“Дело ЕАК”: растрелянная культура

1.00

Нет

Шестьдесят семь лет назад, 12 августа 1952 года, по тайному приговору Военной коллегии Верховного суда СССР были казнены тринадцать подсудимых по делу Еврейского антифашистского комитета.

Всем приговоренным к смертной казни вменялось в вину проведение под прикрытием Еврейского антифашистского комитета (ЕАК) националистической и шпионской деятельности. Правда о процессе, который стал важным звеном в политике государственного антисемитизма в послевоенные годы, была обнародована только в конце 1980-х. Многие подробности этого процесса до сих пор остаются тайной.

Суд над деятелями ЕАК был одним из последних политических процессов, проведенных по указанию Сталина незадолго до его смерти. Процесс проходил тайно, в газетах не было ни слова ни о суде, ни о смертном приговоре над его участниками. Среди подсудимых — известные писатели, государственные и общественные деятели, журналисты, ученые, медики. Все до ареста были активными участниками общественной жизни. Но их имена полностью исчезли из печати, из литературоведческих статей, из энциклопедий, а сочинения были запрятаны в секретные хранилища или уничтожены — как будто эти люди никогда не жили.

В истории этого страшного процесса много неизвестного. Он длился более двух месяцев. Суд внезапно прерывали, затем спустя неделю или две возобновляли. Предполагалось расширить состав обвиняемых, привлечь к суду всех лиц, которые фигурировали в допросах по делу ЕАК. В этом расширенном списке было немало известных имен: Илья Эренбург, Василий Гроссман, Самуил Маршак, Михаил Блантер, Борис Слуцкий, всего более 200 человек. Предполагалась целая серия процессов, перед судом должны были предстать «еврейские националисты, шпионы и диверсанты». Следствие пыталось доказать существование разветвленной еврейской буржуазно-националистической организации в Советском Союзе и ставило целью добиться от подследственных показаний о контактах руководителей ЕАК с известными государственными деятелями, в том числе с близкими сподвижниками Сталина Лазарем Кагановичем и Вячеславом Молотовым*. (* Еврейский антифашистский комитет в СССР. 1941-1948. Документированная история. М.: Международные отношения, 1996.)

В тему: «Говорят из финансового отдела КГБ. За нами должок остался. Вам еще причитается за зубы» [2]

Первоначально закрытый судебный процесс, проводившийся Военной коллегией Верховного суда, решено было вести без участия представителей обвинения и защиты и без вызова свидетелей. Однако во второй половине процесса были вынуждены пригласить и заслушать свидетелей. Все обвинение опиралось на «признания» подсудимых, которые были выбиты пытками, лишением сна, угрозами и издевательствами. В ходе судебного следствия обвиняемые нашли в себе силы отказаться от «признаний». В результате председатель Военной коллегии должен был обратиться в высшие инстанции, указав, что обвинение опирается не на факты, а лишь «признательные» показания. Наконец, 18 июля приговор Военной коллегии был вынесен, но приведение его в исполнение было задержано почти на месяц.

Уже вскоре после смерти Сталина проведенная проверка материалов «дела Еврейского антифашистского комитета» показала полную абсурдность обвинений, оно оказалось грубой фальсификацией, осуществленной органами госбезопасности. Выяснилось, что за несколько месяцев до начала судилища, в начале апреля 1952 года, приговор был утвержден на Политбюро, а фактически Сталиным.

Высшее руководство страны располагало несомненными свидетельствами полной невиновности всех казненных по этому «делу». В 1955 году Верховный суд СССР принял решение о реабилитации всех осужденных по «делу ЕАК». Однако и это решение оказалось секретным. Публикация его в открытой печати не была разрешена. Цензура строго следила за тем, чтобы сведения о трагической судьбе расстрелянных не стали достоянием общественности. Мало кто знал о том, что доброе имя невинно убиенных восстановлено. Их книги стали мало-помалу переиздаваться, возвратились на полки библиотек, а имена перестали подаваться не иначе как с бранными эпитетами. Тем не менее лишь спустя более четверти века после казни, в 1988 году открыто и прямо было сказано о невиновности жертв процесса ЕАК. А в 1994-м комиссией при президенте РФ по реабилитации жертв политических репрессий была издана стенограмма суда над членами ЕАК*. (* Неправедный суд. Последний сталинский расстрел. Стенограмма судебного процесса над членами Еврейского антифашистского комитета. Отв. ред. В.Л.Наумов. М.: Наука. 1994.)

Вспомнить поименно

Кто же были те люди, которых сегодня, в годовщину трагедии, следует вспомнить? Назовем их поименно (имена представлены в той же последовательности, что и в приговоре).

Соломон Лозовский (1878-1952) — во время Великой Отечественной войны заместитель наркома иностранных дел СССР, начальник Совинформбюро, перед арестом в ноябре 1949-го заведовал кафедрой в Высшей партшколе. Исаак Фефер (1900-1952) — поэт. Давид Бергельсон (1882-1952) — писатель. Иосиф Юзефович (1890-1952) — деятель профдвижения, научный сотрудник Института истории Академии наук СССР. Борис Шимелиович (1892-1952) — до ареста в январе 1949 года в течение восемнадцати лет главный врач клинической больницы им. Боткина. Перец Маркиш (1895-1952) — поэт; Вениамин Зускин (1899-1952) — актер и режиссер, народный артист РСФСР и Узбекской ССР, после гибели Соломона Михоэлса в 1948 году — художественный руководитель Государственного еврейского театра. Лев Квитко (1890-1952) — поэт. Давид Гофштейн (1889-1952) — поэт. Эмилия Теумин (1905-1952) — журналист, сотрудник Совинформбюро, заместитель главного редактора Дипломатического словаря. Илья Ватенберг (1887-1952) — журналист, старший редактор Госиздательства литературы на иностранных языках. Леон Тальми (1893-1952) — журналист, переводчик, сотрудник Совинформбюро; Чайка Ватенберг-Островская (1901-1952) — переводчица в ЕАК и Госиздательстве литературы на иностранных языках. Лина Штерн (1878-1968) — директор института физиологии Академии наук СССР, действительный член Академии наук СССР и Академии медицинских наук СССР. Соломон Брегман (1895-1953) — партийный и государственный деятель, заместитель министра Госконтроля СССР. В связи с тем, что Брегман находился в бессознательном состоянии и не мог присутствовать в судебном заседании, рассмотрение уголовного дела в отношении него было приостановлено «впредь до его выздоровления». В январе 1953 года он умер в тюремной больнице.

Все вышеназванные участники процесса, за исключением Брегмана и Штерн, были приговорены к расстрелу. Академик Лина Штерн приговорена к лишению свободы в исправительно-трудовых лагерях сроком на три года и шесть месяцев.

Документального объяснения для столь мягкого приговора на фоне остальных, расстрельных, нет. «Милость» тирана, по одной из версий, может быть объяснена тем, что исследовательская работа Штерн, занимавшейся в руководимом ею институте вопросами геронтологии и продления жизни пожилых людей, заинтересовала Сталина, и это спасло жизнь ей самой.

История солидарности

Еврейский антифашистский комитет был создан в трагические дни Великой Отечественной войны наряду с другими антифашистскими комитетами — славянским, ученых, молодежи и женщин. Он действовал при Совинформбюро, советской пропагандистской организации. Комитеты создавались для того, чтобы формировать в пользу СССР мировое общественное мнение. В августе 1941-го, когда гитлеровские войска оккупировали значительную часть страны и рвались к Москве, сталинский режим обратился к евреям мира. На радиомитинге видные деятели еврейской культуры призвали «братьев-евреев во всем мире» прийти на помощь СССР.

Почти в то же время два лидера польского Бунда* (* «Всеобщий еврейский рабочий союз», социал-демократическая организация, созданная в 1897 в Вильно, объединяла еврейских рабочих и ремесленников западных областей Российской империи.), бежавшие из оккупированной Польши в Советский Союз — Генрих Эрлих и Виктор Альтер предложили создать антигитлеровский комитет, состоящий из евреев различных стран. Их проект по сути был принят, но… без их участия. А сами они были арестованы НКВД [3]. Первый был казнен, второй покончил жизнь самоубийством. Сталин решил, что Еврейский антифашистский комитет создать следует, но исключительно из советских граждан. ЕАК должен был информировать еврейскую общественность прежде всего Соединенных Штатов, Великобритании и других стран антигитлеровской коалиции о борьбе советского народа с фашизмом, через еврейские организации этих стран добиваться материальной помощи и скорейшего открытия второго фронта против фашистской Германии.

Председателем ЕАК назначили выдающегося актера Соломона Михоэлса. ЕАК стал издавать газету на идиш «Эйникайт» («Единение»). Издание распространялось главным образом за рубежом и писало о нацистских зверствах на оккупированных советских территориях и героизме еврейских бойцов Красной армии. По инициативе комитета были собраны средства на комплектование танковой колонны «Советский Биробиджан». В конце 1943 года Соломон Михоэлс и Исаак Фефер отправились в пропагандистское турне в США, посетили Мексику и Англию. В результате их выступлений на многотысячных митингах в фонд помощи СССР были собраны десятки миллионов долларов.

ВЫХОД ЗА ФЛАЖКИ

На встречах с лидерами еврейских организаций США шла речь и о судьбе советских евреев во время и после войны. Деятельность ЕАК была ориентирована сугубо на внешнеполитическую пропагандистскую активность. Тем не менее значительная часть евреев в обстановке войны, нацистского геноцида и усиления антисемитских настроений в СССР воспринимала ЕАК как своего представителя. В последний период войны руководство комитета получало много писем, в которых рассказывалось о случаях антисемитизма, о том, что невозможно вернуться после освобождения западных территорий на прежние места жительства, устроиться на работу и т. д. ЕАК обращался к высшему руководству с просьбой о помощи, в частности, в середине 1944 года обратился с письмом к зампредседателя правительства Молотову с предложением создать при комитете комиссию помощи евреям, пострадавшим от войны. Эти обращения обычно вызывали негативную реакцию наверху или оставались без ответа. В надежде на лучшее устройство жизни после войны, после понесенных жертв, руководство ЕАК, явно переоценив роль, которая была им отведена, обсуждало идею создания в европейской части страны, возможно в Крыму, еврейской автономии. В феврале 1944 года эта идея обсуждалась с Молотовым. В результате той беседы руководители ЕАК направили Сталину записку с предложением создать еврейскую советскую социалистическую республику на территории Крыма и назначить правительственную комиссию для разработки этого вопроса.

Сталин, несомненно, ознакомился с этим письмом. Но оставил его без ответа. Через несколько лет та записка пригодилась для фабрикации на Лубянке «сионистского заговора». В одобренном Сталиным обвинительном заключении «крымский проект» трактовался таким образом: «Действуя по прямому сговору с представителями американских реакционных кругов, обвиняемые … домогались от Советского правительства предоставления территории Крыма для создания там еврейской республики, которую американцы рассчитывали использовать в качестве плацдарма против СССР».

Вскоре после войны в стране была развернута антисемитская кампания. ЕАК в том качестве, в котором действовал во время войны, властям уже был не нужен. Ему предназначалась уже совсем другая роль: ЕАК отныне должен был предстать в образе центра еврейского национализма и шпионажа, выполняющего задания американских империалистов. В октябре 1946 года МГБ представило записку «О националистических проявлениях… в ЕАК». Однако ситуация на Ближнем Востоке очевидно отсрочила решение на «разработку» ЕАК. Сталин использовал борьбу евреев в Палестине против Британии, превратив будущее еврейское государство в проводника советского влияния.

Между тем МГБ продолжало фабриковать «дело ЕАК». Прошла первая волна арестов среди еврейской интеллигенции. По сценарию МГБ, руководители ЕАК по заданию американской разведки добывали сведения о жизни Сталина и его родственников. После убийства в январе 1948 года Соломона Михоэлса в роли главного заговорщика предстал Лозовский. В марте 1948-го министр госбезопасности Абакумов докладывал Сталину, что «в результате чекистских мероприятий» установлено, якобы руководители ЕАК (среди них в первую очередь был назван Лозовский) проводят антисоветскую националистическую работу…

Разгром ЕАК откладывался из-за ближневосточной ситуации. В мае 1948 года Советский Союз первым в мире признал государство Израиль и заявил о готовности установить с ним дипломатические отношения. Однако нежелание Израиля стать проводником влияния СССР и восторженная реакция части советских евреев на провозглашение независимости Израиля* (* Советско-израильские отношения. Сборник документов. Т. I, кн. 1. М: Международные отношения, 2000.) окончательно расставили все точки над i. В ноябре 1948 года Политбюро принимает решение о немедленном роспуске ЕАК.

ТРАГИЧЕСКИЙ ФИНАЛ

Аресты начались осенью 1948 года. Всего с 1948-го по 1950 год в заключении оказались более ста писателей, ученых, журналистов, партийных и государственных деятелей, обвинявшихся в «преступных связях с ЕАК».

Арестованных нещадно пытали. Юзефович свидетельствовал на суде: «В самом начале следствия я… заявлял следователям, что не чувствую за собою никакого преступления. После этого меня вызвал к себе министр госбезопасности Абакумов и сказал, что если я не дам признательных показаний… меня будут бить. А перед этим меня уже несколько дней «мяли». Я ответил Абакумову отказом, тогда меня… стали избивать резиновой палкой и топтать ногами, когда я падал… Я решил подписать любые показания, лишь бы дождаться дня суда».

Зверски избивали и Шимелиовича, которого Абакумов за отказ давать требуемые показания приказал «бить смертным боем». Арестованного безостановочно избивали резиновыми палками, на допросы из камеры приносили на носилках и продолжали избивать. В своем заявлении в МГБ Шимелиович показал: «Протокол моего допроса подписан мною… при неясном сознании. Такое состояние явилось результатом методического моего избиения в течение месяца ежедневно. Днем и ночью происходили глумления и издевательства».

В тему: Илья Франк: «Уезжаю из-за нацистской атмосферы» [4]

Зускин после убийства Михоэлса и неотступной слежки находился в состоянии глубокой депрессии, был арестован во время процедуры лечебного сна в клинике для нервнобольных. Он также не избежал пыток.

Штерн говорила на суде: «В течение трех лет шли допросы... После того как пробудешь целую ночь на допросе и утром приходишь в камеру, а тебе не дают не только спать, но и сидеть... я чувствовала, что могу сойти с ума».

Был устроен настоящий конвейер допросов. Переца Маркиша первые месяцы после ареста допрашивали ежедневно по два–три раза в сутки, в общей сложности по 12 часов в день. Руководство МГБ докладывало Сталину об успешном ходе следствия.

Какие же еще «преступления» инкриминировались активным деятелям ЕАК и связанным (или специально привлеченным к делу) другим обвиняемым?

Это «преступная связь с еврейскими националистами в США» (использовался факт поездки Михоэлса и Фефера по заданию советских властей в Америку), «отправка в США информации об экономике СССР» (переводились материалы из советской открытой печати), «пропаганда национализма», «еврейские националистические речи», «воспевание еврейской старины», «местечковых традиций», преувеличение вклада евреев в мировую культуру (заключавшееся в том, что еврейские писатели и поэты писали на родном языке, выступали на антифашистских митингах и писали об истории и культуре своего народа), а также то, что «по заданию американской разведки» поставили вопрос о «заселении евреями Крыма и создании там Еврейской республики»… (крымский проект). Оказалось, что некоторые из обвиняемых «враждебно встретили Великую Октябрьскую социалистическую революцию и бежали за границу». Другие, напротив, приехали в СССР не для того чтобы строить социализм, а вести «под флагом ЕАК враждебную националистическую деятельность».

Репрессиям подверглись не только члены ЕАК, но и подавляющее большинство еврейских писателей, художников, артистов, музыкантов, многие представители культурной, технической, производственной интеллигенции. В это же время начинает набирать обороты «дело врачей», которое открывало дорогу для новой волны массовых репрессий в стране.

УДАР ПО КУЛЬТУРЕ

4 апреля 1952 года министр госбезопасности Игнатьев направил Сталину текст обвинительного заключения: «Представляю Вам… обвинительное заключение по делу еврейских националистов, американских шпионов Лозовского, Фефера и других… с предложением осудить Лозовского, Фефера и всех их сообщников, за исключением Штерн, к расстрелу». 5 апреля Сталин утвердил обвинительное заключение. Судебный процесс оказался не более чем фарсом. 12 августа заранее вынесенный приговор был приведен в исполнение.

На Донском кладбище в Москве усилиями Международного культурного центра имени Михоэлса в 2004 году был открыт мемориал. Памятник, выполненный скульптором Марком Шубом, представляет собой гранитную стелу, на которой высечены имена казненных и изображен еврейский национально-религиозный символ — семисвечник-менора. Памятник установлен на месте предполагаемого захоронения членов ЕАК [5] — общей могилы для расстрелянных в те годы. Имеется скромный мемориал и в Иерусалиме.

Шестьдесят лет назад в СССР [6] был казнен цвет еврейской культуры — выдающиеся поэты, писатели, ученые, журналисты. Еврейский язык и еврейская культура на долгие годы были поставлены вне закона: еврейские театры ликвидированы, издание литературы и преподавание на еврейском языке прекращено. Лишь в конце 1950-х годов советские власти под нажимом либеральных и коммунистических кругов Запада вынуждены были предпринять крайне робкие и осторожные шаги по восстановлению еврейской культуры.

Однако Холокост [7] и сталинские репрессии [8] сделали свое дело. Еврейская культура в Советском Союзе так никогда и не сумела оправиться от этого тяжелого удара. Язык, на котором творили расстрелянные писатели и поэты, стал неким экзотическим украшением, литература на идиш стала фактически недоступной. Литературный идиш фактически превратился в мертвый язык. На одну из неповторимых красок в палитре мировой цивилизации стало меньше.

—

Опубликовано в издании THE NEW TIMES [9]

В тему: