Биржа по-украински: грязь и никаких налогов

Версия для печати

Овощи, которые едят киевляне, сначала приезжают в Великие Копани на Херсонщине.

"Скупщики" и "колхозники" не знают, что они участники биржи, они просто работают на большом рынке. А это лотерея, поэтому фермер Лидия Николаевна, чтобы не прогореть, никогда не ставит на одну карту. Против нее может сыграть непогода или низкие закупочные цены. Женщина сажает сразу четыре культуры - какая-то да выиграет. Рынок в Великих Копанях кормит всю Украину: от крестьян, которые выращивают здесь овощи - до оптовиков, скупающих у них продукцию. Поэтому и Лидия надеется получить свое.

Стихия

С рынка все хотят выгоды - и все подчиняются его непрогнозируемым законам. Местная библиотекарша - ее здесь все знают как просто Васильевну - стоит за бочкой кваса под зеленым зонтиком перед входом в оптовый овощной рынок в селе Большие Копани на Херсонщине. Обычно внимательная, на этот раз не успевает вовремя сложить пожитки и скрыться.

Температура 32 градуса после обеда сменяется другой крайностью. Небо затягивает облаками, ветер заставляет тополя клониться. Небо взрывается дождем, он бьет по фурам и легковым автомобилям, которые ожидают своей очереди заехать на территорию, а пока стоят в пробках, не хуже, чем в Киеве. Цветные на расстоянии клочки тех, что припаркованы на рынке, заволакивает серой пеленой дождя.

Васильевна ютится под зонтиком, как в последнем убежище. Падает град - крупинки размером с сантиметр. Несколько деревьев свалились на землю. Машины залило по колеса. Когда ураган утихает, Джамиль, скупщик, что пережидал в кафе, звонит знакомым на базар.

Цены подскочили гривен на 4-5, в зависимости от продукта - и держаться такими будут еще недели две, пока не соберут новый урожай. Получасовый ливень изменил ход событий, по крайней мере, на полмесяца. Непогода - лишь одна из причин, почему здешние сравнивают свое участие в работе рынка с лотереей.

Игроки

Рынок обрастает кафе с непритязательным ассортиментом, душевыми кабинами по 30 гривен за прием. Две части рынка - маленькая розничная и крупная оптовая - умещают под своим покровом людей, каждый из которых по-своему поддерживает практически непрерывную жизнь рынка.

Его мелодия - это грохот моторов, стук колес, характерная брань и шум торговцев, дополненный кое-как срифмованными песнями из кафешек по периметру рынка.

Перекупщицы берут товар в оптовой части, чтобы продать в розничной

Его аромат - затхлость погреба от старого картофеля, слащавость клубники, а вглубь лета к нему больше добавляются арбузы (чем ближе к морю выращенный, тем ценнее). Арбузы тоже не всегда выдерживают здешнюю жару и начинают гнить - тогда в рядах, где их продают, стоит насыщенный кислый запах.

В тему: Авдеевка. Промзона. Репортаж

Люди рынка образуют пестрый винегрет национальностей: от украинцев до азербайджанцев, от китайцев до корейцев. Территория рынка похожа на большую автостоянку - на нескольких гектарах асфальтированной земли ютятся торговцы со всей Украины. Трудно и проехать, и пройти.

Максим из села Раденск Олешковского района, диспетчер (тот, кто контролирует логистику) на фурах, отправляющихся в Запорожье и город Тальное Черкасской области, по внешности может распознать основных игроков рынка.

По разморенным, изможденным лицам Максим узнает «колхозников». Так здесь называют крестьян, выращивающих овощи, чтобы продать скупщикам. Сами же скупщики бывают двух видов: бедные (темная одежда, могут быть спортивные штаны, барсетка) и богатые (стиль одежды кэжуал, айфоны). Более бедные скупщики, как заметил Максим, хамоватее. Зато те, что побогаче, выглядят более удовлетворенными жизнью. Крепкие плечи, грязные тела, одеты хуже всех - это, очевидно, грузчики.

Пробки при въезде

Я встретила всех из классификации Максима - и даже больше.

«Колхозники»

Если рынок - это лотерея, то Лидия Николаевна, чтобы не прогореть, никогда не ставит только на что-то одно. Женщине 67 лет, ее светлая кожа не загорает, а сразу сгорает. Покрасневшее лицо смято морщинами, а блестки на футболке - словно свидетельство того, что повседневным сельским трудом не похоронила в себе женщину.

У нее 3700 гривен пенсии и 15 соток огорода на двух с мужем. В пяти теплицах возле дома высаживают помидорную рассаду и овощи (те же помидоры, баклажаны, огурцы, перец). Какая-то ставка и сыграет. Урожай собирают три раза в год. За то, чтобы продавать на рынке, платит 600 гривен в месяц за так называемую бронь, и по 20 гривен в день за въезд. Сейчас продает на розничной части рынка рассаду помидоров по 1,5 гривны за куст («для таких же колхозников, как и мы, кому-то надо досадить»). Ждет, пока созреют овощи в теплицах - часть будет продавать в розницу, часть сдаст оптом постоянным клиентам.

Крестьянке Лидии помогают прожить 60 соток огорода

В свое время огородничество помогло женщине «поднять детей»: и выучить, и с жильем помочь. А теперь, кажется, работает больше по инерции. Лет 20 назад семья грузила «Москвич» с прицепом - всего в авто вмещалось до тонны продуктов - и на два-три дня шли в Россию или Беларусь. Везли капусту, баклажаны, перец, черешню, абрикосы, яблоки. Торговать было выгодно. С тех пор как «закрыли Россию», женщина не может похвастаться бывшим размахом. Семь лет, как перебралась на рынок в Копани. Торговля приносит когда 500, когда 1000, когда до 2000 гривен в день, говорит Лидия Николаевна.

По ее словам, практически весь дальнейший заработок вкладывают в дело: уголь и дрова для отопления теплиц, удобрения, рассаду, семена.

«Люди думают, что мы гребем деньги, но получается так, что ты или выиграл, или проиграл, потому что не знаешь, поднимется цена или упадет, - говорит Лидия Николаевна. - Но продаем по любой, потому что продавать надо. Лежать не будет и выбрасывать - не выкинешь».

Скупщиков женщина, как и другие крестьяне, мягко говоря, не любит - считает их теми, кто обесценивает их работу. Но отдавать должна, потому что хранить продукцию в холодильных стеллажах на территории рынка, оплачивая аренду посуточно, ей слишком дорого. Проще отдать, как есть. Заготовительные пункты, о которых крестьяне «уже не первый год говорят», облегчили бы жизнь Лидии Николаевны и других «колхозников».

Потомки Лидии вряд ли будут торговать на рынке - одна из ее дочерей собирается в Польшу вслед за мужем, который уже три года, как там. Один внук окончил морскую академию, другой - компьютерный инженер. Сама же продает, потому что просто не представляет, чем еще могла бы заняться.

В другом ряду, где скупщики берут товар у крестьян, на багажнике своего желтого «Москвича» музейного вида уселся 69-летний Владимир Григорьевич. Седой, усатый, рубашка в клетку, носки под шлепанцы. Лихие усы, холерический темперамент, жестикуляция натруженными руками - этот человек мог бы сниматься в украинском поэтическом кино. Но он спешит продать клубнику из ящиков в багажнике, пока не завяла под солнцем.

Один за другим к нему подходят скупщики. Между ними происходят такие короткие диалоги.

«По чем, батя?» - скупщица, бодро.

«Двадцать», - Владимир, нехотя.

Женщина пробует ягоду сверху, запихивает руку вовнутрь, чтобы удостоверитесь, что и там товарного вида клубника, и уходит. Не торгуются, Владимир не предлагает сбросить. Оба и так знают, что еще час - и крестьянин вынужден будет согласиться на то, что предложат. Хотя скупщица и спрашивает, но в конце концов она и предложит цену (перед тем сравнив, сколько правят соседи Владимира).

Мужчина раскраснелся, как херсонское солнце в обед. «Москвич» приехал из села Подо-Калиновка, что в 13 километрах отсюда. На 40 сотках огорода Владимир высаживает в теплицах клубнику. В торговле Владимир еще с 90-х, тогда он ездил на рынок в Хмельницкий, в Киев на Лукьяновке продавать овощи. Имел выгоду. Не то, что теперь, хватает «на газ, на свет, перезимовать, а оставшееся проесть».

Владимир мечтает, как когда-то, самому ездить на базар. Но клубнику так далеко не повезешь - разве что перейти на другой товар. И на рынок так просто не поедешь, жалуется. Потому что «начали бандюганы все скупать и нас прижимать».

Мужчине не по карману арендовать место на рынке, скажем, в Николаеве или Одессе. В конце концов, он не считает, что долженеще за что-то платить, кроме въезда.

Владимир Григорьевич сетует на скупщиков и "бандюганов"

«У нас [скупщики] берут за бесценок, а продают в два-три раза дороже. Пока через несколько рук [клубника] пройдет, то цена составит 70 гривен. А раблтаешь как проклятый: чтобы нанять десять человек, чтобы пропололи и собрали урожай, платишь каждому 50 гривен в час. Плюс удобрения, бензин. А еще на солнце нажаришься. Вот такие наши болячки».

Сейчас мужчина привез 200 килограммов ягод. Надеется сдать по 20 гривен. С вырученных 4000 гривен берется считать расходы: зарплата наемным людям, горючее, уход, обработка земли. Не раз, говорит, было, что и выбрасывал непроданный товар. Словом, математика не в его пользу.

Через полчаса отдает ягоды по 15 гривен за килограмм.

В тему: Крымский «Чернобыль». Репортаж из Армянска, написанный в медицинской маске

Скупщики

Джамиль не верит этим стенаниям. По его мнению, надо быть полным ленивцем, чтобы не заработать на плодородной украинской земле. В 1990 году он, едва имея 20 лет, впервые приехал в Украину из родного Баку на сельскую свадьбу к другу. Гуляния продолжалось три дня. Джамиль и теперь вспоминает о той забаве с огоньком в глазах. Похоже, ему так понравилось, что перебрался сюда жить. Сначала торговал на рынках в Киеве, а потом добрался до Великих Копаней.

Toyota Highlander, которую он купил в прошлом году, стоит столько, что нанятому на огороды работнику понадобилось бы работать почти 7 лет 12 часов ежедневно без выходных, собирая исключительно на такой внедорожник. Но предпринимательство - это еще и талант, который имеет азербайджанский скупщик.

Рынок состоит из самоорганизующихся рядов

Джамиля на рынке любят, хоть и бывает, подкалывают за то, что «на том 30 гривен, на том 20 - и есть машина». Это говорит местный фермер дядя Ваня (так его зовут здешние), который на 5 гектарах поля выращивает лук, капусту и баклажаны разных сортов. В унисон общим настроениям дядя Ваня любит попенять: на таких, как Джамиль, на продавцов удобрений. А еще на конкурентов, которые подтянулись и якобы лишили Ваню части его доходов. На государство, которое никак не поддерживает таких хозяйственников, как он. Есть у Вани брат, живет в Мадриде. Ваня лелеет мечту, что когда-то он закроет это дело и поедет к нему. Кто знает, может, так и будет, или просто человеку надо о чем-то мечтать, когда устанет от поля.

Олег из Кременчуга, тоже скупщик, о Джамиле хорошего мнения. Когда держится такая жара, как сейчас, Джамиль угощает знакомых мороженым - может носить его целую торбу.

Джамиль - единственный из собеседников, который ни на что не жалуется: ни на президента, ни на цены, ни на грязь, ни на очереди при въезде, ни даже на погоду. Любит рынок всей своей восточной душой: «Я здесь ловлю кайф. Этим надо жить. Если не нравится общаться с людьми, успеха на рынке не жди».

По копанским (и не только) меркам, он человек небедный: квартира в Киеве на Подоле, добротный дом в селе с садом и участком земли, где Джамиль выращивает цуккини и цветную капусту (тоже на продажу), айфон последней модели. Даже номера автомобиля - 8884 - выделяют его. В салоне возит с собой сменную одежду в пакетах от «Брокард» - чтобы не збыть замурзанным и всегда иметь презентабельный вид.

Сам Джамиль к собственным доходам относится спокойно. В 2000-х годах он имел не в пример больше: «В ресторане нам наливал водку сам Петя Черный».

Но богатство быстро развеялось, когда заболел младший брат. Понадобилась трансплантация костного мозга в Израиле, Джамиль положил на это все деньги, продал две квартиры в Киеве, еще и влез в долги. А брата все равно не спас. А теперь радуется просто потому, что ничего не болит.

Джамиль является поставщиком для нескольких крупных клиентов: на рынке «Столичном» и в киевских супермаркетах. В вайберовском чате они ежедневно сбрасывают заказ с количеством и описанием нужного товара.

Джамиль закупает и грузит фуры. Преимущество Джамиля еще и в том, что часть овощей - цуккини и цветную капусту - отправляет с собственного огорода (получается дешевле, потому что не платит крестьянину за товар). А еще в том, что работает и зимой, когда обороты на рынке не так оживлены. Всего полтора месяца в году - с середины декабря по январь - он проводит в своей киевской квартире.

Олег из Кременчуга уже 12 лет работает по той же схеме, что и Джамиль, только его сезон - до октября. Есть определенная закономерность: чем больше фура, то дальше она едет. На рынке много бусиков грузят на Херсон, Николаев, Одессу. Бригада же Олега в час дня заполнила уже четвертую фуру.

Картофелем, луком, капустой, которые они набирают, будут кормиться школы, детсады, ее будут покупать люди в городских магазинах. Картофеля сегодня взяли 20 тонн - пик сезона.

Скупщикам тоже есть на что пожаловаться.

«Местные могут обманывать. Наши ребята, приемщики (они же грузчики) пересматривают: чтобы на дне не было плохого, чтобы пожелтевшей кривого огурца нигде не случилось, чтобы не запихнули большой кабачок. Хотя люди, с которыми работаем постоянно, знают о каждой позиции - какого должно быть цвета, размера, коаким на ощупь - а все равно временами подсовывают хлам», - говорит Олег.

Рентабельность тоже колеблется. Утром можно купить картофель по 12 грн/кг, а уже к обеду править по 10 (ныне Олег купил товар по утренней цене). Дома же придется продавать по той цене, что и купил. Прогадал. Но чаще все же выходит в плюс. А прибыли считает по месяцу: по количеству продаж и списаний товара, что в пути испортился.

Спекулянточки

Так называют себя Надежда, 63 года, и Светлана, 59, - одно торговое место на двоих за прилавком в розничной части рынка стоит им 40 гривен в день. Надежда ухоженнее: подведенные черным карандашом глаза, яркая помада, пышная прическа. Имеет во взгляде хитринку - представляю, что в молодости она могла бы работать в торговле, вытаскивая из-под прилавка дефицитные товары для особых клиентов. Почти: Надежда - бухгалтер «на государственной службе», теперь уже на пенсии.

Светлана - бледнее и, похоже, замореннее жизнью. Может, потому, что Надежда в основном продает товар, который она покупает по несколько ящиков у оптовиков, а Светлана торгует собственноручно выращенным луком. А может, дело еще и в том, что у Светланы трудные жизненные обстоятельства: муж умер, мама восемь лет как парализована, единственная дочь, жительница оккупированного Крыма, как-то поехала с полуострова в Россию, из-за чего получила запрет въезда в Украину на три года.

Крыма жаль не только по личным причинам. Как вспоминают себе соседки, до оккупации торговля шла лучше - даже на их едва ли не самом мелком уровне. Крымские закупщики привозили им бананы, цитрусовые, свеклу, саженцы деревьев, яблоки («Такие величиной!», - скручивает Надя кулаки). Назад грузились перцем, огурцами, картофелем - кто на дальнейшую продажу, кто на закрутку себе.

Светлана имеет 60 соток огорода, на части выращивает лук на продажу (15 гривен за килограмм желтого репчатого). Надя на такое не ведется. Из своего у нее только зелень: салат, петрушка, щавель - по 5 гривен за пучок. Помидоры от николаевского оптовика продает по 40 гривен за килограмм.

«Яды дорогие - цены поднимаются и поднимаются. А как ядом не побрызгаете, то червь поест. В этом году продукция еще дороже, а в прошлом году совсем невыгодно было. Не угадаешь», - исходя из стоимости удобрений и химикатов Надежда не решается полностью заняться сельским хозяйством.

Но и на торговле надо поработать. Как и каждый, кто ежедневно поддерживает жизнь рынка, женщины просыпаются в четыре. В шесть уже на рынке. Бывает, говорят, к вечеру натомишься так, что невмоготу и ноги помыть.

Хотя рынок и высасывает их жизненные силы, но он же и кормит. «Если бы не рынок, мы бы здесь не выжили. Все развалилось, никакой работы. За границу нет здоровья ехать, и трудно семью, детей покидать. Копани - это наше золотое дно», - рассуждает Надя.

«Фермеры и людей нанимают огород прополоть, урожай собрать. Пару десятков гривен, еще и накормят дважды в день. Чего не работать? Только не пей, не ленись - и заработаешь», - делится жизненной мудростью Светлана.

Больше заработков ей бы хотелось, чтобы Крым вернулся - не из-за торговых, а из-за семейных связей. В мае 2014 года наведывался на рынок Порошенко, тогда еще кандидат в президенты. «Молодой еще, черноволосый» - показывает женщина фотографию, которую успела сделать на двухпиксельную камеру недорогого мобильника. Из воспоминаний Светланы, Порошенко на той встрече обещал вернуть Крым, а она поверила. И больше не верит никому - полагается только на свои руки и на свои 60 соток огорода.

Что же заставляет Надежду, которая и так встает в четыре ночи, ежедневно наводить макияж, который все равно потечет на здешней жаре?

«Общение. Иначе мы бы здесь погибли. Когда говоришь с людьми, забываешь, что старая. Дома ходила бы как бабулька. А здесь у нас азарт: увидели молодого мужчину - и будто снова семнадцать. Идешь домой уставшая, но с настроением».

«Оптовик небольших размеров»

45-летний Петро из Гайсина Винницкой области, - голос совести среди здешних торговцев. Он «оптовик небольших размеров». Представитель меньшинства с оформленным статусом ФЛП. Из-за этого он немного чувствует себя Дон-Кихотом: «Мало осталось таких дурачков, как я».

Но с другой стороны, мужчина собой доволен: «Как предпринимателю быть таким жлобом, чтобы тысячу гривен в месяц жалеть? (Имеет в виду сумму ежемесячного единого социального взноса - 918.06 грн - авт.). Платить отказываются, а жить хотят лучше - так не бывает. В кафе 300 гривен за раз могут проесть».

Если верить Петру, то он добросовестно платит налоги с 1997 года - с тех пор и занялся этим бизнесом. Тогда ездил на Днепропетровщину, промышлял картошкой, а когда появился рынок в Копанях, перебрался сюда – выгоднее торговать, ибо со всей Украины приезжают.

После дождя некоторые машины тонут

Скупив у фермеров по области овощи (преимущественно те, что для борщевого набора), он привозит их бусиком и продает здесь. На этот раз стоит с четырьмя тоннами картофеля, еще старого. Две недели его еще будут, а затем перейдет на овощи нового урожая. За килограмм правит 8,5-9 гривен. Тоже играет в лотерею.

«Бывает, хорошо заработаешь, бывает - нет. Дело случая. Месяц назад картофель хорошо продал, поехала в Мариуполь, а в другой раз еще докладывал. Теперь на ноль надеюсь выйти. Еще неделю назад цена держалась на уровне 11-12 гривен. Пока доехал, упала ниже девяти. Дома покупал по 6, а еще перебрать, доставить. То не заработаю почти ничего. Но не выбрасывать же».

В желанном «раньше» Петр больше чувствовал свои заработки. 5 лет назад, как и сейчас, зарабатывал по гривне с килограмма сбыта товаров, но стоимость денег была другой. И литр солярки был по 10, а не по 30. Хотя и теперь Петр не смеет гневить Бога, но с каждым годом испытывает все меньше рвения к работе.

Поэтому детей своих воспитывает такой мотивацией:

«Учитесь, потому что будете собирать клубнику для пана».

Как бы там ни было, рассуждает Петро, а времена теперь легче: можно не учиться «за сало» и зарабатывать на жизнь мозгами, а не руками. В его же поколении все было по-другому: «Мы, с 90-х, то все равны: кто учился и кто нет. Все «купи-продай», вышли с базара».

Поэтому Петр не хотел бы своей судьбы для детей. Сейчас спал три часа. Бывает, неделю ночует на рынке. Меряет свою жизнь сменой овощей по сезону:

«Сейчас огурцы-помидоры, затем арбузы-дыни, тогда капуста-морковь - так на год прошедший становлюсь старше».

Бывает, пойдет проливной дождь - в отдельных, глубоких местах вода покрывает колеса. Из машины тогда не вылезти, надо переезжать на сухое место. Или разуваться и ходить босиком. В воде плавают окурки.

Человек-оркестр

Сергей из села Баштанка Николаевской области - человек-оркестр на великокопанском рынке. Немного водитель, которого можно нанять для перевозок, немного продавец овощей, немного грузчик.

Пережидает жару в своем «Икарусе», купленном и переоборудованном восемь лет назад с пассажирских на грузовые перевозки - вместимостью 14 тонн. Так его здесь и знают: «Сергей на Икарусе». Сергей - холеный южным солнцем человек предпенсионного возраста, из одежды на нем цепочка из фальшивого золота и бежевые шорты, из-под которых виднеется резинка с надписями «Мачо» вдоль нее.

Его “Икарус”, припаркованный сразу за воротами рынка, - как странствующий домик на колесах из американских фильмов, только с украинским декором: выцветшие иконки и припавшие пылью искусственное листья по стенам. Полка, чтобы спать, стол с четырьмя пассажирскими креслами, чтобы есть. Есть даже чайник и газовая плитка (что, в принципе, нарушение техники безопасности).

Багажник Сергей расширил, уменьшив площадь салона и перегородив стенкой. Он перевозит овощи, более выносливые к температуре: картофель, арбузы, помидоры, огурцы, лук. Более капризная клубника не перенесет дороги в «Икарусе», а холодильных камер Сергей не имеет.

Пока не приобрел собственного транспорта, работал в бригаде из десяти человек. Теперь полезен фермерам, которые хранят свой товар дома на складах, но не имеют транспорта, чтобы привезти в Копани на рынок (или по другим причинам не желают это делать своим ходом). Нанимают Сергея как водителя, и его машину. Тогда мужчина ждет, пока фермер продаст товар, освободив автобус.

У каждого свой транспорт

Может пройти несколько таких ходок, а могут нанять и на месяц. Сергей неохотно говорит о деньгах, но потом все-таки признается, что в день может заработать от 500 до 15 000 гривен. Все зависит от сезона, погоды и других неожиданностей рынка, которые местные метафорически совокупно окрестили «лотереей».

Он и сам кое-где покупает товар, чтобы перепродать его в Копанях. Остановился на озимом луке: торговля им идет с конца августа до первых морозов, и стоять на рынке можно хоть неделю - не испортится, не прорастет. Восемь лет, как Сергей наладил сотрудничество с николаевскими фермерами, у которых покупает лук. Взаимоотношения с ними держатся на доверии и продолжительности. Поэтому даже если у них не лучший родит урожай, Сергей все равно будет брать лук с их полей, так как и на другой год они дадут ему работу, а значит - стабильность.

- Как-тоо продал 14 тонн за полдня, а в другой раз, было, и все пять дней стоял. Теперь оптовая цена лука - 11 гривен за килограмм. По меркам Сергея, дорого.

«Заберу с поля по 10 гривен. Чтобы загрузить 10 тонн, надо 100 000 гривен. Пока привезу, цена на гривну-две может упасть. То куплю за 100, а продам за 80?».

Напоследок мужчина просит «осветить все красиво» в нашем разговоре и вообще о базаре. Если бы он сам сел писать, замечает, то получилась бы целая книга. И добавляет, что ни на шаг не отходит от законов. Обманывает. Налогов мужчина не платит.

«А если я ничего не заработал? А платить все равно надо. И сейчас работаю, а через час надоело».

Ничего не платит Сергей и за парковку автобуса. Хотя, говорит, вызвался бы отдавать определенную сумму за уборку территории. Но никто не берет.

Реализаторы

Трое мужчин - Саша, Сергей и Коля - млеют на послеобеденном солнце, как тюлени на пляже. Сиеста. Обеденные часы - одни из немногих в сутках, когда рынок немного замедляет свою деятельность. Здешняя жизнь умолкает часов с двух ночи, чтобы в пять утра вернуться в привычную колею.

Мужчины - наемные работники у фермера из Новой Каховки, реализаторы, то есть продавцы, которые отвечают за доставку и продажу. В отличие от Петра из Гайсина, который работает сам на себя и имеет гривну с каждого килограмма, троица может рассчитывать на 30-50 копеек.

После дождя в магазин возле рынка надо идти вброд

В тему: Потребление цифровых услуг стало показателем бедности

В двух их фурах - каждая вместимостью на семь-восемь тонн - золотится лук. За ним, вглубь - морковь, свекла, перец. В сезон добавляется сельдерей и черная редька. У Сергея, наиболее тучного, срабатывает локальный патриотизм, когда он перечисляет товар.

«Если бы не Херсон-папа, то Одесса (нецензурно) бы сосала, - говорит гордо. Крупнейшими клиентами его фермера являются скупщики из Киева, Одессы и Харькова. - Вся Украина отсюда ест».

Саша из поселка Большая Александровка Херсонской области - самый молодой и худой - в их компании недавно. До тех пор имел другую роль в большом рыночном организме: семь лет с женой нанимались к великокопанским крестьянам работать на огородах. С февраля у них начинался сезон - и продолжался до морозов. В этом году Саша решил сменить обстановку, а жена осталась на поле.

«На огороде стоишь по 12 часов раком, каждый час перерыв только на пять минут - разве что сигарету выкуришь. Здесь и легче, и заработать можно больше - так чтобы и на еду хватило, и в карман положить», - сидя на лавочке, затягивается сигаретой.

Он выбрасывает окурки, которые так раздражают гайсинского торговца Петра. Когда пойдет дождь, они будут повсюду плавать в воде.

Машины загружают “по горло”

Собственно, грязь и мусор - едва ли не единственный доход, который получает сельский совет от деятельности рынка, сетует председатель Великокопанской объединенной территориальной общины Валентина Костенко. Предприниматели, зарегистрированные по месту жительства, платят своим местным бюджетам. А после отмены рыночного сбора бюджету перепадает несколько гривен в месяц за аренду от собственника рынка.

В тему: Полтавский реванш: криминальные «схемы» ОГА меняют хозяев

Грузчик

Василий, лишь на зиму приезжает домой, в село близ железнодорожной станции «Вадим», что в 10 километрах от оккупированного Крыма, никогда заранее не знает, сколько сможет заработать - как и другие участники этой овощной биржи. Но уверен, что пока будет стоять рынок, до тех пор ему нечего волноваться за будущее. В селе из работы - разве что молоко сдавать. Василию - 36, и выглядит он старше из-за морщин на лице и трех золотых зубов. Загорелый, коренастый, широкоплечий, мускулистый. Как и полагается для его профессии грузчика.

В этом сезоне ему платят 70 гривен за тонну овощей, которые он перебросит из одной машины в другую, предварительно взыесив. У Васи свои ориентиры: «Вчера заработал 600 гривен - хорошо. Позавчера 200 - мало».

Тысяча гривен для молодого человека - как сорванный джекпот. В 600 гривен ежемесячно ему обходится комната в частном доме - снимает у здешней семьи.

Васю за восемь лет работы здесь все знают. А кто не знает, тому он даст визитку с номерами телефонов - конкуренция есть и в этом сегменте рынка, поэтому надо думать, как рассказывать о себе. У Васи, правда, есть еще одно конкурентное преимущество: он не пьет (на грузчиков, которые живут недолгосрочной целью, зачастую сетуют оптовики).

Грузчик Василий приехал из села, что в 10 километрах от оккупированного Крыма

Перед тем, как открыть для себя рынок, Вася ездил работать на стройках в Киеве. Но в Великих Копанях ему больше нравится:

«Здесь живые деньги: заработал и сразу есть. А там ждал: кинут или нет».

Его лица касается улыбка, когда он пересчитывает 200-гривневые купюры, полученные после очередной порции работы. За зарплату, что Вася получит в сезон, его семья - жена и сын в детском саду - будут жить круглый год.

А овощи, которые он таскает ящик за ящиком, поедут по всей Украине, на склады и оптовые базы. Оттуда опустятся на прилавки супермаркетов, окажутся в школьных столовых, попадут в руки женщин, которые будут продавать их у выходов из метро. Люди в разных городах и селах будут есть помидоры и огурцы, клубнику и арбузы, прогретые щедрым херсонским солнцем, вспрыснутые потом «колхозников», скупщиков, грузчиков.

—

Ярослава Тимощук, опубликовано в издании ТЕКСТИ

Перевод: Аргумент

Заглавное фото: Микита Завілінський / ukrainer.net

В тему:

• Обратная сторона ЕС: польский фермер об экономической диктатуре и конкуренции с Украиной
• Печальный репортаж о жизни в 1990-91 гг
• Погиб за идею. Репортаж из Харьковской области, где нашли повешенным активиста
• Репортаж из Авдеевки: «Живём на грани. Привыкли ко всему»
• Отновороссили и бросили: что стало с ДНР и ЛНР. Репортаж