Уже месяц в СМИ мы видим заголовки о том, что появились случаи повторного инфицирования SARS-CoV-2. А значит, антитела не работают и вакцины якобы тоже не будут эффективными. Так ли это на самом деле, поясняет молекулярный биолог и вирусолог Асель Мусабекова.

Для начала рассмотрим концепцию иммунной памяти. В нашем организме существует несколько типов лимфоцитов — клеток иммунной системы. Среди них есть В-клетки, которые вырабатывают антитела и связывают вирус, и Т-клетки, убивающие клетки, зараженные вирусом. Таким образом, мы можем разделить гуморальный иммунитет (действие антител) и клеточный иммунитет (атака зараженных клеток).

После окончания «битвы» (период активной инфекции) большинство клеток-бойцов уничтожаются. Но все-таки остается небольшое количество клеток-ветеранов — «свидетелей» войны. Это так называемые клетки иммунной памяти. Они сидят в затишье, а в случае появления уже знакомого им врага быстро мобилизуются и готовы атаковать. В некоторых случаях такие клетки способны реагировать в течение десятилетий.

На цю тему: "Не паниковать" - мало. Как нам всем надо менять поведение из-за COVID-19 [2]

Иммунная память при разных инфекциях различна. Иногда изменения самого вируса (мутации) приводят к тому, что иммунная система не распознает его новый штамм (как, например, в случае с вирусом гриппа). Иногда вирусы [3] сами придумывают механизмы, чтобы обмануть клетки иммунной памяти и могут даже использовать антитела, чтобы быть более эффективными.

Также существует такое понятие как иммунная амнезия. Она может возникать, например, из-за вируса кори, который уничтожает всю память нашей иммунной системы, и наш организм из всех микробов в результате помнит только корь. В этом, кстати, и основная опасность посткоревых осложнений. Было подсчитано, что до создания вакцины от кори около половины случаев смерти от инфекционных заболеваний происходили по причине посткоревой инфекции.

Медицинский работник ожидает образцы мазков на станции тестирования на коронавирус в Праге, Чешская Республика, 25 сентября 2020 года. Фото: EPA/MARTIN pISEK

А что насчет коронавируса? С четырьмя его штаммами мы хорошо знакомы — это частая причина ОРВИ в простудный сезон. Для ученых не секрет, что повторные инфекции — это одна из особенностей сезонных коронавирусов. Данные о том, что повторное инфицирование коронавирусами не только возможно, но может быть даже сильнее первичной инфекции, известны [4] уже не первое десятилетие.

Наиболее полное исследование было проведено в Кении и опубликовано [5] в 2018 году. Оно показывает, что коронавирусы довольно успешны в повторном заражении — треть пациентов были повторно заражены в следующем простудном сезоне, а некоторые из них — по прошествии трех месяцев после первой инфекции.

Этим и удивительнее паническая реакция на «новости» о повторном заражении. Понятно, что SARS-CoV-2 [6] опаснее его сезонных собратьев не только из-за последствий, но и хотя бы тем, что мы с ним меньше знакомы. Однако можно сказать, что повторное заражение — это скорее ожидаемая закономерность.

Так что же происходит с антителами? Было показано, что антитела на сезонные коронавирусы угасают в течение трех-четырех месяцев.

В случае с SARS [7] и MERS [8], возбудителями двух прошлых эпидемий, антитела начинали исчезать [9] в течение двух-трех лет после инфекции.

Что касается нового коронавируса SARS-CoV-2, то антитела исчезают быстрее у пациентов, которые перенесли инфекцию слабовыраженно или без симптомов.

Это дает определенную надежду тем, кто перенес коронавирус в тяжелой форме. Однако кенийское исследование показало, что в некоторых случаях сезонных инфекций коронавирусов инфицирование во второй и третий раз приводит к большему количеству вируса в организме даже при сохранении или увеличении количества антител. Возможный механизм — во время повторного заражения вирус использует антитела, чтобы заразить клетку еще успешнее. Этот характерный для коронавирусов феномен обсуждается с самого начала эпидемии и давно ставит под сомнение эффективность некоторых вакцин.

А как же клеточный иммунитет? Эта область исследований довольно молодая. Подробные механизмы Т-клеточной памяти были описаны относительно недавно [10]. Было показано, что Т-клетки памяти, обученные распознавать уже знакомую инфекцию и убивать зараженные клетки, находятся в спящем состоянии и с виду ничем не отличаются от обычных. Но при повторном заражении просыпаются и реагируют даже по прошествии нескольких лет, а возможно, и десятилетий. В недавнем исследовании [11] Оксфордского университета было показано, что у пациентов, переболевших COVID-19 [12], появляются такие клетки-ветераны, готовые снова атаковать зараженные клетки.

Поэтому, возможно, нам следует обратить больше внимания на клеточный ответ, нежели на продолжительность работы антител.

Это ценные сведения для разработчиков вакцин.

Теперь, имея общее представление о концепции иммунной памяти, давайте проанализируем, что же произошло [13] в Гонконге, Нидерландах, Бельгии и много где еще. 23 августа появилась новость [14] о том самом «первом доказанном» случае повторного заражения. Мужчина, 33 года, перенес COVID-19 в конце марта. В течение трех дней у него были симптомы средней тяжести: температура, кашель и головная боль. В августе, по прилету из Испании, в аэропорту ему сделали ПЦР-тест, результат оказался положительным. Анализ последовательности РНК говорит о том, что это не тот первый вирус, который спал и проснулся спустя четыре с половиной месяца, а новый — с мутациями.

Означает ли это, что мы будем болеть во второй, третий и миллионный раз и эпидемия никогда не закончится?

Проверка иностранки на коронавирус и подготовка ее к 14-дневному карантину в аэропорту Бангкока, Таиланд, 1 октября 2020 года. Фото: EPA/RUNGROJ YONGRIT

Пока нет. Мы не знаем на данный момент почти ничего о клинических проявлениях после второго заражения. Обнаружение РНК без каких-либо симптомов не равняется тому, что «человек заболел во второй раз».

Означает ли это, что антитела с первого заражения не защищают от повторной инфекции? Исследования по нейтрализующему эффекту антител не проводилось. Более того, нет информации о наличии антител после первого заражения, довольно маленькое их количество после второго заражения.

Удивлены ли мы тем, что вирус мутировал? Нет, вирусы постоянно мутируют, это их образ жизни. Мутация — эволюция вируса, которая по большей части отражает его адаптацию к новому хозяину. А значит, это абсолютно нормальный процесс, и точно не повод для паники.

Описанные в статье мутации уже всем известны, и разработчикам вакцин в том числе. Главная из них — D614G — наиболее изученная мутация. Благодаря этой мутации, судя по всему, вирус увеличил возможность инфицирования, но она не влияет на исход заболевания [15].

Сейчас появляются спекуляции о том, что, мол, таким образом вирус реагирует на маски и социальное дистанцирование, что тоже дает повод для громких заголовков и насмешек антимасочников. А по сути, это просто адаптация вируса к хозяину, вполне ожидаемая и понятная.

Примечательно, что статья про гонконгский случай была принята уже 25 августа. Для рецензии журналу Clinical Infectious Diseases понадобилось всего два дня, тогда как обычно период принятия статьи, выбора рецензентов, самого обзора и исправления недочетов у этого журнала длится несколько месяцев (даже для статей про COVID-19). Очевидно, что охотниками за сенсациями и рейтингом в период эпидемии становятся даже научные журналы.

А 27 августа Университет Невады выпустил пресс-релиз [16] о том, что их исследователи выявили еще один случай повторного заражения. В данном случае оно привело к более серьёзным симптомам: 25-летнему пациенту при повторном заражении потребовался [17] дополнительный кислород. Случай произошел еще в июне, но опубликовали его аккурат вслед за гонконгской «сенсацией».

Еще одно важное исследование, опубликованное на прошлой неделе, рассказывает о двух случаях повторной инфекции у бессимптомных носителей. Два медработника из Индии получили положительный результат на ПЦР-анализ сначала в мае, а потом в августе/сентябре. Секвенирование (анализ последовательности РНК) показало, что источником заражения послужили разные варианты SARS-CoV-2 [18].

Какие мы можем сделать выводы на данный момент? В вопросе повторного заражения всё еще больше вопросов, чем ответов. Но это не повод для паники, так же как и не повод для ослабления мер социального дистанцирования. Повторные случаи заражения — это скорее ожидаемо, ввиду самой природы коронавирусов.

На эту тему: ”Умер за три дня". История Ивана Венжиновича - врача с билбордов “Дякуємо за життя” [19]

Даже высокая концентрация антител не является проблемой для коронавирусов, так как иногда они могут использовать антитела для повторного заражения.

Главный научный вывод сейчас состоит в том, что Т-клеточный ответ является очень важным для обеспечения иммунной памяти и долгосрочной защиты. Нужно понимать, что у нас остается еще много пробелов в знаниях, но некоторые данные уже позволяют ставить под вопрос эффективность вакцинации и пользу достижения коллективного иммунитета.

Ученые работают, не покладая рук, чтобы разобраться в механизмах иммунного ответа против коронавируса. А поэтому наша общая задача — дать им немного времени и по возможности соблюдать дистанцирование. Главное, чтобы сами ученые стремились познать природу вируса, а не стать «самыми первыми» в очередной коронавирусной сенсации.

—

Асель Мусабекова, PhD, молекулярный биолог и вирусолог, популяризатор науки,  опубликовано в издании  Громадське [20] 

На цю тему:

• 2019-nCoV: бомба планетарного масштаба [21]
• Коронавирус Covid-19: почему надо действовать прямо сейчас [22]
• Коронавірус COVID-19: куди звертатись і що робити - інструктаж МОЗ (ВІДЕО) [23]
• Офіційно: Про запобігання поширенню на території України коронавірусу COVID-19 (постанова Кабміну) [24]
• Когда появится вакцина от коронавируса? [25]
• 13 мифов о коронавирусе. Что нужно знать, чтобы не поддаваться панике [26]