Трамп и Россия. Даже историки не видят прецедентов

Обозреватель The New Yorker Джейн Мейер поговорила со специалистами по истории США о недавнем скандальном заявлении Дональда Трампа, обратившегося к России с просьбой продолжить взлом электронной почты Демократической партии. Историки не смогли припомнить ни одного похожего случая

Трое сенаторов обеспокоенно переговаривались в многолюдном коридоре филадельфийского Wells Fargo Center, где проходил съезд Демократической партии; они склонились друг к другу, чтобы никто не подслушал. Один из них жаловался другим, что штаб Хиллари Клинтон не дает достойного ответа на экстравагантные заявления, сделанные в тот день Дональдом Трампом.

На одной из своих импровизированных пресс-конференций Трамп чуть ли не умолял Россию, которую американские спецслужбы обвиняют во взломе почтовых серверов Национального демократического комитета, продолжать красть внутреннюю переписку. «Россия, если ты слышишь: я надеюсь, что ты сможешь найти недостающие 30 тысяч электронных писем, — заявил республиканский кандидат. — Думаю, наша пресса тебя достойно вознаградит». Это выглядело так, как будто официальный кандидат в президенты от Республиканской партии предлагает России, исторически одному из заклятых врагов Америки, заняться кибершпионажем против демократического кандидата.

«Кто-то должен потребовать расследования! — восклицал один из сенаторов в коридоре. — Это нарушение Акта Логана!» Он имел в виду закон, который запрещает частным гражданам вмешательство во внешнюю политику США (закон, принятый в 1799 году, объявляет преступлением несанкционированные переговоры с представителями иностранных государств, имеющих с США разногласия. Единственный случай обвинения в нарушении этого закона был в 1803 году; дело было прекращено без вынесения приговора. — Открытая Россия).

Обнаружив, что их все-таки подслушали, сенаторы заявили, что их эмоциональная частная беседа была не для прессы, и быстро ушли, продираясь сквозь толпу, окружавшую зал конференц-центра. Но разочарование и ощущение путаницы, звучавшее в их беседе, выражало общее настроение всей кампании демократов.

Трамп в очередной раз нанес удар по американской политике на самом высоком уровне, и даже самые искушенные и влиятельные профессионалы были вне себя, видя, что в их лагере никто не способен на адекватный ответ.

Трамп, как спортсмен-любитель, сводящий соперников с ума провокационным поведением, в очередной раз сделал такой странный ход, что невозможно понять, что это было — ошибка или сознательная попытка дестабилизировать все принятые правила игры. В прошлом кандидаты в президенты брали короткий отпуск на время съезда конкурирующей партии, почтительно уступая соперникам место в центре внимания прессы. Но Трамп, делавший публичные заявления каждый день во время съезда своей партии, захватил всеобщее внимание и в дни съезда демократов. Его заявление было до такой степени необычно, что никто не знал, как к нему относиться: пропустить мимо ушей как шутку (позже он настаивал, что это была именно шутка) или принять со всей серьезностью, как и следует относиться к слова человека, у которого почти равные с соперницей шансы стать самым могущественным выборным официальным лицом в мире. Трамп и сотрудники его штаба высмеивали предположения о том, что у них есть какие-то связи с сомнительными людьми из России, которые стоят за взломом почтовых серверов, но не осуждали противозаконные действия хакеров.

В среду утром на другом конце города, в Национальном конституционном центре, историк Шон Виленц рассказывал корреспонденту The New Yorker, что он в числе тех, кто считает поступок Трампа граничащим с изменой. Виленц, профессор американской истории из Принстонского университета и давний сторонник Хиллари Клинтон, был совершенно изумлен. «Я не могу припомнить, чтобы что-то подобное случалось раньше», — сказал он.

Историки редко говорят о каком-либо событии, что такое происходит впервые. Обычно они вспоминают множество похожих случаев, предостережений и исторических нюансов. Но тут Виленц не смог найти, с чем в американской истории можно было бы это сравнить. Если бы действующий президент, а не кандидат, обратился к иностранному государству с предложением совершить акт шпионажа, чтобы повлиять на результат выборов, «это было бы основанием для импичмента», считает Виленц. «Уотергейт — ничто в сравнении с этим. Это уже за пределами пристрастности. По-моему, это ошеломляет», — добавил он.

Притом что открытое обращение к России шокировало Виленца, он заметил, что в истории был как минимум один случай, когда кандидат в президенты пытался тайно сговориться с иностранными государствами, чтобы получить преимущество на выборах.

Осенью 1968 года Ричард Никсон втайне с помощью эмиссара пытался сорвать мирные переговоры, нацеленные на завершение Вьетнамской войны. Никсон, тогда республиканский кандидат, боролся с Хьюбертом Хэмфри, который был вице-президентом в администрации Линдона Джонсона, решившего не баллотироваться на второй срок.

Страна была расколота из-за непопулярной войны, в которой она терпела поражение. Хэмфри на протяжении большей части своей кампании пребывал в нерешительности, но наконец дистанцировался от Джонсона и пообещал в случае своего избрания односторонний выход из войны. Его шансы, согласно опросам общественного мнения, стали стремительно расти, и это напугало Никсона. Мирные переговоры в Париже, которые, казалось, безнадежно увязли, возобновились с новой силой. Наконец-то на горизонте забрезжило окончание долгой кровавой войны.

Но Никсон тайком от американских избирателей установил частный канал связи с южновьетнамскими чиновниками и убеждал их отсрочить принятие мирного соглашения, пообещав, что они получат лучшие условия, если он станет президентом.

Джонсон узнал об этой хитрости из разговоров, подслушанных американскими спецслужбами. Но он не решился открыто разоблачить Никсона, опасаясь подвергнуть опасности разведку. Никсон стал президентом, а Джонсон так ни о чем и не рассказал.

Ричард Никсон, 1970 год. Фото: AP / East News

«Однако различие в том, что Никсон действовал тайно, — заметил Виленц. — Если сообщения о Трампе точны, то он открыто предлагает иностранному государству совершить преступление, чтобы повлиять на президентские выборы. Насколько мне известно, прежде мы не сталкивались с чем-либо подобным».

Преподаватель американской истории XX века из Йельского университета Беверли Гейдж тоже считает, что поступок Трампа уникален. Она отметила, что были случаи, когда политики обвиняли оппонентов в международных связях, которые можно рассматривать как измену, но все эти обвинения основывались на темных конспирологических версиях, а не на публичных заявлениях кандидата на пресс-конференции.

В 1950-х годах сенатор-республиканец от штата Висконсин Джозеф Маккарти заявлял, что президенты Франклин Рузвельт и Гарри Трумэн в течение двух десятилетий состояли в сговоре с Советским Союзом и коммунистической партией. Однако Маккарти кандидатом в президенты от республиканцев не был. На выборах 1964 года республиканский кандидат Барри Голдуотер сотрудничал с Обществом Джона Берча — маргинальной ультраправой политической организацией, основатель которой Роберт Уэлч обвинял президента Дуайта Эйзенхауэра, республиканца, в том, что тот был «сознательным и преданным агентом» советского государства.

«Конечно, оба этих случая очень далеки от предложения иностранному государству заняться шпионажем в США, — сказала Гейдж. — Несмотря на все многочисленные скандалы и клеветнические обвинения на прежних выборах в Америке, я не могу вспомнить ни одного подходящего прецедента».

Решив провести свой съезд в Филадельфии, демократы рассчитывали на исторические параллели (в 1787 году в Филадельфии была принята Конституция США. — Открытая Россия). Вероятно, они надеялись, что первое выдвижение женщины кандидатом в президенты от одной из основных партий войдет в историю. Но в третий день съезда все говорили о другом историческом событии. Уже не в первый раз в течение этого странного года выборов долгожданное событие оказалось оттеснено на второй план, и еще предстоит увидеть, какой ущерб будет нанесен стране в ходе кампании и насколько это ее потрясет.

Оригинал статьи: Джейн Мейер, «Трамп и Россия: даже историки не видят прецедентов» [2], The New Yorker, 28 июля. Перевод опубликован на сайте «Открытая Россия [3]»

В тему: