Уголовные дела участников новогоднего обмена заключенными “похоронят”

1.00

Нет

«Никто их искать не будет, не нужно себя дурить». Перед Новым годом Украина освободила для обмена пленными с «ДНР» и «ЛНР» 129 человек. На свободе оказались в том числе те, у кого не завершились судебные процессы.

На каких юридических основаниях суды отпускали участников обмена, какие правовые коллизии это породило, и что теперь будет с делами тех, кто не получил приговор, об этом пишет издание Ґрати [2].

На фото: Бывший сотрудник «Беркута» Сергей Зинченко во время заседания Святошинского районного суда о расстрелах на улице Институтской в Киеве 20 февраля 2014 года. Фото: Стас Юрченко, Ґрати

Гордый суд присяжных

«Суд констатирует, что в данное судебное заседание не явились пять обвиняемых», — говорит судья Святошинского районного суда Киева Сергей Дячук.

Такими словами он открывает очередное заседание по делу бывших бойцов «Беркута» Павла Аброськина, Сергея Зинченко, Сергея Тамтуры, Александра Маринченко и Олега Янишевского. Они обвиняются в расстрелах участников Евромайдана 20 февраля 2014 года, в ходе которых погибли 48 протестующих и 80 было ранено. Сами обвиняемые не признают вину и причастность к убийствам и называют дело сфабрикованным.

В тему: “Как жить нам с тем, что за убийства никто не наказан?” [3]

Суд над ними шел с 2016 года и приближался к завершению. Но внезапно за несколько дней до Нового года все пятеро обвиняемых были освобождены и приняли участие в обмене пленными между Украиной и «ДНР» и «ЛНР». 29 декабря Киев отправил их и еще 124 человека «республикам», которые взамен освободили и передали 76 пленных. Владимир Зеленский назвал передачу «беркутовцев» «необходимым условием», без которого обмен бы не состоялся.

Решение об освобождении пятерых экс-бойцов «Беркута» принимал Киевский апелляционный суд. Накануне их адвокаты направили туда ходатайства об изменении меры пресечения на личное обязательство являться в суд. На заседании представители прокуратуры во главе с Алексеем Донским выступили за то, чтобы оставить подсудимых под стражей. Тогда генпрокурор Руслан Рябошапка заменил их на других прокуроров, которые поддержали ходатайство защиты и прямо заявили, что «беркутовцев» надо освободить для участия в обмене.

28 декабря, после их освобождения, на сайте Генпрокуратуры появилось сообщение [4] под заголовком «Судебное рассмотрение в деле о расстрелах на Майдане будет продолжено». В нем говорилось, что, если «беркутовцы» больше не явятся на заседания, суд объявит их в розыск и будет рассматривать дело заочно.

14 января, на первый суд после обмена явилась тройка прокуроров, которая поддержала освобождение подсудимых. Заседание началось с того, что адвокат пострадавших Евгения Закревская подала ходатайство об их отводе.

Адвокатка Евгения Закревская на заседании Святошинского суда по делу о расстреалх протестующих, 14 января 2020 года. Фото: Стас Юрченко, Ґрати

«Процессуальное поведение этих прокуроров обусловлено указаниями, полученными от посторонних лиц. Они не принимают самостоятельных процессуальных решений на основании материалов дела и закона и реализуют решения, принятые посторонними лицами, и, соответственно, не чувствуют свою ответственность за то, что делают», – обосновала Закревская свое требование.

Сами прокуроры и адвокаты «беркутовцев» заявили, что не видят оснований для отвода. Но суд присяжных во главе с судьей Дячуком решил ходатайство потерпевших удовлетворить. В своем определении он указал, что прокуроры проявили предвзятость, когда поддержали освобождение подсудимых для участия в обмене по указанию генпрокурора Рябошапки.

Отдельно судья Дячук раскритиковал генпрокуратуру за размещенное на их сайте сообщение о том, что суд объявит «беркутовцев» в розыск. Председательствующий заявил, что генпрокурор не решает, как действовать суду присяжных, и коллегия воспринимает это как давление.

«Учитывая содержание этого заявления, у рядового гражданина может сложиться впечатление, что суд является структурным подразделением генпрокуратуры», – возмутился судья Дячук.

Следующее заседание по делу коллегия назначила на 17 марта. За эти два месяца прокуратура должна назначить новых представителей обвинения.

«Мы даем возможность обвиняемым, которые прибывают, так сказать, в нетипичных условиях на неподконтрольной территории, прибыть на судебное заседание. Времени, чтобы определиться с этим вопросом достаточно», — сказал судья.

Бывшие сотрудники «Беркута» Павел Аброськин [5] (слева), Александр Маринченко [6] (по центру) и Олег Янишевский [7] (справа) во время заседания Святошинского районного суда о расстрелах на улице Институтской в Киеве 20 февраля 2014 года. Фото: Стас Юрченко, Ґрати

Исходя из опыта прошлого обмена в сентябре 2019 года, когда ни один из освобожденных под личное обязательство, не явился на судебный процесс, обвиняемые, освобожденные перед Новым годом, вряд ли рискнут вернуться в Киев. Что будет с судом, если это не произойдет, – не известно.

Правосудие в заочном режиме

Формально «беркутовцы» [8] были освобождены под личное обязательство являться в суд. Но их защитники не дают четкого ответа на вопрос, приедут ли их клиенты на следующее заседание. Они утверждают, что после обмена еще не связывались с подзащитными и не знают об их планах.

Адвокаты, представляющие погибших участников «Евромайдана», убеждены, что добровольно обвиняемые в суд ни за что не явятся. По их мнению, дальнейшее рассмотрение дела нужно проводить в заочном режиме – то есть без подсудимых. Но, по словам адвокатки Евгении Закревской, действующее законодательство этого не предусматривает, и Верховная Рада должна внести правки в Уголовно-процессуальный кодекс.

«У нас в делах Майдана есть, как минимум, два дела, которые приостановлены. Также на стадии судебного рассмотрения сбежали обвиняемые. И также потерпевшие пытались (добиться – Ґ ), чтобы было продолжено рассмотрение по заочной процедуре. Этого не произошло, дела приостановлены. В случае, если не будет изменено законодательство, вероятность того, что мы получим приговор, который выстоит, очень маленькая», – сказала адвокатка.

Современный Уголовно-процессуальный кодекс предусматривает возможность заочных судов только в случае, если подозреваемые объявлены в международный розыск. По словам адвокатов потерпевших, маловероятно, что эту норму применят к «беркутовцам», поскольку Интерпол [9] не раз отказывался включать в свою базу фигурантов дел Майдана и расценивал их преследование как политическое.

Раньше кодекс позволял заочно судить лиц, которые скрываются на оккупированной территории и в России. Так, например, судили экс-президента Виктора Януковича. Однако Верховная Рада ввела эту норму на время, и она уже утратила силу. Кроме того, законодательство не предусматривает, переход в заочный режим дел, который до этого суд слушал очно.

Закревская и другие адвокаты надеются, что в течении двух месяцев депутаты внесут в Уголовно-процессуальный кодекс необходимые поправки. Однако пока парламент не заявлял о таких намерениях.

После обмена заключенными, в подвешенном состоянии осталось не только дело о расстрелах на Майдане, но и десятки других. 20 декабря 2019 года генпрокурор Руслан Рябошапка разослал во все областные прокуратуры письмо с требованием обеспечить освобождение участников обмена, дела которых продолжают рассматривать суды. Он распорядился подать ходатайство о смене им меры пресечения на личное обязательство. Прокуроры выполнили поручение, и прямо просили суды освободить обвиняемых в связи с договоренностью между Украиной и Россией об обмене пленными.

Среди тех, кто оказался на свободе таким образом был, например, фермер из Донецкой области Николай Бутрименко. В июне 2014 года на территории его фермы в селе Латышево боевики «ДНР» расстреляли группу украинских спецназовцев, остановившихся там на ночлег. Следствие считает, что это Бутрименко сдал сепаратистам бойцов Вооруженных сил Украины, и вменяет ему статью «теракт». Фермер настаивает, что невиновен и сам пострадал от нападения боевиков.

Николай Бутрименко. Фото: «Комсомольская правда. Чита»

Адвокат Георгий Козуб, который защищает Бутрименко, в беседе с «Ґратами» выразил сомнение в том, что его клиент приедет на территорию, подконтрольную Украине, для дальнейшего участия в суде.

«Боится, конечно. Не хотелось бы ему назад возвращаться. С одной стороны, хочется, чтобы продолжалось рассмотрение дела, но возвращаться боится. Думает, что ему делать. Ну пусть думает. Таких людей много. Может, появится, какое-то решение, позволяющее по видеоконференции такие дела рассматривать», – сказал защитник.

Семьи украинских спецназовцев, погибших на ферме Бутрименко, уверены, что он виновен в смерти их близких. Представительница потерпевших, адвокатка Елена Яркина прогнозирует, что, если подсудимый не будет являться на заседания, его объявят в розыск. Но она рассчитывает, что выход из ситуации найдется и дело продолжат рассматривать. Также как адвокаты потерпевших по делу «беркутовцев», Яркина надеется, что Верховная Рада примет для этого необходимые изменения в Уголовно-процессуальный кодекс.

«Нужно добавить одну статью. Что, если человек был отпущен из-под стражи под личное обязательство и не является в суд, но есть сведения, что человек был обменен, нужно переводить заседания в заочный режим. Чтобы не было этих розысков. Не нужно себя дурить, что мы его будем искать. Никто его искать не будет», – говорит Яркина.

«Чистые» участники обмена

Не все участники обмена, освобожденные Украины, остаются под следствием. Их положение зависит от того, на какой стадии было их уголовное дело, и как юридически оформлялось освобождение. В лучшем положении оказались те, кто на момент обмена имел вступившие в силу приговоры суда. По словам их адвокатов, они были помилованы указом президента Владимира Зеленского. Теперь у следствия к ним нет никаких претензий.

Еще одним способом юридического оформления обмена было заключение соглашения между подсудимыми и прокурорами. По условию сделки обвиняемые признавали вину в преступлениях, которые им вменяются, и получали сроки, равные тем, что они уже успели отбыть под стражей.

По такой схеме, в частности, были «очищены» жители Днепропетровской области Дарья Мастикашева и Александр Коротай. Оба они были задержаны в августе 2017 года по подозрению в государственной измене. По версии Службы безопасности Украины, пара завербовала трех ветеранов АТО для отправки в Россию, где на них хотели возложить ответственность за диверсии и теракты.

После задержания Дарья Мастикашева сперва дала признательные показания, но потом отказалась и заявила, что оговорила себя под пытками. В январе 2019 года дело начал рассматривать Красногвардейский райсуд Днепра. За несколько дней до обмена Мастикашева и Коротай заключили соглашение с прокурором и снова признали вину. 27 декабря суд утвердил сделку и признал их виновными в государственной измене. Хоть эта статья Уголовного кодекса предусматривает наказание минимум 12 лет колонии, судьи дали им всего 2 года 4 месяца. То есть ровно столько, сколько они уже пробыли в СИЗО.

«К ним никаких претензий нет. Приговор есть. Назначенный срок они отсидели. Все, они могут вернуться. Коротай остался на территории Украины. Я вам хочу сказать, что он не поехал на неподконтрольную территорию», – сообщил «Ґратам» адвокат Валентин Рыбин, представлявший Мастикашеву в суде.

Таким же образом оформили освобождение жителя Лисичанска Валерия Бергмана, задержанного в сентябре 2019 года по подозрению в участии в незаконном вооруженном формировании (часть 1 статьи 260 Уголовного кодекса). СБУ обвиняла его в том, что в 2014 году он примкнул к сепаратистам.

Перед обменом Бергман также признал вину и заключил соглашение с прокурором. 26 декабря Лисичанский городской суд приговорил его к трем месяцам заключения – сроку, равному тому, что подсудимый уже отбыл.

Однако не все участники обмена, получившие приговор, были юридически «очищены». По некоторым из них суды вынесли решения меньше месяца назад. Соответственно, их приговоры еще не вступили в силу, и президент их не помиловал.

«Пожизненники» на свободе

Самое парадоксальное решение для юридического оформления обмена принял Фрунзенский районный суд Харькова. 27 октября его коллегия вынесла приговор местным жителям Владимиру Дворникову, Виктору Тетюцкому и Сергею Башлыкову.

По версии Службы безопасности Украины, в феврале 2014 года они устроили взрыв в Харькове на марше в честь годовщины Евромайдана, из-за которого погибло четыре человека. Сами подсудимые отрицали вину и называли дело сфабрикованным. За день до обмена коллегия судей во главе с Ольгой Горпинич признала их виновными и приговорила к пожизненному заключению, но сразу же отпустила из-под стражи. До вступления приговора в законную силу суд назначил им меру пресечения в виде личного обязательства.

Виктор Тетюцкий и Сергей Башлыков (слева направо). Фото: Анна Соколова, Ґрати

В сложившейся ситуации адвокат осужденных Игорь Нагорный не знает, что ему делать.

«Сейчас пока непонятна позиция клиента. После обмена они на связь еще не выходили со мной. Будем ли мы обжаловать (приговор – Ґ ) или нет, я без согласования позиций не могу сказать», – сказал он «Ґратам».

Приговор вступит в силу через 30 дней после вынесения. Если адвокат за это время все-таки подаст на него жалобу, то, по действующему законодательству, апелляционный суд ее все равно не сможет рассмотреть в отсутствии подсудимых.

В похожей ситуации оказался еще один харьковчанин Николай Шатков. 12 декабря Сватовский районный суд Луганской области признал его виновным в участии в террористической организации и приговорил к 9 годам колонии. Судьи сочли доказанным, что он «руководил действиями артиллеристского отделения подразделения «КГБ» террористической организации «ЛНР».

За три дня до обмена другой районный суд Луганской области – Сватовский – изменил Шаткову меру пресечения на личное обязательство. Его адвокатка Татьяна Кузнецова в беседе с «Ґратам» признала, что Сватовский суд не имел процессуального права отпускать ее подзащитного, потому что ему уже вынесен приговор. Но она все равно поддержала ходатайство об изменении Шаткову меры пресечения, потому что он согласился на обмен.

В тему: За кулисами большого обмена. Как насиловали украинскую Фемиду [10]

До того, как его освободили, адвокатка успела подать апелляцию на приговор. Она не знает, как судья отреагирует на то, что ее клиента освободили до вступления в приговора в силу. Адвокатка, как и многие другие ее коллеги, рассчитывает, что в законодательство внесут изменения, которые позволят решить эту ситуацию.

«Надеюсь, что со стороны президента и его команды будет какой-то нормативный документ, как поступать. Если они их меняли, должны же решить вопрос, что делать. Одни были осуждены, другие находились под следствием. Или амнистию объявлять для этих людей, или определенный круг будет подпадать под амнистию», — рассуждает Кузнецова.

Пока что ни президент, ни депутаты Верховной Рады не заявляли о планах вносить изменение в процессуальное законодательство. Но Владимир Зеленский уже проанонсировал новый обмен заключенными с Россией. Для того, чтобы он состоялся, потребуется освобождение новой группы заключенных и арестантов. И если парламент не внесет изменения в законодательства, скорее всего, их выдача России приведет к тем же проблемам и правовым коллизиям, что и новогодний обмен.

—

Алексей Арунян, опубликовано в издании Ґрати [2]

В тему: