Экономическая независимость от РФ: не останавливаться на полпути!

1.00

Нет

Российский бизнес — инструмент агрессии Кремля. Украину нужно от него «зачистить».

Несмотря на резкое уменьшение в последние годы торгово-экономической зависимости Украины от России, в некоторых секторах все еще наблюдается ее угрожающий национальной безопасности уровень.

Последние пять лет прошли под знаком активного свертывания украинско-российских торгово экономических контактов. Сначала толчком стало создание в 2011 году Таможенного союза в составе России, Казахстана и Беларуси, после чего Москва пошла на торговые войны против наших производителей, чтобы принудить Киев к вступлению в этот союз. А с лета 2013-го, особенно после начала российской военной агрессии против Украины в 2014-м и вступления в силу экономической части Соглашения об ассоциации Украины с ЕС по 2016-й, этот процесс ускорился.

Экономическая составляющая гибридной войны имела для обеих стран высокую цену. Украинский экспорт товаров и услуг в РФ в 2016 году уменьшился до $6,68 млрд против $20,31 млрд в 2013-м и $25,26 млрд на историческом пике в 2011-м. Еще большие потери понесли российские поставщики: импорт из России в 2016-м упал до $5,65 млрд против $24,65 млрд в 2013 году и $30,47 млрд в 2011-м. Победителем, если его так можно в этой ситуации назвать, вышла все же украинская сторона. Огромный дефицит торговли с РФ, который в 2011-м превышал $5,2 млрд, в 2016-м изменился профицитом в более чем $1 млрд.

В тему: Западный курс Украины: к цивилизации, прочь от России [2]

Неплотная «зачистка»

Главное — Россия потеряла свой прежний статус ключевого для украинской экономики торгового партнера, зависимость от которого в предыдущие десятилетия заставляла постоянно оглядываться на позицию Москвы даже правительства с проевропейской ориентацией, а едва ли не большинство производителей делала его лоббистами в Украине. Эта потеря зависимости сейчас является объективной на уровне экономики в целом, но, к сожалению, все еще не утвердилась в сознании, а значит, и позиционировании значительной части бизнеса. Как следствие — многие его представители по инерции остаются пророссийскими.

Способствует этому и сохранение остатков экономической зависимости от России. От большой задолженности ряда украинских компаний перед российскими банками, засилья в них заезжего российского топ-менеджмента — до сохранения все еще значительной зависимости от поставок из РФ стратегических для ключевых секторов экономики сырья и энергоресурсов, а также зависимости экспорта некоторых видов отечественной продукции от российского рынка. Чтобы преодолеть их, нужны новые толчки от общества и/или целенаправленные ограничительные меры со стороны государства.

К наибольшим успехам в освобождении Украины от засилья российского бизнеса в последнее время можно отнести резкую потерю позиций подконтрольной российскому «Внешэкономбанку» корпорации ИСД, которая в 2013 году контролировала до 20% украинского производства металлопродукции, а после последних событий с блокадой ОРДиЛО почти полностью контроль потеряла. Или продажу российским владельцем Харьковского тракторного завода. Или санкции против российских банков и других компаний, которые заставили их искать пути ухода с украинского рынка, включая продажу украинской дочки «Сбербанка».

Однако сохраняется угроза фиктивности такой продажи, потому что в действительности это продажа связанным с российским бизнесом структурам, как это произошло с тем же «Сбербанком» в Украине. Или использование ситуации с уменьшением присутствия российского бизнеса на отдельных украинских рынках для их монополизации формально украинскими, однако фактически тесно связанными с Россией украинскими компрадорами вроде СКМ Рината Ахметова или структур Александра Ярославского, который давно действовал в Украине как агент российского олигарха Олега Дерипаски.

По результатам обсуждения перспектив и целесообразности сохранения бизнеса из РФ в Украине в марте 2016 года президент Российского союза промышленников и предпринимателей Александр Шохин заявил, что, по мнению Путина, «все-таки немного еще надо потерпеть. По крайней мере, шанс есть». Пока эта мысль не изменится на противоположную и не выльется в массовый и бесповоротный исход российского бизнеса из Украины, остается еще очень многое сделать.

Тем более, что наблюдается и противоположная тенденция к наращиванию присутствия на украинском рынке других российских финансово-промышленных групп. Например, группа «Альфа», которая недавно в дополнение к одноименному украинскому дочернему банку приобрела у итальянского UniCredit одно из крупнейших украинских финучреждений — Укрсоцбанк, и которая и далее контролирует одного из двух крупнейших мобильных операторов «Киевстар» и влияет на другой — life :). Сохраняется беспрепятственное господство на рынке и другой российской телекоммуникационной компании — МТС [3] (несмотря на ребрединг ее украинской дочки в Vodafone), а также многочисленных российских провайдеров на рынке интернета и телекоммуникационных услуг.

В тему: «Интертелеком»: вас слушает ФСБ России [4]

В этом контексте недавние решения о запрете российских социальных сетей в Украине выдаются только маленькой частью той большой работы, которую все еще нужно выполнить, чтобы освободить страну от засилья в стратегических секторах агентов влияния Кремля. Которыми являются — и не могут не быть — любые российские структуры, учитывая тотальную зависимость бизнеса от спецслужб в РФ.

В тему: Объемы украинского экспорта в РФ начали падать еще до торговой войны, — эксперт [5]

Последние тенденции в двусторонней торговле

Экспорт украинских товаров в РФ в 2016-м достиг дна (возможно, промежуточного) в $3,59 млрд (или 9,9% общего объема) против $15,05 млрд (23,8%) в 2013-м и $19,8 млрд (29%) в 2011 году. Зато с начала 2017 года он начал динамично расти и за январь — апрель достиг $1,28 млрд, то есть на 38,5% больше по сравнению с аналогичным периодом 2016-го. В то же время размах торговых войн последних лет привел к тому, что в совокупном российском экспорте в Россию объемы товаров и услуг почти сравнялись. Последних в РФ в прошлом году было экспортировано на$3,094 млрд (почти 32,1% общего экспорта услуг из Украины). Уменьшение по сравнению с 2013 г. или 2011-м здесь также заметное (тогда их доля достигала соответственно 36,9% и 38,5%), однако не так, как в экспорте товаров.

На первый взгляд, зависимость Украины от экспорта услуг в РФ остается все еще очень значительной, а обмен ими видится выгодным прежде всего для Украины, ведь обеспечивает большое положительное сальдо ($3,1 млрд экспорта против менее $0,5 млрд импорта в 2016-м). Однако за этими цифрами скрывается совсем иная реальность. Львиную долю отечественного экспорта составляют транспортные услуги (89,6%, или $2,77 млрд экспорта и $2,6 млрд положительного сальдо). А в их составе, в свою очередь, более 80% обеспечивает транзит российского газа по украинской ГТС.

Этот транзит является экспортом услуг в Россию только в силу того, что в свое время наше руководство позволило россиянам сохранить постколониальный подход к Украине и ее ГТС. И продавать газ европейцам не на российско-украинской границе, как это должно было быть, а на украинском участке бывшей государственной границы СССР.

Фактически такой подход закреплял статус Украины чуть ли не как российской автономии, по территории которой Газпром просто транспортировал свой газ потребителям. Реализация уже анонсированных украинской стороной намерений изменить подход после завершения действующего контракта на транзит в 2019 году приведет к тому, что европейские потребители будут покупать газ у Газпрома на российско-украинской границе. Ведь именно в европейские страны, а не в РФ будет осуществляться и экспорт услуг по его транзиту.

Если же не считать транспортировку газа, то выясняется, что ни о каком существенном положительном сальдо в торговле услугами с Россией речь не идет. Собственно, за исключением транспортных услуг Украина имеет значительный положительный баланс только в таких сферах, как ИТ ($145,1 млн экспорта против $68,1 млн импорта), ремонт и техническое обслуживание ($29,3 млн против $5,3 млн), строительство ($5,5 млн против $1,3 млн) и переработка давальческого сырья ($4,2 млн против $0,9 млн).

Зато Россия сохраняет большой положительный баланс в предоставлении Украине ряда видов услуг, которые свидетельствуют о сохранении постколониальной инерции в бизнесовой и финансово-страховой сферах: деловых ($206,7 млн импорта против $119,1 млн экспорта), финансовых ($34,6 млн против $2,7 млн), страховых ($5,7 млн против $1 млн), а также роялти и других, связанных с использованием интеллектуальной собственности ($10,55 млн против $7,25 млн).

Слабым местом украинского экспорта товаров в РФ остается то, что большинство из них все еще имеет очень большую долю поставок именно на российский рынок в их общем вывозе из Украины. Например, в январе — апреле 2017 года 70% всех наших поставок в Россию составляли товары, каждый из которых туда сбывали от 40% и более общего их экспорта из Украины. А для около трети украинских поставок в РФ доля российского рынка вообще составляет 70% и более от всего их экспорта из Украины.

На российский рынок направляется почти весь украинский экспорт глинозема (96,1% за первые четыре месяца 2017 года на общую сумму $166,6 млн) и весь — радиоактивных элементов и изотопов (на $36,6 млн). Они остаются памятником российской стратегии инкорпорации украинских активов в «транснациональные корпорации» РФ.

В первом случае речь идет о продукции Николаевского глиноземного завода (НГЗ), который является частью «Российского алюминия» Олега Дерипаски и партнеров. При этом засилье российского монополиста привело к тому, что, имея все основания для полного удовлетворения внутренних потребностей и даже экспорта алюминия и изделий из него, Украина до сих пор его преимущественно импортирует, в том числе и из той же РФ. А «Российский алюминий» не выполнил (да и не собирался выполнять) обязательство, взятое на момент приватизации НГЗ, по строительству в Украине комбината для переработки части глинозема в алюминий на месте. Более того, длительное время умышленно блокировал работу и фактически уничтожал и другое предприятие отрасли — Запорожский алюминиевый комбинат [6].

Экспорт в Россию всего атомного сырья, используемого для дальнейшего производства ядерного топлива и материалов в РФ, затем в готовом виде импортируемых в Украину, является следствием многолетней бездеятельности нашей власти в создании собственного цикла производства ядерного топлива для украинских АЭС.

Однако большая зависимость от российского рынка (более 40% всего экспорта) сохраняется еще, как минимум, по трем десятками видов украинской продукции, стоимость поставок каждого из которых в РФ составляет около 1 млрд грн в год и более.

Прежде всего речь идет о ряде видов продукции машиностроения, которые были завязаны на поставку комплектующих российским предприятиям. Это турбодвигатели (на общую сумму $83,1 млн за январь — апрель 2017 года, или 66,8% всего их экспорта из Украины за это время), вагоны ($22,9 млн, или 82,4%) и комплектующие к ним и локомотивов ($24,5 млн, или 53%), насосы для жидкостей ($24,2 млн, или 65,9%), электрические двигатели и генераторы ($16,1 млн, или 63,5%), трансформаторы ($12,3 млн, или 44,7%), механизмы передачи движения ($14,5 млн, или 68,5%), агротехника ($11,5 млн, или 64,8%) и оборудование для работы с грунтом, камнями и рудой ($8,9 млн, или 62,5%).

Как видим, российский рынок остается для этих производителей ключевым в экспортных поставках, а иногда и общем объеме выпуска, несмотря на умеренные поставки соответствующей продукции.

С одной стороны, это иллюстрирует инерционность маркетологических и производственных стратегий менеджмента соответствующих предприятий, который прилагает недостаточно усилий для поиска возможностей переориентировать свои производственные мощности на выпуск модификаций продукции для сбыта на третьих рынках или внутри страны.

С другой — указывает на отсутствие государственной политики поддержки переориентации таких предприятий с российского рынка на внутренний или рынки третьих стран. В частности, и через целевое льготное кредитование закупок и модернизацию оборудования, переобучение персонала. Сказываются также недостаточный объем госзаказа и часто безосновательное предпочтение при закупке соответствующей техники и оборудования в самой Украине.

Большая зависимость от российского рынка сохраняется также по отдельным видам готового металлопроката. Например, в РФ до сих пор поступает 77,5% отечественного экспорта уголков, фасонных и специальных профилей из стали (на $72,3 млн за первые четыре месяца 2017-го), 58,1% плоского проката из стали с гальваническим покрытием (на $27,8 млн), 72,7% плоского проката из легированной стали (на $20 млн), 48,1% экспорта прутков и специальных профилей из коррозионностойкой стали (на $14,5 млн).

Как видим, для экспорта отдельных видов проката зависимость от российского рынка была очень большой, хотя на фоне вывоза всего стального проката (который за тот же период составил $1,4 млрд) или тем более всей продукции черной металлургии ($2,9 млрд) указанные объемы сравнительно незначительны. Не существует больше и прежней зависимости от российского рынка для украинских производителей труб, которые в прошлом были едва ли не основными фигурантами торговых войн двух стран. В январе — апреле 2017 года доля РФ в их экспорте из Украины составляла лишь 24,3% (на $31,2 млн).

В то же время большую зависимость от российского рынка все еще имеют производители ряда видов другой промышленной продукции из Украины. В частности, в РФ направляется 50,5% украинского экспорта обоев (на $20,2 млн за январь — апрель 2017 года), 58,4% — керамической плитки (на $12,8 млн), 45,1% — немелованной бумаги и картона (на $9,5 млн), 50% — пластмассовой тары для транспортировки и упаковки товаров (на $13,5 млн). Несмотря на то, что речь идет отнюдь не о ведущих отраслях украинской экономики, в годовом измерении все же по каждому из названных видов товаров также говорится об объемах реализации в РФ на 1 млрд грн и более. Ее доля в их общем экспорте очень велика, поэтому потеря российского рынка для ряда производителей соответствующих отраслей может быть достаточно болезненной.

Таким образом, уменьшение доли российского рынка с около 30% общего экспорта отечественных товаров до 9,3% (за первые четыре месяца 2017 года) произошло на фоне неравномерности по отдельным группам товаров. Тогда как большая их часть в Россию или вообще не поставляется, или поставляется в пределах нескольких процентов от общего экспорта. Основу украинских поставок в РФ и дальше составляют те товары, большая часть которых очень зависима именно от этого рынка, что делает их поставщиков чрезвычайно уязвимыми не только к местной экономической конъюнктуре, но и к двусторонним отношениям. А в реалиях Украины это означает их ориентацию преимущественно на лоббирование российской позиции.

В тему: Вернуть кровное. Какие украинские активы могут потерять россияне [7]

Угрозы экономической безопасности

В то же время наблюдается большая зависимость Украины от импорта именно из России большинства видов сырья и энергоресурсов, что создает угрозы экономической безопасности нашего государства в ключевых секторах: энергетике, металлургии, сельском хозяйстве. Ведь российская сторона не раз демонстрировала готовность использовать в гибридной войне против Украины ограничения не только на поставку наших товаров, экспорт которых имеет большую зависимость от российского рынка, но и на поставку нам сырья и энергоресурсов, дефицит которых угрожал украинской экономике серьезными проблемами.

Последние примеры — уголь, трубопроводный и сжиженный газ. Однако это не означает, что в будущем соответствующая практика не распространится и на другие товары, по которым Украина сегодня имеет критическую зависимость от поставок из РФ. И хотя большинство из них может быть замещена закупками у других поставщиков, однако при нынешнем ввозе из России 50-80% их необходимого объема сделать это быстро будет проблематично. Поэтому постепенно уменьшать такую зависимость нужно уже сейчас.

В энергетике речь идет о все еще чрезмерной зависимости от поставок из РФ топлива для украинских АЭС, антрацита, нефтепродуктов и сжиженного газа. Причем ситуацию с ядерным топливом можно рассматривать как едва ли не самую успешную.

Хотя в 2016 году из РФ было импортировано 66,3% (в пересчете на делящиеся изотопы) или 70,5% (по стоимости) топлива для АЭС, это все равно было значительно меньше, чем год назад (соответственно 90% и 95%), а за первые четыре месяца 2017 года доля РФ в импорте топливных сборок упала до 53% (по стоимости). Значительно хуже ситуация с другими энергоресурсами. Так, в 2016-м по всему импорта антрацита из РФ поступило 69,8% (66,7% по стоимости). А с начала 2017 года практически все поставки осуществлялись именно из России, несмотря на заявленные ранее намерения Минэнергоугля запретить их. Более того, признаки фиктивности может иметь и закупка партии антрацита якобы в Грузии для нужд Центрэнерго.

Критическая ситуация и с поставками нефтепродуктов и сжиженного газа. Первых в 2016-м с РФ и Беларуси поступило 75,6% (71,7% по стоимости) общего импорта, хотя в 2015-м их доля составляла лишь 67,9% (66,7%), а с начала 2017- го эта цифра вообще достигла 77%. В 2016-м с РФ поступило и 75,6% всего сжиженного пропан-бутана (75,4%). Еще 20,7% (19,1% по стоимости) — из Беларуси. Для сравнения: в 2015 году доля РФ в его импорте составляла лишь 60,4% (58,3%), а вместе с Беларусью — 93,1% (89,9%). То есть, опять же прослеживается не только тотальная зависимость от поставок из единого реального источника, но и дальнейшее вытеснение альтернативных поставщиков. Хотя импорт именно этого вида газа, казалось бы, значительно проще диверсифицировать, чем трубопроводного.

В тему: Медведчук и Порошенко: рынок сжиженного газа на двоих [8]

В металлургии говорится о чрезмерной зависимости от РФ в импорте кокса и битуминозного угля, используемого для его производства. Так, доля РФ в украинском импорте битуминозных углей в 2016 году выросла до 69,8% (63,2% по стоимости) против 55% (46,8%) в 2015-м, кокса — до 44,7% (45, 1%) против 34,5% (36,9%) в 2015-м. Хотя общий объем импорта последнего в прошлом году был, наоборот, меньше, чем в 2015-м.

В сельском хозяйстве опасных масштабов достигла зависимость от импорта российских азотных и особенно комплексных удобрений. Так, в 2016-м азотных удобрений из РФ поступило 78,1% (80,6% по стоимости). Львиную долю других мы получили из Беларуси, предприятия которой тотально зависимы от поставок российского газа, на основе которых они и изготавливаются. При этом из России поступает еще и весь украинский импорт аммиака — полуфабриката для их производства на наших предприятиях. Оттуда же в прошлом году поступило и 73,4% (67,4% по стоимости) общего импорта комплексных химических удобрений, доля которых на внутреннем рынке значительно больше объемов внутреннего производства.

Поэтому преодоление соответствующей критической зависимости Украины от России в импорте сырья и товаров, имеющих важное значение для экономической безопасности страны, требует активных и неотложных мер по постепенной диверсификации поставок. В то же время важно избегать запретительных пошлин и других механизмов, которые будут создавать искусственные преференции отдельным монополистам и проблемы потребителям, как это, например, недавно произошло в случае с минеральными удобрениями.

Более взвешенным и долгосрочным инструментом против демпинга и установления монополии на украинском рынке поставщиками из России могло бы стать применение ограничительной планки поставок из одного источника. Скажем, не более 25% или 35% (как принято в антимонопольном законодательстве страны). Но при определении должно учитываться настоящая, а не формальная страна происхождения продукции. Ведь, например, очевидно, что поставки нефтепродуктов или сжиженного газа из Беларуси должны рассматриваться неразрывно с поставками из России, которая является безальтернативным источником сырья для белорусских производителей.

—

Олександр Крамар, опубликовано в издании Тиждень.UA [9]

Перевод: Аргумент [10]

В тему: