Об одних жертвах пыток в украинской милиции, к сожалению, становится известно, когда их смерть не удается скрыть, о других — когда справедливость находят в Европейском суде по правам человека. А о многих других можно только догадываться, потому что они боятся жаловаться. Безнаказанность только усугубляет проблему.

Но жертв можно понять. Примеров наказания виновников слишком мало, жалобы вообще редко заканчиваются возбуждением дела. В одном резонансном случае мужчина провел 14 месяцев в Харьковском СИЗО после того, как он публично жаловался на харьковских милиционеров. В течение четырех месяцев Яков Строган добивался возбуждения дела против милиционеров, которые, как он утверждал, его похитили и подвергли пыткам.

Через неделю после выступления на парламентских слушаниях его задержали милиционеры из того же райотдела. Несмотря на сомнительность обвинения в покушении на убийство через 4 месяца после конфликта и следы избиения, когда его привели в суд после очередной ночи под контролем милиционеров, его взяли под стражу.

Но его дело продемонстрировало как откровенный цинизм правоохранителей, так и действенность решительной общественной реакции. О чрезвычайно пагубных выводах, к которым придут все, прежде всего правоохранители и жертвы пыток, сразу предупредили правозащитники. О деле сообщили СМИ, вскоре подключилась и «Международная амнистия».

В тему: Расследование резонансных уголовных дел в Украине: профанация и фальсификация [2]

Дело с особо тяжкими последствиями

В Международный день в поддержку жертв пыток (26 июня) речь пойдет о деле с не менее угрожающими последствиями не только для трех жертв пыток и их близких, но и для самой Украины. Так называемое «дело пономарей» [3] демонстрирует систему беззакония, построенную, между прочим, на пытках. Оно демонстрирует, отчего все так происходит, и почему продолжается.

Во многом это дело не отличается от прочих дел. Однако есть и существенная разница. Дело является очень резонансным, не в последнюю очередь из-за того, что в начале его взял под личный контроль президент Виктор Янукович [4]. О ней слышала значительная часть населения Украины, о ней знают и за рубежом. В самом Запорожье большинство опрошенных не сочли обвиняемых причастными к преступлению. Особую угрозу дела несет массовое предположение, что после судьбоносного телевизионного выступления президента Януковича, после того, как ему публично сообщили о раскрытии дела, причастность к нему обвиняемых уже не имеет значения.

Упорный отказ расследовать вопиющие нарушения покажет не только самим жертвам, но и общественности в Украине и европейским структурам, что нет политической воли покончить с беззаконием.

Это дело ставит под сомнение не только запрет пыток, но и право на справедливый суд в целом.

Не ищите психопатов

В деле Якова Строгана милиционеров обвиняли в вымогательстве денег, что никак нельзя отнести ни к полномочиям, ни в обязанности милиционера. Но на протяжении легитимной деятельности правоохранители довольно часто испытывают давление со стороны руководства. Если на первом месте стоят показатели «раскрытия преступлений», то используются средства, чтобы получить нужные показатели, включая пытки. В последнее время усилилось давление и на судей, которые могут столкнуться с проблемами, если подсудимого оправдывают.

Каждый из нас — следователь, выбивающий признания, издевающийся над задержанным; назначенный адвокат, который сидит и спит, когда человек нуждается в защите, или судья, что закрывает глаза на доказательства, показания, выбитые под принуждением — несет личную ответственность за свои действия или бездействие. Эта ответственность не снимает и не уменьшает наличие давления. Но те, кто оказывают давление, тоже несут ответственность.

В тему: Неприкасаемые: как украинские милиционеры отвечают за убийства, изнасилования и пытки [5]

«Дело пономарей» гротескным образом демонстрирует крайне угрожающую тенденцию к уменьшению и так призрачной независимости судебной власти и различных органов власти.

Телевизионное правосудие

После взрыва в храме

Взрыв в запорожском Свято-Покровском храме УПЦ 28 июля 2010 года, в результате которого погибла пожилая монахиня, совпал с первым визитом в Украину Московского патриарха Кирилла. При новом руководстве Украины Кирилла принимали на высшем государственном уровне, и взрыв в храме УПЦ не мог пройти незамеченным.

Президент Янукович [6] взял дело под свой личный контроль, и в телевизионном эфире на следующий день фактически приказал руководителям МВД, СБУ и Генпрокуратуры найти виновных за неделю. Уже 6 августа министр внутренних дел отчитался о раскрытии преступления, задержании трех человек.

Недавно отстраненного пономаря храма Антона Харитонова и его брата Сергея Демина задержали уже 30 июля, а второго пономаря — Евгения Федорченко — 4 августа.

Антона Харитонова, вместе с матерью, «пригласили» в райотдел в 10:30. Прибытие в милицию не зарегистрировали, и протокол задержания составили непосредственно перед подписанием первой «явки с повинной» полночь и началом ночного допроса.

Сергея задержали вечером того же дня. Через сутки, во время ночного допроса и следственных действий, он пишет первую «явку», где признается в изготовлении взрывчатки, и неуверенно рассказывает, как он это осуществил. На следующий день специалисты разгромили эту версию и усомнились, что он вообще мог самостоятельно изготовить взрывчатку. Тогда появилась новая «явка», согласно которой он приобрел устройство у «неустановленного лица».

Антон написал четыре взаимоисключающих «явки», Сергей — две. Евгений — только одну. Как только появились настоящие адвокаты, а не формальные, вызванные следователями, все трое отказались от «явок» и заявили о противоправном давлении, в том числе о пытках.

Нелишне отметить, что по состоянию на 2 августа в совершении преступления подозревалась женщина, примерно 35 лет. Информацию о ее одежде и фоторобот был разослан по райотделам. Ту женщину явно видели, но разыскать не смогли, а уже 6 августа Могилев заявил о раскрытии дела. Хотя первых двух ребят допрашивали с 30 июля, и их ни разу не спрашивали об этой женщине.

Ничего не слышали, ничего не видели, ничего не знаем

«По моему убеждению, в Украине нет более бесчестного уголовного дела, чем это. Всех троих подсудимых беспощадно пытали. Каждый написал по несколько явок с повинной» — это слова Олега Левицкого, адвоката украинского Хельсинского союза по правам человека.

Есть серьезные основания полагать, что многочисленные «признания» были получены путем пыток и угроз. Две экспертизы — от Донецкого и Луганского научно-исследовательских институтов судебных экспертиз — фактически подтвердили применение незаконных методов давления. Судья Минасов просто назначил третью, которая опровергла выводы предыдущих двух. В ходатайстве защиты вызвать судебных психологов, чтобы выяснить в суде, откуда столь диаметрально противоположные выводы, было отказано.

Оснований для беспокойства множество; для надежды, что будет расследовано заявление о выбитых «явках» — никаких. В течение почти двух лет судью Минасова не волновали обстоятельства написания «явок», наличие у всех подсудимых алиби, и смесь разных версий в обвинительном заключении. Когда в декабре 2012 года прокуроры «причесали» этот документ и убрали определение времени, чтобы алиби больше не мешало, никаких оговорок судья так и не высказывал.

Судья Владимир Минасов не хочет наживать себе врагов в милиции и прокуратуре — и потому подсудимые, один из которых — душевнобольной, были обречены

И уже 2 апреля 2013 года вынес приговор. Несмотря на фактическое отсутствие доказательств, избыточное количество «явок» и множество других оснований считать, что было нарушено право всех подсудимых на справедливый суд, Антона Харитонова и Евгения Федорченко приговорили к 15 годам заключения, Сергея Демина — к 14 годам.

Апелляционное заседание недавно отменило приговор суда, и дело возвращено в Октябрьский суд «для устранения недостатков». А трое ребят остаются в СИЗО.

Справедливость без границ

Оснований сомневаться в результате рассмотрения этого дела в Европейском суде по правам человека нет. Ведь прецеденты есть, и немало. Это, например, дело Ивана Нечипорука, которого приговорили к 15 годам заключения на основании 5 явок с повинной. Европейский суд по правам человека признал, что явки были выбиты с применением пыток.

В тему: Допрос под пытками: «Я даже сказал, что убил Гонгадзе и Листьева» [7]

В ноябре 2012 года по делу «Замфереско против Украины» Страсбургский суд [8] постановил, что использование признания, полученного путем жестокого обращения со стороны милиции, «автоматически делает весь уголовный процесс против него несправедливым».

В тему: Европейский суд обязал Украину выплатить 500 тыс. евро по пяти искам [9]

Если о делах Нечипорука или Замфереско мало кто знал до решений Европейского суда по правам человека, то о «деле пономарей» почти все что-то слышали. Есть еще время довести до сведения судов в Украине, что расследования — не было, и что правосудия можно добиться и в национальном суде.

Галя Койнаш, опубликовано на сайте Радiо Свобода [10]

Перевод: «Аргумент» [11]

---

В тему:

• Украина — третья по количеству проблемных дел в Евросуде по правам человека [12]
• Партии регионов Европейский суд — не указ: Тимошенко должна сидеть [13]
• Украина в отчете Amnesty International: «Атмосфера безнаказанности милицейского произвола» [14]
• Впервые Украина признала факт пыток, предложив мировую жертве [15]
• МВД Украины превращается в банду: миллион граждан пострадали от милиции в 2011 году [16]