Запрет на выезд за пределы Украины — действенный инструмент воздействия на должников, неоправданно редко применяемый украинскими судами. Действующие законы открывают богатые возможности для взыскания долгов. Но почему тогда должники разъезжают «по европам»? Подробно.

Действующая правовая база исполнения судебных решений знает немало механизмов и способов взаимодействия между компетентными органами и должностными лицами, направленными на достижение быстрого и качественного результата — восстановления прав и интересов лица, в пользу которого вынесено судебное решение.

Кроме общеизвестных и «классических» способов взыскания (исполнения решений), таких, скажем, как арест денежных ресурсов (средств) должника на счетах в учреждении банка и их взыскание (изъятие) на депозит исполнительной службы путем выставления платежного требования (для последующей выплаты взыскателям), технология исполнения, определенная Законом Украины «Об исполнительном производстве», подразумевает еще такие способы, как арест имущества и его принудительную продажу на аукционах (публичных торгах). И даже обращение взыскания на средства, которые должнику причитаются от третьих лиц (не являющихся непосредственной процессуальной стороной исполнения).

Юристы-теоретики оперируют понятиями «отрасли права» и «отрасли законодательства», исходя из принятых в науке методов познания. В частности, огромный существующий массив правовых норм всех уровней (законы, кодексы, постановления правительства, разнообразные ведомственные инструкции, разъяснения, судебные акты, письма компетентных органов) условно «делятся» по отраслям применения. Таким образом, существует разделение отраслей на семейное право, уголовное право, хозяйственное право, банковское право и так далее.

Особое место в системе правовых норм занимает процессуальное право, которое является своего рода «пожарным» правом, правом «восстановления» нарушенной ситуации.

Вообще можно утверждать, что вся система правовых норм и система законодательства делится на две части. Одна часть регулирует правоотношения, возникающие и существующие обычным порядком, без конфликтов, на основе стабильности и исполнения предписаний и правил. Вторая же часть реализуется лишь тогда, когда один из участников правоотношений совершил их нарушение.

Пример: между двумя лицами происходит естественный природный товарообмен, отношения купли-продажи, когда, скажем так, магазин продает гражданину колбасу. Стороны вступают между собой в отношения, которые регулируются, прежде всего, отраслевыми нормами гражданского права. Но вот в случае, когда колбаса оказалась испорченной или не соответствующей по своему реальному качеству заявленному — уже в гражданские отношения «вплетаются» процессуальные отношения, регламентирующие судебную защиту прав пострадавшего лица (в данном случае — покупателя).

То есть, каждый день все мы вступаем в отношения, которые регулируются нормами обычного материального права. И если нам повезет, мы ни разу в жизни не станем участником процессуальных правоотношений, которые возникают в случае жизненного «форс-мажора» — нарушения прав, когда «все пошло не так, как должно было бы быть».

Потому процессуальные нормы и процессуальное законодательство с научной точки зрения следует понимать как «форс-мажорное», «неестественное» право и законодательство, искусственно созданное, в отличие от норм права естественного.

Нормы естественного права строятся исходя из базовых понятий справедливости, взаимоуважения, естественного обмена, правил сосуществования. А нормы процессуального права (в частности, устанавливающие сроки защиты прав, способы обращения в суды и их взаимодействие, сроки рассмотрения дел, формы исковых заявлений и жалоб, ходатайств) являются результатом целенаправленной деятельности законодателей.

Нормы процессуального права, таким образом, являются факультативными, дополняющими нормы материального права, производными от них и имеют «сервисный» характер. Сервисность и синтетичность позволяет осуществлять законодательные эксперименты широчайшего диапазона, творчески используя и внедряя любые конструкции, парадигмы и механизмы для достижения избранной цели.

Так вот, сервисность характера процессуальных норм и их «вторичность» имеет, в частности, ту особенность и цель, чтобы понудить правонарушителя встать на путь исправления или же обеспечить исправление его поведения путем государственного принуждения.

Нормы процессуального права имеют системный характер, и благодаря своей синтетичности направлены, преимущественно, на осуществление психологического давления в отношении должника. Если последний не выполнил обязательства и задолжал кредитору, скажем так, сто единиц денег, которые он был обязан заплатить по договору, то в случае применения мер процессуального воздействия (применения норм «пожарного» процессуального права) он будет вынужден заплатить эту же сумму, но и дополнительно к ней — затраты на ведение дела, пени и штрафы, исполнительный сбор. Кроме того — понесет неудобства в виде ареста счетов, имущества, будут усложнены его отношения с другими лицами.

Под процессуальным правом можно понимать своего рода совокупность норм, регулирующих «военные» действия, когда стороны находятся в состоянии крайней точки конфликта. И как на любой войне — агрессор, правонарушитель обязан понести затраты, превышающие выгоды от его «нехорошего» поведения.

Только в этом случае будут достигнуты мир, взаимопонимание, благоденствие и порядок. И только при таком «раскладе» будет существовать определенный порядок вещей и взаимоотношений, каковым он предполагается всеми законопослушными сторонами. Нарушать правила взаимодействия просто должно быть невыгодно. Процессуальное право должно быть фактором сдерживания, а его синтетичность позволяет его максимально ужесточить.

В Украине в новейшее (текущее) время объявлено о необходимости реформирования системы государственной исполнительной службы путем введения т. н. «частных исполнителей». Поскольку предполагается, что государственные исполнители просто не справляются с поставленными задачами в силу загруженности. Отчасти это правильно. Но загруженность возникла не сама по себе, а именно как следствие слабости процессуального законодательства и его «мягкости»: у нас проще быть должниками, которые ни за что не отвечают и не несут реально «страшной» ответственности в случае нарушения обязательств со своей стороны. Слушание дел растянуто на долгие месяцы и годы, а взысканные с должника пени и штрафы (в совокупности с основным долгом) обесцениваются инфляцией и «необязательностью» исполнения решения суда.

Возникает ситуация, когда должнику нечего бояться. Денег и имущества у него нет, и он ничем не рискует, а потому ничего не теряет. В данной ситуации теряет свою актуальность поговорка «долги платят трусы» ибо бояться просто нечего: этого фактора (фактора страха) — не существует.

Еще раз повторимся, что процессуальное право — право ведения «военных действий». И кроме непосредственного «силового» захвата ресурсов врага существуют и иные методы воздействия на него. Которые хотя и не имеют по своему исходу видимого результата (деньги не взыскиваются), но, делая жизнь должника неудобной — понуждают последнего к миру и исправлению.

Мало кто даже из юристов-практиков знает, что существуют процессуальные механизмы (актуальные в сфере, прежде всего, хозяйственного процессуального права), предусмотренные ст. 377-1 Гражданского процессуального кодекса Украины и п. 18 ч. 3 ст. 11 Закона Украины «Об исполнительном производстве», когда по заявлению (ходатайству) государственного исполнителя суд может запретить выезд за границу гражданину Украины — должнику и даже (!) руководителю предприятия-должника.

То есть, если существует некий должник, условно, ООО «ХитроСделанный», который по решению хозяйственного (или другого) суда обязан заплатить другому ООО некую сумму денег, то по заявлению государственного исполнителя районный «гражданский» суд (суд общей юрисдикции) по месту исполнения решения может постановить определение о запрете выезда за границу (как с изъятием паспортного документа, так и без него).

И никого не должны волновать «отмазки» должника «нету денег», так как естественная (и, пожалуй, единственная) задача руководителя (менеджера) состоит в том, чтобы обеспечить существование и нахождение «на плаву» возглавляемого субъекта хозяйствования, его платежеспособность и прибыльность, непрерывность и стабильность гражданского и хозяйственного оборота. Не говоря уже о том, чтобы допускать банкротство (состояние неплатежеспособности) или иные «форс-мажоры» в выполнении обязательств.

Иначе получается «интересная» ситуация, когда предприятие набрало кредитов, не рассчиталось за продукцию, имеет проигранные в судах дела на многие миллионы, но не имеет ни денег, ни имущества, зато руководитель предприятия спокойно разъезжает по заграницам без особой печали.

Одной из мер уголовных наказаний (самой действенной и в теории, и на практике) является, как мы знаем, лишение свободы. Когда виновный гражданин помещается в места лишения свободы, где занимается таким общественно-полезным делом, как пошив рукавиц или плетение сеток в благочестивом размышлении о своем поведении.

Ничто так не останавливает разных хулиганов и воров, как предвидение возможных последствий и перспектив несколько лет провести в режиме и состоянии, исключающем возможности реализации своих планов.

Запрет выезда за пределы Украины — мера того же порядка, но несравненно более «мягкая». С учетом поправки на то, что нарушение в сфере хозяйственного или гражданского оборота являются общественно вредными, но не опасными (как в сфере уголовного и уголовно-процессуального права).

Но, несмотря на однозначную пользу и эффективность такой меры, применяется она настолько редко, что статистика применения находится на уровне статистической ошибки.

Итак, в 2011 году на исполнение в органы Государственной исполнительной службы Украины поступило 6,8 млн исполнительных документов на сумму 187 миллиардов гривен (и еще с прошлого года перешло 3,4 миллиона исполнительных документов на сумму 132 миллиарда гривен).

В 2012 году поступило свыше 5 млн. исполнительных документов на сумму свыше 181 миллиардов гривен, ну и в 2013 году поступило 5,3 миллиона исполнительных документов на сумму свыше 209 миллиардов гривен.

Каждый год невыполненными остаются миллионы исполнительных документов (некоторые исследователи приводят статистические данные, которые определяют, что выполняется не более 3-4 процентов решений судов!). В таких случаях исполнительное производство формально ведется-ведется, исполнитель «балуется» запросами и постановлениями об аресте, но производство, в конце концов, закрывается с возвратом исполнительного документа взыскателю.

Применение на практике п. 2 ч. 1 ст. 47 Закона Украины «Об исполнительном производстве» с разъяснением (упрощенно для понимания: «когда у должника чего-то появится — приходите, будем пытаться взыскать») приводит к тому, что взыскание всегда является конечной проблемой взыскателя, но никак не государства, как многие романтично полагают.

А теперь рассмотрим статистику количества запретов на выезд за пределы Украины должников и руководителей должников, предоставленную Государственной пограничной службой Украины.

В 2011 году на исполнение поступило менее 7 тысяч запретов на выезд за пределы Украины указанных категорий граждан, в 2012 — 8,5 тысяч, в 2013 — тоже около 8,5 тысяч, в 2014 году — почти 15 тысяч запретов...

Итак, в 2011 году на 6,8 миллионов исполнительных документов было лишь 7 тысяч запретов выезда за границу (грубо говоря, один из тысячи исполнительных документов «обеспечивался» этой мерой воздействия). В 2012 и 2013 годах на 5 миллионов поступивших исполнительных документов под запрет выезда попадали 8,5 тысяч граждан...

Это ничтожнейшие доли процента.

Более того, путем опросов должностных лиц Государственной исполнительной службы Украины удалось выяснить, что запреты выездов оформлялись исключительно в тех случаях, где должник является должником «сам по себе» (задолженность по алиментам, по кредитам, по ущербам). О том, чтобы хотя бы раз суд запретил выезд за пределы Украины руководителю должника — и речи идти не может; таковая возможность существует только на бумаге.

Поясняется все нежеланием судей принимать решения подобного рода — а таковые решения принимает только суд. Так как при рассмотрении представлений государственного исполнителя суд проявляет максимум излишнего (и потому вредного и неверно толкуемого) гуманизма, отказывая по малейшим признакам. Например, в связи с тем, что исполнитель не доказал, что у должника действительно есть загранпаспорт: при этом почему-то не берется во внимание то обстоятельство, что если у должника загранпаспорта нет и выезжать он не собирается, то в случае удовлетворения ходатайства его права просто не будут нарушены; он и знать не будет о том, что в отношении него существует запрет, что исключает возможности жалоб на действия судьи в принципе).

Общество и государство теряет и не реализовывает такую изумительно эффективную по своей природе возможность скорейшего окончания «военных действий» (а в подавляющем большинстве случаев — и их предотвращения) между должниками и кредиторами, как запрет выезда за границу.

А ведь от того, насколько активно выполняются судебные решения и восстанавливается стабильность хозяйственного и гражданского оборота, зависит не просто авторитет государства, а сама успешность деятельности всех субъектов правоотношений в обществе, их жизнестойкость, порядок, стабильность.

Это вопрос национальной безопасности, вопрос стратегический!

Потому при всех реформах исполнительной службы, судов и судебной системы следует акцентировать особое внимание на расширении процессуальных возможностей как исполнительной службы, так и взыскателей в усилении давления на должника и понуждения его «к миру», гарантий воздержания от правонарушений. У должников должна «гореть земля под ногами» — и это будет залогом их законопослушного поведения.

Возможно, будет целесообразным предложением упрощение процедуры запрета выезда и установление такового запрета уже по факту принятия решения, в априорном и бесспорном порядке. Вынесено решение, по которому человек является либо непосредственным должником, либо руководителем должника — и ни о каких Канарах мечтать он уже не должен.

Безусловно, что могут (и должны быть) также и способы гибкого регулирования таковых моментов и исключений, исходя из жизненных ситуаций. Но уже тут суд пусть принимает решение о том, что выезд за границу необходим либо для лечения (участия в похоронах, и т. п.), либо для разбирательств и переговоров с заграничным контрагентами (с целью получения оплат и расчётов, которые позволят должнику решить свои проблемы и выполнить решение суда).

Возможно рассмотрение вопроса расширения санкций (выезда за границу) не только на руководителя должника, но и на круг иных, аффилированных с ним лиц, несущих ответственных за деятельность предприятия. Так, нас не удивляет и не возмущает тот факт, что ч. 1 ст. 5 Закона Украины «О восстановлении платежеспособности должника или признание его банкротом» устанавливает обязанность обеспечивать недопущение банкротства должника также на его учредителей, собственников имущества и других лиц. Но почему же эта норма (как и другие) является сугубо декларативной и не подкреплена санкциями — ответственностью за ее нарушение?

И, безусловно, руководствуясь правилом «война наиболее успешна, чем жестче она ведется», необходимо исходить из того, что должник (как только он стал таковым) должен быть поражен в иных правах, которыми обычно наделены все законопослушные субъекты.

В отношении таковых должников, например, необходимо упростить открытие банковской тайны о счетах и движении денег по ним (ибо современный законодатель очень уж «носится» с субъектами правоотношений, зачастую давая больше преференций правонарушителям, нежели законопослушным участникам хозяйственного оборота).

Жесткость, разумность, справедливость и последовательная системность позволит не только навести порядок в сфере исполнения судебных решений (функции государства). Но и стабилизирует отношения, воплотит справедливость и здравый смысл, обеспечить национальную безопасность и нормальное функционирование гражданского общества на основе действительного равенства всех субъектов правоотношений друг с другом и государством.

—

Ирина Кременовская, Алексей Святогор [2]; Институт экономико-правовых исследований НАН Украины; специально для издания «Аргумент» [3]

В тему:

• «Котлы» для прокурора [4]
• Тарифная «простота» хуже воровства [5]
• Раздайте оружие! Легализуйте «стволы»! [6]