Репортаж из ада: харьковская тюрьма как зеркало коллективизации

Версия для печати

С внутренней стороны высоких стен на Холодной Горе хорошо не жилось никогда. Ибо не для того их строили. Но бывали и совсем черные годы, когда Горе выплескивалось наружу.

2 февраля 1930 года мимо исторического учреждения проходил депутат городского совета Руденко (мандат №1263). И остановился, ошеломленный увиденным:

«У ворот ДОПРа №1 стояли в ожидании десятки людей. Между ними были женщины с детьми. Под дождем, на холоде, они прозябали у окошка указанных ворот в ожидании той или иной справки».

Печальная картинка была прямым следствием той… радости, которой товарищ Сталин поделился с советскими людьми в конце 1929-го: «Крестьяне пошли в колхозы, пошли целыми деревнями». Ибо те крестьяне, которые туда не пошли, двинулись по этапу. И в таком количестве, что пенитенциарная система едва не подавилась ими. А харьковские тюрьмы так вообще очутились на грани катастрофы.

Холодногорская тюрьма с юго-западной стороны

На эту тему: История Харьковской Холодногорской тюрьмы

Хотя, если верить документам, в городе их… не было. Ибо самого слова «тюрьма» власть советов старательно избегала. Бывшая каторжная еще в 1920-м стала «Домом принудительных работ №1», а бывшая губернская, побыв немного следственной тюрьмой ЧК, в 1922-м получила название «Дом принудительных работ №2».

В октябре 1927-го из двух заведений сделали одно – Харьковский объединенный БУПР. А бывшие тюрьмы стали соответственно отделениями №1 и №2. Но через два года на них снова свалилась реформа, на этот раз — республиканского масштаба…

26 февраля 1930 года старший помощник начальника объединенного БУПРа Медников докладывал:

«Перегрузка ДОПРа объясняется тем, что в Украине произошла реорганизация ДОПРов. И три ДОПРа — Харьковский, Киевский и Житомирский, стали главными, через которые должны проходить все заключенные 18 остальных ДОПРов. И тут еще раскулачивание…»

На эту тему: Рейдеры времен Голодомора

Последствия раскулачивания мест заключения тщательно зафиксировала специальная группа, созданная из депутатов Харьковского городского совета 12 июля 1929 года. Протоколы ее заседаний – настоящее сокровище. И не только для историков, но и сценаристов. Тех, которые специализируются на чернушных комедиях. Ибо ужасная трагедия тесно переплелась с вопиющим советским бардаком.

О том, что последний был вполне объективным явлением, свидетельствует сухая статистика. За период с 1 октября 1928 года по 1 октября 1929 чгода ерез Харьковский БУПР прошло 7659 пересыльных. А с 1 октября 1929-го по 1 октября 1930-го – 34 688 человек. В четыре с половиной раза больше! Это вдобавок к «постоянному населению» — отбывающим срок и находившимся под следствием. Их количество колебалось в пределах 4500-5000.

Так что начальник БУПРа Онисенко мог сколько угодно говорить «у нас сейчас есть кулаки, и нужно быть всем начеку». Людей все равно не хватало. Количество муштрового состава (так тогда переводили русское «надзорсостав») не доходило даже до штатного, определенного некогда, в более спокойные времена.

С качеством было еще хуже. Потому что за 47 рублей заработной платы на грязную во всех смыслах работу шли в основном... сезонники. «К нам поступают те, кто зимой не имеет, что делать», — плакался депутатам 18 декабря 1929 года смотритель Пешков. А у временщиков и отношение к службе было соответствующим: абы день до вечера!

Общий вид хозяйственного двора Холодногорской тюрьмы. Тут депутаты нашли уйму недостатков

Последствия коллективизации наложились в условиях БУПРа на устаревшую харьковскую больницу — жилищный кризис. Ни много, ни мало — 28 помещений административного корпуса занимали люди, не имевшие к тюрьме никакого отношения. Кроме того, что городской совет выдал им когда-то ордера на проживание там. То есть ежедневно выходило из тюремного двора и возвращалось в него более сотни людей, которых никто не только не обыскивал — даже пропуска не спрашивали.

Об этом рассказал депутат Тупало: «Постовым у главных ворот необходимо зорко следить за проходящими на территорию ДОПРа, так как там живут люди, ничего общего с ДОПРом не имеющие. И под видом этих людей может проходить тот, кто захочет. А также могут проносить недозволенные предметы, не только пилы и револьверы, но и пулемет. Ибо дежурный, сидя в будке, ничего не видит. Все, что проносят, можно передать в корпуса. Ибо многие ходят по двору и вечером, при возвращении в корпуса, их никто не обыскивает».

«В таких условиях работать невозможно, — согласился с депутатом начальник БУПРа Онисенко. — Не выселив посторонних — сам попадешь в ДОПР».

О масштабах бардака красноречиво говорит цифра, которую следует подать прописью. Чтобы никто не подумал, что это ошибка. 1143 (!!!) человека сбежало из Харьковского объединенного БУПРа за период с 1 октября 1929 года по 1 октября 1930 года. А за предыдущие двенадцать месяцев было «всего» 248.

Обложка журнала, выпускаемого культпросветом БУПРа

На эту тему: «Харьковский СИЗО № 27»

Бежали преимущественно с внешних работ. Но случалось, что и непосредственно из БУПРа. Кто выезжал тихонько под автомобилем, а кто и прорывался с боем.

18 декабря 1929 года начальник БУПРа докладывал: «Во 2-м отделении ДОПРа заключенные в одной из камер не хотели идти на работы, для чего был вызван надзор, благодаря чему в камере получилась суматоха. Была вызвана караульная часть. Последняя была с оружием, чего не полагалось. В суматохе убили надзирателя и одного караульного ранили».

Зачастую вызывали в БУПР и конный резерв милиции. В отличие от 3-го конвойного полка, этот специализировался на усмирении гражданского населения. Те же женщины под тюремными стенами, которых так трогательно описал товарищ Руденко.

Так показывал заботу о женщинах «Харьковский рабочий»: в тюрьме пришлось обустраивать ясли. Это уже январь 1934 года

Наивный депутат искренне считал, что большие очереди — следствие плохой работы стола справок. И, безусловно, был прав. Но с другой стороны, стол этот работал… очень хорошо. За символическую взятку можно было получить крайне ценные устные справки — когда выходит на этап или в какой камере сидит тот или иной бедняга.

Все попытки тюремного начальства прекратить утечку информации успеха не имели. Ибо из-за нехватки канцелярских работников для работы в столе справок приходилось привлекать заключенных, которые нисколько не были заинтересованы в сохранении тайн. "Всегда откуда-то узнают, что сегодня будет отправка", - жаловался депутатам смотритель Логинов. Поэтому в январе-марте 1930-го (может быть, и позже) этапы из БУПРа выходили не иначе, чем под плач и брань женщин, которые прорывались к своим мужчинам.

Там же безрезультатно пытались навести порядок в пункте приема передач.

«Наблюдаются ненормальности, — констатировала депутатская проверка 29 января 1930 года. — Крысы прогрызают дно корзин, перекидывают их, что задерживает передачи».

Но начальник БУПРа считал, что гораздо большую угрозу представляли «крысы» двуногие: «Поменял людей на передаче, но все равно воруют!»

А как было не воровать? Не хватало самого необходимого. И заключенным, и «надзорсоставу». Потому что и на свободе все было нормированным. А за решеткой так и совсем фантастические картинки наблюдались.

Злосчастный 5-й корпус Холодногорского БУПРа

25 сентября 1929 года депутатская проверка нашла в пятом корпусе «голых заключенных». В прямом смысле слова голые. А одели их только 16 октября. После бюрократических проволочек и соответствующей обработки одежды умерших узников.

Зафиксировала бдительная комиссия и мытье полов из параши из-за нехватки ведер, «отсутствие столов в женской камере с малолетними детьми». В избытке были разве что клопы. Как в камерах, так и в общежитии муштрового состава.

Быт последнего был ничуть не лучше быта заключенных: «В помещении надзора нет на кроватях простыней, наволочек и т.д. На некоторых койках нет и матрацев. Солома в матрацах долго не менялась». И изюминка на пирожном: «Общежитие надзора находится в антисанитарном состоянии — из общежития дверь выходит в уборную, что отравляет воздух в общежитии».

Так же долго, как туалет - воздух, отравляли придирчивые депутаты жизнь начальнику объединенного БУПРа. Вплоть до 28 мая 1930 года. Пока Онисенко не прорвало. Как канализацию в пятом корпусе.

В тот день «гражданин начальник» не пришел на заседание депутатской группы, назначенное в его кабинете. Вызвали через парторга. И напомнили Онисенку, что он сначала коммунист, а уже потом все остальное. После чего секретарь едва успевал записывать за начальником!

Персональная карточка заключенного Харьковского БУПРа 1927 года

На эту тему: Красный террор: как изувеченные тела стали орудием пропаганды и остаются ими поныне

О том, что за минувшую ночь один зек повесился, одного утопили и еще один убежал через пролом в дымоходе. И потому начальник не спал ни минуты. А тут какие-то болтуны еще смеют ему указывать на ему же подчиненной территории!

Несмотря на громкий конфликт, работу начальника БУПР секретариат городского совета все-таки признал удовлетворительной. Потому что прыгнуть выше головы Онисенко не мог. Перегруженность БУПРа на конец мая 1930 года составляла, по оценкам депутатов, 300-400%! Из чего и вытекало большинство жгучих проблем. Как и по тому факту, что тюрьму ремонтировали в последний раз еще при проклятом царизме.

В то же время советской власти лучше, чем ремонт, удавался ребрендинг. Уже в следующем, 1931 году, официальные документы заполнили выражением «исправительно-трудовая колония». А «Харьковский рабочий» как-то дописался до того, что репортаж с Холодной Горы о «перековке» правонарушителей начал словами «Когда-то здесь была тюрьма…» Словно она исчезла после очередного переименования!

Но если бы и так, то шокирующие цифры все равно остались. И ни одна словесная эквилибристика их уже не перечеркнет.

—

Эдуард Зуб, историк, сотрудник УИНП; опубликовано в издании  Mediaport.ua

На эту тему:

• «… Я уви­дел, как го­рела тол­па». Как погиб классик украинской поэзии
• Красный след красных. Кто кого и за что убивал в Киеве в 1919-м
• Как террор стал бойней. Трагедии 1937 года — 75 лет
• Атаманы Гражданской войны в Украине. И их палачи
• Гимн ненависти и мести. Почему 7 ноября — праздник врагов народа
• ФСБ в Украине: террористы на марше