Освобожденные на войну

1.00

Нет

Бои за Украину сопровождались безответственным и безжалостным использованием местного человеческого контингента в наступательных операциях Красной армии.

Советские мобилизации на территории Украины во Вторую мировую были частью общесоюзной призывной кампании, ориентированной с первых месяцев войны не на формирование действенной стратегии, обучение и подготовку войск к ведению боевых действий, а на достижение победы за счет значительного численного превосходства в живой силе. Во время войны в СССР [2] они происходили двумя волнами.

Первая (с 23 июня 1941 года до полной оккупации республики в июле 1942-го) совпадала по времени с оборонительными боями, а вторая (1943-1945) — с проведением наступательных операций, следствием чего стал повторный захват Красной армией территории Украины.

Украинский мобресурс

Быстрое продвижение немцев, халатность военкоматов, хаос в органах власти, пораженческие настроения на местах и недоверие к тогдашнему режиму стали причинами постепенного срыва мобилизационных мероприятий. Во многих центральных и восточных областях явка на призывные пункты в то время не превышала 50%, в Западной Украине этот процесс был фактически полностью сорван.

Значительная часть только что взятых на фронт не добралась до своих воинских частей. По данным мобилизационного управления Генштаба РККА, на оккупированной территории СССР осталось более 2 млн человек мобресурса — военнообязанных и призывников. По подсчетам исследователей — 5 млн 631 тыс. Из них в Украине — более 3 млн.

Вместе с беглецами с фронта, «окруженцами», отпущенными из немецкого плена домой советскими военнопленными, а также юношами, за время пребывания под оккупацией достигших призывного возраста, и пожилыми и больными мужчинами (их статус как военнообязанных был закреплен дополнительными приказами советского командования в течение 1942 −1943 годов) стали потенциальным контингентом второй волны призыва в ходе отвоевывания территории Украины у немцев.

В это время в Красной армии уже катастрофически не хватало человеческих ресурсов. С разных концов на фронт отправляли всех годных к военной службе. Для замены рядового и младшего командного состава войск ПВО, ВВС, связи, тыловых частей и учреждений мобилизовали женщин. Был установлен новый, значительно более ограниченный перечень болезней, при которых военнообязанного считали негодным к несению службы. В армию были мобилизованы родные «врагов народа» и другие «неблагонадежные» граждане.

Изменились и правила призыва. В приказе Ставки верховного главнокомандования от 9 февраля 1942 года было сказано: «Поскольку действующая армия должна своевременно получать пополнения живой силой, а подготовленный военный контингент тыла из-за транспортных трудностей задерживается в дороге и прибывает в действующие части несвоевременно, военные советы армий получают разрешение на самостоятельное пополнение своих частей живой силой в ходе наступления».

Таким образом, проводить набор только что освобожденного населения в свои подразделения могла сама наступавшая Красная армия. Армейские призывные комиссии рекрутировали мужчин в возрасте от 17 до 50 лет, в частности из числа тех, кто с начала войны не был мобилизован на фронт. Армейскому командованию было приказано срочно сформировать запасные полки, которые должны были осуществлять отбор, призыв и 15-дневную боевую подготовку мобилизованного контингента в зоне действия своих армий.

В тему: Украинские полководцы Красной армии: мифы и реальность [3]

На первый взгляд, данный приказ видится достаточно либеральным, так как еще на начальном этапе германо-советской войны Сталин [4] осуждал граждан СССР, которые остались на оккупированной территории, объявляя их «предателями Отечества». А теперь они могли легализоваться, попасть в ряды Красной армии, отличиться в боях и получить награды.

Однако при придирчивом изучении хода мобилизаций на территории Украины становится заметным разительное отличие между официальными приказами и методами их практического исполнения. Все якобы либеральные нововведения нивелировались безответственным, безжалостным использованием местного человеческого контингента в наступательных боях. С одной стороны, это было продолжение практики ведения войны ценой любых потерь, а с другой — проявлением болезненной подозрительности и недоверия сталинского режима к лицам, которые остались под оккупацией.

В тему: Битва за Киев: мы залили врага своей кровью и завалили трупами [5]

«Искупить вину кровью»

Скорее, правилом, нежели исключением, стало использование только что мобилизованных, плохо вооруженных и неподготовленных людей в наступательных боях в обход армейских запасных полков, а также практика мобилизаций новобранцев воинскими частями, дивизиями и даже полками без учета инструкций сверху.

Если в начале освобождения Украины, когда бои шли с переменным успехом и довольно часто ситуация на фронте требовала немедленного реагирования, оперативное использование только что рекрутированных кое-где было вынужденной мерой, то впоследствии оно стало неотъемлемой частью планирования и осуществления стратегических операций.

В воспоминаниях бывших командиров и боевых документах часто можно встретить приказы выполнять боевые задачи за счет подключения местного контингента. В частности, бывший боевой офицер-пехотинец, председатель общества ветеранов 38-й стрелковой дивизии Александр Лебединцев в своих мемуарах вспоминал один из таких случаев.

«Из небольшого села Долина, — писал он, — только в наш полк 14 ноября мы призвали 72 человек. Однофамильцев Кияница было тринадцать, Киященко и Плюты по девять. Комбаты ходили по домам и призывали под наше Боевое Знамя всех, кто остался дома, а также тех, кто успел подрасти за два года оккупации. Из нового пополнения были сформированы два стрелковых батальона. В чем были одеты военнообязанные, в том и вышли на оборону своего родного села с собственными лопатами. Когда отрыли окопы, им вручили винтовки, автоматы, пулеметы. Многие так и погибли в 10 км от дома вблизи Германовской Слободки, где на протяжении 27-28 декабря дивизия потеряла 132 человек убитыми и 285 ранеными».

Вместе с военнообязанными с освобожденных территорий, которых впервые мобилизовали в ряды РККА [6], ждали свой повторный призыв «окруженцы», бывшие военнопленные, дезертиры и другие категории граждан. Согласно приказу начальника Головуправформа Красной армии Ефима Щаденко от 10 марта 1943 года, «всех военнослужащих, которые в свое время без сопротивления сдались противнику в плен или дезертировали из рядов Красной армии и оставались по месту жительства на территории, временно оккупированной немцами, или оказались окруженными в местах своего проживания, остались дома и не стремились к выходу к частям Красной армии, после быстрой проверки срочно направлять в штрафные части.

Порядок и место проверки относительно рядового и младшего командного состава устанавливается распоряжением военного совета армии. Относительно среднего и высшего командного состава — распоряжением военных советов фронтов. В специальные лагеря НКВД [7] направлять только те лица, которые имеют серьезные данные для того, чтобы подозревать их в антисоветской деятельности».

Если бывший советский военнослужащий, находясь на оккупированной территории, не сотрудничал с немецкими властями, его направляли в штрафную роту на один месяц. Тем, кто былы при немцах старостами, полицаями или прибегли к коллаборационизму иным способом, давали по два месяца штрафной службы. Бывшие военнопленные среднего и высшего командного состава также становились бойцами дисциплинарных частей — штурмовых стрелковых батальонов и вместе со штрафными подразделениями их использовали на самых активных участках фронта.

Срок пребывания в штурмовых частях был равен двум месяцам участия в боях или продолжался до награждения орденом за проявленную в бою победу или до первого ранения. После них личный состав при наличии хороших аттестаций мог быть назначен в полевые войска на соответствующие должности командно-начальствующего состава.

В тему: Украинская жизнь в условиях немецкой оккупации (1939-1944 гг): запреты, работа, еда, досуг [8]

Особенно трагична была судьба молодого мобилизационного контингента — 17-19-летних юношей. В сравнении с новобранцами-сверстниками, обитавших в тыловых районах СССР, для ребят с освобожденных украинских территорий, переживших оккупацию, не только уменьшался призывной возраст, но и более суровыми были условия перехода с гражданского положения на военное — они сразу оказывались на фронте.

После «освобождения» их мобилизовывали армейские призывные комиссии, направляя для подготовки, отсеву и обучения в армейские запасные стрелковые полки (АЗСП). Впоследствии оказалось, что последние были не в состоянии провести надлежащее обучение призывников. За две недели ребята не успевали освоить даже азов военного дела.

Были случаи, когда они отправлялись на фронт, не научившись даже пользоваться винтовкой. В связи с этим появилась директива, согласно которой после мобилизации призывники должны быть направлены не в армейских запасные полки, а в тыловые запасные бригады военных округов. Практически по состоянию на 10 октября 1943 года Центральный фронт мобилизовал и использовал в районе боевых действий 2 тыс. призывников 1926 года рождения, а Юго-Западный — 7 тыс.

Обескровливая УПА

Со вступлением Красной армии в Западную Украину вопрос сплошной мобилизации местного населения приобрел особую остроту, учитывая активную деятельность националистического подполья и УПА [9]. По мнению сталинского руководства, жители Галичины и Волыни были недостаточно лояльны к советской власти. В 1942 году на основании распоряжения Народного комиссариата обороны младший рядовой состав уроженцев западных областей Белоруссии и Украины, а также Бессарабии и Северной Буковины подлежал отсеву из армии по национальному признаку.

Накануне вступления в западный регион командующий 1-го Украинского фронта Николай Ватутин обратился к члену Военного совета фронта Никите Хрущеву с вопросом о проведении мобилизации. Последний после посещения митинга в «освобожденных» Сарнах информировал Иосифа Сталина: «Я пришел к выводу, что этих людей надо призывать в Красную армию, а также на общих основаниях и в восточных областях Украины, только тщательнее надо отбирать и отсеивать ненадежных, а также агентуру, которую, бесспорно, будут пытаться засылать к нам немцы через этих оуновцев, через бандеровцев и бульбовцев.Я считаю, что эти люди будут неплохо воевать против немцев».

После этого появился приказ Государственного комитета обороны «О мобилизации советских граждан в освобожденных от немецких оккупантов Западной Украине и Западной Белоруссии», согласно которому и начался призыв.

В тему: «Особые папки» Сталина и Молотова о войне в Западной Украине« [10]

В освобожденных городах и селах мобилизации подлежали военнообязанные и призывники от 19 до 46 лет (1925-1898 годов рождения). Наблюдать массовый наплыв добровольцев не приходилось. Преимущественно люди устали от войны и ждали быстрого ее завершения, желая прежде всего, чтобы она обошла их семьи.

К тому же первые мобилизационные шаги показали, что не следует недооценивать влияние в регионе украинского национально-освободительного движения. Чтобы сорвать советскую мобилизацию, командование УПА-«Север» объявило, в частности, на Волыни и Полесье набор мужчин и молодежи в собственные отряды, а также выдало ряд инструкций с призывом к населению уклоняться от советского призыва. Среди мобилизационных документов военкоматов Волынской, Львовской, Дрогобычской областей нередки справки о том, что мобилизованные призывники во время следования на сборный пункт военкомата или были перехвачены «бандами УПА», или сами убежали в «националистические банды».

Учитывая это, мобилизацию в Западной Украине советское руководство стало рассматривать не только как военную необходимость, но и как одно из важнейших мероприятий в борьбе против повстанцев. Прежде всего решили максимально призвать «активно мужское население» — до 30 лет, а затем новое пополнение сразу передислоцировать подальше от родных мест. Мобилизованных выводили в тыловые округа, где после фильтрации и обучения наиболее «политически надежных» направляли в боевые части, а остальные использовали в тыловых частях и на строительных работах.

По подсчетам исследователей, в течение второй волны мобилизации с территории Украины в ряды РККА было отправлено от 2,7-3 млн до 4 млн человек. Всего же за годы войны красноармейскую форму одели более 7 млн жителей УССР [11], что составляло почти 23% личного состава Вооруженных сил Советского Союза.

Для Украины, по территории которой фронт прокатывался дважды, чьи земли и население находились под вражеской оккупацией, советские военные мобилизации не только имели серьезное военное и демографическое значение — они перешли в политическую плоскость.

На момент освобождения набор и использование военнообязанных, которые жили на оккупированной территории республики, приобретали крайне жестокие формы, часто их проводили без оглядки на какие-либо правила и инструкции. С одной стороны, неправомерные действия военных в отношении местного контингента были следствием очень сложных обстоятельствах на фронте, практики ведения войны под лозунгом получения победы любым количеством потерь, а с другой — продолжением жестокой сталинской политики в отношении людей, находившихся на оккупированной территории, в частности — на украинских землях.

Людмила Рыбченко, опубликовано в издании «Український тиждень» [12]

Перевод: «Аргумент» [13]

В тему: