Оставлены и забыты в России: выброшенные за ненадобностью под мост фронтовики из «Бессмертного полка»


Поднятый кремлевскими ботами шум в блогосфере по поводу фотографий фронтовиков, брошенных после марша «Бессмертный полк», был призван доказать, что это провокаторы нафотошопили фотографии и хотели «порушить скрепы». Но правда рано или поздно все-равно открывается.
Обозреватель «Новой газеты» Алексей Поликовский покопался в истории девяти плакатов, брошенных после марша.
Оставлены и забыты
Девять лиц, проплывшие по Тверской, и вслед за тем с оставленные под мостом, молча глядели с портретов и ждали каких-то слов.
Людмила Николаевна Любомудрова, пенсионерка, активный человек, 10 мая пришла на Немцов мост, чтобы вместе с другими добровольцами в очередной раз навести чистоту и порядок на народном мемориале. Когда она с охапкой увядших цветов сошла с моста, то увидела девять плакатов с фотографиями. Тут, у моста, их оставили участники шествия «Бессмертного полка», проходившего накануне.
Когда Людмила Николаевна рассказывала мне эту историю, ее переполнял гнев. Под мостом в районе туалетов эти портреты ветеранов войны она ощущала как оскорбление для себя, как кощунство. Она, дочь летчика Великой войны (фотография отца в военной форме висит у нее дома), собрала плакаты и принесла их на мост.
Вечером она забрала портреты домой. Когда я через неделю позвонил ей и спросил, где сейчас фотографии, Людмила Николаевна отвечала с горячей энергией и непререкаемой верой: «У меня они, у меня! И будут у меня! Мы на следующий год с ними пойдем!»
Внизу на плакатах мелкими буквами был напечатан телефон, фамилия, имя, отчество. Я позвонил. Оказалось, это исполком районного отделения партии «Единая Россия» Даниловского района. Со мной говорила Татьяна Владимировна Овчинникова, руководитель исполкома. Как вышло, что плакаты, приготовленные к шествию ее сотрудником, были брошены?
Она сожалела о случившемся и говорила о неподобающем поведении волонтеров. Я сказал: «В шествии должны были идти родственники с портретами. Понятно, что родственники портреты своего деда или отца не бросят. Почему шли не родственники?» — «Потому что это были волонтеры…» — «Кто они? Студенты? Кто-то еще?» — «Давайте уже ограничимся тем, что это были волонтеры».
Что-то странное кажется мне в этих волонтерах. Вот Людмила Николаевна Любомудрова, убиравшая с моста увядшие цветы и спасшая брошенные портреты, — она волонтер. Волонтер всегда знает, на что тратит время своей жизни, и понимает зачем. А те, кто получил на руки не ими сделанные портреты неизвестных им людей, прошли с ними по Тверской улице и Красной площади и, миновав площадь, бросили их в сторону как ненужный хлам — это не волонтеры. Это подневольный люд, которому все равно, с чем и куда ходить.
Случайность выбора чувствовалась во всем. Казалось, кто-то надергал фотографии из разных мест, не думая о том, кто эти люди и что вмещает каждая судьба. Кто-то по чьему-то указанию омертвил живую историю, рассовывая плакаты с одним и тем же шаблоном в руки людей, которые не чувствовали никакой внутренней связи с теми людьми, чьи фотографии понесут. Если бы чувствовали — не бросили бы.
Девять лиц, проплывшие по Тверской и вслед за тем с полным равнодушием выброшенные за ненадобностью под мост, молча глядели с портретов и ждали каких-то слов. Я попытался найти об этих людях хоть что-нибудь.
Аршака Ефремовича Арутюняна я нашел в «Бессмертном полку» Ставрополя. В 1941-м, в возрасте тридцати лет, он окончил горный институт, имел бронь, ушел добровольцем, ранен под Керчью, второй раз ранен на Северном Кавказе, отправлен в Баку для формирования зенитного полка. При испытании орудия произошел взрыв, Аршак Арутюнян получил смертельное ранение в голову.
Папивин Дмитрий Кузьмич служил механиком вооружений 12-го истребительного авиаполка. В ВВС Красной армии было несколько полков с таким номером, в каком именно служил механик Папивин, не знаю.
Зимнухов Алексей Дмитриевич служил на Балтийском флоте, минер, обезвредил 86 мин.
Мария Ивановна Полторацкая, с портретом которой кто-то, ничего не знающий о ней, ходил по Тверской, живет в Казахстане. Служила на центральном посту по управлению стрельбой Батумского укрепсектора. Батарея состояла из 150-мм орудий. Все четыре года провела в бункере под землей, работала сутками. На войне погиб ее брат Иван, в семье погибли восемь человек, братья и сестры мамы. Она помнит, как до войны «в летнее время в основном питались травой».
Круглова Вера Сергеевна в 1942 году закончила курсы шоферов, работала шофером в одном из управлений Наркомата обороны, потом перешла на должность делопроизводителя.
А вот у своего орудия стоит дюжий артиллерист в пилотке со звездочкой, перепоясан ремнями, на боку кобура, на лице улыбка. Кто это, мы не знаем. И тот, кто шел с этой фотографией, не знал тоже. Он просто шел, помахивая ей, чтобы в конце концов забыть, а мы с недоумением видим, что в правом нижнем углу отмечен сайт, с которого взято фото: weltkrieg.ru. Зачем взяли на шествие этого безымянного артиллериста и даже не попытались узнать, как его зовут, где воевал, как сложилась судьба? Для того чтобы плакатов было больше?
Непроницаемо-серьезный взгляд, выгоревшая гимнастерка, две пуговицы воротника, застегнутого под горло, фуражка… Это Байлак Ооржак. Это имя принадлежит героине тувинского народа. 1 сентября 1943 года из Кызыла ушел на войну кавалерийский эскадрон.
Перед уходом на фронт, провожая Веру Байлак Ооржак, родные провели шаманский обряд. У Веры тогда уже был ребенок, она кормила грудью. Ребенок остался у ее родителей, а она с эскадроном прошла обучение в Коврове, после чего состоялся конный марш-бросок на Украину. 31 января 1944 года в село Деражно ворвался отряд, говоривший на непонятном языке, весь состоявший из красноармейцев с узкими глазами… Это был первый бой тувинской кавалерии.
Про Ивана Михайловича Нечаева сказать что-то трудно, потому что людей с таким именем, отчеством и фамилией в Красной армии были десятки. Так кто же на фото? Может быть, тот, кто потом стал капитаном на Северном флоте? А может, тот, кто ворвался в деревню Любогляды на броне танка? Вытащили не фотографию, вытащили человека из прошлого, ни о чем его не спросили, ничего ему не сказали.
А вот еще один портрет из-под моста. Тут целая история. Младший лейтенант Гуреева Мария Сергеевна была контролером военной цензуры НКГБ при 5-й гвардейской танковой армии. «Проявляя чекистскую бдительность, тов. Гуреева выявила ряд важных документов по антисоветской и провокационной деятельности вражеских элементов. За добросовестное и честное отношение к работе по выявлению ценных оперативных материалов тов.
Гуреева достойна награждения орденом «Красная звезда», — так написал замначальника отделения военной цензуры НКГБ капитан госбезопасности Дементьев в представлении на награду. Но начальнику СМЕРШа 5-й гвардейской танковой армии полковнику Шлокину награждать боевым орденом за чтение чужих писем показалось как-то чересчур, и он недолго думая — а лучше бы подумал! — сменил орден на медаль и написал размашисто: «Медалью за отвагу».
И этим вывел кого-то в штабе армии из себя — ну надо ж все-таки смершевцам и меру знать в своем наградолюбии! — и тогда член военного совета армии Гришин огромными буквами в половину наградного листа влепил в ответ, как припечатал: «БЗ». Что означало: достаточно медали «За боевые заслуги». И подчеркнул размашистым красным карандашом…
Где те, чьи письма читала преданная делу Ленина-Сталина цензор? Что стало с жертвами ее чекистской бдительности? Дошли ли до Берлина попавшие в оперативные материалы капитана Дементьева солдаты и офицеры, или за несколько честных фраз в письме отправились в ГУЛАГ?
Война и лагеря, заваленные трупами поля под Ржевом и медаль «За отвагу» на груди особиста, выбитые при избиении зубы Рокоссовского, буднично заметенные после допроса уборщицей на совок, и прогулка того же Рокоссовского по Берлину в июле 1945 года — все это невозможно разорвать, все это одна история, и вся она наша. И некто 9 мая шел по Москве и, ничего не зная, нес врученный ему плакат, а сверху на плакате с фотографией цензора из НКГБ торжественно сияли печатные красные буквы: «Бессмертный полк — Москва. Родной для всех, герой для каждого».
—
Алексей Поликовский, опубликовано в издании «Новая газета»
В тему:
- Россия. День Победы. Как унизить фронтовиков
- «Бессмертный полк» - опошление. Что будет, если руководить памятью будет Кремль?
- Россия больна. Диагноз — Победобесие
- Россия больна. Диагноз — День победы
- Победа идиотов: Что творят в России авторы плакатов и открыток к 9 мая
- Когда вместо мозгов вата... Тухлая, гнилая вата! Кощунство
- Вторая мировая война в цвете - Нападение на СССР
- Российские блогеры разоблачили ряженых «ветеранов войны
- Российская победобесная истерия
Если вы заметили ошибку, выделите ее мышкой и нажмите Ctrl+Enter.
Новини
- 12:11
- Президент Польщі Анджей Дуда: «Польща хоче вступу України до ЄС, однак...»
- 11:22
- Прокуратура Франції звинувачує Марін Ле Пен у розтраті. Їй загрожує до 10 років ув'язнення
- 10:06
- В ГУР кажуть що серед поранених у Севастополі у важкому стані — генерали
- 09:45
- Байден пообіцяв Зеленському передати невелику партію ракет ATACMS
- 08:45
- Візит Зеленського в Канаду: розширена угода про вільну торгівлю і 482 млн допомоги
- 19:45
- Ексдепутата з Запоріжжя за колабораціонізм заочно засудили на 7 років
- 19:02
- СБУ повідомила про підозру керівнику окупаційної телерадіокомпанії «Крим»
- 18:13
- 23 вересня, в Україні без опадів лише на заході місцями короткочасний дощ, до +29°С
- 18:10
- НАЗК виявило у військкома Самбора нерухомості на мільйони
- 17:55
- СБУ затримала ще трьох військкоматівців та посадовця ВЛК, які за хабарі «списували» ухилянтів
Важливо
ЯК ВЕСТИ ПАРТИЗАНСЬКУ ВІЙНУ НА ТИМЧАСОВО ОКУПОВАНИХ ТЕРИТОРІЯХ
Міністр оборони Олексій Резніков закликав громадян вести партизанську боротьбу і спалювати тилові колони забезпечення з продовольством і боєприпасами на тимчасово окупованих російськими військами територіях. .