Капеллан Константин Холодов: Откровенных атеистов на войне я не встречал

Версия для печати

«Самым тяжелым на войне, и не только на войне, является неопределенность. Незнание того, что будет дальше. Война — это повод для человека отставить все жизненные заботы, остановиться и подумать о том, что будет дальше. Что будет со мной, с моей страной, моим народом ... Эти вопросы являются главными на войне.»

Константин Холодов, капеллан Украинской армии

Лаконичности отца Константина Холодова должны поучиться украинские политики. Умение делать свое дело и говорить об этом коротко, без намека на пиар, сейчас в большом дефиците. «Главный капеллан АТО», как называют Холодова в прессе, не пытается произвести впечатление на собеседника — на вопрос он отвечает максимально конкретно. А начинается разговор с того, что сейчас волнует капелланов больше всего, — неопределенность их статуса, которая оборачивается кучей проблем для тех, кто служит в зоне АТО.

— Господин Константин, решение о создании капелланской службы было принято еще в январе 2015 года. Однако этот институт так и не заработал. В чем причина?

— Закона о капелланской службе нет. Есть только указ министра обороны № 40, который предусматривает внештатное капелланство. То есть такое, которое находится не на обеспечении вооруженных сил.

— В чем заключается принципиальная разница между этими статусами?

— Капелланская служба должна быть урегулирована законодательно, в Верховной Раде. Так же, как был принят закон о тюремном капелланстве. Чтобы должность «капеллан Вооруженных сил Украины» была на законных основаниях и защищена законом. Потому что сейчас, если я приду в армию, один командир мне скажет: «Ты должен делать это», а другой — «Ты должен делать вот это». Когда будет закон, все будут действовать в соответствии с ним.

— Что именно регулирует командир воинской части в контексте пастырской службы?

— Если священник находится в штате ВСУ, он получает начальство — это обычная международная практика. Капеллан находится в подчинении командира части. Кроме этого, он также является подчиненным департамента капелланской службы.

— То есть священник на войне, кроме своих непосредственных обязанностей, выполняет еще какую-то работу? При случае и при необходимости берет в руки оружие?

— Нет, ни в коем случае. Здесь уже ты или военный, или священник. Смешивать эти два понятия неправильно. Священник — не комбатант.

-Но оружие Вы имеете? Это же война, как-никак. Умеете обращаться с оружием?

— Я оружия не имею, но я оружие знаю. На всякий случай, если сложится такая нештатная ситуация, когда придется защитить свою жизнь или своего побратима. Но штатного оружия я не имею, нет.

— Сколько сейчас священников находится на войне?

— Я владею только очень приблизительной статистикой. На сегодняшний день около 40 священников УПЦ КП находятся в зоне АТО. Именно в зоне АТО, так как сколько всего капелланов в армии — я не знаю. Около 10-15 греко-католиков и где-то столько же протестантов.

В тему: Религиозный фронт. Как война повлияла на положение христианских церквей в Украине

— Другие конфессии не представлены?

— Капелланов-мусульман нет. Потому что и самих мусульман в армии крайне мало. То же и в отношении иудеев.

— Опишите день военного капеллана. Из чего он состоит, каков его ход?

— День на день не похож. Если взять мирное время, то тогда я вам могу сказать, чем занимается капеллан. Он организует различные мероприятия, проводит молитвы, занимается моральным состоянием бойцов, их семей ... Организует какие-то концерты, встречи и т. д. И это — помимо богослужения. Словом, ведет различную социальную работу. На войне ситуация, конечно, иная, потому что она меняется не только каждый день, а каждый час. Еще раз повторю: день на день не похож, но главное — это быть рядом с бойцами, исповедовать их, причащать, молиться с ними и молиться за них. Плюс, опять же, социальная работа — привезти какие-то сладости, привезти ребятам новую военную форму ...

— То есть Вы работаете еще ​​и в качестве волонтера?

— Ну как ... Просто когда еду к ним, когда моя ротация, узнаю о необходимости ... В прошлый раз привез автомобиль и 20 комплектов военной формы — ребята были счастливы.

— А кто автомобиль подарил?

— Люди. Граждане Украины.

— Как часто у Вас происходит ротация?

— Я вообще-то там постоянно нахожусь. Всю зиму там был, весной поехал на приход — посвятить куличи и отслужить ... Сейчас немного отдохну, наберусь силы — и с 1 июля поеду снова туда.

— В Ваше отсутствие Вашим приходом кто-то другой занимается?

— Да, меня подменяет священник.

— Что для Вас лично является самым тяжелым в службе на войне?

— Самым тяжелым на войне, и не только на войне, является неопределенность. Незнание того, что будет дальше. Война — это повод для человека отставить все жизненные заботы, остановиться и подумать о том, что будет дальше. Что будет со мной, с моей страной, моим народом ... Эти вопросы являются главными на войне.

— Скажите, пожалуйста, как бойцы реагируют на Ваше присутствие?

— Могу рассказать, как они реагируют на мое отсутствие. Звонят мне каждый день. И спрашивают: «Когда Вы уже приедете? Давайте приезжайте. Без вас здесь пусто».

— Как война корректирует процент атеистов и верующих?

— Откровенных атеистов на войне я не встречал. Есть деисты, то есть те, кто верит, что Бог есть, но он к нему отношения не имеет. Такие есть, но их мало. В основном — это старый командный состав.

— Воспитанный еще при СССР?

— Да. Это те еще кадры. Мне с ними труднее находить общий язык, они моего присутствия там не понимают.

— Они не помогают, но и не мешают Вам делать свою работу?

— По разному. Есть и такие, которые мешают. У меня же работа какая? Я — главный координатор священников Киевского патриархата, поэтому мне с этими старыми кадрами приходится пересекаться ... Бывает всякое. Но в основном я вижу содействие. Есть и молодые полковники, молодые генералы, которые говорят мне: «Отче, все сделаем, поможем, ведь делаем общее дело — спасаем Украину».

— Ну а бойцы вообще носят Вас на руках ...

— Сначала для них это было необычно — капеллан в армии. Они не знали, как со мной заговорить, как подойти, имели какие-то свои предубеждения. А сейчас уже привыкли, сейчас я — их органичная часть. Сейчас они уже не знают, как без священника обходиться.

— И сколько времени у бойцов этот адаптационный период длился?

— Знаете, на войне все достаточно быстро происходит. Так, может, где-то с месяц ... Да и я там не первым был. Капелланы в армии — с 2014 года. Только не централизованно. Где-то в одной части был священник, в другой ... Остальные посмотрелаи, и — «нам тоже надо священника». Сейчас, когда я в штаб захожу, мне сразу пачку писем дают из тех бригад, где требуется священник. Я эти заявки потом передаю в Киев, и уже из Киева сюда направляют людей.

— В капелланы идут добровольцы?

— Да, исключительно добровольцы. Священник, который никогда не был на войне или в другой критической ситуации, может не только пользы не принести, но и вред нанести. Поэтому только те, кто добровольно и сознательно хотят испытать себя в капелланском служении, идут в армию.

— Каков сегодня дефицит пастырьских кадров?

— В идеале нужно было бы больше ста капелланов, а может, и все двести, чтобы обеспечить наши потребности. Но в целом у нас было около трех сотен священников, которые находились в зоне АТО. Месяц они работают там, потом на три месяца возвращаются домой.

— Есть ли потери среди священников?

— Было одно пулевое ранение и был один священник два месяца в плену.

— Освободили его?

— Да. Обменяли.

— Если вернуться к началу нашего разговора. Что надо сделать, по Вашему мнению, чтобы капелланская служба в Украине была легализована?

— Надо, чтобы не только мы поднимали этот вопрос, а чтобы и общественность обратилась в Министерство обороны. Потому что, по большому счету, там уже почти все готово. Офицеры, которые работали над созданием соответствующего департамента, почти завершили работу. С 1 мая он должен был заработать, но ... Я уже написал не одно обращение и просил журналистов о поддержке ... За рубежом удивляются нашей ситуации. Меня спрашивают: «А что будет, если тебя убьют?». Я говорю: «Не знаю. Похоронят, пожалуй, бесплатно». «А семье что?» — спрашивают меня. «А семье, — говорю, — ничего». Вот такая вот ситуация ...

—

Наталія Лебідь, опубликовано в газете Україна молода

Перевод: Аргумент

В тему:

• «Это настоящая война, война с Россией», — капеллан Дмитрий Поворотный
• «Будьте отважными!»: бойцы и капеллан поздравили украинцев с Пасхой (ВИДЕО)
• Всеукраинский Совет Церквей призвал граждан принять участие в обороне Родины
• Любомир Гузар: Право на восстание — это закон природы