К нам ехали из Армении и Азербайджана, когда там Россия начинала войну. В Донецке всех их считали своими.

Они стали настоящими украинцами. Так и говорим: «наши армяне», «наши грузины», «наши азербайджанцы». А еще есть «наши из Африки» — замечательные темнокожие студенты, которые в перестройку возили в Донецк такие модные джинсы, которые нигде нельзя было купить (само наличие денег в СССР [2] ничего не решало, потому что в магазинах был ограниченный ассортимент товаров и одежды). Но странным образом оказалась забыта диаспора татар. У нас это — волжские (казанские) татары.

Как будто стерли из памяти. Хотя первым духовный центр мусульман-татар основал Ахать Брагин (Алик Грек) [3].

В 1994-1995 тёмные улицы Донецка не казались унылыми. Начиналась торговля, народ неуклюже осваивал рынки. Первые рекламные ролики, жуткие по своему качеству, но снятые и смонтированные на местных телестудиях. Учились делать рекламу, пытаясь понять: а как же щит поставить так, чтоб не падал. Счастливое освоение нового мира, который только-только прорвался к нам, делало жизнь в Донецке необыкновенной.

Казалось, что вокруг воздух пронизан загадками и возможностями, они везде — протяни руку и возьми. Так воспринимался крах советской системы. Все учились работать в предпринимательстве. Поутихли наглые советские работники. Прекрасная, хоть еще и не освещенная софитами Перестройки, жизнь.

Кстати, и гласности, т. е. возможности спорить в прессе, тогда только учились. Спорить не принято было в СССР. В СССР только одна «политика партии» была, а все, кто не согласен, — «преступные» или «несознательные элементы». Тот, первый скандал в СМИ в декабре 1994 года дончане будут помнить всегда.

Ни с того, ни с сего город Донецк буквально начало рвать от неожиданно разразившегося газетного скандала, который был больше похож на дуэль. Начальник городского МВД Донецка Аркадий Болдовский в муниципальной газете «Город» начинает обличать «местного криминального авторитета Алика Грека». К тому времени покушения на Алика Грека уже были, в городе фактически велась война, но Грек выигрывал, его группировка выживала.

В тему: Донецкая вендетта. Фото и документы [4]

Алик начинал помогать тем, кто хотел войти в бизнес. Донецк начинал открыто жить духом капитализма и коммерции. Но только в 1994 противостояние совка и капиталистического образа жизни стало достоянием публичности. Вернее, война началась еще в 1992, но широкому кругу дончан все это стало известно, когда на улицах Донецка пошла стрельба и разборки на ножах средь бела дня.

Официально статус происходящему придал милиционер города Болдовский, фактически формально озвучивший, что он «идет на Вы» против коммерсанта (криминального авторитета) Ахатя Брагина (Алик Грек). Это было как в спорте, где всем зрителям на трибунах предложили определиться, кто за кого.

В СМИ вываливались все новые и новые обвинения Грек — Болдовский. И вот тут судьба сыграла злую шутку с милицией. Горожане знали непонаслышке, как вели себя в те годы менты: заходят в фирму, ложат под дулами автоматов директора, бухгалтера, всех, кто в офисе, а сами обыскивают барсетки (тогда барсетка была последним писком моды), обворовывают, изымают документы и уходят. Ну прямо как сейчас [5] ДНР (Донецкая народная республика [6]).

Так вот, когда городу Донецку со всеми его жителями предложили определиться, кто за кого, Болдовский получил неприятный сюрприз — дончане, презиравшие донецкую милицию, встали за Алика Грека. Этот феномен вполне объясним. Выбирать надо было из двух. Но милиция, с советских времен защищенная погонами, грабящая, крышующая банды, срывавшие украшения с женщин белым днем прямо на улице Артема (центральная улица Донецка), просто не могла быть объектом сопереживания. Ментов все ненавидели. А Алик Грек стал воплощением изначально антисоветского Донецка, в котором любой цеховик был на голову выше милиционера или работника партии.

Не секрет, что цеховики, т. е. воры в законе, которые занимались нелегальным бизнесом, в Донецке были уважаемыми людьми, потому что их деятельность воспринималась как вызов советской власти. Они производили товары, которых было не найти в советских магазинах, снабжали этим людей, а СССР не планировал одаривать своих граждан роскошью.

Цеховики были опаснейшим прецедентом для СССР, разрушавшим миф о равенстве для всех, потому что производили то, чего СССР людям в достатке дать не мог. Они отнимали у государства исключительное право на экономическую деятельность на территории СССР, создавая альтернативу. За ними охотились. КГБ [7] пыталось наложить лапу на их бизнес, поставив себе на службу. Получалось плохо.

И вот в истории Грек-Болдовский ненавидящий советскую систему до мозга костей Донецк готов был подержать любого, кто в состоянии нанести ущерб, пусть уже рухнувшей (СССР распался в 1991), но все же советской власти. Олицетворением советской власти в Донецке всегда была милиция. Полковник милиции Болдовский бросил вызов Греку — и Грек стал тем, за кого, сжав кулаки, переживал весь город: «только бы выжил». Вот такой странный поворот.

В тему: Вендетта. Часть ІІ [8]

Дончане каждый день в 1995, приходя на работу (ну прямо как сейчас), первым делом обсуждали, где вчера ночью была очередная перестрелка. Такая была жизнь. Мы все превратились в слух, потому что, выходя на улицу, надо было вначале «просканировать пространство», услышать, нет ли выстрелов, а потому куда-то идти. Хотя, откровенности ради, при отстреле 1992-1995 практически не было случайных жертв. Расстреливали прицельно тех, кого заказали. Только однажды в Калининском районе мужчина во время перестрелки случайно погиб, выйдя во двор с мусорным ведром.

В тему: Донецкая вендетта III. Убийство Кранца — фото и документы [9]

Впервые сразу шесть человек погибли в Донецке в 1995 при взрыве на стадионе «Шахтер». Радиоуправляемое устройство было заложено под трибуну, на которой Брагин (Алик) должен был смотреть матч своей команды. Ренат Ахметов и Владимир Щербань оба должны были присутствовать на игре, но Владимир Щербань не приехал, а Ахметов опоздал, приехав как раз после взрыва. Алик Грек погиб последним из группировки волжских татар 15 октября 1995 года.

В тему: Донецкая вендетта IV. Виктор Янукович и донецкая «братва»: кто кому «крыша» [10]

После его смерти отстрелы прекратились.

И только спустя много лет в украинских СМИ начали появляться материалы о том, что московские (российские — Ред.) спецслужбы уничтожали группировку Грека за то, что он отказал Москве в приватизации крупнейших донецких предприятий. Пишут также, что забрал общую кассу, сообщив Кобзону, что компромисса не будет [11].

В свете этих событий вполне объяснимым становится неожиданно проснувшееся у главмента Донецка Болдовского острое желание «разоблачить мафию», предводителем которой он называл Алика Грека. И все расстрелы, террор, которые обрушились тогда на Донецк, были абсолютно осязаемым влиянием Москвы.

Наши волжские татары стояли до конца, за каждого, кто жил в Донецке, за невозврат в темное прошлое. Это была первая война независимой Украины, которую нам не привелось выиграть в 1992-1995. Но русским нужно было уничтожить само воспоминание о непокорном Донецке, искоренить память о том, что было на самом деле. Алика Грека начали поливать грязью, представлять убийцей, его биография искажалась до неузнаваемости.

Исчезли свидетельства того, как к нему ходили люди посоветоваться, чтобы открыть бизнес, и он им помогал. Шли за защитой от милиции и шантрапы.

Наше совсем молодое государство только начинало формироваться, борясь с российским монстром на своей территории. Монстр побеждал.

После смерти Алика Грека организованное им общество мусульман и построенная мечеть остались, но лидеры стали другие. В Крыму действовал Меджлис. Донецкое общество мусульман поддерживало «Партию Регионов», Меджлис — Ющенко. Татары в Донецке за союз с Россией, Меджлис — за Евросоюз. В 2012 году общество татарской культуры «ЙОЛДЫЗ» призвало россиян голосовать за «Владимира Владимировича Путина».

«Донецкими татарами» стали называться люди, о которых во время «Первой Донецкой войны» и слыхом не слыхивали. Ринат Ахметов [12], который стал известен после того, как унаследовал все, абсолютно все, что было у Алика Грека.

Татьяна Бахтеева, которую называли то тетей Ахметова, то сестрой Грека. Достоверность этих родственных связей под сомнением, потому что у Бахтеевой при этом отсутствует официальная биография «о прошлом» (ни имен родителей, ни куда делся муж, с которым развелась), а «комсомолка и активистка», как сама о себе рассказала прессе Бахтеева, просто физически не могла принадлежать к семье «вора в законе» советских времен. «Воры в законе» СССР презирали, у них не могло быть родственников из советских прислуг (комсомольцев и активистов парт-ячеек).

Алик Грек воевал с Болдовским, создав свою газету «Донецкие новости», которую возглавил Байков-старший. В редакцию врывалась милиция, их блокировали физически. После смерти отца газету возглавил сын Байкова Артем. Артем Байков куда-то пропадает через несколько лет, а главным редактором становится бывшая журналистка, работой которой было ездить к Брагину и правильно записывать то, что он сказал — Римма Филь. Преданная Ринату Леонидовичу, мурлычущая, как домашний котик, очень симпатичная и очень мягкая девушка. Возглавляет «Донецкие новости» до сих пор.

В тему: Донецкая вендетта V. Измена Юры Енакиевского или как Янукович и Ахметов оказались вместе [13]

Канул в лету и сам полковник Болдовский. О нем перестали говорить где-то через год после смерти Грека.

Наследниками Алика стали называться люди из ниоткуда, сменив политику татарской диаспоры на прямо противоположную — полная безоговорочная поддержка Москвы. Как просто все и муторно, как будто смотришь сквозь туман...

Именем Алика, за которого, сжав сердце, переживал весь Донецк, теперь называется другой человек. И только старый дом на поселке Октябрьском, который, как пишут журналисты, которые там были, сохранил всю прежнюю архитектуру, напоминает нам, что волжские татары Донбасса — совсем иные, а нам преподносят пародию, слепок.

Удивительно, но исконно антисоветский Донецк, который не под силу было передавить даже Советскому союзу, передавила Россия при помощи своей пятой колонны, вначале задействовав силовиков (которые, как оказалось, как тогда в 1995, так и до сих пор верны Москве), а потом занявшись стиранием из памяти того, что было истинной сутью Донецка — жёсткое неповиновение России во всем. Подмена образов, фактов, перевирание событий, перевёрнутая с ног на голову книга «Донецкая мафия», где факты не совпадают в 80% из 100%. У Москвы почти получилось убедить всех, что Донецк подконтролен, беззуб, немного дебиловат, а татары в нем поддерживают Москву.

«Видными деятелями» Донбасса делали тех, кто не был самостоятелен, силен, не представлял собой ничего и, соответственно, не составлял конкуренции.

В тему: Псевдоним «Ринат», или Смотрящие за Ахметовым [14]

Посредственность хлынула в политику, напугав Украину, отталкивая от Донбасса. И это тоже сработало. Антисоветский анклав, ужас всего СССР — Донецк представили ручным и слабым, отсталым и безродным. Все это было после «Первой Донецкой войны» (1992-1995).

Но после развязанной «Второй Донецкой войны» (март-май 2014) за право Донецка жить в Украине, когда опять свистят пули и нет покоя на нашей земле, мы вспомним о том, что они у нас были — диаспора волжских татар Донбасса.

Люди с невероятной силой воли, с нечеловеческой выдержкой и жёстким расчётом удара в ответ. Они боролись до конца. Теряя своих, устраивая ответный террор, не сдавшись. Их убили почти всех.

Прошло 19 лет. Мы помним. Светлая память!

—

Наталья Кашкевич, Донецк; специально для издания «Аргумент» [15]

В тему:

• «Дело Щербаня»: откуда богатство у нынешних «королей» Донбасса [16]
• Кукловоды. Бандитов и убийства в Украине покрывают генералы [17]
• Российский киллер Болотских «маячит» Москве: «Хочу на свободу!» [18]