Война ускоряет формирование новой украинской идентичности, но нельзя все пускать на самотек

1.00

Нет

Вся предыдущая стратегия национальной безопасности и обороны Украины была практически полностью разрушена, все наши потуги и попытки умиротворения России оказались напрасны, а здесь мы понимаем, что на протяжении всех 23 лет, угроза для нашей идентичности, нашей независимости и безопасности идет со стороны северного соседа.

На вопросы отвечает Игорь Семиволос, директор Центра ближневосточных исследований, историк, политолог:

— Назовите наиболее актуальные проблемы национальной безопасности, которые вскрыли события в Крыму и на Востоке? Какие из них необходимо решать уже сегодня?

— Первая проблема, с которой мы столкнулись: в Украине стратегия национальной безопасности и видение ключевых игроков — врагов и союзников на момент российской интервенции в Крыму были размытыми. То есть мы демонстрировали максимальное миролюбие, мол, мы ни на кого не нападаем, у нас нет врагов.

И эта демонстрация, к сожалению, сыграла с нами очень плохую шутку. Ведь можно было хотя бы готовиться к противостоянию, но в нашей стратегии не был указан враг, а если ты не имеешь четкого понимания, кто может быть твоим потенциальным врагом, кто может угрожать твоему суверенитету, то очень трудно выстроить определенную систему защиты, и мы как раз с этим столкнулись.

Мы оказались совершенно не готовы к такому развитию событий, мы надеялись на систему международного права, мы надеялись на целый ряд соглашений, на то, что каждая из стран, которые гарантировали нам безопасность в рамках Будапештского меморандума, или в рамках других обязательств, которые возникли в результате сдачи нами ядерного оружия, будут держать свое слово в обязательствах и соглашениях, в том числе и двусторонних.

Оказалось, что все это не соответствует действительности, и поэтому мы оказались в ситуации, когда вся предыдущая стратегия национальной безопасности и обороны была практически полностью была разрушена, все наши потуги и попытки умиротворения России оказались напрасны, а здесь мы понимаем, что на протяжении всех 23 лет все так или иначе понимали, что, собственно, угроза для нашей идентичности, нашей независимости и безопасности идет со стороны северного соседа.

Все это понимали, но в разные времена разные правительства и президенты по-разному подходили к этому вопросу: кто-то пытался дергать соседей за усы, кто-то заниматься умиротворением, а некоторые шел на немалые уступки россиянам, фактически интегрируя нашу систему безопасности в российскую орбиту, вроде Януковича. Это тоже проблема, потому что мы оказались перед фактом, что от россиян нет никаких тайн, они прекрасно знали нашу армию, нашу ситуацию с безопасностью, с СБУ, они практически ничем не рисковали.

Я даже не говорю о прямом привлечении агентуры, а о том, что наши люди были не мотивированы. Наша система безопасности существовала сама по себе, никто не понимал, зачем она нужна, какие у нее задачи — и у спецслужб, и в армии, и у многих прочих. И только в последние полгода все это приобрело определенный смысл — теперь спецслужбы знают, чем должны заниматься, армия знает, территориальная оборона и т.д.. Теперь на ходу, на марше, происходит возрождение боеспособности армии, форматируется новая стратегия национальной обороны.

— А как нужно переформатировать стратегию национальной безопасности и обороны внутри и извне страны?

— Теперь стало очевидным, что надо отказываться от внеблокового статуса, и этим наши и занимаются. Почему? Потому что, во-первых, внеблоковый статус требует огромных средств. Во-вторых, внеблоковый статус до момента российского вторжения был сдерживающим фактором для россиян (смотрите, мы пошли на удовлетворение ваших прихотей), а сейчас оказывается, что в этом нет смысла, поэтому нам нужна отмена внеблокового статуса, восстановление курса на вступление в НАТО [2], в системы коллективной безопасности — это очевидно, потому что кроме НАТО иной системы коллективной безопасности, которая может предоставить нам необходимую помощь, просто нет.

Конечно, это полная реорганизация вооруженных сил, спецслужб, МВД. И снова-таки, это требует огромных усилий, потому что все это происходит в условиях войны, и сделать это очень сложно.

В тему: НАТО будет говорить с Украиной о членстве, когда она отменит внеблоковый статус [3]

Четкая и понятная стратегия уже так же вырисовывается, это озвучено в речах политиков, в том числе президента, что у нас есть враг, мы знаем его имя, мы знаем, что это надолго, мы знаем, что с этим врагом нельзя договориться, с этим врагом нам придется долго жить в условиях террористической угрозы. Все это уже сформулировано, и теперь надо, чтобы все это приобрело характер четкой, понятной стратегии, а главное, чтобы было понятно, что делать дальше.

На этом этапе все понятно — все силы брошены на этап активных боевых действий, и просто времени не хватает, чтобы заглянуть вперед. Но на все опасности, которые нас подстерегают, надо смотреть и понимать, что будет через год.

Главное, что в Украине есть люди, которые могут разрабатывать такие стратегии. Здесь еще есть опасности, которые очень важно понять. Мало разработать стратегию — нужно ее реализовать. В нашем обществе продолжает доминировать, еще с советских времен, представление, что достаточно принять закон, и все само собой решится. Но сам по себе закон ничего не дает, потому что без имплементации, без внедрения этого закона, без его реализации практически — ситуация не меняется.

Так же и со стратегией: ее нужно не только принять, но и иметь этапы реализации этой стратегии; оперативно реагировать на появление новых факторов: менять темпы, направления, возможно, что-то где-то обойти, а не идти напролом. Это то, с чем часто сталкивается Украина — мы можем написать очень замечательную программу и не реализовывать ее, а просто о ней говорить.

Такая особенность давно подмечена европейцами. Есть страны process oriented и есть страны target oriented. Так вот у нас, к сожалению, страна process oriented, то есть мы ориентированы на процесс, а не реализацию какой-то конкретной цели, и нам здесь также надо меняться.

Внедрением всех программ, целей, концепций должно заниматься исключительно государство — это государственная политика, и только государство должно ее регулировать. Никому не под силу, кроме государства, регулировать военную или национальную стратегию и определять ответственных за эту стратегию, и выделять средства, потому что только государство располагает такими средствами.

Одновременно с этим следует помнить, что речь идет об общественной безопасности. А это понятие объединяет в себе не только безопасность государства, но и и безопасность человека. Это значит, что гражданское общество также должно быть вовлечено и вести себя активно по реализации этой стратегии на всех уровнях, и без этого будет трудно что-то сделать. Сигнал должен проходить как сверху вниз, так и снизу вверх; многое зависит от того, насколько государство способно почувствовать потребности людей, но однозначно, что именно государство должно формулировать и формировать эти потребности.

— Относительно системы коллективной безопасности для Украины: у нас есть лишь один вариант — это НАТО? И вообще, имеет ли страна сегодня ресурсы и возможности для вступления в эту организацию?

— Чтобы вступить в НАТО, чрезвычайных ресурсов не требуется. Там больше нужно отвечать критериям альянса — это основное, и критерии могут быть разные, ранжирование критериев может быть выстроено по-разному. Обычно говорят, что страны, которые имеют территориальные проблемы, или у которых открытый конфликт, не могут рассматриваться как потенциальные члены, но означает ли это, что здесь ставится точка? Нет, не значит, потому что приоритетность критериев может быть разной. Здесь надо понимать, что это процесс, и он гибкий. И если ставится цель как вот вступление в НАТО, то собственно ее можно достичь, в том числе, не обходя критерии, а их совершенствуя.

Я думаю, что ключевым вопросом является соответствие Украины критериям и готовности большей части населения Украины к такому вступлению. В этом смысле социологические исследования — это хорошо; возможно, проведение референдума относительно вступления в НАТО так же может быть таким элементом, хотя предложение, которое сегодня прозвучало, это скорее политтехнологическая акция, чем часть общей стратегии вступления Украины в НАТО. Но, тем не менее, ее тоже можно использовать, чтобы демонстрировать союзникам желание и уверенность украинцев в этом развитии.

В тему: Будущее Украины связано с НАТО, — генсек Расмуссен [4]

— А будет ли эволюционировать система коллективной безопасности? Нужны ли изменения для более эффективной деятельности?

— Здесь вопрос на самом деле стоит еще более жестко, так как система коллективной безопасности, которая существовала до сих пор, в том числе все международные институты, которые были призваны сохранить мир и должны были урегулировать подобные конфликты путем введения миротворческих войск или еще каким-либо образом, они не срабатывают, когда речь идет о ключевых игроках — постоянных членах СБ ООН.

Они способны наложить вето на любое решение, любую резолюцию, и, собственно, все зависит от уровня их наглости, от политических раскладов той или иной страны, готовности, скажем, России отправить в небытие принципы международного права, и неготовности других стран отстаивать эти принципы, поскольку они не всегда придерживаются этих правил.

Все это в целом ставит под большое сомнение все те механизмы, которые были наработаны по окончании Второй Мировой войны, но то, что может быть впереди, пугает людей еще больше. Сейчас нужно попытаться использовать те механизмы, которые есть, для того, чтобы обезопаситься от повторения полномасштабных военных действий. Но пока все получается неудачно, эскалация продолжается и уже, собственно, стоит вопрос: а что дальше?

В любом случае, наверное, можно констатировать, что и система международного права, и международная система безопасности, которая существовала до этого момента, хотя и с большим скрипом и потугами, но существовала, сегодня она практически почти разрушена.

Относительно того, что именно и как надо менять, я думаю, на этот вопрос вряд ли кто ответит точно. Мы оказались в ситуации, где наш сосед болен реваншизмом и стремится восстановить свое могущество. И все это происходит с использованием защитной риторики: мол, нас обижают. В истории уже был подобный случай — с Германией была похожая ситуация, тогда также вся история конфликтов с Германией выстраивалась по тому же сценарию, это были те же попытки умиротворения.

Мир очень неохотно воспринимает разрушение социального порядка или мирного существования, он упирается, потому что люди боятся будущего, потому что не знают, чем это может закончиться, и каждый пытается минимизировать риски, а значит, что тот, кто наглее при такой политике, тот выигрывает. Кто готов рисковать — тот выигрывает, это в теории игр. Поэтому придется либо останавливать агрессора, или, как говорил в свое время Черчилль, когда была политика умиротворения Гитлера, что если вы хотите получить позорный компромисс вместо войны, то вы получите и позор, и войну.

— Россия призывает других осуществить некий «дерибан» Украины. Будет ли этот раздел продолжен, и каковы перспективы сохранения территории Украины?

— Это как раз очень напоминает ситуацию с Польшей и Чехословакией. В свое время Гитлер также предложил их «раздерибанить» соседям.

Это предложение, к счастью, вряд ли будет принято, но готов ли мир к усвоению уроков 20-го столетия — покажет время.

История такая штука, что она в основном учит, что люди уроков не извлекают, и каждое новое поколение проходит через свои ошибки. Есть целая куча различных соображений, что это все не то, это не похоже — и люди другие, и риторика другая, и страна не та, а как оно будет — никто не знает. Если бы знали, как оно будет и что надо сделать, то уже сделали б. Такова природа принятия решений.

Есть стратегия, которую наши партнеры взяли на вооружение, стратегия давления, санкций — это как петля вокруг России, но не понятно, насколько она будет эффективна, там есть подушка безопасности — денег пока хватает. Также существуют другие страны — Россия может перебрасывать или компенсировать потери от европейского рынка, переводя деньги на другие рынки. Она также может воспользоваться глобализацией для того, чтобы минимизировать свои потери, но в целом есть несколько шагов, которые могут серьезно ограничить ее активность. Скажем, отключение России от финансовых потоков, замораживание всех активов, отключение от системы платежей SWIFT и т.д.. Это сейчас обсуждается, но, скорее всего, останется просто идеями.

В тему: Расплата за «крымнаш» и «новороссия»: санкции отбросят Россию в дремучий «совок» [5]

Украина для Европы долгое время была «терра инкогнита», но надо отметить, что постепенно усилия и ресурсы, которые европейцы вкладывают в Украину, повышают их интерес, и чем дольше этот процесс будет продолжаться, тем растет цена и ценность украинского успеха в глазах мира. Чем надо пользоваться и делать все, чтобы Европа максимально сильно была вовлечена в украинском процесс.

— А как в будущем Украина может адаптироваться к подобным вызовам? Какие дял этого должны быть инструменты и механизмы?

— Есть страны, которые живут с подобными рисками в течение длительного времени, например, классическая ситуация — Израиль.

Нам необходимы максимальное участие Украины в оборонительных блоках, проведение всех реформ — в экономике, политике, в силовом секторе, в судебной системе, — речь идет о выполнении всего того, ради чего все происходило на Майдане. И, конечно, демократия, но при этом не анархия, а тот новый социальный порядок, который сейчас постепенно вырисовывается. Потому что мы можем констатировать, что в Украине был разрушен старый социальный порядок, и на руинах старого начинает появляться новый.

И этот новый социальный порядок должен создать систему, институты, в рамках которых украинский политический класс будет готов договариваться. Внутри страны должна быть построена система компромиссов, должна быть построена эффективная бюрократия и структуры, которые позволят Украине формировать новую украинскую идентичность. Это и гордость за Украину, и гордость за ее институты, и ощущение безопасности граждан, и экономический рост, плюс информационная поддержка — все это может создать нашу новую украинскую идентичность, для нас — крайне важную. Без этого трудно что-то сделать.

В тему: Украина и Европа [6]

Война ускоряет формирование новой украинской идентичности, но нельзя все пускать на самотек, нельзя делать вид, что оно само по себе что-то будет. Само по-себе только плохое вырасти может , все хорошее нужно поддерживать, оно должно сопровождаться конкретными действиями, конкретными усилиями и толчками.

Фото: Радио Свобода

—

Беседовала Евгения Тхо, опубликовано в издании Диалоги [7]

Перевод: Аргумент [8]

В тему: