«Как показал опрос, большинство россиян поддерживают приговор трем участницам панк-группы Pussy Riot к двум годам лишения свободы за их протест против президента Владимира Путина в крупнейшем соборе Москвы», — сообщает Bloomberg Businessweek [2].

Издание ссылается на данные опроса, проведенного 25-26 августа Фондом «Общественное мнение», согласно которым 53% опрошенных расценили приговор как «справедливый», а 27% — как «несправедливый».

«До определенной степени люди оценивают приговор суда, но в еще большей степени — действия приговоренных», — цитирует издание главного аналитика ФОМ Григория Кертмана. «Россияне в целом предпочитают жесткие меры против того, что они считают преступлением. Большинство здесь было долгое время против моратория на смертную казнь», — заявил Кертман.

О разнице в восприятии приговора Pussy Riot в России и на Западе пишет Die Zeit [3]. Хотя на Западе возмущены жестким приговором, в России многие считают необходимой суровую реакцию государства на нарушение границ дозволенного. «Может быть, Путин потерпел поражение только на Западе», — предполагает автор статьи Марилуиза Бек.

Автор рассматривает судебный процесс над панк-группой как борьбу за будущее России. Не впервые она идет в Хамовническом суде: именно здесь состоялся второй процесс против Ходорковского и Лебедева, на котором «решался вопрос, допустимы ли возражения против режима Владимира Путина». Теперь, продолжает автор, суд снова стал ареной для показательного наказания мятежниц, критиковавших Путина.

Сорокасекундное выступление Pussy Riot в храме Христа Спасителя «было нацелено на самое сердце власти — на союз Церкви и государства», пишет Бек. «Сорока секунд хватило, чтобы пролить яркий свет на истинного Путина: тот, кто подает себя как сильного правителя России, не хочет ни открытого общества, ни демократии и правовой государственности».

«Многое за последние годы было вытеснено: войны в Чечне проглотили как внутрироссийскую проблему; процессы против Ходорковского и Лебедева свели к олигархической борьбе за власть; расследования гибели журналистов и правозащитников сочли слишком запутанными; жестокий режим Кадырова в Чечне признали кавказской спецификой; с фактическим присоединением Абхазии и Южной Осетии после войны 2008 года смирились как с последствием грузинской провокации. Лишь очевидное любезничание с режимом Асада в Сирии так отчетливо выявило разницу ценностей и интересов, что их уже при всем желании не проигнорировать. Панк-активистки Pussy Riot подвели этому итог», — пишет Бек.

«Никто не хочет возвращения холодной войны. Но между искаженным восприятием путинской России как стратегического партнера и политикой конфронтации — широкий спектр возможностей», — рассуждает автор статьи, предлагая западным лидерам ограничить участие России в международных встречах, пока путинский режим не гарантирует соблюдения минимальных демократических стандартов.

Также Бек отмечает, что истинным проявлением солидарности с гражданским обществом России со стороны ЕС была бы более открытая визовая политика. «Свободы перемещения граждан России Путин, скорее всего, будет бояться больше, чем предупреждений западных дипломатов», — пишет она.

«Теперь Запад вынужден пересмотреть отношение к России. Путин не станет реформатором. Только благодаря силе российского гражданского общества Россия сможет стать свободной. Наша внешняя политика должна ориентироваться на его усиление», — подытоживает Бек.

Московский корреспондент Süddeutsche Zeitung [4] рассказывает о развернувшейся в России «религиозной войне провокаторов». Так, в Москве с прохожего сорвали футболку с изображением Богородицы в балаклаве, якобы оскорбляющим чувства верующих. А некая организация «Народная воля» взяла на себя ответственность за поваленные в двух российских регионах поклонные кресты — под предлогом мести Церкви за «несправедливый приговор Pussy Riot».

С момента вынесения приговора конфронтация обострилась, отмечает Франк Нингуйзен. Православные верующие требуют признать футболки Pussy Riot экстремистскими, а движение «Святая Русь» намерено ночью патрулировать храмы столицы, дабы защитить их от вандалов.

Попытки Церкви усилить влияние в обществе прослеживаются, по словам автора, еще на двух примерах. Московское правительство намерено создать в столице сеть православных гостиниц. Кроме того, в новом учебном году впервые за 90 с лишним лет в России будут введены уроки религии. Церковь расценивает эксперимент как удачный, поскольку ни один религиозный предмет школьники не выбирали чаще, чем «Основы православной культуры».

О богохульстве и законе рассуждает на страницах The New York Times [5] женщина-священнослужитель Хлоэ Брейер. Она — младший священник Епископальной церкви Св. Марии (Западный Гарлем, Нью-Йорк) и исполнительный директор Interfaith Center of New York, организации, работающей с религиозными лидерами. Среди примеров преследования государством за богохульство Брейер упоминает и случай Pussy Riot.

Осквернение религиозных символов и учений причиняет верующим неподдельные страдания, подчеркивает автор. Но криминализация богохульства или разжигания религиозной ненависти, на взгляд автора, «нездорово влияет на религиозные доктрины и опасна в правовом плане».

В чем же опасность законов о богохульстве в правовом плане? «Они являются одной из главных причин предвзятости и насилия в отношении религиозных меньшинств, а также нарушений их свободы вероисповедания», — считает автор. Противоядие богохульству — это не жесткие, контрпродуктивные законы, а осуждение гражданским обществом, в том числе лидерами разных конфессий сообща, всех ограничений прав верующих и призывов к насилию, полагает автор.

По материалам InoPressa [6]

В тему:

• После приговора Pussy Riot тамбовский священник отказался от сана ... [7]
• Стивен Фрай: письмо в поддержку Pussy Riot [8]
• Pussy Riot заявляют, что с ними в СИЗО обращались хуже, чем с ... [9]
• По два года тюрьмы получили участницы Pussy Riot в России ... [10]
• «Дело Pussy Riot»: апофигей неправосудности [11]
• Владимир Познер: некоторые мысли о деле панк-группы «Pussy  Riot  [12] ...