Лживая амнистия. Как чекисты уничтожали махновцев, добровольно сложивших оружие

Версия для печати

В ночь на 3 ноября 1921 года в Харькове была расстреляна группа из десяти махновских командиров во главе с Мефодием Забудько. Казалось бы, рядовое событие для тех лет, – врагов большевистского режима расстреливали и раньше, и позже, и гораздо большими группами, и гораздо более известных людей.

Но, все-таки, оно выделяется на общем фоне репрессий времен Гражданской войны: чекисты казнили сдавшихся противников, поверивших объявленной амнистии.

Советский агитационный плакат, 1921

Мефодий Власович Забудько проделал путь от рядового повстанца до одного из руководителей Революционной Повстанческой Армии Украины (РПАУ), хотя не избалован вниманием историков и известен гораздо меньше, чем многие его боевые товарищи. Он родился в 1893 году в селе Гавриловка Александровского уезда Екатеринославской губернии в бедной крестьянской семье. С детства работал батраком у помещика Мезенцева, затем служил кавалеристом на фронтах Первой мировой войны. Весной 1918-го вернулся на родину и записался в отряд стражников при имении того же Мезенцева.

На эту тему: Дневник жены атамана Махно

Служил, впрочем, недолго. Летом в окрестностях Гавриловки, Большемихайловки и соседних сел началась деятельность партизанского отряда анархиста Феодосия Щуся, убивавшего помещиков, стражников и других сторонников режима гетмана Скоропадского. Рисковать жизнью ради чужого добра Забудько не стал, от Мезенцева ушел, а в ноябре 1918-го и сам подался к партизанам Щуся. Те поначалу хотели казнить бывшего стражника, но за Мефодия поручились повстанцы-односельчане, – и службу у помещика простили.

Повстанцы Щуся. Конец 1918 года

Уже весной 1919-го Забудько возглавил 1-й кавалерийский полк махновской бригады, которая в то время воевала в составе Красной армии. Воинский талант и личное бесстрашие быстро сделали его одним из самых известных и авторитетных кавалерийских командиров. Было, правда, на репутации Забудько темное пятно: ходили слухи о его связях с бандой грабителей, что промышляла в Гавриловке. Однажды Забудько даже был арестован крестьянской самоохраной и только вмешательство командования спасло его от расстрела. Теперь уже сложно сказать, насколько справедливы были те обвинения, но доверие товарищей Забудько сохранил, а в позднейшие годы стремился укреплять дисциплину среди повстанцев и сурово наказывал за грабежи и мародерство.

Во всех махновских кампаниях 1919-1921 годов Забудько оставался на командирских должностях, первым шел в атаки во главе подчиненных ему частей, побеждал и белых, и красных. В боях против Врангеля командовал группой из нескольких полков РПАУ, участвовал в прорыве белого фронта и штурме Крыма, а затем прорывался из окружения вчерашними красными союзниками. К лету 1921-го входил в высшее руководство махновской армии, состоявшей тогда из двух крупных кавалерийских групп. Командиром одной из этих групп 2 июня был назначен Забудько, а его ближайшим помощником и начальником штаба стал сам Феодосий Щусь, первый повстанческий командир Мефодия.

Феодосий Щусь

Почти все лето 1921-го махновщина терпела поражения от красных, теряла бойцов и командиров. В июне погиб Щусь. В июле 1921-го штаб командующего вооруженными силами Украины и Крыма Михаила Фрунзе объявил, что "бандит Забудько" убит в бою на Полтавщине. Красные вскоре выяснили, что эта информация была неверной, так же, как неоднократные рапорты и газетные публикации о гибели "бандита Махно", но опровержений не публиковали. В действительности, в июле остатки группы Забудько (100-120 человек) соединились с основным ядром поредевшей повстанческой армии. В следующем месяце Махно принял решение о переходе активных повстанцев за границу. Забудько уходить не хотел и с горсткой земляков решил вернуться в родные места.

Несколько десятков лет после этого судьба Мефодия Забудько оставалась неизвестной. Махновцы, пережившие Гражданскую войну, считали его пропавшим без вести. Историки, опираясь на информацию штаба Фрунзе, были уверены в его гибели летом 1921-го. Подлинные обстоятельства и время смерти Забудько удалось установить только в начале 2000-х благодаря стараниям днепропетровского краеведа, уроженца той самой Гавриловки Василия Зайцева, собравшему воспоминания старожилов.

Отделившись от Махно, небольшой отряд Забудько с боями пробился в Запорожскую губернию. В родные места с Мефодием вернулось не больше десяти человек. Среди них был Каленик Филь, бывший представитель Совета революционных повстанцев Украины в районе села Дибривка и ближайших волостей (ныне – часть Синельниковского района Днепропетровской области), организатор партизанских отрядов и комендант конной группы Забудько. Были бывшие командиры пехотных батальонов Федор Ганжа и Павел Лях, бывший командир кавалерийского дивизиона Тимофей Антибура, бывший сотник Похила и другие.

Все – крестьяне из Гавриловки и ближайших к ней сел Маломихайловка, Ивановка, Подгавриловка. Все – кадровые махновские командиры, пусть и не очень высокого ранга. Большевикам и объявленной властями амнистии они не доверяли. Веру в продолжение вооруженной борьбы потеряли: территория "махновии" была заполнена регулярными частями Красной армии, истребительными отрядами, частями особого назначения и т.д. Какие перед ними ставились задачи, можно увидеть на примере приказа по войскам 30-й Иркутской стрелковой дивизии от 31 августа 1921 года: "В кратчайший срок очистить северную часть Гуляйпольского района от всех видов бандитизма и сочувствующих ему элементов".

На эту тему: Как подавляли Украину в первые годы советской власти. История в документах

Сами крестьяне устали от многолетней войны, красного террора и продразверсток, а потому смирились с властью победителей после объявления ими "новой экономической политики", нэпа. Большую роль в поражении махновского и украинского ("петлюровского") повстанчества сыграл и голод. Началось все с засухи и неурожая в восточных и южных губерниях Украины, но к катастрофе и массовым голодным смертям привела государственная политика вывоза хлеба в советскую Россию. После утраты поддержки населения восстание было обречено.

Голодающие дети. Бердянск, 1922 г.

Осенью 1921-го Забудько и его товарищи бездействовали, скрываясь в лесах и балках вокруг Гавриловки и Дибривки. Иногда по ночам заходили в Гавриловку, где им тайно помогал крестьянин Архип Шамрил. Конечно, по селу пошли слухи о возвращении махновского атамана. Перед местными властями встала задача окончательно обезвредить его.

Председателем Гавриловского волостного ревкома с июля 1921 года был Филипп Ковтун, бывший красноармеец. Безусловно, он был человек храбрый, решительный и умевший находить общий язык с противником. В конце октября Ковтун разыскал в лесу Забудько и его товарищей и убедил их сдаться. Решающую роль сыграл тот факт, что в Гавриловку на то время вернулись уже 20-30 повстанцев, получивших документы такого содержания: "Предъявитель справки является бывшим рядовым махновцем, добровольно сдавшийся властям, амнистирован и направляется к себе на родину".

Поначалу всё шло хорошо: когда Забудько, Филь и их товарищи явились в Гавриловку, им обещали возможность мирной жизни, скорейшее получение нужных документов и даже, как позже вспоминали старики-гаврилчане, разрешили оставить оружие. Мало того: Забудько и забудьковцам предложили поступить в Школу красных командиров в Харькове. До решения всех этих вопросов бывшие махновцы подверглись единственному ограничению: запрету покидать село. Хотя без документов они бы и сами никуда не уехали.

Советский агитационный плакат с призывом вступать в Школу красных старшин. Около 1921–1922 гг.

А через несколько дней мирная жизнь закончилась. Ковтун и волревком были не единственной властью в Гавриловке: в селе располагался еще и карательный отряд. По приказу его командира все десять махновцев во главе с Забудько были арестованы и отправлены в Харьков. Конечно, не в Школу красных командиров, – в Особый отдел Харьковского военного округа.

Следствия как такового не было. В ночь на 3 ноября 1921 года арестованным объявили, что они подлежат не амнистии, а расстрелу "в виду ими совершённых тяжких преступлений перед народом и Советской властью". Все десять были сразу расстреляны.

Казнь Забудько стала, возможно, первым, но не последним случаем расстрела сдавшихся махновских командиров.

В декабре 1921 г. в Харькове под арестом находились бывший секретарь оперативного отдела Совета революционных повстанцев Украины Владимир Проценко, бывший член штаба РПАУ и представитель махновцев при командовании Южного фронта Павел Хохотва, бывший командир полка РПАУ Мартын Фоменко. Достоверно не известно, сдался Проценко или был взят в плен, а вот Фоменко точно явился на амнистию и даже успел около месяца побыть сотрудником Бердянской уездной ЧК, пока не был арестован в конце ноября.

С Хохотвой всё несколько сложнее: он был арестован еще в ноябре 1920-го и заключен в Рязанскую тюрьму, откуда бежал с группой анархистов в июне 1921-го. Некоторое время партизанил в Донецкой губернии, но 6 августа добровольно явился в родное село Воздвиженка Гуляйпольской волости и заявил председателю волисполкома, что бежал из тюрьмы, "вернулся домой на жительство и скрываться не собирается". Через 12 дней был арестован и отправлен в Харьков. Документальные сведения о судьбе трех названных махновских командиров не найдены, – есть лишь свидетельство бывшего начальника штаба РПАУ Виктора Белаша, сидевшего в тюрьме вместе с ними: 29 декабря 1921 года Проценко, Фоменко и Хохотва были расстреляны по приказу Всеукраинской ЧК.

Несколько лет назад запорожский историк Юрий Кравец разыскал документы о Феодосии Виннике, последнем начальнике разведки РПАУ. Винник сдался красным в мае 1921-го, был амнистирован, но затем несколько раз арестовывался отделом по борьбе с бандитизмом Всеукраинской ЧК. Два раза его освобождали, – но третий арест (октябрь 1921-го) закончился смертным приговором от 25 февраля 1922 года.

Возможно, со временем список амнистированных, но казненных махновцев удастся расширить: судьба некоторых повстанческих командиров до сих пор остается неизвестной. Для примера укажем на донецкого шахтера-анархиста, выходца из крестьян Павлоградского уезда Михаила Каневского. В махновском движении он был известен под псевдонимами Лонцов и Кочубей, в кампанию против генерала Деникина осенью 1919-го прославился как командир бронепоезда "Памяти Григория Махно". В середине октября 1921 года повстанческий отряд Лонцова (38 человек) сдался красным в Константиноградском уезде Полтавской губернии. Лонцов был доставлен в Полтаву, где заявил о готовности сотрудничать с чекистами и написал автобиографию. Этот документ датирован 19 октября, – никаких сведений о Лонцове после этого дня до сих пор не обнаружено.

Бронепоезд времен Гражданской войны

На эту тему: Атаман Степной-Блакитный: «Как будет Украина вольной, передайте привет!»

Истребление тех махновцев, что добровольно сложили оружие, прекратилось к лету 1922 года, когда красные окончательно задавили и ликвидировали повстанчество. В июле 1922-го Разведуправление вооруженных сил УССР с удовлетворением констатировало: в Донецкой, Екатеринославской, Запорожской (то есть на исторической территории махновщины) и Черниговской губерниях – "политических банд не обнаружено".

—

Анатолий Дубовик, историк; , опубликовано в издании DSnews.ua

На эту тему:

• Как убивали украинских атаманов. Операция «Заповіт» — как советская власть уничтожала повстанцев
• Атаман Каменюка. Луганские повстанцы против коммуны, 1921 год
• Левобережные повстанцы Киевщины и Черниговщины: их сравнивали с Махно
• Атаман Маруся и «Черная гвардия». Анархист Мария Никифорова: правда и вымыслы
• Атаманы Гражданской войны в Украине. И их палачи