Украинская «оборонка» на 8-м году войны с Россией: между реформой и «ручным управлением»

1.00

Нет

Критерии результатов реформы “оборонки” всем известны: появление в ВСУ мощного оружия сдерживания; появление холдингов без надстроек, которые они должны финансировать; создание совместных предприятий с иностранными компаниями – чего еще нет; прекращение потери рынков (в том числе из-за коррупционной составляющей), что уже стало трендом для Украины в 2015-2021 годах.

А что происходит в “оборонке” государства а самом деле? В издании «LB.ua» [2] анализирует процессы Валентин Бадрак, директор Центра исследований армии.

Министерство по вопросам стратегических отраслей промышленности Украины начали уничтожать практически еще до рождения – об острых вопросах, от блокирования выделения здания до урезания полномочий содержанием пресловутого «Закона 3822» приходилось писать неоднократно.

Дело завершилось 3 ноября – увольнением с должности вице-премьера и министра Олега Урусского.

Сейчас есть основания говорить, что дело идет к логическому финалу – ликвидации Минстратегпрома. Или министерство будет тихо и молчаливо наблюдать за изменениями, которые будут происходить в сфере трансформации ОПК [3]. Именно такой вывод можно сделать из ряда цитат на последней кадровой карусели. «Урусский не делал вообще ничего. Стратегические отрасли – было только название. Поэтому сделаем таможенника Рябикина новым министром, но уже без приставки “вице-”, как имел Урусский. Это будет просто министерство, которое я лично называю просто: «министерство них*я», – так заявил медиа «один из руководителей» президентской партии «Слуга народа [4]».

На эту тему: Програма модернізації оборонного комплексу зірвана – НАКО [5]

Вопрос здесь совсем не в знаниях, полномочиях и масштабных личностях нового главы Минстратегпрома. И даже не в определенном, хоть и симптоматическом признаке – потере новым министром статуса вице-премьера. Ибо создается впечатление, что просто нужен лояльный человек переходного периода.

Минстратегпром. Что не так с министерством

Начать следует с того, что президента Петра Порошенко беспощадно критиковали западные партнеры и эксперты (не говоря уже о своих, на которых можно не обращать внимания) за «ручное управление» ОПК. Владимир Зеленский, скорее всего, не понимал этих нюансов, в частности, таких интересных, как введение в «Укроборонпром» брендового предприятия «Антонов» [6] или желание власти передать (навязать) упомянутому госконцерну 25 процентов АО «Мотор Сич» [7].

Но их хорошо понимали люди в команде Зеленского, которые сами вышли из ОПК. Искушение возглавить все процессы в «оборонке» путем отказа от изменений, безусловно, было – его признаком было длительное нежелание создавать именно центральный орган исполнительной власти и проводить реформирование ОПК, государственная часть которого остается фактически советской по содержанию и, соответственно, по ограниченным возможностям, в частности в области международного сотрудничества.

Почти год глава государства разбирался и решался принять правильное решение не идти по пути предшественника. И в феврале 2020 года издал указ 59/20, предусматривавший цивилизованный путь реформирования ОПК и еще и создание системы развития технологий – через Агентство оборонных технологий. Не детализируя обоснование, с которым согласился президент Зеленский, следует отметить только две позиции. Первая заключалась в необходимости перенести центр принятия решений в правительство, потому что в таком случае министерство имеет и реализует регуляторные функции и является исполнителем оборонно-промышленной реформы без вмешательства в хозяйственную деятельность предприятий. Вторая – не менее важная – идея заключалась в «разведении» полномочий Минобороны и Минстратегпрома в сфере развития технологий – в том числе, и из-за мизерного бюджета на перевооружение и необходимости при этом осуществить реанимацию важных высокотехнологичных отраслей – авиастроения, ракетно-космической, а в перспективе и кораблестроения.

Военное ведомство, согласно этой идее, должно было опекать оружие, которое необходимо ВСУ сегодня, Минстратегпром – заниматься самолетами, космическими аппаратами, кораблями и еще многим, что не имеет непосредственного отношения к усилению оборонного потенциала. В то же время должна была прекратиться вакханалия вокруг «Укроборонпрома» – государства в государстве, в котором с момента его создания и по сей день существуют «чиновники-бизнесмены», которые и хозяйственной деятельностью занимаются, и военно-промышленной политикой руководят. Получая за это фантастические заработки, которые вынуждены в виде дани обеспечивать несколько успешных предприятий «Укроборонпрома».

(подробности в публикациях Оружейный бизнес Украины: казнокрадство, бардак и бордель [8] и Оружейный бизнес Украины: казнокрадство, бардак и бордель - 2 [9]).

Нелишне будет напомнить, что создало это чудо окружение Януковича (хотя объективность требует добавить, что задумывались над таким образованием еще во времена президентства Виктора Ющенко). Президент Порошенко не только оценил «формулу Януковича», но и укрепил ее в мае 2015 года самолетостроением, когда ГП «Антонов» попало «в рабство» руководства госконцерна. Для президента Зеленского возникла тяжелая дилемма: либо прислушаться к «продвинутому» окружению и оставить все как есть, или все же решиться на изменения. Наверное, память о том, что именно скандалы вокруг «Укроборонпрома» с участием бизнес-партнера президента Олега Гладковского (руководившего ОПК из здания СНБО) стали одной из причин поражения Петра Порошенко, вынудила Зеленского уделить большее внимание этому чувствительному сегменту.

Конечно, не обойтись и без упоминания конкурса по выбору главы Минстратегпрома, на который близкое окружение Зеленского продвигало по меньшей мере двух из четырех кандидатов. Пикантный момент этого действа заключался в том, что Зеленский здесь не прислушивался к настоятельным рекомендациям соратников и выбрал пятого кандидата – Олега Урусского, не участвовавшего в официальном конкурсе.

Урусский понравился главе государства благодаря четкой позиции и программе, но Зеленский не ожидал, что таким образом он неосторожно спровоцировал войну собственного окружения с главой нового министерства. Дополнительная проблема заключалась в том, что Зеленский четко не определил, кому именно доверил реформу, и тем самым спровоцировал войну интересов и принципов.

Уже первая «перестрелка» оказалась не в пользу Урусского – его принципиальное намерение обуздать «Укроборонпром» столкнулось с неожиданной реакцией главы государства. В частности, "Укроборонпром" возглавил не мощный и принципиальный представитель разведки (кандидатура которого была предварительно согласована), а представитель президентской партии Юрий Гусев [10]. Впрочем, и президент Зеленский, и те, кто продвигал кандидатуру Гусева на должность главного исполнителя реформы (вместо Урусского, разумеется), быстро убедились в мощных способностях бывшего замминистра обороны, который на время назначения возглавлял Херсонскую ОГА.

Действительно, на информационной сцене по уровню креативности и способности к артистическому реагированию на любые упреки Гусев очень легко переигрывал профильного вице-премьера. А внутри системы – это свидетельство очень многих знающих менеджеров – по уровню авторитарности и жесткости управления за всю историю госконцерна он уступил бы разве что Саламатину. Тот в общении с заместителями и директорами предприятий между бранью и ударом стулом часто выбирал второй вариант. Так или иначе, несмотря на то, что по психологическим причинам команду Гусева оставили некоторые мощные идеологи реформы, дела «Укроборонпрома» (не без поддержки заинтересованных парламентариев) пошли вверх.

После того, как Минстратегпром [11] полностью проиграл "Укроборонпрому" содержание Закона 3822 "Об особенностях реформирования предприятий оборонно-промышленного комплекса государственной формы собственности", отставка Урусского стала неизбежной. Потому что до конца года Гусев публично пообещал ликвидировать Укроборонпром [12], построив на его обломках холдинги в виде акционерных обществ. А Урусский со своими принципами, который к тому же публично выразил сомнение, что «дракон может выжить», в частности, сменив вывеску «Укроборонпром» на «Оборонительные системы Украины» («Оборонні системи України»), мог бы этому процессу мешать.

На эту тему: Война за "Укроборонпром”: как тайком перераспределяют миллиардные потоки [13]

После введения в действие обновленного Закона Украины «Об особенностях реформирования предприятий оборонно-промышленного комплекса государственной формы собственности» (уже 1630), «Укроборонпром» представил президенту предварительное содержание реформы концерна. Говорят, Зеленскому оно понравилось, потому что уже в апреле 2022 года должны будут исчезнуть бывшие госпредприятия, а вместо них будут созданы акционерные общества или общества с ограниченной ответственностью. Следующий шаг – создание холдингов, то есть научно-производственных объединений. Правда, в «Укроборонпроме» очень неохотно говорят о моменте исчезновения «центра управления», то есть самого «Укроборонпрома». Именно поэтому, чтобы уменьшить вероятность возникновения и проявления рисков, речь зашла о срочном создании Государственной целевой программы развития ОПК и Плана имплементации Закона 1630 – это принципиальное поручение президента Зеленского, который хотел бы подстраховаться от различных проявлений человеческого фактора.

Далее следует сосредоточиться на нескольких моментах, которые в свое время стали зонами разногласий между «Укроборонпромом» и Минстратегпромом.

Авиапром. Урусский настаивал на выводе предприятий авиационной промышленности, и прежде всего, ГП «Антонов» из-под «Укроборонпрома» задолго до принятия упомянутого закона 3822. И это правильно, потому что, избавившись от ига, авиапром мог бы расправить крылья. Ведь именно «Укроборонпром» в разные годы похоронил ряд перспективных международных проектов – от Азербайджана и Германии до Саудовской Аравии и Индии. Индия, кстати, окончательно, не потеряна, но политической воли завершить контракт на модернизацию Ан-32 украинским властям пока не хватает.

Команда Гусева, конечно, была против вывода, ведь принадлежащие ГП «Антонов» «Авиалинии Антонова» является ключевым донором «центра управления», которым сегодня является «Укроборонпром», а завтра, возможно, «Оборонные системы Украины».

Спецэкспортеры. Центр исследований армии, конверсии и разоружения всегда настаивал на необходимости вывести предприятия-спецэкспортеры из-под «Укроборонпрома» и предоставить им возможность самостоятельно трансформироваться, например, в инвесторов новейших технологий. Ведь за счет инвестиций такие структуры постепенно становились бы совладельцами или владельцами технологий и новой продукции. И продолжали бы торговать ею с иностранными государствами, но уже не с позиции посредника. Такое же видение роли предприятий-спецэкспортеров было у главы Минстратегпрома. За исключением того, что первоначально Урусский был сторонником постепенной ликвидации государственных посредников, однако позже согласился, что не стоит создавать искусственные преграды развивающимся структурам на протяжении 25-30 лет. А с тем, что действительно было бы целесообразно усовершенствовать нормативно-правовую базу, которая позволила бы спецэкспортерам вкладывать оборотные средства в развитие новых технологий.

Принципиальная позиция руководителя «Укроборонпрома» заключалась в том, что спецэкспортеры должны оставаться внутри госконцерна и финансировать направления и проекты, которые будет определять «центр управления». Таким образом, и производственные предприятия, и конструкторские бюро, и «центры сбыта» будут находиться в одних руках, что облегчит координацию. Наверное, такой аргумент требует дополнительного изучения. Но сами спецэкспортеры не в восторге, когда у них изымают ресурсы для, например, погашения долгов предприятий-аутсайдеров концерна. Приходилось автору этой статьи слышать от руководителей спецэкспортеров и более радикальные высказывания: «Мы устали работать на сливной бачок!». Это уже не намек, а прямая отсылка к тому же простому, но важному вопросу – деньгам для “надстройки”.

Ракетный вопрос. В Украине появилась ракетная программа (хотя пока и без содержания). Ракетная тематика не только признана приоритетом, но и стремительно прогрессирует – украинские ракетные комплексы и РСЗО уже охотно покупают за границей. Поэтому резонно возник вопрос создания не двух холдингов (Оборонные системы Украины и Аэрокосмические системы Украины / «Оборонні системи України» та «Аерокосмічні системи України»), а трех. То есть еще отделенные «Ракетные системы Украины» или вывод в качестве отдельной структуры «Ракетные системы «Луч» («Ракетні системи «Луч») – без боеприпасного балласта, который сейчас хотят повесить на ГосККБ «Луч» представители «центра управления». Позиция Минстратегпрома по этому поводу неизвестна, о таком желании представители предприятий ракетной отрасли говорили много лет, «Укроборонпрому» такая повестка дня, наверное, не интересна. Но многие специалисты убеждены в том, что в дальнейшем любые надстройки будут лишь мешать ракетным программам развиваться – хотя бы из-за необходимости финансовых отчислений.

Раздражитель ликвидирован. Что дальше?

Человеческий фактор имеет большое, иногда чрезвычайное значение в условиях Украины. Поэтому реформирование ОПК может происходить по несколько разным сценариям. Конечно, не исключено, что в условиях «завершения войны», информационной и подковерной, с победой команды «Укроборонпрома» напряжение может трансформироваться в скорейшее реформаторство. Но и от ошибок никто не застрахован, особенно когда контроль исполнительной власти может быть сведен к формальности.

Содержание Закона Украины «Об особенностях реформирования предприятий оборонно-промышленного комплекса государственной формы собственности» было полностью подготовлено в «Укроборонпроме». Теперь начался этап реализации.

Как утверждают в «Укроборонпроме», сначала схема будет отработана на нескольких маленьких предприятиях, чтобы избежать проблем, которые могут возникнуть в ходе реформы. В самом госконцерне признают наличие рисков по трем позициям: вероятность прекращения внешнеэкономической деятельности; сверхсложность заключения договоров с Минобороны, особенно по госгарантиям; вероятность недосчитаться некоторых активов после трансформации. Говорят, что создают предохранители. К примеру, для сохранения активов создаются комиссии по инвентаризации.

Конечно, все это хорошо, хотя это уровень предприятий, относящийся к хозяйственной деятельности. А вот на вопрос о политических решениях, например о выводе из-под ГП «Антонов» авиакомпании «Авиалинии Антонова» - ответа нет, как и на подобные вопросы. Кстати, авиакомпания «Авиалинии Антонова», которая была передана предприятию еще во времена СССР, в 1989 году, на 94 процента финансирует жизнедеятельность предприятия – специалисты уверены, что при выводе авиакомпании ГП «Антонов» прекратит существование через месяц, когда нужно будет выдавать з/п персоналу.

Следовательно, реформа может реализовываться по разным сценариям – как по положительному, так и по отрицательному, когда приведенные риски станут реальностью.

Кроме ключевых вопросов, из-за которых происходили столкновения руководителей профильного министерства и государственного концерна, есть еще один, вроде бы стоящий в стороне. Речь идет о государственно-частном партнерстве, которого в Украине практически не существует. Частные предприятия до сих пор не имеют разных прав с государственными. Например, одно частное предприятие, участвующее в производстве ракетных комплексов «Нептун», должно было бы для подготовки производства получить от государства в лизинг оборудование (государственным оно предоставляется бесплатно), но дальше разговоров дело не пошло. В итоге предприятие потратило почти 100 миллионов собственных оборотных средств, чтобы ВМСУ получили свое оружие вовремя. Также откровенно поднимает этот вопрос и АО «Мотор Сич» – именно двигатели этого предприятия используются для ракетных комплексов «Нептун», но средства на подготовку производства выделены не были. Но вопрос непростой: кто в государстве должен заниматься такими вопросами?

Или другой пример из сферы государственно-частного партнерства: при выполнении заказа по поставке высокоточных средств поражения одной очень важной для нас стране Юго-Восточной Азии государственное предприятие – исполнитель контракта самочинно пересмотрело утвержденную международным договором схему кооперации и заменило частного соисполнителя на другого. Вроде бы ничего страшного. Но специалисты говорят, что в результате заказчик (который, кстати еще не знает о таких ротациях) просто получит не модернизированные изделия, а приближенные к советским, хотя и хорошо проверенные. Почему? Потому что так дешевле и прибыль от такого контракта существенно вырастет. Так что, человеческий фактор, выходит, имеет большое значение.

На эту тему: Срыв работы украинской «оборонки»: некомпетентность или предательство? [14]

И последнее – о «серых кардиналах». Понятно, что Юрий Гусев с преобразованиями "Укроборонпрома" справится. Но как будет трансформирован весь ОПК государства? На вопрос, кто в стране идеолог ключевых изменений в жизни «оборонки», все без колебаний указывают на Давида Арахамию. Что ж, человек опытный, знающий ключевые тренды. К примеру, приближенная к нему частная оборонная компания является одной из двух в государстве, работающей над созданием ударного тактического беспилотника. На вопрос, может ли Арахамия стать Гладковским Зеленского, хорошо знающие «оборонку» люди отмалчиваются. Хорошо, если человеческий фактор будет работать на развитие, а риски останутся только как список возможных сценариев или эпизодов.

Критерии результатов реформы всем известны: появление в ВСУ мощного оружия сдерживания; появление холдингов без надстроек, которые они должны финансировать; создание совместных предприятий с иностранными компаниями – чего еще нет; прекращение потери рынков (в том числе из-за коррупционной составляющей, как, например, попытки при президентской каденции Петра Порошенко реализовать лицензии и техническую документацию на производство самолетов за наличные), что уже стало трендом для Украины в 2015-2021 годах.

—

Валентин Бадрак, директор Центра исследований армии, конверсии и разоружения; , опубликовано в издании «LB.ua» [2]

На эту тему: