10 ноября 1929 года в президиум Харьковского горсовета поступило ходатайство от окружного профсоюза строителей: передайте нам Михайловскую церковь «для организации новых культурных заведений». Событие, по тем временам, было банальным …

... но «Вечерняя рабочая газета» посвятила ей отдельную статью под громким заголовком:

«10 тысяч строителей Харькова требуют закрыть Михайловскую церковь».

Содержание этого «шедевра» советской журналистики был примерно таким: ура, товарищи, ура! Несмотря на то, что строители недавно получили огромный клуб на той же площади Руднева, где стоит церковь, им уже его не хватает. Ведь культурные запросы рабочего класса растут чуть ли не каждый час. Даешь новое помещение! Даешь культурный рост!

В тему: Красный террор: как изувеченные тела стали орудием пропаганды и остаются ими поныне [2]

И рост дали. Правда, только полтора года спустя. И совсем не строителям. И к культуре закрытия Божьего храма имело разве что опосредованное отношение. Зато вокруг него нарисовалась целая история - грустная, поучительная и, к сожалению, типичная ...

20 апреля 1931 года президиум горсовета разродился постановлением:

«Принимая во внимание требования общественных организаций и избирателей ХІІІ созыва горсовета ... Михайловскую церковь закрыть. Помещение передать городскому совету Осоавиахиму [3] для использования под культурно-образовательное учреждение. Просить Президиум ВУЦВК об утверждении этого постановления».

Заметили передергивание? К культуре стремился профсоюз строителей, а церковь отдали Осоавиахиму - Обществу содействия обороне, авиационному и химическому строительству. Но в действительности и оно ни шиша не получило! А заверенное солидной печатью постановление оказалась чуть ли не сплошь лживым.

Разрешения от Всеукраинского Центрального Исполнительного Комитета никто и не думал ждать! Его получили «задним числом» - 12 мая. Тогда как церковь закрыли сразу - 20 апреля. И превратили ее в склад имущества, изъятого из других харьковских храмов.

Судя по имеющимся описям, около трех месяцев Михайловская церковь, действительно, была культурным учреждением. Потому что хранились в ней, помимо чисто материальных, и настоящие художественные ценности. Которые тоже недешево стоили. Кое-что передали в музеи, а кое-что досталось ... московским чекистам.

Место на площади Руднева (теперь - Героев Небесной Сотни), где когда-то стояла церковь, было отмечено памятным знаком. Теперь и его нет

В тему: Будні провінційної ЧК на Харківщині: море самогону і крадене порося [4]

Без шуток! В июне-июле 1931-го в столице УССР [5] торчал, как гвоздь, представитель «ХОЗО ОГПУ [6]» - «хозяйственного отдела Объединенного Государственного политического управления», некий товарищ Колосов. И с методичностью профессионального мародера отправлял в Москву целые вагоны церковного имущества.

5 июля 1931 года он получил, например, из Михайловской церкви «плащаниц 9 штук, покрывал маленьких и больших 170 штук, риз и подризников 84 штуки, воздушков разных 332 штуки, поясов 232 штуки, разных мелких предметов 240 штук, нагрудников 12 штук».

Конечно, не для кощунственных маскарадов изымалось церковное шитье. Хотя и были они тогда очень популярными и гордо именовались «антирелигиозными карнавалами».

Странное пристрастие чекистов к поповским «облечениям» объясняет интересный документ, содержащийся в деле о закрытии Михайловской церкви. Называется он просто: «Инструкция по отбору парчи для экспорта».

И из нее следует, что Москва была лишь транзитным пунктом на пути церковного шитья к западному потребителю. Но происхождение этого шитья от него тщательно скрывали: «Для экспорта неприменима парча с содержанием в орнаменте вытканных крестов. То же самое относится к бархату и шелку». А шелк в харьковских храмах случался еще тот: французский, XVIII век!

Участники антирелигиозного карнавала. Обычно, «облачения» изымали именно для таких мероприятий

В тему: Сокровища райкомовских архивов: коммунисты за линией фронта [7]

Но не гнушался Колосов и вещами более прозаическими. Туда же, в Москву, ушло не только позолоченное, но и обычное, окрашенное железо с куполов Михайловской церкви. А в придачу к нему - два десятка киотов.

Кое-что досталось и мародерам местным. Партизанская комиссия горсовета отхватила себе железный сундук - бывшую церковную кассу. Дом безбожников получил стол, стулья и шкаф. А харьковская контора «Рудметаллторга» вывезла из церкви целую подводу цветного лома. Среди прочего, на нужды форсированной индустриализации пошли «баки для крестин - 4 штуки, венцы для бракосочетания - 4 штуки».

Нет никаких сомнений, что именно в этих баках купали будущих строителей, которым позже захочется устроить из церкви клуб. Пусть и не всех, но многих. А под венцами теми стояли когда-то их родители.

Зато представляется сомнительным количество «культурно озабоченных» строителей. Заявленные газетой десять тысяч просителей в отчете горсовета превратились аж в тридцать тысяч! Но в документах о закрытии, которые передавались в ВУЦИК, фигурирует другая цифра:

«Собрано подписей за закрытие церкви 2432 чел. Подписи заверенные завкомом «Ковкий Чугун» и ХПЗ».

Много это или мало? Смотря с чем сравнивать! К закрытию официально зарегистрированных членов религиозной общины Михайловской церкви насчитывалось - внимание! - 801 человек. Прописью: восемьсот один!

11 ноября 1929 года «Вечерняя рабочая газета» сообщала …

В тему: «Дело врачей» по-харьковски [8]

Самое неожиданное: более трети верующих - 284 - были молодыми людьми в возрасте от 18 до 30 лет. И это в то время, когда открытое признание себя христианином совсем не способствовало карьерному росту! Но хватило у них мужества не отречься от веры!

Зато советской власти хватило голосов для закрытия церкви. Какие из них действительно было представлены строителями, наверное, уже никто не скажет. И в любом случае, к поединку за «дом каменный, старый, пригодный для использования под клуб», их даже не допустили. В принципиальном поединке сошлись совсем другие претенденты: упомянутый выше Осоавиахим, Совет безбожников, Укртур и секция здравоохранения городского совета.

Во время бурного заседания, что происходило 23 мая 1931 года, уверенную победу одержала последняя. Потому что ее представитель, товарищ Воробьевський, едва не партбилетом клялся, что уже имеет «соответствующие средства и стройматериалы» для переоборудования бывшей церкви под дом отдыха для подростков.

Другие предложения тоже были интересными - отель для туристов-ударников, антирелигиозный музей, учебно-военный заведение. Но те, кто их выдвигал, лишь обещали добыть средства на ремонт в ближайшем будущем.

Угловой штамп Харьковской Совета Союза воинствующих безбожников. По указанному на нем адресу (бывшая кенасса) и организуют, в конце концов, антирелигиозный музей

Но поверить им желающих не нашлось.

В тему: «Заплечных дел» государственный арбитр [9]

«На практике мы уже имеем горький опыт по этому вопросу, - сказал секретарь горсовета Казаков. - Помещение бывшей Дмитровской церкви в Автодором перестраивается несколько лет и еще не закончено».

То же произошло и с Михайловской! 15 октября 1931 года инспектор по делам культов Чепиженко доложил секретарю горсовета, что здание церкви уже пятый месяц стоит пустым, а секция здравоохранения даже не думает проводить в нем хоть какие-то ремонтные работы. Зато новый претендент на церковь появился - Геодезическое управления. Оно планирует устроить там мастерскую.

Ключи у нерадивого хозяина отобрали уже 18-го, но геодезистам их не передали. Потому что неожиданно еще один кандидат нарисовался - Харьковское городское общество «Помощь». Святые люди, если верить бумажке, который они прислали в президиум горсовета.

Цитируем:

«Общество «Помощь» широко развернуло работу по вовлечению в трудовые процессы деклассированного населения, и на сегодняшний день на наших производствах работает более 2500 человек. Кроме того, у нас имеется гуманитарная единица - поликлиника, где предоставляется бесплатно медпомощь остро нуждающемуся населению г. Харькова, для каковой цели мы даем дотации ежемесячно 2500 рублей».

Горсовет нашел для церкви нового хозяина

В тему: Как коммунисты Харькова с антисанитарией боролись [10]

Но есть проблема:

«Условия нашей поликлиники слишком плохие по причине отсутствия достаточного количества лабораторных кабинетов».

И решить ее можно, если «передать в наше распоряжение бывшую Михайловскую церковь».

Для уверенности «Помощь» бросила на стол козырный туз:

«Оборудование церкви нами будет переведено своими средствами, и никакой дотации от Харьковского горсовета мы требовать не будем».

Вопрос о передаче помещения решили в пользу Общества. Ведь деньги у него действительно были. И не только на ремонт церкви. Сохранился документ, датированный 11 марта 1932 года, о начале следствия по очень интересному делу. Как оказалось, Центральный Совет Союза воинствующих безбожников получил от «Помощи» 35 000 рублей. Подозревали, что за лоббирование его интересов. Чем закончилось следствие, обнаружить пока не удалось.

Знаем взамен, чем закончилась история Михайловской церкви - прибытием подрывной команды ...

Но об этом уже в другой раз.

—

Эдуард Зуб, историк;  опубликовано в издании  Медиапорт [11]

Перевод: Аргумент [12]

В тему:

• «Красный террор»: неожиданные оттенки [13]
• Как сто лет назад добрые соседи рассорились [14]
• “Деревья гнулись под тяжестью тел дезертиров, повешенных контрразведкой» [15]
• Сталин-югенд: пионерское сборище глазами циничного потомка [16]
• От улана до бизнесмена: печальная биография незаурядного человека [17]