Радио для дворников. Связь в ВСУ — современная, но не военная

1.00

Нет

В военной связи несет службу много гражданской аппаратуры. Пауза в активной фазе противостояния — время для перевооружения ВСУ. Что не так и как изменить. Анализ армейский опыта.

Потому что мобилизованные инженеры, которые раньше обеспечивали работу небоевой аппаратуры в боевых условиях, почти все в этом году пошли на «дембель».

Мобилизация телекоммуникаций

Начало войны украинская армия встретила с едва работоспособной системой военной связи.

В частности, почти без современных средств коммуникации на уровне тактического звена управления — от гарнизона блок-поста до командира батальона.

Преимущественно tactic radio — это индивидуальные радиостанции.

Так было 70 лет назад

В Минобороны сообщают, что за короткий срок (несколько месяцев) ВСУ были насыщены современными цифровыми средствами связи.

Но большинство из них — это ГРАЖДАНСКИЕ телекоммуникационные решения вроде бытовых спутниковых комплектов и полицейских радиостанций.

Они исправно несут службу, как мобилизованные гражданские специалисты. Но и дальше остаются отнюдь не военными, что накладывает определенные ограничения на применение этих средств связи.

В тему: Прощай, оружие! Кто и как разворовал арсеналы Украины [2]

Так было в 2014-м. Обучение курсантов объединенного учебно-тренировочного центра войск связи ВСУ. Фото: Полтавский вестник [3]

Что не так с гражданской связью в ВСУ

Собственно, есть два главных вопроса с гражданским оборудованием на военной службе.

Первое. Эта аппаратура не рассчитана на эксплуатацию:

а) в тяжелых условиях — 24/7 во все времена года в небережливых руках;

б) в условиях применения средств РЭБ и РЭР [радиоэлектронной борьбы и радиоэлектронной разведки] противника.

С печальными последствиями пункта «а» знакомы все военные связисты, которые эксплуатируют — а значит, обслуживают и ремонтируют — эту технику.

Последствия пункта «б» — с ним пока напрямую сталкивались лишь участники боев под Донецким аэропортом и Дебальцево.

В военно-связистских кругах есть шутка, что о наступлении противника первыми узнают именно связисты, которые никому уже не смогут об этом сообщить.

Второе. Использование гражданского оборудования стало постоянной практикой, хотя сначала военные руководители называли такое решение временным — мол, связь нужна «на вчера» и дешево. Вот и покупаем «лучшее из коммерческого», которое потом заменим на профессиональную военную аппаратуру.

А теперь Минобороны — «на игле» у поставщиков указанной техники. На нее потрачены и продолжают тратиться сотни миллионов гривен в год, на ней строятся системы связи целых подразделений, обучаются специалисты.

Чем дольше это будет продолжаться, тем сложнее пройдет перевооружение на действительную военную технику связи.

Война давно перешла в позиционную фазу, альтернатив минскому процессу не предвидится. И потому можно спокойно спланировать, какой должна быть украинская армия, ее система управления и система связи. Какая техника должна стоять на вооружении и какие задачи решать. Без учета коммерческого интереса поставщиков и их контрагентов в МО.

Для начала стоит проанализировать опыт эксплуатации того, что пришло в армию за последние два года.

Священная корова мобильной связи

В условиях нехватки надежного тактической радиосвязи ее роль играл, и, несмотря ни на что, играет гражданская мобильная связь.

Она неискоренима из-за повсеместности и надежности. О перехвате знают все. Но знают и то, что слушают не всех или не всегда — поэтому надеются на «пронесет» и «кому я нужен». Хотя обычно говорят окольным путем: с обеих сторон фронта популярны эвфемизмы на тему шашлыков и пикников.

Март 2014. Офицер ВСУ держит в руках волонтерский подгона - любительскую радиостанцию. Тогда за счастье были даже такие, нешифрованные. Фото: Героика [4]

Энтузиасты-волонтеры поставляют в некоторые части внешние шифраторы для смартфонов, или устанавливают программное обеспечение для шифрования трафика, хотя подобные решения имеют определенные ограничения по скорости подключения к сети.

Опасность выявления позиций с помощью пеленгования (определение направления — Ред.) скоплений мобильных телефонов yтратила актуальность в условиях позиционной войны. Где кто стоит — знают и без этого. Где-то краем сознания помнят и о возможности заглушить мобильную связь во время активных действий, но надеются «пропетлять».

Иногда сверху приходят распоряжения ограничить пользование мобильной связью в частях, изъять мобильные телефоны и wi-fi-роутеры и другое. Обычно эти указания спускают на тормозах. А реальных механизмов контролировать соблюдение запрета в армии нет.

Продуктивнее было бы возглавить процесс — принять на вооружение систему военной мобильной связи, какой бы военным было бы пользоваться удобнее и безопаснее.

Лучшим решением задачи был бы виртуальный оператор мобильной связи (MVNO — Mobile Virtual NetworkOperator), который арендует инфраструктуру других операторов. Он использует все имеющиеся сети одновременно, но центр его управления контролируется силовиками.

Для эффективного использования MVNO следует использовать те модели мобилок, которые поддерживают шифрование трафика на абонентской стороне.

Радио для уборщиц

«От водителей служб доставки, рассекающих по городу — до персонала, убирающего улицы! С MOTOTRBO ваш бизнес станет более эффективным и безопасным».

Так компания Motorola позиционирует линейку радиостанций MОТОTRBO стандарта транкинговой (когда абоненты не закрепляются за отдельным ретранслятором сигнала, а получают доступ к нескольким специально выделенным каналам — Ред.) связи DMR.

Сегодня эта система является основой связи тактического звена управления в Вооруженных силах Украины. То есть наша армия использует радиосвязь, созданную для бизнес-сетей (скажем, компаний такси или курьерской службы) и инфраструктурных проектов.

Тем не менее, в армии станции MОТОTRBO не вызывают особых нареканий. Частично — из-за простоты эксплуатации. Частично — потому что военные просто не имеют опыта работы с профессиональным tactic radio.

Ибо главная претензия к системе — она не военная.

1. Не хватает запаса прочности самих радиостанций — выходят из строя антенны, тангенты, кнопки.

2. Еще одна аппаратная проблема — МО закупило станции с Ni-Mh-аккумуляторами, которые требуют полного разряда (или зарядных устройств с такой функцией), но в реальных условиях военные заряжают станции при первой же возможности, и сегодня большинство штатных аккумуляторов «yбиты» и держат заряд считанные часы.

3. Неустойчивость к средствам радиоэлектронной борьбы (РЭБ) по причине узкой полосы передачи. Подтверждено опытом боев за ДАП и Дебальцево.

Январь 2014, Донецкая область. Экран рабочего терминала станции постановки радиопомех Р-330Ж "Житель" из состава 18-й отдельной стрелковой бригады ВС РФ (базируется в Чечне). Видно, что станция расположена на территории пожарной части №28 г. Горловка, основную радиоразведку ведет в направлении поселка Луганское, где тогда располагались базовые лагеря нескольких частей ВСУ. Снято на смартфон российским оператором РЭБ, хакнутых украинскими хакерами из группы "Тринити". Источник: Информ Напалм [5]

Современные системы tactic radio используют методы расширения спектра — DSSS (прямая последовательность или шумоподобных сигналов), FHSS (псевдослучайное перестроение рабочей частоты), их комбинацию, а также специальные алгоритмы восстановления полезного сигнала при низких соотношениях сигнал / шум.

Полезный сигнал передается в широком диапазоне частот, что делает его устойчивым к полевым (маломощным) средствам РЭБ и затрудняет обнаружение передачи средствами РЭС.

3. Для создания большой зоны покрытия транкинговая связь нуждается в сети ретрансляторов. Координаты мощных ретрансляторов быстро становятся известными противнику, и уничтожить их при активной операции — дело короткого времени.

Ретранслятор также должен быть привязан к сети связи подразделения через канал передачи данных, а следовательно — перемещение его требует времени.

В современных же системах tactic radio ретранслятором фактически является каждая станция. Если две станции «не видят» друг друга из-за условий распространения радиосигнала, но между ними есть третья — она их свяжет. Насыщение района боевых действий такими станциями создает фактически «облачную» зону покрытия.

4. Слабое шифрование. Подавляющее большинство радиостанций MОТОTRBO, поставляемых в войска, используют алгоритм ARC4 с длиной ключа 40 бит. Его так просто не «сломаешь», но при наличии времени и вдохновения, которого, несомненно, хватает у противника — вполне реально.

Сегодня стандартом для tactic radio является алгоритм шифрования АЕS с длиной ключа 128 или 256 бит. В MОТОTRBO есть модификации с шифрованием АЕS-256, но они дороже, поэтому их поступает в войска мало.

5. Слабые возможности управления ключами шифрования в MOTOTRBO. Ключи шифрования хранятся в станции в открытом виде. Нет технических средств для быстрой и частой смены ключей большому количеству радиостанций — каждую из них приходится снимать с дежурства и программировать по одной.

У подавляющего большинства поставляемых радиостанций не активирована функция дистанционного программирования. Нет и функции самостоятельного ввода ключей шифрования с клавиатуры.

Есть средства быстрого «зануления» — а это одно из наиболее важных требований к военным станциям, работающим на передовой! Но, напомним, MОТОTRBO и не проектировалась для использование во враждебной среде — дворникам и развозчикам пиццы это не нужно.

Нашей армии критически важно принять программу перевооружения на современное tactic radio.

Не имеет большого значения, кого из поставщиков выбрать — Thales, R&S, GE, GD, LF, ASELSAN или эволюционнирующее — Harris. Или вообще соответствующие решения той же Motorola.

Главное — чтобы это было ВОЕННОЕ радио. Это дорого, но необходимо, если армия действительно хочет быть эффективной, а не «украинским вариантом советской армии».

Образец ЗАЗ в ВСУ - шифратор Гном-Е , служит для криптографической защиты трафика в IP-сетях

«Тапик» и Аsterisk

Проводные коммуникации остаются наиболее надежным способом передать информацию «не для чужих ушей».

О «законе тапика» уже писали (Два лица военной связи. Как в армии американскую технику подгоняют под советскую модель [6]).

Но кроме классического «телефона полевого», широко применяется IP-телефония: PBX-серверы (cервер частных виртуальных телефонных сетей Private Branch eXchange) на базе открытого программного обеспечения Asterisk и VoIP-шлюзы (устройства для подключения аналоговых телефонов к сетям IP-телефонии).

Шлюз подключается к каналу передачи данных, настраивается на работу с определенным SIP-сервером (обеспечивает нумерацию и соединения между абонентами сетей IP-телефонии), к шлюзу подключаются обычные офисные телефоны — и КП на передовой получает телефонную связь даже с Киевом.

Перед шлюзом можно поставить криптографические средства ЗАС (засекречивающая аппаратура связи) и получить шифрованную связь.

Но и здесь не без «но».

Когда-то давно военная IP-телефония планировалась как офисный связь для военных частей в мирноевремя.Никто не думал ни о резервировании серверов, ни о нагрузке на каналы.

Сегодня через серверы в Киеве работают даже отдаленные РОПы [ротные опорные пункты — Ред.] на передовой. И когда серверную заливает горячей водой из-за прорыва труб у соседей, без связи остаются целые подразделения.

Проблему можно было бы решить созданием распределенной сети IP-телефонии с резервированием серверов и единным планом нумерации. Подключив к ней собственные «Астериск», которые уже работают в некоторых подразделениях в качестве внутренних АТС.

Поскольку в начале эксплуатации системы номерной ресурс на PBX-серверах превышал потребности военных, номера раздавались просто по устным заявкам, без всякого учета. Поэтому единого каталога абонентов нет, справочники создаются методом обзвона и уточнения.

И если справочники высших подразделений еще как-то спускаются и доводятся, то найти «концы» непосредственных соседей часто нереально. Однако, как говорят, это не баг, а фича, которая усложняет работу вражеским шпионам.

Каналы связи. Как работает наиболее распространенный в ВСУ терминал

Основной способ каналообразования в современной армии — коммерческие VSAT-комплекты Tooway, работающие со спутником KA-SAT компании Eutelsat (9 градусов восточной долготы) (Very Small Aperture Terminal — спутниковый терминал с маленькой антенной — ред.). Их поставляет армии компания «Датагруп».

Спутник современный, работает в Ка-диапазоне (26-40 ГГц) и обеспечивает спутниковым станциям скорости приема данных до 22 Мбит/с, передачи данных — до 6 Мбит/с.

Военные станции настроены на скорость до 1 Мбит/с. Считается, что этого достаточно для работы IP-телефонии, включая шифрованную, объединения ретрансляторов Motorola в сеть, а также работы военной электронной почты и других ресурсов военного интернета (АСУ «Днепр»).

В тему: Прощай, оружие! Кто и как разворовал арсеналы Украины. Часть 2 [7]

На практике спутниковый канал имеет большие и не слишком стабильные значения времени прохождения пакетов информации в сети.

Например, задержка передачи голоса между радиостанциями Motorola, которые находятся в зонах покрытия двух ретрансляторов, подключенных через спутниковые каналы, достигает 3-х секунд. Попытка передать таким образом быстрый «боевой» радиообмен приводит к тому, что в отдаленной сети можно слышать лишь обрывки фраз.

К спутниковому каналу чувствительны средства ЗАС — встречаются ситуации, когда соединение есть, но работа сервисов не обеспечивается.

Также есть несколько механических проблем:

— по причине низкого расположения спутника над горизонтом не всегда можно быстро выбрать место развертывания.

— Во время осадков, заливающих окошко приемника, иногда критически снижается чувствительность.

— Хрупкие «домашние» спутниковые комплекты повреждаются при транспортировке, а когда их подключают к суровым полевым генераторам — «горят» от перепадов напряжения.

Но все эти проблемы «самопально» решаются, и Tooway остается главной «рабочей лошадкой» украинских военных связистов.

Конечно, хотелось бы:

а) больше спутниковых комплектов в защищенном исполнении — они удобны в применении, хотя внутри этих якобы прочных военных «зеленых чемоданов» находится непрочная гражданская элементная база,

б) спутников — особенно расположенных восточнее, то есть выше над горизонтом,

в ) наконец, украинский спутник, к тому же ...

г) ... не коммерческого, а военного спутника связи, защищенного от помех и подавления сигнала.

Компания «Датагруп» не обсуждает [8] шифрование трафика в системе Tooway и ее устойчивость к перехвату / подавлению сигнала. Очевидно, коммерческая система не спроектирована для применения во враждебной среде.

Еще о каналообразовании. Как Wi-Fi заменил радиорелейную связь

В армии пытаются использовать и другие — не менее гражданские — способы каналообразования.

Во-первых, это DSL-модемы. Их — «большой зоопарк», но работают они верно, и могут обеспечивать несколько-мегабитный канал с использованием кабеля П-274 — легендарной «полевки». Если, конечно, в радиусе нескольких километров есть куда подключить.

Во-вторых, это беспроводные точки доступа — например, Mikrotik и UBNT, работающие в стандарте IEEE 802.11, в народе Wi-Fi. Трафик дополнительно шифруется AES-256.

Точки доступа типа AirGrid работают в диапазоне 5,5 ГГц и способны поддерживать радиоканал пропускной способностью несколько десятков Мбит/с на расстоянии прямой видимости.

Правда, стандартные мачты командно-штабных машин слишком «гуляют», чтобы позволить двум антеннам видеть друг друга на большом расстоянии. Но КП [командный пункт], который имеет стационарное подключение к сети, может «раздать» сигнал радиолинками подразделениям, находящимся недалеко.

Так гражданская технология Wi-Fi фактически заменяет такой класс оборудования, как военные радиорелейные линии (цепочки из двух и до бесконечности ретрансляторов в пределах видимости, сигнал-направлений).

Вопрос устойчивости этой технологии к средствам РЭБ и к выявлению позиции передатчика средствами РЭС остаются открытыми, как и для других гражданских средств связи на военной службе.

А вот бытовых аналогов военным радиостанциям дальней (тропосферной) связи не нашлось. Поэтому сейчас в ВСУ нет высокочастотных средств так называемых nonLOS-коммуникаций (non Line Of Sight — связь за пределами прямойвидимости).

Мобилизованные инженеры как средство системной интеграции

Принять технику на вооружение — не просто закупить ее.

Технику еще предстоит протестировать на предмет реализации функций в граничных условиях. Плюс надо создать систему настроек, соответствующих потребностям военных пользователей.

А еще — написать подробные технические регламенты по эксплуатации оборудования. И создать систему обучения персонала: от уровня операторов до уровня планировщиков систем.

Итак, армии нужно закупать не «современные телекоммуникационные средства», а системно-интеграционные проекты, конечным результатом которых были бы «решения» — то есть работающие системы с предсказуемым результатом.

И хотя поставщики коммерческой техники имеют компетентны для разработки таких проектов, мы покупаем у них именно голое «железо».

Конечно, документация поступает. Но на изучение полных версий у военных не хватает времени, а сокращенные не охватывают многих конкретных военных условий применения. Таких, что иногда техподдержка поставщика разводит руками.

Обучение также проводится, но часто инструкторы поставщиков сами учатся у военных нестандартным практикам.

Что касается системы настроек, то подразделения вынуждены придумывать велосипеды. Хотя придумывать их — не входит в задачи военных.

И хорошо, когда среди мобилизованных оказывались ИТ-специалисты, которые могли разобраться в сложной документации, грамотно сформулировать вопрос поставщику или нагуглить ответы.

Именно мобилизованные инженеры заменяли в армии недостающую системную интеграцию. За три волны демобилизации 2016 года почти все они ушли.

И если в Минобороны не перейдут, наконец, к внедрению системно-интеграционных проектов и закупке профессиональных военных телекоммуникационных решений, армейскую связь ожидает структурное упрощение.

Вплоть до всеобщего перехода ВСУ на привычный и дубовый «тапик», он же телефон полевой модели ТП-57 образца 1957 года.

—

Виталий Кукса, экс-связист ВСУ; опубликовано в издании ТЕКСТИ [9]

Перевод: Аргумент [10]

В тему: