1.00

Нет

Какие угрозы ждут страну в 2020 году. Сейчас украинская экономика имеет неплохие стартовые позиции, вытекающие из достижений 2019-го. Но и риски немалые.

Прошлый год подарил Украине несколько весомых приятных сюрпризов. Рекордный урожай зерновых, крупнейший в истории приток средств нерезидентов в облигации внутреннего государственного займа (ОВГЗ), максимальный за многие годы темп экономического роста, который в II-III кварталах превысил 4%. Средняя зарплата, выраженная в твердой валюте, достигла исторического максимума, что увенчало все названные положительные достижения, а реальная зарплата - новых высот. Украинцам стало жить лучше, отмечает Тиждень [2].

В тему: Импорт: изощренная ловушка [3]

Но не был ли прошлогодний результат случайностью? 2020-й ответит на этот вопрос и одновременно статистически обоснует, правильным ли курсом движется страна. Сейчас украинская экономика имеет неплохие стартовые позиции, вытекающие из достижений 2019-го. Но и риски немалые.

Еще раз о кризисе

Говорить сейчас о глобальном экономическом кризисе - дело неблагодарное, потому что последние несколько лет его мусолят даже те, кто далек от экономики. К тому же МВФ прогнозирует, что рост мирового ВВП должен ускориться с 3,0% в 2019 году до 3,4% в 2020-м. То есть, на первый взгляд, оснований для беспокойства нет.

Но тенденции - вещь упрямая. И многие из них сегодня отрицательные. Поэтому вопрос о развертывании кризисных процессов в мире не сходит с повестки дня. Прежде всего темпы прироста мировой торговли постоянно уменьшаются с начала 2018-го. С июня 2019-му они отрицательные, а в октябре составили -2,1%. Это наименьшее значение после кризиса 2008-2009 годов. Вместе с мировой торговлей замедляется и промышленное производство (см. «Взгляд в пропасть»). Долгое время его динамика была положительной, но в октябре упала до нуля и ниже. Тенденция к снижению очень четкая, излома пока не видно. Этого нельзя игнорировать, потому что промышленность составляет четверть мирового ВВП. Поэтому если тренд сохранится, вскоре разрушительный эффект распространится и на другие сектора.

Как долго продлится упомянутая тенденция? Все зависит от факторов, которые ее определяют. Бытует мнение, что основная причина - неуверенность, вызванная торговыми войнами между США и Китаем, Brexit [4] и геополитическими перипетиями. Да, инвестиции [5] не любят неопределенности. Поэтому валовое накопление основного капитала (показатель инвестиций в макроэкономике) стагнирует в семи экономиках Большой двадцатки, а в Мексике, Южной Корее, Австралии, Аргентине и Турции снижается. Еще классик мировой экономики Дж. М. Кейнс говорил об определяющем влиянии объема инвестиций на деловую активность. Если они падают в пяти крупных экономиках и не увеличиваются в семи, то не станет ли это плацдармом для развертывания кризисных явлений? Можно ли тогда опираться на прогнозируемое МВФ ускорение экономического роста в мире?

Некоторые верят, что как только урегулируют Brexit и США подпишут торговое соглашение с Китаем [6], неопределенность исчезнет. Хотелось бы, чтобы это произошло как можно быстрее. Но есть и другое мнение: нынешний рост протекционистских и изоляционистских настроений - реакция на изменение мирового уклада, которое несет Четвертая промышленная революция [7]. Пока не кристаллизуется каркас новой системы международных отношений, такие явления могут возникнуть снова и снова.

Вместе с тем посмотрим на статистику автомобильных продаж. В прошлом году показатели первичных регистраций авто падали в половине стран Большой двадцатки. Производство уменьшилось в двух крупнейших странах-автопроизводителях - США и Китае, а также в ряде других. Но базовые потребности передвигаться и демонстрировать свой уровень жизни наличием автомобиля не исчезли. Так откуда такая динамика? Она является следствием протекционизма, падение доходов населения или появления гироскутеров и Uber [8]? В любом случае динамика продаж автомобилей имеет мало общего с настроениями инвесторов. А автопроизводство совмещает работу огромного количества смежных предприятий и отраслей. Кризис в этой индустрии быстро распространяется на всю экономику. Поэтому очень высока вероятность того, что спад мировой торговли и промышленного производства еще не достиг своего пика.

Настораживает и другой факт. Названные негативные тенденции стали появляться на грани 2018-го и 2019-го. Федеральная резервная система (ФРС) США отреагировала прошлом году в конце июля, начав цикл понижения учетной ставки, которая уже насчитывает три шага. Многие другие центробанки подхватили инициативу. Но проблема в том, что на годовые темпы прироста многих экономик это не повлияло. Рост ВВП США, Китая, Индии и еще четырех стран Большой двадцатки и в дальнейшем замедляется, в то же время инфляция заметно ускорилась.

Сегодня мягкая монетарная политика плохо стимулирует реальный сектор, зато прекрасно питает фондовый рынок. Во многих странах, в частности в США, индексы акций устанавливают новые рекорды. Но так не может продолжаться вечно. Чем выше цены на активы, тем больше среди инвесторов страх обвала и тем меньший толчок нужен для начала краха. И когда этот момент наступит, инвестиционные настроения ухудшатся всерьез и надолго. Поэтому говорить о восстановлении мировой экономики рановато. Скорее, наоборот. А это существенный риск не только для Украины.

Слабая Украина

Самое плохое в этом то, что украинская промышленность не готова к длительному тестированию дна. Она слаба, недоинвестирована, поэтому ее динамика хронически хуже мировой и даже региональной (см. «Взгляд в пропасть»). Именно поэтому в конце 2019-го наша экономика напоминала марафонца, который хорошо пробежал дистанцию, но от бессилия едва дотянул до финиша. В течение года успехи других отраслей отодвигали на второй план стагнацию промышленного производства, но ближе к концу спад в промышленности обострился, а достижения других секторов уменьшились. В сумме начала формироваться мрачная картина с нежелательно быстрой динамикой. А это существенный риск уже для 2020-го.

Если тенденция замедления мировой торговли и индустрии будет такой несокрушимой, как видится на графике, это станет большим испытанием для отечественной промышленности. Каким бы сильным ни было наше сельское хозяйство, его доля в валовой добавленной стоимости экономики практически вдвое меньше, чем у промышленности. Поэтому нейтрализовать заметный спад промышленного производства оно не сможет. И даже если в других отраслях все будет неплохо, вызванные промышленностью потери занятости, покупательной способности и бюджетных поступлений со временем могут сильно ударить по совокупному спросу и в конце концов спровоцировать спад всей украинской экономики.

Последние два кризиса показали, что когда начинается спад в украинской промышленности, то его темп очень быстро и беспрепятственно развивается до двузначных величин, а иногда превышает 20%. Можно ли избежать такой динамики в этот раз? Трудно ответить однозначно. Но этому риску нужно уделить должное внимание, так как многое зависит от того, насколько адекватно его оценит государство и насколько подходящую экономическую политику оно выстроит для его нейтрализации.

Спасательный круг мигрантов

Официальная зарплата, которую получают украинские работники за рубежом, выросла с $5,2 млрд в 2014 году до около $12,8 млрд в 2019-м. Еще более $2,4 млрд попадает к нам в форме частных переводов, которые, вероятно, идут с доходов нелегальных работников и украинцев, сменивших гражданство. Последствий два. Во-первых, экспорт рабочей силы из Украины стал важной составляющей платежного баланса, потому что обеспечивает валютные поступления, равные почти четверти доходов от экспорта товаров и услуг.

Динамика показателей указывает на то, что стране значительно легче экспортировать людей, чем продукцию экономики. Это не просто грустно. Какими бы успешными ни были реформы, масштаб миграции - точная их оценка, которую дают простые граждане. В человеческом измерении никакое развитие невозможно без ресурсов. Поэтому ни одна власть, которая имеет стратегическое государственное видение, не должна допускать хроническую потерю человеческого ресурса.

Во-вторых, теперь платежный баланс и вся экономика Украины очень зависят от экономической динамики стран, в которых работают наши граждане. А это весомый риск. С одной стороны, у него длительный срок действия. Он может не реализоваться в 2020 году, потому что за 11 месяцев 2019 года официальная зарплата украинских заробитчан выросла более чем на 12% по сравнению с аналогичным периодом прошлого года, поэтому оснований для беспокойства вроде и нет.

С другой - украинцы работают преимущественно в странах ЕС, экономическая ситуация в которых весьма неопределенная. По прогнозам МВФ, рост экономики еврозоны должен ускориться с 1,2% в 2019 году до 1,4% в 2020-м, но это крайне неубедительно, учитывая динамику ряда макроэкономических показателей в соответствующих странах. В экономике Польши началось замедление, которое, очевидно, будет продолжаться и в 2020-м. Если в мире кризисные тенденции будут нарастать, то страны ЕС, видимо, будут среди тех, кому достанется больше прлочих.

За последние 10 лет качество трудовой миграции из Украины в корне изменилось. Ранее украинцы в Европе работали преимущественно нелегально. Они оседали в одной стране и пытались там зарабатывать, живя в постоянном страхе, что их депортируют. При первых проявлениях кризиса они сразу теряли работу и нередко возвращались в Украину. Теперь наша трудовая миграция цивилизованная, а работники имеют трудовые контракты. Они стали более свободными, а не зацикливаются на одной стране. И готовы поменять, скажем, Польшу на Германию, если получат там более высокую зарплату. Пока занятость в Европе растет, спрос на них высок. Но, как и раньше, в случае кризиса их массово будут лишать рабочих мест, потому что, выбирая между поляком и украинцем, польский работодатель, пожалуй, уволит нашего земляка.

Не повлияет ли это на украинских трудовых мигрантов? Останется ли их поддержка экономики Украины такой же сильной, как и прежде? Однозначно сказать трудно, но следует признать, что сегодня рост экономики ЕС стал вопросом экономической безопасности Украины. И это задолго до каких-либо намеков на членство нашего государства в Евросоюзе.

В тему: Есть ли жизнь без ГТС [9]

Встречные ветры капитала

В прошлом году нерезиденты вложили в ОВГЗ рекордную сумму - почти 110 млрд грн. Это феноменальный результат, который с большим запасом опередил показатели предыдущих лет. Как ни странно, в нем также кроется довольно существенный риск для текущего года.

Начнем с причин. Высокая учетная ставка, связанная с ней значительная доходность гособлигаций и отсутствие макроэкономических предпосылок для заметной девальвации гривны - вот благоприятный фундамент, который был в начале 2019-го. Ни одного из его составляющих сейчас нет. Скорее, наоборот. 14 января Минфин разместил четырехлетние гривневые облигации с доходностью 9,88%. При нынешнем валютном курсе она неконкурентна по сравнению с другими странами, имеющими сходные риски. Позже инвесторы это осознают и, по крайней мере, откажутся покупать больше ОВГЗ. Это первый фактор риска.

Эйфория, связанная со сменой власти, также внесла свою лепту. Перед президентскими выборами среди инвесторов царила настороженность относительно перспектив Украины. После парламентских выборов они поверили в амбициозную программу либеральных реформ, не обращая внимания на слабые стороны нынешней власти. Так или иначе, в 2020 году эта эйфория исчезнет, потому что появятся реальные результаты, которыми будет очень сложно оправдать крайне высокие ожидания. Это второй фактор риска.

Но главное другое. Мировая финансово-экономическая система развивается микроциклами, которые чем-то напоминают дыхание. Когда уровень страха среди контрагентов возрастает, капитал течет в «тихие гавани» - развитые экономики с наименьшими рисками, например США, Японию, Швейцарию. Это вдох. Когда опасения инвесторов проходят, капитал течет в обратном направлении - в страны развивающиеся. Это выдох. Украина относится к очень рискованным развивающимся странам, поэтому мы наблюдаем гипертрофированное отражение этих процессов. На выдохе к нам могут течь золотые реки, которые словно взялись из ниоткуда, а при вдохе наступает нечто вроде семилетней египетской засухи во времена библейского Иосифа.

К середине прошлого года мир находился в оцепенении от протекционизма, спада глобальной торговли, замедления мировой экономики. Но когда ФРС, а после нее и другие центробанки начали действовать, то есть смягчать монетарную политику, контрагенты вздохнули с облегчением. Это был выдох: капитал потек в развивающиеся страны. Украина тогда находилась на неплохих макроэкономических позициях, поэтому получила полную сумку денег. Наибольший приток иностранного денежного капитала пришелся как раз на июль - август, когда инвесторы уже понимали, что ФРС начнет действовать и что вскоре наступит облегчение.

Последствия этого для экономики Украины были очень положительными, даже настолько, что многие, в том числе в государственных органах, поддались эйфории и уверовали, что наша экономика вышла на новый уровень. Это ошибочное впечатление, самообман, который случался также в 2005-2008 годах и известно чем закончился. На самом деле ситуация такова: вскоре ускорение инфляции в развитых странах поставит вопрос о необходимости сделать монетарную политику более жесткой. Фаза выдоха закончится, начнется вдох. Поэтому для Украины реки золота могут смениться засухой. И вот это главный фактор риска на 2020 год.

Бюджет со знаками вопроса

Иногда эйфория ослепляет и мешает реально смотреть на вещи. Есть много разговоров о том, как хорошо, что иностранцы вложили сотни миллиардов гривен в ОВГЗ. Но никто не говорит, что при этом НБУ и коммерческие банки уменьшили свои вложения на более чем 50 млрд грн. В 2020-м аппетиты правительства на внутреннем рынке долга не уменьшатся. А спрос нерезидентов на ОВГЗ, вероятно, упадет, поскольку сейчас их доходность не слишком конкурентна, и курс гривны не столь привлекателен, как год назад.

Кто же тогда будет покупать гособлигации? Это опять будут делать государственные банки под давлением сверху? Но приближается дата их вывода на приватизацию, что, видимо, предполагает увеличение их автономности в принятии решений. Придется отложить такие планы? Четкого ответа на эти вопросы нет, зато есть значительный риск возникновения проблем с финансированием госбюджета. Конечно, всегда можно вернуться к сотрудничеству с МВФ, но, судя по действиям нынешней власти, она не спешит этого делать.

Бюджет на 2020 год имеет уникальную в своем роде проблему. Несколько лет назад в государственную смету закладывали слишком низкий курс доллара. Когда он рос больше, чем прогнозировалось, казна получала более высокие поступления, чем было запланировано. Эти деньги перекрывали текущие разрывы и даже некоторое время финансировали строительство дорог в приграничных областях.

В прошлом году было наоборот: курс доллара оказался неожиданно низким, что обусловило недовыполнение плана по поступлениям. Тогда этого действительно никто не ожидал. Но этот год вообще удивительный: в начале ноября 2019-го Министерство экономики сгенерировало прогноз среднегодового курса на 2020 год на уровне 27 грн /$, а Министерство финансов положило его в основу бюджета. Это произошло в то время, когда курс доллара на валютном рынке был близок к 24,5 грн/$ и уверенно снижался. При этом министр экономики еще и обсуждает возможность курса 20 грн/$ в 2020 году.

НБУ публично не прогнозирует курс валюты, так как намерен отвести экономику от привязки к доллару. Мотивацию Нацбанка можно понять. Но динамика валютного курса - это основополагающий макроэкономический показатель, без которого нельзя выстроить взвешенную экономическую политику государства. Как Минэкономики и Минфин могут работать без понимания тенденций на валютном рынке?

Вся эта история является еще одним большим риском на 2020 год. Он уже сказывается. Птому что если в течение года курс доллара будет устойчиво расти с 24 до 30 грн/$, чтобы выйти на прогнозный среднегодовой показатель 27 грн/$, то план бюджетных доходов не будет выполнен. Премьер уже с невозмутимым выражением лица заявил, что в феврале макропрогноз будет пересмотрен. Где гарантия того, что новый прогноз окажется адекватным? И даже если это так и будет, то придется искать дополнительные доходы или уменьшать расходы. Экономика плохо воспримет любую из этих операций.

Неуловимый валютный курс

Во втором полугодии 2019-го было немало дискуссий о том, почему укрепляется гривна и как это влияет на экономику. Пока они шли, экономическая ситуация ухудшалась: нерезиденты стали покупать меньше ОВГЗ, у аграриев возникли проблемы с доходностью, падение промышленности углубилось. Появляется все больше статистических доказательств того, что в нынешней экономической ситуации слишком дорогая гривня - это риск для макроэкономической стабильности. Поэтому на данный момент главный вопрос заключается в том, останется ли гривна дорогой достаточно долго, чтобы этот риск реализовался сполна.

Создается впечатление, что НБУ скорректировал свою стратегию работы на межбанковском валютном рынке. 12 декабря регулятор сообщил, что увеличивает уровень плановых ежедневных покупок валюты с $30 млн до $50 млн. А с начала года его активность на межбанковском валютном рынке подтверждает выбранную линию поведения.

Это сдержит гривну от укрепления, уничтожит ожидания контрагентами дальнейшего ее укрепления, а значит, может принципиально изменить баланс спроса и предложения на валютном рынке. Тогда доллар начнет дорожать. Может ли этот процесс выйти из-под контроля? Если такой риск и есть, то он один из самых маленьких. Так, в течение года-двух доллар попытается полностью отыграть утраченные позиции и даже больше. И ему это удастся, если в мире наберут обороты кризисные процессы.

В тему: Экономика Украины: проверка реальностью [10]

Но учитывая объем золотовалютных резервов Нацбанка, нужно настоящее потрясение, чтобы курс менялся резко и выпрыгнул за пределы максимумов последних лет. Пока такого не ожидается.

Нейтрализовать угрозы

Украина должна хорошо подготовиться, чтобы справиться с названными рисками ввиду их масштаба. Было бы хорошо, если бы государство имело впрок какие-то козыри. Конечно, самый простой вариант - девальвация гривны, которая может сгладить многие незначительные проблемы. Но хотелось бы, чтобы экономика не сбавляли обороты, дальше росла и приобрела определенный иммунитет против внутренних и внешних угроз. В таком случае девальвации будет недостаточно, особенно в случае реализации худших сценариев.

Что может предложить государство? Первое - активизацию кредитования. Недаром о нем сейчас очень много говорят. Снижение учетной ставки НБУ должно этому способствовать. Но достаточно ли его, чтобы эффект от увеличения кредитования стал значимым для экономики? И не будет ли вымывать государство своими заимствованиями внутренний финансовый ресурс в том случае, если нерезиденты перестанут покупать ОВГЗ? 2020 год даст ответы на эти вопросы. Чтобы они были конструктивными, государству нужно изрядно потрудиться.

Второе - запуск рынка земли. Даже если это произойдет с драконовскими ограничениями, все равно финансовая система и экономика в целом получат большой глоток свежей ликвидности. Это произойдет при любых обстоятельствах, потому что такие события случаются в мире раз в десятилетие. Вопрос только в том, не будет ли это иметь негативных социальных последствий. Текущий год ответит и на этот вопрос.

Третье - проведение структурных реформ. Пока что это «латентный антириск», то есть он уже давно существует и может реализоваться в положительную сторону, но это никак не происходит. Будет ли 2020-й исключением? Без должных усилий правительства - нет.

Итак, Украина не в тупике. Есть значительные риски, но видны и направления, которыми надо двигаться, чтобы избежать полноценного экономического кризиса.

—

Любомир Шавалюк, опубликовано в издании Тиждень [2]

Перевод: Аргумент [11]

В тему:

Экономика Украины: старые и новые риски