Сегодня эти двое не могут друг без друга. Лукашенко без Путина растерзает собственный народ. Но и Путин не может сдать Лукашенко, поскольку, как только он это сделает, любой следующий президент, за которым не числится такой груз преступлений, как у беларуского диктатора, неизбежно станет искать поддержку в народе и совершит поворот в сторону Европы.

  «Я попросил вас подъехать, Александр Григорьевич». С этих барских слов Путин начал публичное общение с Лукашенко перед очередной, уже пятой по счету в этом году, встречей с президентом Беларуси. Так он обращается к своим холуям, бывшим охранникам, которых он назначает губернаторами. Никогда раньше Путин не мог позволить такой стиль общения с Лукашенко. Теперь Лукашенко проглатывает все, или почти все, и послушно кивает.

Для понимания произошедшей трансформации отношений между лидерами двух стран, вот тот же Лукашенко, например, в 2016 году:

«Мы не будем мальчиками на побегушках! Мы самостоятельное суверенное государство, живущее с вами в одном доме, но имеющее свою квартиру!»

А вот Лукашенко годом раньше:

«Нет ресурсов ни у России, ни у Путина чтобы нас задушить!»

А вот прошлогодний Лукашенко, в день выборов 2020 года:

"Ты когда вступаешь в какое-то объединение, рассчитываешь, что с каждым месяцем и годом будет лучше. А что происходит у нас? Нам каждый год подсовывают новые условия. И в результате мы в экономике что-то теряем, теряем и теряем. На хрена нужен кому такой союз? Я уже вам по-простому, по-крестьянски говорю».

В тему: Немытая Россия: страна рабов, страна господ [2]

Все это в прошлом — и многовекторность, и гонор. Теперь Путин получил послушного Лукашенко, ласкового как котенок, точнее, как щенок, готовый лизать хозяину руку, когда тот треплет его за уши. Можно только представить себе, как Александр Григорьевич ненавидит Путина, ведь это он, Путин, закрыл перед ним ворота в Кремль, куда он в 90-х уже готовился въехать на волне народной любви.

Мы же помним, как Лукашенко любил совершать вояжи по России, где его, такого фактурного, такого «народного», восторженно принимал глубинный народ из «красного пояса» и не только. Ведь он был символом СССР и надеждой на «советскую реконкисту», на ресоветизацию постсоветского пространства и восстановление Советского Союза с его «порядком», с его равенством в нищете и предсказуемостью. Во второй половине 90-х Лукашенко выиграл бы любые выборы в России, если бы его на них пустили. Он с легкостью мог отобрать значительную часть электората КПРФ, ЛДПР и, присоединив к нему популистскую часть электората Ельцина, имел все шансы стать президентом в первом же туре.

Именно поэтому в 90-е все инициативы по поводу «интеграции» Лукашенко воспринимал как подготовку к формированию своей будущей империи и горячо поддерживал.

Сначала в 1996 году возник вполне декларативный Договор о создании сообщества Беларуси и России; затем, в 1997 году, уже более предметный Договор о Союзе Беларуси и России. Наконец в 1998 году — Договор о создании Союзного государства.

Вот это уже был фактический план создания единого государства с растворением двух в одном: с едиными флагом, гимном, гербом, валютой, едиными силовыми структурами и общей внешней политикой.

Потом, когда Лукашенко понял, что весь этот праздник не для него, все сразу прекратилось. Ни гимна с гербом, ни флага с валютой. Началась игра в дорожные карты. Причем оба картежника блефовали.

В 2019 был утверждён перечень дорожных карт: в список вошла 31 такая карта, однако их содержание не раскрывается. К 8 ноября 2019 года правительства Белоруссии и России согласовали 16 дорожных карт из всего набора, разработанного в рамках экономической интеграции двух стран. Что там, в этих картах, снова большой секрет.

В феврале 2019 года Лукашенко внезапно выдвинул новую идею по созданию единой валюты — ею должен стать рубль, но не российский и не белорусский. Услышан не был.

Читайте также: Бегство от режима Лукашенко: как белорусы ищут убежища в Украине [3]

Теперь у них на столе уже не 28 дорожных карт, а 28 «программ интеграции». Картежники стали программистами. Перечень, список программ, по-прежнему не обнародован. Никакого документа никто не подписывал. Картежники по-прежнему прячут карты/программы. Куда все идет — к поглощению Беларуси Россией или все ограничится словами — пока непонятно. Хотя невозможно представить себе Лукашенко, который добровольно обменяет свой статус тоталитарного диктатора на жалкую роль внутри путинской вертикали власти с кураторством мелких клерков из управления внутренней политики Администрации президента РФ.
 

Из того, что было обнародовано на совместной пресс-конференции, можно предположить, что в «Союзном государстве» появится единый рынок энергоносителей. «Предусмотрено заключение договора об объединении рынков нефти и нефтепродуктов, а также договора о едином рынке электроэнергии», — рассказал Путин.

Если это действительно так, это поможет Минску обойти санкции. Если нефтепродукты будут поступать на единый союзный рынок, то в случае продажи их в Европу невозможно будет отделить белорусскую часть, а значит, и использовать торговые ограничения.

Однако в конце декабря вступят в силу санкции США, и не исключено, что если не удастся отделить российскую часть нефтепродуктов от белорусской, то ограничения будут распространены на весь объем продаж.

В военной составляющей, похоже, Путин дожимает Лукашенко и военное присутствие России в Беларуси будет наращиваться.

Единой валюты не будет. Лукашенко смешно откомментировал эту новость. Мол, банкиры не велели. Забавно.

Политической интеграции тоже не будет. «Мы не будем строить Союз с крыши, начнем с фундамента», — пояснил Лукашенко, и, похоже, тут он переиграл Путина…

Читайте также: Хвастовство майора. Очень смешной портрет министра обороны России Сергея Шойгу, чье главное оружие - пиар [4]

В 1958 году на экраны вышел фильм Стэнли Крамера, который в советском прокате получил название «Скованные одной цепью». Про двух беглых заключенных — белого расиста и чернокожего, которые при всей своей неприязни друг к другу не могли расстаться, поскольку цепь не позволяла. Путин и Лукашенко терпеть друг друга не могут, но изображают нежную мужскую дружбу. Постоянно обнимаются, Лукашенко что-то шепчет Путину на ушко, и при этом оба улыбаются. Эти два диктатора и международных преступника прекрасно понимают друг друга, поскольку у них общее, весьма характерное советское прошлое. Оба были фактически вертухаями в разных частях советского концлагеря. Путин, будучи офицером КГБ, присматривал за немцами в оккупированной ГДР. Лукашенко выполнял схожие функции в отношении белорусов, будучи сначала политруком, а затем председателем совхоза.

Сегодня эти двое не могут друг без друга. Лукашенко без Путина растерзает собственный народ. Но и Путин не может сдать Лукашенко, поскольку, как только он это сделает, любой следующий президент, за которым не числится такой груз преступлений, как у Александра Григорьевича, неизбежно станет искать поддержку в народе и совершит поворот в сторону Европы. И это станет таким поражением Путина, которое может превратиться в катализатор обрушения его режима.

Лукашенко — гиря на ногах Путина. Не в смысле экономической нагрузки: те 630 млн долларов, которые Путин обещал Лукашенко, ничтожная плата за установление вассальных отношений. Дело в другом. Лукашенко самозванец и узурпатор, его режим не признан рядом ведущих стран планеты, прежде всего США. По мере углубления интеграционных процессов и укрепления Союзного государства статус нелегитимности будет постепенно переползать и на путинскую Россию, что ускорит падение обоих режимов. В этом смысле процесс слияния путинской России и лукашенковской Беларуси можно рассматривать как позитивный процесс.

—

ИГОРЬ ЯКОВЕНКО [5],  опубликовано в издании Ежедневный журнал [6]

В тему: 

• На встречу с Чаушеску? Стоит ли сравнивать Беларусь с Польшей и Румынией 80-х [7]
• «Хапун» [8]
• Показательная бойня. Почему в Беларуси больше нет законной власти [9]
• Как казнят диктаторов [10]
• Пробуждение Беларуси [11]
• Лукашенко проігнорував запит України та віддав бойовиків Путіну [12]
• МЗС України обурене звинуваченнями влади Білорусі в дестабілізації ситуації [13]
• Білоруси відчувають себе втричі ближчими до українців, ніж до росіян. [14]