Обмен пленными: непопулярная тема

1.00

Нет

Украина в 2018-м не вернула из тюрем России ни одного политзаключенного. Зато свободно в РФ летает Медведчук.

Украина в течение 2018 года не смогла вернуть из российских тюрем ни одного политического заключенного. Разве что освободился крымчанин Александр Костенко. Но заслуга государства в том минимальна: человек отсидел в России свой срок за участие в Революции достоинства, власти не смогли вытащить его из-за решетки досрочно. Что, впрочем, не помешало властям попиариться на этой теме. Почти аналогичная ситуация и с военнопленными на территориях «ДНР» и «ЛНР».

Последний крупный обмен состоялся в декабре 2017 года. С тех пор ощутимого прогресса не видно. Да, были отдельные истории. Скажем, Украина в течение года смогла вернуть двух похищенных пограничников, однако о масштабных обменах говорить не приходится. Вместе с тем в конце ноября к россиянам попали 24 украинских моряка: они открыли стрельбу по нашим судам неподалеку Керченского пролива, силой захватили катера и отбуксировали их в оккупированный Крыму. В дальнейшем Россия будет судить украинцев за «нарушение территориальных вод РФ».

В тему: Украина 2018: ИТОГИ [2]

За 2018 год мы также не смогли решить несколько критических проблем, связанных с пленными и политзаключенными. Первая - назначение уполномоченного по вопросам людей, заключенных по политическим мотивам. Больше всего этого требовали родственники пленников Кремля. И не первый год. Стоит пояснить: сейчас за это направление в Украине отвечают несколько министерств и ведомств, начиная от Министерства по вопросам временно оккупированных территорий и до Генпрокуратуры.

Однако до сих пор нет единого центра, который бы координировал такую работу, выстраивал бы стратегию, предоставлял бы обновленную информацию семьям заключенных, наконец, имел бы полномочия и был ответственным за свои действия. «Когда ты понимаешь, что эта история не на месяц, не на год, надо строить стратегию. Она должна быть активной. Как это работает сейчас: что-то случилось - Украина направляет ноту, делает заявление и тому подобное.

Но мы не ищем способа, как и что можно изменить. Да, нет простых ответов. И я не упрекаю государство, что оно не приняло никаких мер, чтобы освободить своих граждан. На самом деле никто не знает, что конкретно надо делать. Но есть ряд вещей, которые должны быть в основе стратегии. Скажем, должен быть орган, который будет координировать работу структур, работающих над этим вопросом. Чтобы родственники политзаключенных не оставались сами, чтобы их не футболили из одного ведомства в другое», - уверена Александра Матвийчук, председатель Центра гражданских свобод, координатор кампаний #LetMyPeopleGo и #SaveOlegSentsov.

В качестве альтернативы можно было бы действительно создать еще один орган, который занимался бы проблемами политических заключенных и пленных. Собственно, такое обещание этим летом семьям пленников Кремля дал президент Петр Порошенко [3] во время первой за четыре года встречи с родственниками незаконно заключенных в РФ (до этого президент встречался только с семьями Надежды Савченко и журналиста Романа Сущенко). Однако с тех пор прошло полгода, а информации о хотя бы потугах по созданию комиссии, координационного совета или любого иного органа, уполномоченного на работу с проблемой политзаключенных, до сих пор нет.

В тему: Никакое военное положение. Почему Петр Порошенко - никчемный президент [4]

«Нам было важно, чтобы этот орган мог принимать решения, которые выполняли бы министерства и ведомства. Порошенко обещал создать координационный совет. Прошло полгода. Мы пытались узнать, что происходит. В сентябре подавали запрос в Администрацию президента. Получили ответ за подписью главы АП Игоря Райнина. Мол, они работают над этим. Никакой новой информации мы не имеем», - объясняет руководитель общественной организации «Объединение родственников политзаключенных Кремля», брат «крымского диверсанта» Евгения Панова Игорь Котелянец. И добавляет: за упомянутый вопрос должен отвечать заместитель главы АП Ростислав Павленко [5]. Впрочем, этим летом он перешел работать в Институт стратегических исследований. И задание по созданию координационного центра, очевидно, никому дальше не передали.

Вторая проблема, которую должна была решить Украина в борьбе за своих граждан, - переговорная площадка, где можно было бы договариваться об освобождении политзаключенных и пленных. Сейчас мы имеем только один вариант - минский формат [6], в рамках которого и обсуждается вопрос освобождения пленников. Однако здесь стоит заметить одну маленькую деталь: в столице Беларуси речь идет лишь о военнопленных, которых боевики удерживают в Донбассе. Украинская переговорная группа несколько раз пыталась поставить вопрос политических заключенных, тех, кого удерживают в Крыму, но тщетно. Представители России отказываются обсуждать эти темы.

В тему: Большие обмены пленными прекратились после назначения Медведчука [7]

Большие надежды в прошлом году полагались на Турцию, поскольку именно благодаря усилиям Анкары удалось освободить заместителей председателя Меджлиса крымскотатарского народа Ильми Умерова и Ахтема Чийгоза. Однако, во-первых, не последнюю роль в этом сыграл сам Меджлис [8]. Во-вторых, как и в прошлые разы, то было ситуативное освобождение. В то же время все наши собеседники признаются: говорить о переговорных площадках можно, но никто не имеет представления, как втянуть Россию в этот процесс. И над этой задачей предстоит работать.

Третья проблема - несовершенство законодательства. За 2018-й украинский парламент так и не разродился законом о статусе политзаключенных. Или же людей, преследуемых по политическим мотивам. Депутаты подали несколько версий документа, но к каждому возникали вопросы. В конце концов их решили доработать. Были надежды, что это успеют сделать до летних каникул. Бесполезно. Вместо этого депутаты подали еще несколько подобных несовершенных законопроектов. И пока похоже, что обрабатывать их в ближайшее время не планируют. Есть более насущные вопросы, например проекты закона о разминировании Донбасса, от которых в будущем зависит финансирование Украины западными партнерами.

Наряду с законопроектом о статусе политзаключенных идут санкции против людей, причастных к преследованию украинцев за их политические взгляды. Правозащитники признаются: сейчас в Украине с этим не лучшая ситуация. Традиционно есть проблемы с составлением санкционных списков. «Например, Министерство иностранных дел Канады просило у Украины список имен, причастных к теме политзаключенных, по которым надо ввести санкции.

Но Украина отправила просто список - братскую могилу. Иначе не назвать. Там перемешаны юридические и физические лица. Вместе и следователи, и судьи, и советник Владимира Путина Сергей Глазьев [9]. Есть систематизации. И эти фамилии вполне могли добавить в тот же список Магнитского. Но не сделали этого. Мы хотим на национальном уровне упорядочить вопрос со списками. Внести изменения в закон Украины о санкциях и думать, как эти списки продвигать на Запад.

Потому что сейчас это происходит набегами: приехала наша делегация и попутно некий список привезла. А здесь нужна системная работа. Надеюсь, в следующем году проблема решится», - говорит координатор медийной инициативы за права человека Мария Томак. В следующем году к этим проблемам добавляется еще одна: президентские выборы. Правозащитники отмечают, что тема политических заключенных, военнопленных и пропавших без вести на Донбассе и в Крыму не слишком популярна среди политиков по одной причине: она не дает быстрых электоральных баллов.

«Мы пока видим заинтересованность попиариться на теме политзаключенных. Однако серьезно включаться в работу политики не хотят. Потому что никто точно не знает, что нужно делать, чтобы освободить людей из России. Эта тема проигрышная. А под выборы нужны быстрые решения, которые дадут электоральные баллы. Поэтому политики могут выразить беспокойство, выпустить в свет какое-то обращение. Но прибегнуть к конкретным действиям вряд ли - слишком тяжело», - объясняет Игорь Котелянец.

В тему: Государство воров или «Нарик» для Президента [10]

Поэтому можно ожидать, что кандидаты в президенты если и попытаются взяться за этот вопрос, то, скорее, с позиции критиков.

Вместе с тем беспокоят и недавние выступления президента РФ Владимира Путина, который заявил, что говорить о судьбе политзаключенных будет с будущим руководством страны. Что в свете активного возрождения в Украине пророссийских политиков, таких как Виктор Медведчук [11], позитивным сигналом никак не назовешь.

В тему: Садовий пропонує обміняти зрадника Медведчука на українських політв’язнів і моряків (ВІДЕО) [12]

В то же время вряд ли до выборов хозяин Кремля отдаст Украине хотя бы кого-то - это будут лишние электоральные плюсы нынешней власти. А играть в пользу президента Порошенко Путин не планирует. К тому же добавились новые угрожающие тенденции, в частности - уголовные преследования объединений крымских татар в Крыму. Например, «Крымской солидарности», на заседание которой в этом году приходили ОМОНовцы и против лидеров которой открыты уголовные производства. Или преследования других религиозных организаций, таких как «Свидетели Иеговы» [13]. Еще одна проблема - давление на адвокатов, которые продолжают работать на полуострове и защищают проукраинских активистов, которых оккупационная власть преследует за их убеждения.

Однако если на российского президента правозащитники и активная часть общества повлиять не могут, то есть как минимум две темы, на которых следует сосредоточиться в 2019-м. Первая - приоритеты мирового сообщества относительно конфликта на Донбассе. Как отмечают правозащитники, сегодня ключевыми являются вопросы разоружения, разминирования, амнистии.

Об обмене пленными или освобождении политзаключенных речь не идет. А о ситуации в Крыму наши западные партнеры в контексте войны с РФ не вспоминают вообще, хотя и аннексия украинского полуострова, и российское вмешательство на Донбассе - это две части одной большой истории. Ситуацию может изменить активная общественность, если приложит усилия в адвокационных кампаниях и будет и дальше объяснять международному сообществу насущные проблемы с правами человека на аннексированном полуострове и в оккупированном Донбассе.

В тему: Узники Кремля: украинские заключенные в Крыму и России [14]

Вторая тема - россияне, осужденные в Украине за участие в войне на Донбассе. Наша власть наконец отказалась от тезиса, что публичность обменов может повредить возвращению украинцев домой. Поэтому сегодня известно о по меньшей мере 23 россиянах, которые согласны принимать в них участие. Правда, вряд ли благодаря такому небогатому обменному фонду удастся вернуть в Украину Олега Сенцова или Николая Карпюка, которые имеют для Кремля большую ценность. Однако извлечь из-за решетки Павла Гриба или «крымских диверсантов» в обмен на российских «отпускников» вполне возможно. Вопрос лишь в том, какие усилия будут приложены для этого.

Фото: УНИАН

—

Станіслав Козлюк, опубликовано в издании Тиждень [15]

Перевод: Аргумент [16]

В тему: