Адвокат семей Небесной Сотни Евгения Закревская - о влиянии ситуации с ГБР на судебные заседания, важных допросах свидетелей экс-беркутовцев, причастности "титушек" к убийствам, дальнейшей работе обвиняемых правоохранителей в МВД и ответственности за ложные показания.

21 ноября адвокат, которая с первых дней революции Достоинства защищает интересы пострадавших и погибших активистов, объявила голодовку. Она продлится до тех пор, пока депутаты не примут поправку №318 к законопроекту №2116, которая позволит следователям по делам Майдана перейти в соответствующее управление в ГБР и восстановить остановленоное пока расследование. Евгения Закревская [2] рассказала изданию  Цензор.НЕТ [3] о влиянии ситуации с ГБР на судебные заседания, важные допросы свидетелей экс-беркутовцев, причастности "титушек" к убийствам, дальнейшей работе обвиняемых правоохранителей в МВД и ответственности за ложные показания.

В тему: Дела Майдана поспешно передают в ГБР прямо сейчас. Чем это грозит и при чем здесь Портнов [4]

- Повлияет ли остановка расследования по делу Майдана, которые уже в судах?

- Прежде всего пострадают те процессы, которые остались на этапе досудебного расследования - а их немало. По событиям 20 февраля у нас в суде сейчас только дело по пяти беркутовцам. Но есть и те, например, кто в розыске - начиная от Януковича и Захарченко ...

Однако повлияет ситуация частично и на переданные в суд дела. Формально следователи там уже завершили свою работу, но нередко возникает необходимость проверить дополнительные данные. Однако никакие следственные действия сейчас не происходят. На эту неделю, например, у нас были запланированы следственные эксперименты, которые необходимо проводить именно в это время: опали листья и еще не выпал снег. Это идеальное время для проведения следственных экспериментов прежде всего по баллистике - потому что обстановка такая же, как была 20 февраля. Но мы ничего не делаем ...

Неоднократно мне говорили, что проводить некоторые следственные действия могут прокуроры ... Не могут, потому что их нет! По этому эпизоду (дело об убийствах 20 февраля, которое рассматривает Святошинский суд. - Ред.) у нас есть три прокурора, которые постоянно ходят в суд. Каждый их день - это либо подготовка к судебному заседанию, или непосредственно судебное заседание. Плотность заседаний в этом деле самая большая: суды проходят дважды в неделю и продолжаются заседания с утра и до вечера.

- Почему важно, чтобы расследование, уже в ГБР, продолжали те же следователи, которые занимались делами Майдана до этого?

- Какие бы в ГБР ни были классные следователи - это даже не вопрос их компетенции. Потому что расследование дел Майдана - это уже специальная компетенция, которая образовалась именно за период расследования этих дел. Аналогичных дел в Украине не было никогда, опыт у следователей сейчас на самом деле уникален.

К тому же, они знают материалы дела. Это также очень важно, потому что только на то, чтобы пересмотреть все приобщенные к делу видео, человеку понадобится примерно полгода, а то и год ... Поэтому передача дела в ГБР будет означать, что даже при добросовестном подходе со стороны ГБР провал к расследованию оно продлится от 3-6 месяцев до года (так как были случаи, когда только ознакомление столько времени занимало). Если потерять темп расследования - потом его нужно будет собирать фактически заново. Надо будет возобновлять контакты со свидетелями и потерпевшими и так далее ...

- Как пытаются изменить ситуацию семьи погибших?

- Они подавали обращение - одно, второе, третье ... Вместе с правозащитниками проводили акции перед Администрацией Президента. Мы считали, что Президент должен скоординировать этот процесс ...

- А какой была последняя реакция со стороны власти - уже во время голодовки?

- Сразу, еще во время эфира, на котором я объявила о начале голодовки, Давид Арахамия заверил меня, что они обязательно примут поправку (теперь это должно произойти не ранее 3 декабря. об этом читайте ниже - А)). Очень смешно было, что его поддержал в этом Нестор Шуфрич [5].

Потом мне звонили от "Голоса", сказали, что поддерживают. "Голос" на самом деле занял очень четкую позицию, сразу, как провалили голосование - они поддержали наши требования и требовали внеочередного заседания Верховной Рады для того, чтобы принять соответствующую норму. Хотя, как мне показалось, в Раде вовремя никто не отметил, насколько важна поправка №318.

- С сентября в Святошинском суде слушают свидетелей экс-беркутовцев. Большинство свидетелей - люди, которые 20 февраля вообще не присутствовали на Майдане и, кажется, не имеют никакого отношения к делу, не были на месте происшествия в день события. Например, это беркутовцы, которые получили травмы 18 февраля ... Почему их безлимитно заслушивают?

- Я не считаю, что это правильно, так как не очень пропорционально получается. Очень сильно обрезали свидетелей, которые гораздо более причастны к событиям и гораздо больше информации могут дать о событиях. Те же, кто 20 февраля был непосредственно причастен к событиям со стороны правоохранительных органов, кто был на улице Институтской - либо бежали, либо вообще не хотят свидетельствовать свое там присутствие ... Соответственно, защита вынуждена окольными путями подводить суд к своей основной версии.

Однако мне, честно говоря, интересно этих свидетелей допрашивать. Они дают много интересной информации и в отношении других дел Майдана. А определенных свидетелей я и свидетелями защиты не считала бы ... Если бы у меня была возможность - я бы их и сама вызвала в суд.

Очень интересными для меня были, например, показания экс-руководителя криминальной милиции Александра Кравченко. Кравченко - обвиняемый по делу о нападении на Автомайдан [6] 23 января, ему инкриминируют организацию всей этой "спецоперации": заманивание, провокации, создание повода для применения "Беркута" ... Все это были взаимосогласованные действия оперативных подразделений, криминальной милиции, "Беркута" ... А потом уже и следователей, прокуроров, судей. Напасть, избить, предъявить подозрения - все для того, чтобы фактически выбить такую силу как "Автомайдан" из протеста, чтобы запугать людей. И это все организовывалось фактически высшим руководством милиции. Кравченко - высшее должностное лицо из присутствующих в Украине, которому было выдвинуто такое обвинение.

Поскольку он был руководителем криминальной милиции, оперативники - это его подчинение. Негласные следственные действия и оперативно-розыскные действия - это тоже его. 

"Топтуны", что ходили по Майдану - его ... По крайней мере, та часть, которая была от киевского главка. Очень интересно наблюдать, насколько в криминальной милиции была полной информация. Они, по крайней мере, понимали, что такое Майдан. Понятно, что с другой позиции ...

- Но лучше, чем "Беркут"?

- Не то, что лучше ... Это земля и небо! Те басни, которые рассказывали и, думаю, специально приписывали "Беркуту" - вроде истории об арабских методичках - это смешно ... Но не смешно. Если Беркут, который имеет оружие и навыки, думает, что на Майдане почти какие-то арабские террористы - это существенно меняет его отношение к тому, что он должен делать. Это не снимает с него, конечно, вину. Но добавляет вины тем, кто, собственно, нагнетал ситуацию. А вот криминальная милиция прекрасно понимала, что на Майдане происходит. У них не было никаких стремных мифов.

20 февраля после расстрела Кравченко фактически остался за старшего - когда все другие самоустранились, разбежались. Он сразу приказал снять вооруженную охрану с органов государственной власти. Знаете, почему? Для того, чтобы обезопасить людей - именно правоохранителей, он за них переживал! Потому что охрана с оружием - это опасно. Так и есть на самом деле ... Правильное решение, я считаю. Но почему это не было понятно раньше?

Кстати, подчиненным Кравченко, оперативникам, инкриминируют сейчас нападение на студентов-кинематографистов во время событий на Грушевского. Студенты возвращались с Майдана в свое общежитие. Все это время за ними ехали машины с оперативным наблюдением. Студенты приходят к заправке, на них нападают, бьют, крутят, вместе с ними задерживают случайного прохожего. Всех привозят в райотдел, выдвигают им подозрения ... Некоторых так избили, что им надо было уже в больницу ... И я спрашиваю Кравченко: вы когда были на Майдане - вы понимали, с кого состоят протестующие? Понимали, что не все, кто стоит, условно говоря, на Грушевского, способны бросать коктейли или что-то такое? Он говорит - да, да, понимал, там было много обычных людей, там женщины были на Грушевского, и так далее. А каким образом вы отличали тех, кто, как вы считаете, непосредственно совершал какие-то агрессивные действия? Никаким ... А вы можете идентифицировать их потом? Нет, это невозможно. А вот его подчиненные "смогли" идентифицировать ...

- Смягчение пресечения одному из экс-беркутовцев, ночной домашний арест - это постепенное приближение к тому, что вскоре все они выйдут из СИЗО?..

- Надеюсь, что нет. Думаю, суд исходит и из того, какими будут приговоры - у кого будет более мягкий приговор и, возможно, суд не хочет, чтобы он просиживал сейчас в СИЗО. У нас действует закон Савченко [7].

- Возможно ли приблизительно спрогнозировать, когда в этом деле будет приговор? Через три месяца? Через три года?

- Я надеюсь, что он будет в следующем году. Весной планируется переходить к дебатам.

Многое будет зависеть от того, будут ли давать показания обвиняемые. Я говорю не о том, что они формально прочитают то, что им подготовят адвокаты - а будут ли они реально отвечать на вопросы, не прячась за 63-ю статью.

- А уже были случаи, когда кто-то из них желал говорить?

- Они не дают показания. Разве что давно, еще в 2016 году, двое из них давали интервью "Громадському". Получилось тогда почему-то только одно - с Янишевским. Почитать было интересно, но позиции их в отношении преступления четкой нет и там ...

- Двое из обвиняемых были в АТО. Помню, судья спрашивал экс-беркутовцев, принимали ли они участие в освобождении городов - видимо, не просто из любопытства ... Может ли в данном случае статус УБД смягчить приговор?

- С точки зрения закона - нет. А с точки зрения того, что другие бойцы "Беркута" сбежали в Россию, а эти - пошли защищать? .. Не знаю. Не могу сказать.

- Как все начиналось лично для вас?

- С ночи 30 ноября. В ту ночь я приехала на Майдан достаточно поздно вместе с подругой из другого города - хотела показать ей остатки евромайдана. Ей очень интересно было, как это все происходит, что такое киевский протест наш ... Мы пообщались с людьми, все было нормально, было весело. Потом мы пошли в кафе пить чай и греться.

Около 4:10 утра мне позвонил сын моих друзей и мой друг, Роман Ратушный - парень, который сейчас воюет за Протасов Яр с Корбаном, скрывается. Он начал кричать в трубку - что их бьют, что "Беркут" [8], что девушек бьют ... Мы сразу побежали на Майдан [9]. По дороге мы уже видели, как беркутовцы тянут девушку по асфальту. Мы смогли ее «отбить» - но лишь потому, что правоохранители вступили с нами в диалог ... Если это можно было назвать диалогом.

Люди бежали с Майдана с каким-то ненормальным ужасом. Обычно, когда кричат "Беркут!" - все бегут туда, где кричат. Но люди бежали оттуда. Это для меня было очень переломным моментом.

На Майдан зайти уже было невозможно. Повсюду была кровь. Реально кровь на асфальте, люди с окровавленными головами, переполненные скорые - одна, вторая, третья ... И эти наглые рожи, которые тебе просто ржут в лицо и говорят, что здесь ничего не произошло ... Мы ходили, что-то пытались снимать. Я увидела Любомира, хрупкую женщину лет 70. Ей дубинкой переломали руки. Это была дичь. Казалось, что сейчас люди просто разбегутся, в страхе будут сидеть по домам - и даже не факт, что они пойдут к врачам!

У меня тогда было ощущение, что если я не смогу доказать, что происходило на Майдане - значит, я ничего не могу. Ведь я вижу это собственными глазами, я здесь с самого начала, еще ничего не потеряно! Вот все мои средства, вот знания по документированию всего ... Но на самом деле я понимала, что не могу почти ничего.

Потом мы пошли на Софийскую. Пока поднимались, совсем рядом, метрах в 50 от нас, били еще одного моего друга, я об этом потом узнала. Врача, который попытался перевязать травмированного человека.

На Софийской мы пытались сказать людям, что нужно не расходиться, что надо сохранить тех, кто все видел, что каждый очевидец важен. Понятно, что всем было страшно ... И мы тогда еще этого не знали, но на следующий день было возбуждено уголовное производство именно против людей, которые были под стелой. И только потому, когда закончились эти события, я считаю, и не привлечены эти люди к ответственности. На самом деле все могло быть совершенно иначе. И я видела, как это было наоборот в Беларуси в 2010 году - там тоже были мои друзья, был разгон. И все. После этого там просто мертвечина - все молчат, все боятся. До сих пор.

Затем люди вошли в Михайловский. В Михайловский также приходили беркутовцы для того, чтобы митингующих оттуда выбить. Мы решили, что это будет точка сбора, в которой нужно собрать людей, в первую очередь журналистов, которые смогут снять, что произошло ... И что будет происходить дальше, если что. Также важным казалось позвать депутатов - тех, кого нельзя бить, условно говоря. Мы начали звонить всем, писать в соцсетях ... Моя подруга, которая приехала в столицу на правозащитный семинар, пошла туда уже просто из Михайловского, ведь уже было утро - и рассказала там, что произошло. Правозащитники решили, что надо противостоять - и так сразу появился евромайдан SOS.

Многим приходят одинаковые мысли, поэтому уже утром неравнодушные собирали заявления о преступлениях, опрашивали людей ... Если бы у пострадавших не было мужества уйти в милицию - а это было очень непросто тогда, на самом деле - думаю, все так и осталось бы. Я убеждена, что у власти не было плана что-то спровоцировать. План был прост - запугать, зачистить, забыть вообще о протестах, отбить всякое желание выходить дальше. Все на самом деле должно было завершиться чистым, помытым Майданом. И елкой.

... Итак, первые мои пострадавшие - из той ночи. А дальше было 1 декабря, 11 декабря, 19 января, 22 января, 23 января ... Потом 18-20 февраля. Все было постепенно.

Даже 20 февраля сначала только часть убийств попала в Генеральную прокуратуру. Те, кто получил ранение, но погиб не сразу - были разрозненны, информация была абсолютно по разным райотделам. А некоторые люди боялись говорить, где они получили ранения. Все было не очевидно. Юридически не очевидно. Юристы дежурили в моргах, чтобы никуда не делись тела. И все тоже могло повернуться в другую сторону. Немного бы больше яиц было у Януковича - и это мог бы быть "государственный переворот", а те люди, в которых стреляли, могли бы оказаться виновными в этом. Это, собственно, и сейчас является позицией защиты экс-беркутовцев. Но тогда бы они ее доказывали с позиции силы, а не в равном процессе, где это у них не очень получается.

- Была свое время информация, что 18 февраля погибших было больше, чем официально известно ...

- 18 Февраля были погибшие в Мариинском парке (точнее, неподалеку). Застрелены картечью и забитые Беркутом, когда они уже оттесняли всех по Институтской на Майдан. Также были задавленные на баррикаде у метро Крещатик. Там был очень узкий проход - люди, убегая от "Беркута", попали практически в капкан. Первые упали, на них оказались другие люди, и они уже, зажатые, выбраться не смогли. Затем баррикаду с этими людьми таранил водомет, затем вокруг сходились беркутовцы - и начали бить тех, кто попал в ловушку. По меньшей мере два человека (так как еще один, думаю, был с этой давке, но вышел и умер уже на станции метро от остановки сердца) погибло тогда.

Далее уже, когда в ночь с 18 на 19 февраля был штурм со стороны Европейской и со стороны Институтской - еще застрелено было 13 человек. В том числе картечью. Ее можно заряжать в спецсредство - помповые ружья. Они, в принципе, предназначены для стрельбы резиновыми пулями, но такого же 12 калибра контейнеры с металлической картечью там также можно использовать.

Еще было двое погибших в Доме профсоюзов. Это были люди, о которых не знали, что они там остались. Всех раненых оттуда забрать успели ...

- Но что вывозили в неизвестном направлении тела и сжигали - это не подтверждалось? Как в случае с видео мужчиной "без головы" - который, к счастью, оказался живым?

- Такие истории мы пытались и пытаемся дальше проверять. В Мариинском парке [10] были палатки, в которых майдановцы попадали в плен, и титушки там людей и пытали, и допрашивали, и проверяли документы ... Это на самом деле самое белое пятно, потому что мы не знаем информации об убитых именно там - а таких действительно могли бы куда-то вывезти.

Но в то же время достоверно пропавших в этот день нет. "Поисковая инициатива Майдана" делала большую работу, но я проверяла информацию, которую они предоставляли, и не только я - правоохранительные органы тоже. По некоторым из пропавших были возбуждены уголовные дела. Но в те времена люди совершенно не доверяли милиции и обращались к волонтерам, потому что верили, что они могут помочь. Что волонтерам не безразлично, что правоохранители - никто.

Поэтому у "Поисковой инициативы" набор данных о пропавших был шире Майдана, и далеко не все люди, о которых они получали информацию, на самом деле имели отношение к революции Достоинства.

Долго мы этого человека без головы проверяли. Почему? Потому что не было совпадения ни с кем из Небесной Сотни - соответственно, это мог быть кто-то, кого вывезли. Но хорошо, что он нашелся (улыбается).

... Я не могу исключать, что такое было. Однако подтвержденных фактов на данный момент нет.

- В каких эпизодах именно "титушки" причастны к убийствам?

-Два эпизода на пересечении улиц Большой Житомирской и Владимирской. Во-первых, это убийство Веремия [11] - оно фактически раскрыто, расследовано. Но еще до того, за полчаса до Веремия, там убили Виталия Васильцова.

Он со стороны Михайловской площади по левой стороне шел в направлении перекрестка. Его застрелили. Это не раскрытое убийство, нет подозреваемых. Но как раз там стояли "титушки", и у них было оружие.

Еще были покушения на убийство - когда позже, уже после 12-ти группу майдановцев обстреляли титушки. Еще они обстреляли людей, которые просто шли на Майдан со стороны Андреевского спуска, атаковали автомобили также - машина Времия - это не единственная машина, на которую напали в ту ночь.

Еще утром 18 февраля на Липской было нападение на журналистов, избиения. Эта группа затем переместилась на пересечение Большой Житомирской и Владимирской - это идентифицированные титушки.

Но те, что пытали людей в Мариинском парке - не идентифицированы. Там, скорее всего, были другие группы. И там не было камер, не было журналистов особо. Депутаты из этих палаток освобождали людей. Единственный след, единственная информация об этом у меня была вообще с другой стороны. В Славянске, уже когда держали в СБУ в плену людей - был эпизод, когда боевики общались с одним из задержанных. Он доказывал им, что он свой. И говорил им, в частности, что он также был в Мариинском парке, когда они там были 18 февраля и из разговора стало понятно, что один из боевиков также там был.

Ну, и титушки, конечно - это похищение Юрия Вербицкого и Игоря Луценко. По тем данным, что у нас есть, фактически одинаковые задачи были поставлены и титушкам, и правоохранителям: избиение и задержание (угоны). Одни везли в райотдел, вторые - как мы думаем ... тожедолжны были потом везти в райотдел! Игорь, когда был в плену, слышал: "Не волнуйся, скоро на РОВД". Мы не знаем, что произошло - или кто-то там не захотел брать сильно избитых, или уже пошел сильный кипиш в прессе, что их отказались принимать ... мы не знаем.

"Титушки" дают показания, что им ставили задачу, обещая конкретную сумму за поимку майдановцев "поштучно», так сказать, за человека. Так же было с правоохранителями. Не доказано, что им платили за это деньги дополнительные, но кто об этом скажет ... Я уверена, что все координировалось на уровне руководства МВД. Информацию об Игоре Луценко и его перемещениях, например, титушки получали, скорее всего, именно в результате негласных следственных действий: отслеживание его телефона, "наружка".

При этом взаимодействие с титушками - это то, что правоохранители (Беркут, Омега) отвергают полностью. Для них это очень обидно, это то, что им реально больно слышать. Ну и понятно, взаимодействие с бандитами как-то не очень подходит к офицерской чести ...

- многие из тех, кто был в правоохранительных органах во время Майдана, остается там до сих пор ...

- Да, извините, у нас даже обвиняемые до сих пор в полиции! По 30 ноября - Бойко, Марчук, обвиняемые в избиении - продолжают работать в полиции. По 23 января некоторые тоже. По Гриняку тоже все "хорошо" ... Полиция говорит: "Дайте приговор, тогда уволим".

Но это совершенно разные вещи - основания для привлечения к уголовной ответственности и основание для увольнения! Основание для увольнения - это и утрата доверия, если мы это так очень мягко назовем, и нарушение устава, что элементарно доказать ...

- Встречались ли за эти годы беркутовцы, которые действительно стремились помочь суду, следствию?

- Были такие. Немного, но были. Но не все беркутовцы везде были. Те, что более порядочные - они пытались на Майдан не попасть ... По крайней мере, в следующую ротацию, когда понимали, что здесь происходит. Часть событий они видели, часть - им потом рассказывали. Но по 20 февраля - нет ...

По 18 февраля часть правдивых показаний правоохранители давали, но не "Беркут". Хотя ... В суде уже говорил командир харьковской роты "Беркута" Виктор Шаповалов. В суде он признал свою вину, рассказал, как раздавали патроны летального действия среди других бойцов, уточнил, что об этом знали командиры, именно они приносили эти ящики. И что, в принципе, кто хотел - брал такие, а кто хотел - обычные. Конечно, они отличаются ... Шаповалов рассказывал, конечно, со своей стороны и не то, чтобы он считал, что все это было неправильно. Но, по крайней мере, он говорил, что видел избитых майдановцев.

Потому что другие свидетели у нас не видели ни гранат, ни помповых ружей - никогда не видели, чтобы какие-то спецсредства применялись со стороны правоохранителей. Они 18 февраля (и говорят это на полном серьезе!) вообще не видели, чтобы правоохранители бросали гранаты! Ха. Ха. Ха ...

- Это же ложные показания ... Но это, пожалуй, невозможно доказать?

- Трудно, но возможно. И это нужно доказывать. Так не должно быть - тем более, что это правоохранители.

—

Валерия Бурлакова, фото: Наталия Шаромова;  опубликовано в издании  Цензор.НЕТ [3]

* * *

P. S. Премьер Гончарук встретился с голодающей адвокатом семей Небесной Сотни Закревской

Премьер-министр сообщил, что депутаты не собираются проводить внеочередное заседание Верховной Рады, как того требует Закревская, но готовы проголосовать за поправку, необходимость которой она отстаивает, 3 декабря.

Об этом сообщает "Инсайдер" [12].

Алексей Гончарук сообщил, что правящая партия не собирается созывать внеочередное заседание парламента. Зато, премьеру якобы известно, что монобольшинство понимает важность вопроса и проголосует за внесение поправки на заседании 3 декабря.

"Он (премьер-министр. - Ред.) сказал, что вся правящая команда понимает необходимость этого закона. В управлении ГБР планируют увеличить численность следователей. Сейчас там только 25 штатных единиц. Это мизер. Должно быть 60-70. Завтра, якобы, комитет должен рассмотреть этот вопрос", - отметила Закревская сразу после встречи с Гончаруком.

Она подчеркнула, что пока это только обещания, а не реальные действия власти. Но даже, если события будут развиваться по лучшему сценарию, расследование не возобновится в этом году, напомнила Закревская.

"В лучшем случае следствие начнется во второй половине января. Это очень большая пропасть", - сказала адвокат.

Напомним, полную голодовку в знак протеста против остановки следствия по делам Майдана 22 ноября объявила адвокат семей Небесной Сотни Евгения Закревская. Она обещает голодать до тех пор, пока следователи по делам Майдана не получат право перейти в ГБР и возобновить расследование.

С 20 ноября 2019 года Генеральная прокуратура потеряла функцию следствия. В связи с этим Управление специальных расследований подлежит расформированию. Его сотрудникам предложили выбор: продолжить следствие в составе Государственного бюро расследований или осуществлять процессуальное руководство по этим делам в ГПУ после переаттестации. Горбатюк отказался писать заявление на переаттестацию по установленному руководством Генпрокуратуры образцу, так как, по его мнению, оно не соответствует действующему законодательству.

21 октября генпрокурор Рябошапка подписал приказ о создании департамента процессуального руководства (не путать с досудебным расследованием) в производствах о преступлениях, совершенных в связи с протестами 2013-2014 годов, а через два дня бывшего начальника управления специальных расследований ГПУ, которое занималось делами Майдана, Сергея Горбатюка уволили из Генпрокуратуры. Департамент ГПУ по расследованию дел Майдана возглавил бывший замначальника другого подразделения Виктор Мысяк, его замом стал Алексей Донской из управления Горбатюка.

Следствие по делам Майдана остановлено минимум до 3 декабря, из-за того, что в Верховной Раде не успели проголосовать за изменения в закон о ГБР.

—

Перевод: Аргумент [13]

---

В тему:

• Справа розстрілу Майдана: говорить «Беркут» [14]
• Дело убийства Сергиенко: судебная «дыра» [15]
• Горбатюк: есть большое количество нарушений закона, идущих от самого генпрокурора [16]
• Первые убийства на Майдане. Почему не найдены убийцы Нигояна, Жизневского и Сеника? [17]
• Дела Майдана. Судебный экватор [18]
• Дела Майдана: остановленное следствие или еще одна попытка "развала" дел руководством ГПУ? [19]