Игорь Фомин: «Большего давления на судебную ветвь власти никогда не было»

Версия для печати

“Утром привезли, днем тройка рассмотрела дело, вечером в подвале расстреляли? Это наш идеал правосудия?!”

Уволенный, 31 октября член Высшего совета правосудия рассказал изданию "Тиждень" о судьях Майдана, увольнении судьи Ларисы Цокол и количестве жалоб, которые приходится рассматривать ВСП в течение года.

- Если говорить о цифрах, насколько Высший совет правосудия сегодня нагружен жалобами?

- Нагрузка большая. Но я хочу, чтобы вы понимали: рассмотрение дисциплинарных жалоб не является ключевым вопросом, которым мы занимаемся. Важнее судебная реформа, в частности назначение судей, доверие и недоверие к системе в целом. Если вернуться к вашему вопросу, то нагрузка следующая: в 2018-м в ВСП поступило 20546 жалоб, а за девять месяцев этого года - 7469. Для понимания: в ВСП избраны 15 членов. В Украине назначено 6749 судей, из них полномочия имеет только 4512. Вот теперь и возьмите для расчета около 900 тыс. только зарегистрированных уголовных производств, 70 тыс. уголовных дел за год на 4512 судей во всех юрисдикциях. Имею в виду, что мы не берем во внимание гражданские, административные, хозяйственные, авторские и тому подобное.

В тему: Высший совет правосудия вытер ноги о Революцию Достоинства

- Почему такой некомплект судей?

- Сначала нам нужно определиться с загруженностью судов. Сколько времени на дело должен тратить один судья? Мы хотим, чтобы он клепал по 100 дел в день? Или рассматривал одно за неделю? Только тогда мы сможем примерно определиться, сколько нам надо профессиональных судей. Говорят, что нужно еще около 2 тыс. Из какого расчета, не знаю. До оккупации Крыма и начала войны на Донбассе у нас было 10 тыс. судей. Сегодня не работает и 5 тыс. Фактически нет специализированных следственных судей. Все занимаются всем. Исходя из цифр, - а регистрируется около миллиона производств, - надо срочно изменить уголовный процесс. Вернуть доследственную проверку. То есть детектив должен сначала смотреть, есть ли вообще событие преступления. Затем прокурор должен принять решение о возбуждении уголовного производства или отказе. Меня удивляет, что при такой нагрузке у нас еще хотят вдвое уменьшить количество прокуроров. А ведь именно они определяют, достаточно ли доказательств, смотрят, есть ли состав преступления. Прокурор является защитником народа Украины и обвинителем в уголовном производстве. У нас что, в следующем году 500 тыс. уголовных дел из 1 млн станет?

- Хорошо. Тогда что делать в таких условиях?

- Для начала нужен анализ имеющихся норм уголовного процесса. Их совершенствование. Не бег спешно неизвестно куда, а детальный, обоснованный анализом недостатков, обсужденный юридическим сообществом труд. Не только у меня есть много предложений, уверен, что у моих коллег юристов также.

- Поправки Лозового надо отменять?

- Безусловно. Я публично выступал против этих поправок. Они не отвечают требованиям уголовного процесса. Сбор доказательств - это обязанность обвинения и защиты. А судья должен быть только весами. Помните, есть такая статуя Фемиды? Девушка с завязанными глазами с мечом и весами? Так вот, если она собирает доказательства, но не может их оценивать. Она уже не суд, а обвинение или защита. Поэтому я рад, что те правки отменили. Это восстанавливает состязательность судебного процесса.

- Как вы относитесь к новой судебной реформе? Точнее, к законопроекту № 1008 (на момент сдачи номера в печать Верховная Радаприняла законопроект в целом. - Ред.)?

- Это попытка подчинить судебную ветвь власти, прежде всего безосновательно уволить судей Верховного Суда. Попытки решить другие кадровые вопросы с помощью закона. Например, я Игорь Фомин. Меня в ВСП на конференции выбрали 10 тыс. прокуроров. Есть коллеги, которых выбрали на съезде 50 тыс. адвокатов. И теперь комиссия из трех добродетельных людей будет принимать решение о нашем увольнении или дальнейшей моей работе в руководящем органе судебной власти. Это ни в какие ворота не лезет! Кто эти добропорядочные люди, чтобы ревизовать решения судей, адвокатов и прокуроров? Кто будет определять, что такое добродетель? И почему эти трое имеют право отменять решения юридического сообщества, указ президента о назначении своего представителя? Мы все ищем автора, который до этого додумался. Где этот талант? Кто он? Должны его знать. Почему такая скромность?

- Надо ли уменьшать количество судей Верховного Суда?

- Вот смотрите. Есть независимая судебная ветвь власти. Независимость - это прежде всего невозможность сменить судью из-за своей прихоти. Например, был когда-то такой председатель Петербургского суда Анатолий Кони. И он руководил одним очень резонансным судебным процессом над Верой Засулич. Она совершила покушение на жизнь генерал-губернатора Петербурга. Под его председательством ее оправдал суд присяжных. И император России Николай II в течение шести лет пытался освободить Кони, пока тот сам не написал заявление (за дело Веры Засулич Кони впал в немилость, его регулярно пытались перевести на другую должность, его подчиненных лишали премий и наград; в конце-концов министру юстиции удалось уговорить Кони сменить должность и перевести его на работу с гражданскими, а не уголовными делами. - Ред.). Вот это и есть настоящий принцип независимости. Если мы хотим, чтобы судья принимал законные и взвешенные решения, должны дать ему такую возможность. А если этого судью унижают, увольняют или ставят на должность по чьему-то желанию? Простой вопрос. А почему хотят уволить 100 судей Верховного Суда? Почему не 50? Почему не 25?

- Когда-то представителям Высшего совета правосудия мы задавали этот вопрос: судьи осознали, что они отдельная, независимая ветвь власти?

- А какие они независимые! Судьи сейчас под таким давлением! Большего давления на судебную ветвь власти не было никогда. Помните, после Революции достоинства, когда бежал Виктор Янукович, оправдали людей, которые убили судью Сергея Зубкова? (Дело Дмитрия и Сергея Павличенко. - Ред.) Тогда ВР просто отменила обвинительный приговор суда. (24 февраля 2014 года парламент принял постановление «Об освобождении политзаключенных» № 4202, которая предусматривала освобождение ряда людей, осужденных во времена Януковича. Это решение поддержали 316 нардепов. - Ред.) То есть Верховная Рада заменила суд. А сейчас говорят, что надо освободить 100 судей Верховного Суда. Поэтому о какой независимости может идти речь?

Еще одна вещь о независимости. Здесь уже раздаются претензии, что судьям много денег платят. Но простите, финансовая независимость тоже важна. Когда я ушел из очень успешной адвокатской практики, народ Украины через свои представительные органы заключил со мной трудовой договор. Я должен был работать на совесть, а он определил мне содержание, на которое я согласился. Я брал, например, заем в банке, на что-то рассчитывал. А теперь кто-то сказал, что судьям и нам много платят, и решил это изменить. Это недопустимо. Изменения могут касаться только тех, кто согласится на такие условия в будущем.

Вообще есть три вида давления на судей. Первый - финансовый. О нем и так много говорят: взятки, попытки подкупа. Второй - административный. Здесь и угрозы уголовной ответственности за решение, и увольнение. Третий - общественный. Например, судья принимает решение о мере пресечения. Но к нему под дверь приходят 100 человек с бочками, стучат в них и кричат «в тюрьму». Или кто-то из журналистов пишет, что подозреваемый в преступлении - убийца. Или глава государства говорит, что что-то не так и надо судей увольнять. Обвинительного решения суда нет! И как судье при таких условиях принять независимое решение ?! Была когда-то гражданская и уголовная ответственность за клевету. Теперь ее нет. И несет кто что хочет. Потому что кто говорит: я общественность и знаю без всякого суда, все вокруг виноваты. Скажем, кто-то знает, что Петр Порошенко «украл сотни миллиардов». Где украл? Когда? Сколько точно? Судья все это установить. Иначе нет правосудия и нет демократического общества.

В советское время мы боролись за то, чтобы защитить человека в суде. Многие правозащитники над этим работали. А что теперь? Всех осуждать? Утром привезли, днем тройка рассмотрела дело, вечером в подвале расстреляли? Это наш идеал правосудия?!

- То есть общество не доверяет судьям и судам. Что с этим делать? 

- В общественном восприятии недоверие, да. Как мне говорили, 70% людей убеждены, что если богатый человек и бедный будут в суде, то выигрывает богач. Но скажите, вы считаете, что в Соединенных Штатах 70% бедных выигрывают у богатых? Какой вопрос, пожалуй, такой и процент.

- Что с недоверием к судьям делать?

- Также есть недоверие, чиновник выигрывает в суде у простого человека. У нас была создана целая ветвь админсудов для защиты человека от власти. Эта ветвь должна была решать такие вопросы. Дак, она может отменить и незаконный указ президента. Но понравится ли это президенту? Конечно, административная власть пытается влиять на суд. И я сейчас не о Януковиче, Порошенко или Зеленском. Не о фамилиях. Я об институте как таковом. Поскольку у исполнительной ветви власти всегда высокая мотивация влиять на суд. И в таких сложных условиях общество не должно издеваться над судьями, а должно защищать их. А почему выигрывает чиновник? У него есть рычаги административного давления. В частности, он пытается создать условия, чтобы уволить неугодного судью. Или вы думаете, что к судьям из руководящих органов с деньгами бегают? Нет, звонят с жесткими требованиями.

- То есть реформа судебной системы провалилась?

- Давайте рассуждать: хотел ли Петр Алексеевич построить независимую судебную систему? Думаю, везде исполнительная власть хочет влиять на судебную ветвь. Просто в Украине построили возможности для этого. Еще во времена Андрея Портнова была создана кадровая конструкция, позволяющая административно управлять судами и судьями. И теперь можно ставить свои кадры, продвигать своих людей. А потом они, когда окажутся на должностях, будут тебе должны. Вот такой эмоциональный бартер получается. Ибо все живые люди. Когда-нибудь кто-то кому-то помог. Присмотритесь, чаши весов уже качаются. 

Мы все боремся с коррупцией. С противостоянием личного и общественного интереса. Как по мне, судья, чиновник должны знать, что, сработав на себя и навредив обществу, они не получат хороших для себя вещей. Но у нас сейчас происходит что-то не совсем похоже на борьбу с коррупцией. У нас набрали судей в Высший антикоррупционный суд. А откуда их набрали? Разве с Луны? Интересно будет посмотреть, как этот суд будет работать. Думаю, им будет очень тяжело. Потому что, скажем, Соломенский суд, в который обращается Национальное антикоррупционное бюро, уже давно не может выносить взвешенные решения. Потому что судьи там под постоянным политическим и юридическим давлением.

В тему: Развал судебной системы Украины - рукотворный

- Что делать с Окружным админсудом Киева? Распустить? Реформировать? Оставить как есть?

- Если мы хотим что-то менять, надо спрашивать себя, какая у нас цель. Есть скандал в суде: кто-то сказал, кто-то что-то записал, кто-то что-то услышал. Но почему мы должны менять суд? Вот если у человека не сложилось в любви, это значит, что надо менять отель? А может, надо поменять партнера, и тогда жизнь изменится к лучшему? Суд - это лишь здание с названием. Если человека пересадить в новое помещение, написать на нем другое красивое название большими буквами, разве реформа произойдет? Это же фикция. Пиар. Попытка показать обществу какие-то изменения.

Админсуды были созданы, чтобы защищать человека от власти. Они имеют все полномочия для этого. Могут отменять решения исполнительной власти, например. Я знаю одного из авторов идеи создания этих судов, очень романтичный человек, работали вместе прежде. А то, что ОАСК используют определенные люди, это другая история. Собственно, любой суд можно использовать подобным образом. Но природа суда - это не название и не здание, это единственное место, где человек может защитить свои права. Когда украинцы не могли защищать свои права в суде, произошло две революции.

- Вернемся к цифрам. По вашей же статистике, в прошлом году вы рассмотрели 17 тыс. жалоб. В результате привлекли к ответственности 176 судей. В этом году было 7 тыс. жалоб и к ответственности привлекли 105 судей. Получается, что два года подряд удовлетворяют лишь 1% жалоб?

- Скажите, а какую цель ВСП вы видите? У нас что, цель наказывать всех? Или наша цель в том, чтобы судьи работали так, чтобы на них вообще не жаловались? Почему у нас такой репрессивный сталинский подход? Мы являемся частью государства, где человек недавно без каких-либо судов сажали в психушку, тюрьмы, просто убивали. Наша цель вернуться в те времена? 

- Подождите, здесь вопрос только о цифрах. 1% удовлетворенных жалоб. Что не так с другими 99%?

- Хорошо. Скажем, у нас было 100 человек, написавших жалобы. И из них 90% жаловались на судебные решения. Но качество судебного решения - это вопрос к Верховному или Апелляционному суду. Они дают оценку доказательствам по делу. А я рассматриваю вопрос, допустил ли судья дисциплинарные нарушения в процессе или нет. Но я не могу при этом пересматривать доказательства уголовного производства. Потому что в таком случае подменю собой другой институт. Каждое дело специфично. За каждым делом стоит живой человек, его дальнейшая судьба. У нас нет цели привлечь к ответственности всех судей страны. Наша цель в том, чтобы судьи работали так, чтобы на них жалоб не было. Это идеал, конечно, но такую цель нужно себе ставить.

- ВСП много критикуют за то, что судьи Майдана остались на своих должностях. Люди, которые по фейковым протоколами арестовывали протестующих, по поддельным протоколам запрещали управлять автомобилями ...

- Я не хочу говорить о конкретных фамилиях, потому что тогда меня обвинят в предвзятости. Но когда был адвокатом, меня и еще двух экспертов в уголовном процессе пригласили проконсультировать пострадавших и адвокатов лиц, погибших или раненных на Майдане. Это было несколько лет назад. И слушали меня людей 50. К коллегам был один вопрос. Если хотите что-то сделать, собирайте доказательства как представители потерпевшего. «Не адвокаты Майдана», а защитники конкретного потерпевшего Иванова. Слушали многие, не услышал никто. Покажите, какие доказательства они собрали? Я не видел ни одного! Поэтому нет адвокатов Майдана и нет судей Майдана. Есть адвокат, представляющий потерпевшего человека вместе с прокурором как процессуальные партнеры. Когда доказательства собраны, их отдают в суд. А судья, оценив их достаточность, принимает справедливое решение. Вот когда мы такое увидим, тогда сможем говорить о чем-то.

- Но судьи не давали разрешений ...

- Каких разрешений? Что там следствию не дают? Вам врут!

- Не дают разрешений на обыски, доступ к документам и тому подобное.

- Нет судей Майдана, еще раз говорю. Есть часть судей, решения которых были вне закона, их уволили. Есть судьи, которые недоработали при рассмотрении дел, их привлекли к дисциплинарной ответственности. Есть судьи, которые были уволены ВСП вследствие политического давления, по ним Верховный Суд решения отменял. Поймите, мы не можем огульно уничтожать людей за то, что они принимали решение во время Майдана. Огульное уничтожение и травля - это не правосудие. Если мы не остановимся, то снова получим “тройки”. Суды должны быть справедливы и независимо принимать решения относительно каждого человека в отдельности. Что касается меня, я вас уверяю, не будет действовать никакое давление. Никакое. 

- Как насчет жалоб на судей, которые затягивают рассмотрение дел Майдана? Следствие говорит, что направляет к вам жалобы, а их потом возвращают, потому что минули сроки давности.

- Вот смотрите. Я следователь. Что я должен делать? Писать жалобы в ВСП? Или моя работа собирать доказательства? Когда следователь говорит вам, что писал жалобу в ВСП, спросите, с каким делом он работал, какой пакет доказательств собрал и с чем обратился в суд. Почему ты обратился именно к ВСП? У тебя нет возможности выполнить свою работу? Или ты ищешь, на кого свалить свою бездеятельность? Ну вот как можно пять-шесть лет резонансное дело независимой Украины всех времен расследовать? Какое оно уже имеет перспективу?

- Но существуют производства по Майдану, в которых не могут начать подготовительное заседание более двух лет.

- Не явились адвокаты подозреваемых, например ...

- Я помню уголовный процесс. Подготовительные заседания могут пройти и без адвоката.

- Но заседание не происходят и их переносят.

- Давайте так сделаем. Возьмите одно дело, выберите для себя какое-то, где два года не могут начать рассмотрение, снимите с этого материала копию, напишите жалобу в ВСП - и мы посмотрим, почему так происходит. Потому что для меня сейчас все это звучит как невозможные и гипотетические вещи. Например, у нас есть дело, где год читают обвинительный акт. Как так можно? Говорят, защита виноват. Так читает обвинительный акт защита или обвинение? И при чем здесь суд? Может, обвинение не умеет или не хочет читать? Поэтому в таких вопросах надо быть критичным.

- Ну насчет убийств на Институтской дело в суде с 2015 года, например.

- Там надо посмотреть, кто и как его слушает. Но здесь есть еще один нюанс. Мы переходим к процедуре, которая является несовершенной с точки зрения непрерывности. Надо выполнять закон, который говорит, что дело должно слушаться непрерывно. Сегодня действует практика, которую надо прекращать, когда перерывы в заседаниях по несколько недель или месяцев. Необходимо вносить изменения в Уголовный процессуальный кодекс, которые сделают невозможными такие истории. Это ненормально, когда у защиты или обвинения 10 дел в одновременном производстве и ты их слушаешь пять лет. За два месяца ты все забываешь. И к каждому заседанию надо снова готовиться. Судья браться за одно дело и, пока не завершит рассмотрение, не должен переходить к следующему. Если на заседание не явился адвокат, нужно выписать штраф. Если не появился вдруг, это уже препятствие правосудию! Да, я тоже адвокат. Но технология затягивания не должна решать судьбу уголовной ответственности человека. Это может делать только объем собрнных доказательств в конкурентном процессе.

В тему: Система, которой в государстве нет

- Вопрос о судье Цоколь. ВСП отрицает, что ее увольнение было связано с политикой, в частности с делом Михаила Саакашвили. Но смотрите: 11 дек 2017 года судья Цоколь отказывается арестовать Саакашвили, а уже 22 декабря появляется дисциплинарное производство. По жалобе с марта 2017 года. Почему эта жалоба так долго лежала в ВСП?

- Я в то время не работал. Но Высший совет правосудия отменил решение о ее увольнении. А судья Цоколь ушла в отставку. Думаю, это исчерпывающий ответ. Ее же не привлекли к дисциплинарной ответственности за дело Саакашвили, правда? Там была история о Стокгольмском арбитраже, и коллеги в результате пришли к выводу, что судья не должна быть уволена. Решение изменили. Она написала заявление об отставке. И судья, и общество, думаю, должны быть нам благодарны.

- Можете ли вы наказать судью за ложь в декларации?

- Давайте говорить не только о судьях, но и о чиновниках. У нас государство родилось не так давно. А перед тем был социализм, где жили люди, у которых никогда ничего не было. Далее произошел передел собственности. И знаете, есть такая цитата: «Я готов отчитываться перед вами о каждом миллионе, кроме первого». У нас сейчас в стране миллиардеры есть. Так они что, мылом на перекрестке торговали?! И мне лично импонировала позиция президента Зеленского: налоговая амнистия, нулевая декларация, уплата налогов с имущества. И к этому вопросу мы больше не возвращаемся, потому что такое время было. Но позиция нулевой декларации президента противоречит швондеровским взглядам: «А где ты взял свои 2 рубля?». Господа, у нас есть НАБУ, Госбюро расследований, Служба безопасности, полиция, Нацагентство по предупреждению коррупции (НАПК). Можно я не буду спрашивать у своего коллеги, где и за какие деньги он авто купил? Нельзя, чтобы он приходил к нам прямо на квалификационное оценивание? И чтобы он прошСРП определяет лишь то, готов ли человек отправлять правосудие. Меня интересует не что у нашего кандидата в доме стоит, а какое решение он вынесет.

- Но к НАПК есть куча вопросов относительно качества работы.

- Но его создавали именно для проверки деклараций на добродетель! Вот, например, у нас есть судьи-обличители. Простите, а может, это уже не судьи, а прокуроры? Может, судья не должен быть обличителем? Или судья-антикоррупционер. Это что за беда такая? Ты или судья, или антикоррупционер. Хочешь бороться с коррупцией - иди в ГБР, НАПК, НАБУ. Идите работайте на общество. Есть доказательства - идите к прокурору. Судья должен быть только судьей.

- Но мы живем в стране, где существует явление «пинковая демократия», где активная общественность выполняет функции государства, потому что государство не работает.

- Общество и общественные деятели являются колокольчиком, а не государственным органом. Они должны обращать внимание специальных структур на недостатки и проблемы вроде «такоея-то лицо всю жизнь было чиновником, но при этом имеет миллиарды. Откуда у него деньги»? Но общественные деятели не должны заниматься такими вещами. Тем более получать за это деньги. Потому что получается, что ты профессиональный общественный деятель и получаешь зарплату. Если есть юридическое образование, иди к ГБР! Сажать тех воров в тюрьму! Кто против? Я против?! Нет! Пусть только судьи попытаются в таких делах вынести незаконное решение! Вообще вы знаете, сколько у нас ежегодно людей привлекают к ответственности из того миллиона дел? 70 тысяч. Из них оправдательных приговоров только в отношении 140 человек.

- Почему так мало?

- А почему не спрашиваете, по какой причине эти 140 человек не сидят? Почему из миллиона производств в суде привлекли 70 тысяч? И почему 140 человек оправданы. Это же беда! Итак, у нас не работает система! Поэтому сейчас мы делаем анализ загруженности судей, количества жалоб на каждого. Потому что раньше здесь работали с “поточкой”. Но нельзя идти вперед, не понимая, что вокруг тебя происходит. Еще у нас при этом меняют законы. Увольняют судей, освобождают и уменьшают количество прокуроров. Хотя как система в идеале должна работать? Есть следователи, детективы. Они собрали доказательства, предоставили прокурору. Прокурор посмотрел, достаточно ли их для обращения в суд. Если достаточно, обращается к судье, тот проводит подготовительное заседание, затем заседание по существу и решает, виновен человек или нет. Но подготовительное заседание должно проходить быстро. И обвинительный акт вообще не должны читать. Хотя у нас сейчас пришли радикальные молодые законодатели. И от них были определенные предложения, чтобы были только выступления адвоката и прокурора. Вот выходит прокурор и говорит: «Я прокурор такой-то, в дальнейшем в этом суде я докажу, что такое-то лицо совершило такого-то числа такие-то действия». Поднимается адвокат и говорит: «Я адвокат такой-то, представляю интересы такого-то, в дальнейшем я докажу, что такого-то числа мой подзащитный там-то ни был, с такими-то не знаком и таких-то действий вообще не совершал». Все. Это я поддержу от души.

- Так я же говорю: переносят заседания. Не являются адвокаты подозреваемых. Или появляются новые адвокаты и просят время на ознакомление с материалами дела.

- Вас вводят в заблуждение: обвинительный акт не имеет отношения к ознакомлению с материалами дела. А если дело слушают несколько лет, дайте журнал заседаний. Сколько реального времени слушали дело? Если реально его слушали только неделю, а она три года в суде, получается, что дело просто пылилось. Тогда такого судью следует привлечь к ответственности. Нам надо проанализировать, что происходит. Потому что не может быть так, что дело не рассматривают, потому что суд плохой.

- Хорошо, тогда во что конкретно упирается недостаток 2 тысяч судей? Они могли бы помочь разгрузить систему.

- Назначение судей - это вопрос к главе государства. Есть новая политика в этом Офиса президента. Мы работаем сейчас без задержки. Должны Высшую квалификационную комиссию перезагрузить. Как по мне, это неплохо, потому что там надо было бы пересмотреть процедуру, потому что такое квалификационное оценивание для судей унизительно. Потому что публично с трансляцией копаются в их белье, у кого какие вещи в декларации. Но этот человек в дальнейшем будет выносить решение именем Украины! Если хотите проверять добродетель, есть специализированные органы. И они перед оцениванием должны дать свое заключение по добродетели этого человека. Мы не должны работать иначе.

- Но если человек носит на себе вещи стоимостью во внешний долг Либерии, что делать в таком случае? Я, мягко говоря, не могу таком судьи доверять.

- Опять же это вопрос не к ВСП, а к НАПК. Я же не ремонтирую «Жигули». Потому что каждый должен заниматься своим делом. Есть специальный орган для проверки добропорядочности чиновников. И он это все должен посмотреть: недвижимость, автомобили, вещи. И дать свое заключение. Если оно сомнительное, ВСП даже не рассматривает эту кандидатуру. Мы должны создавать уважение к судьям вместе. Потому что если вы в каждой статье будете писать, что все судьи взяточники, то кто их будет уважать? Скажем, у нас есть статистика, что 70% людей, которые обращались в суд, довольны решением. Уважение к суду - это уважение к каждому судье!

* * *

Игорь Фомин родился 22 августа 1959 года в Киеве. В 1985 году окончил Киевский государственный университет имени Тараса Шевченко по специальности «Правоведение». Сентябрь 1994 - январь 2001 - руководитель, адвокат адвокатского объединения города Киева DEJURE. Декабрь 2004-го - март 2005-го - старший помощник генерального прокурора Украины. Октябрь 2009 года - председатель корпорации «Украинская юридическая группа». 20 декабря 2018 года избран членом Высшего совета правосудия Всеукраинской конференцией прокуроров и принял присягу члена ВСП

—

Станіслав Козлюк,  опубликовано в издании  Тиждень

Перевод: Аргумент

В тему:

• Жесть первой инстанции. Исповедь судьи
• Борьба с коррупцией в Украине: "черная дыра" судебной системы
• Суд без коррупции
• «А у вас есть справка, что вы обличитель?» - интервью с судьей Ларисой Гольник
• Судебная «реформа»: от стадии профанации — к стадии проституции