Юлий Мамчур: «Мы видели еще в Бельбеке: Крымом это все не закончится...»

Версия для печати

Когда в марте полковник шел на вооруженных российских военных только с флагом Украины в руках, догадывался ли он, что впоследствии ждет Украину? Легендарный полковник — о Крыме, АТО и нашей армии..

Для формирования современной нации и крепкого государства любой народ должен иметь своих героев. В сложное время такие люди становятся фактором, который позволяет национальному сообществу становиться единым целым и давать адекватный ответ вызовам истории. Для Украины таким героем стал командир 204-й бригады тактической авиации ВСУ полковник Юлий Мамчур. Его подразделение базировалось на севастопольском аэродроме «Бельбек». 4 марта полковник вместе со своими подчиненными пешим строем, без оружия, с Государственным Флагом Украины и боевым знаменем части двинулись к вооруженным «зеленым человечкам», которые заняли территорию объекта. Вследствие такой психологической атаки Юлию Мамчуру и его бригаде удалось освободить часть аэродрома. Фото мужественных украинских военных облетели первые полосы ведущих изданий мира. После вывода из Крыма часть Юлия Мамчура перебазировалась в Николаев.

С известным полковником, как всегда, была жена Лариса, поэтому на вопросы о Крыме, предателей, АТО и нашей армии они отвечали вместе.

— Чем Вы и ваша часть сейчас занимаетесь в Николаеве?

Юлий Мамчур: — 38% нашей части вышло из Крыма, это чуть больше 200 военных. Сейчас мы восстанавливаем боеспособность самолетов, которые мы забрали из Крыма. РФ разрешила нам забрать около 150 самолетов, так как считали их небоеспособными. Но благодаря умению нашего инженерно-технического состава и с помощью инженеров других частей эти самолеты мы сейчас восстанавливаем.

Также мы доукомплектовуемся личным составом — это один из важнейших вопросов, потому что много пришлось оставить в Крыму. Чтобы армия считала себя дееспособной, должно быть определенное количество укомплектованного личного состава. Мы сотрудничаем с военкоматами Херсонщины, Николаевщины, Одесщины, Киевщины — география у нас большая.

— А известно, как к украинским военным, оставшимся в Крыму, относятся там? Как относитесь к ним вы?

Ю.М.: — Как к предателям. Мы их называем полицаями. Что бы там они ни говорили, но отношение к ним плохое и со стороны российских военных.

Лариса Мамчур: — Тем более, там тоже офицеры. Ну, вы представьте себе, бегают от одного государства к другому, ищут, где лучше...

— Многие украинцы были шокированы, что такое количество наших военных осталось в Крыму и перешло на сторону России. По вашему мнению, с чем связано такое пренебрежение присягой и офицерской честью?

Ю. М.: — За всех я не могу ответить. Если бы государство в свое время приняло указ о применении оружия, то есть — активные действия в Крыму, или о выводе войск, возможно, не было бы таких потерь. Но с 27 февраля по 28 марта мы там держали оборону — решений никаких не принималось. Министр обороны заявил, что наших военных там нет — мы их всех вывели. Благодаря тому, что мы нашли там спутниковую антенну и посмотрели украинские каналы, эти заявления до нас доходили, и мы тогда смотрели друг на друга и думали: «А что же мы тогда здесь делаем, если нас здесь нет?» 

Многие чувствовали, что они не нужны. Не принимались решения, которые давали бы личному составу уверенность в прохождении службы, много дезинформации было со стороны России. Россияне не поленились — прислали около 15 военных генеральского состава и постоянно искали встречи с военными. Я не давал им встречаться с моей частью. Они хотели переманить технический состав, то есть тех, кто требует длительной подготовки. Они добивались этого, говорили: «Вас там посадят, пооткрывают уголовные дела». Обещали жилье, большие зарплаты, и это дало свой ​​результат — люди, с одной стороны, не испытывают поддержки государства, а с другой — видят, что им блага дают. Кто-то оказался доверчивым и поддался на эти провокации, поверил в эти байки. А это — басни! Поверьте мне, им там никто ничего не дал.

А по контрактникам, то комплектация шла по кольцевому принципу, то есть 95 — 97% контрактников моей части были крымчанами. Они заканчивали школы и шли служить в вооруженные силы. Ехать им некуда. Те контрактники, которые были с территориальной части Украины, вышли вместе с другими.

«Хочу обратиться к матерям военных 79-й, 95-й, 25-й, 80-й бригад, чтобы они не считали, что их сыновья, мужья и родители выполняют никому не нужную функцию — они защищают государство! А защищать государство — это основная обязанность военного, мужского населения Украины. Единственное, что могу сказать, чтобы они не считали своих мужей пушечным мясом, они выполняют свой ​​долг, они — защитники!»

Несколько военных, которые родились в Севастополе, не захотели оставаться в оккупированном регионе. Перессорились со всеми своими родственниками, но вышли. Важно, что люди, которые вышли, поверили в меня как у командира.

Л. М.: — Я даже скажу больше — это не только наша обязанность, но и обязанность государства, чтобы военные, которые остались верными этому государству, никогда об этом не пожалели. Они должны понимать, что сделали правильно, и это пример для последующих поколений.

Ю. М.: — Мы не требуем дворцов и большого денежного довольствия, а достойного отношения к людям, которые приняли такое решение, возможно, — единственное в жизни, которое было важным для каждого человека. Другие решили остаться, а они приняли решение быть верными присяге и продолжить службу Украине.

Л. М.: — Ситуация тогда складывалась таким образом, что те, кто выходил, — выходили в никуда, а те, кто оставался — были якобы на всем готовом.

Ю. М.: — Они оставались в своих общежитиях, квартирах, то есть они абсолютно ничего не меняли в своей жизни.

— Как вы оцениваете в целом АТО на востоке?

Ю.М.: — Я не могу оценивать, потому что у меня нет четкой информации. Как и для каждого человека, для меня источники — это телевидение и Интернет. Мы видим, что каждый день-два украинские населенные пункты освобождаются. Процесс идет, возможно, не так быстро, как нам бы того хотелось, но сдвиги есть.

Поэтому хочу обратиться к матерям военных 79-й, 95-й, 25-й, 80-й бригад, чтобы они не считали, что их сыновья, мужья и родители выполняют никому не нужную функцию — они защищают государство! А защищать государство — это основная обязанность военного, мужского населения Украины. Единственное, что могу сказать, чтобы они не считали своих мужей пушечным мясом, они выполняют свой ​​долг, они — защитники!

На интервью Юлий Мамчур был с женой Ларисой, которая активно участвовала в мартовских событиях в Крыму, — и когда полковника взяли в плен, и когда лично вывозила знамя воинской части на материк. Супруги отвечали на вопросы вместе, дополняя ответы друг друга / Фото Николая Тимченко / «День»

Там не только те, кто получил повестку из военкомата, много тех, кто пришел сам, сказав, что хочет проходить службу. Они четко понимают, кого и что они защищают. Реальная ситуация, я считаю, довольно неплохая. Повторюсь, каждый день освобождаются наши города. Донецкая и Луганская области меняются, возможно, не так, как хотелось бы, но подавляющее большинство населения понимает, что такое украинская армия и что она выполняет миссию защиты государства, а что такое так называемые ДНР и ЛНР. Все станет на свои места! Многое зависит от нас и то, как мы подаем это в СМИ.

В тему: "Путин подлый человек, ДНР нам не нужна — мы хотим жить в Украине«,- откровения жителей Славянска

— Чувствуете ли лично вы, как изменился в обществе образ военных и армии за последнее время?

Ю.М.: — Да, чувствую, ко мне многие приходят. 2003-2004 годы были очень тяжелыми для армии — проходили массовые сокращения, а сейчас эти люди возвращаются. И ребята приходят после школы на контракт, и девушки, которые хотят работать военными. Людей, которые хотят посвятить себя военному делу, все больше. Это — положительная тенденция.

Мы 23 года не обращали внимания на армию. Все политиканы еще год назад говорили, что надо армию сократить до ста тысяч. Теперь ситуация кардинально изменилась.

— Какой должна быть украинская армия?

Ю.М.: — Профессиональной. Но год для подготовки — это мало. При Советском Союзе было два года, а на флоте — три года службы. И этот срок давал возможность воспитать качественного специалиста — он год готовился, а год работал.

Но в связи со сложностью комплектования, мое личное мнение, что нужна смешанная система комплектования. Чтобы были и контрактники, и определенное количество срочной службы. Это — переходный период. В дальнейшем, считаю, должна быть профессиональная, то есть контрактная армия. Когда военный имеет достойное финансовое и жилищное обеспечение, потому что есть его обязанности перед государством и государства — перед ним.

Профессионалов в армии достаточно и в авиации, и в военно-морских силах, и в сухопутных войсках. Надо достойно к ним относиться, и они сами трансформируют армию, сделают ее боеспособной. Для этого нужна и поддержка государства. Новейшее вооружение не закупали уже много лет. Мы пользовались теми запасами, которые нам достались еще от Советского Союза. Поэтому перевооружение армии — сейчас главная задача. Будет новая система вооружения — увеличится и эффективность армии. Увеличится эффективность армии — не надо будет и такого большого количества вооруженных сил.

В тему: «Корсары», «Скифы», «Цветники»... Новое украинское оружие не уступает мировым образцам

— Во время мартовских событий в Крыму вы побывали в плену. Сейчас еще один военнослужащий, Надежда Савченко, попала в аналогичную ситуацию. Как государство и общественность могут ускорить ее освобождение?

Ю.М.: — Для этого у нас есть Министерство иностранных дел. Оно и должно заниматься переговорами. Со мной так же вели себя, как и с ней. Психологически давят, чтобы предать, подписать бумажки. Мне обещали, что прокуроры Крыма найдут на меня управу. Сейчас ей тоже дело шьют. Я с Надеждой лично не знаком, но когда был в Житомире, их вертолетная бригада прилетала, часто базировалась у нас. Она особенная женщина. Она — женщина-боец, женщина-воин, у нее все получится. Если государство приложит все усилия — все будет хорошо, и мы сможем вытащить ее оттуда.

Л. М.: — Когда Юлий находился в плену, ко мне звонили со всего мира. Многие люди — и из Красного Креста, и из адвокатских контор, говорили: «Все, что мы можем, — выставить ноту протеста России, потому что это не правовое государство. И там что-то сделать тяжело. Если они сочтут нужным поступить по-своему, то их все международные законы не будут волновать». Я понимаю, как трудно сейчас освободить Надежду.

— Прошло более четырех месяцев с момента аннексии Крыма. По вашему мнению, могли быть иные варианты развития событий?

Ю.М.: — Возможно, был бы такой вариант, который мы сейчас наблюдаем на востоке — с кровопролитием. А может, и того сценария, который был в марте, мы могли избежать. Когда захватывали Верховный Совет Крыма, там было 40-50 «зеленых человечков», и действовать надо было решительно. И такие решительные действия предотвратили бы оккупацию Крыма. Я отвечаю сейчас как рядовой гражданин, а не как специалист.

— Ситуация в Крыму была для вас неожиданной были какие-то «сигналы» к этому?

Ю.М.: — Для меня ситуация была неожиданной. Мы, конечно, знали, что увеличивается группировки российских войск в Севастополе. Но по договору 1997 года их контингент мог достигать 22 тысяч. Они не вышли за это количество. Но они увеличили количество военнослужащих на 5-6 тысяч. И это не обычные военнослужащие. Это те отряды, которые обеспечивали безопасность проведения Олимпиады в Сочи: подготовленные офицеры и рядовые. Это лучшие российские военнослужащие. И они были переброшены для выполнения этих функций.

Мы знаем, что сейчас в Крыму российские войска подтягиваются к Перекопу. Также подходят к границам Черниговской, Сумской, Харьковской областей.

Л. М.: — Самое страшное, что мы видели еще в Бельбеке: Крымом это все не закончится. Но люди в Украине этого не чувствовали.

Ю.М.: — Они просто отгоняли от себя эту мысль. Ведь очень долго нас с Россией связывали «родственные» связи. Какая-то информация всегда исходила из Украины туда. Поэтому и гнали от себя мысль, что такой войны не может быть.

Л.М.: — Благодаря тому, что мы месяц еще в Крыму держались, люди поняли суть ситуации, стали приходить, начали сбрасывать российские флаги. Может, если бы Крым, как надеялись русские, захватили за пять дней, сейчас все бы не ограничивалось только Донецкой и Луганской областями.

Ю.М.: — Крымские части, по сути, дали этот срок Украине на осмысление.

— Мы с коллегами находились в то время, в марте, в Крыму. Было много пророссийски настроенных людей, которые собирались на митинги. Это выглядело зрелищно, всюду транслировалось. В итоге, создавалось впечатление, что Крым действительно очень пророссийский. Но одновременно мы встречали очень много людей, которые выступали за соборную Украину. А какие настроения людей в то время наблюдали вы?

Л.М.: — Нам сейчас очень многие звонят из Крыма. Люди благодарят, говорят, что благодаря нам о них хотя бы знают.

Но вместе с тем нам было сложно. Мы не видели весь Крым — мы видели Севастополь. А что такое Севастополь? Это российские военные, которые после выхода на пенсию остаются там жить. Это, в общем, город русский. Там очень много российских пенсионеров, российских военных и русских советских переселенцев. У нас было очень много работников, которые после окончания Второй мировой войны вместе с родителями были сюда переселены. И поэтому Севастополь почти весь кричал: «Ура, Россия». Поэтому нам казалось, что большинство людей все-таки «за Россию». Но когда мы начали общаться с другими регионами Крыма, оказалось, что все не так, как говорила российская агитация.

Ю.М.: — Все же приезжали в основном в Севастополь. Тот же Жириновский на площади Нахимова проводил акции. Даже большинство российских репортажей шли из Севастополя.

Л.М.: — За два с половиной года, что мы жили в Севастополе, я фразы типа «Ой, зачем та Украина? Россия — это Россия, Украина — ничто» слышала довольно часто от местных жителей. Основа уже была.

Ю.М.: — Плюс, севастопольские каналы активно вели эту агитацию. Никто не мешал им в этом... Но сейчас там много переселенцев из Донецка и Луганска, поэтому сейчас в Севастополе звучит украинская речь.

Л.М.: — В Севастополе сейчас все возмущаются, ведь такого не было никогда. Боятся этих переселенцев.

Хочу сказать, что российский народ в этом городе достаточно агрессивный. Когда татары едут в городском транспорте и говорят на родном языке, это не значит, что на них никто не станет бросаться. У нас, на материковой части Украины, на каком бы языке ни говорили, все люди спокойно к этому относятся. Там — за это могут начать оскорблять. Поэтому украинский можно было услышать довольно редко. А сейчас наши знакомые из Севастополя рассказывают, что город говорит по-украински.

Ю.М.: — Сначала несколько украинских каналов транслировались. А уже в середине марта в эфире остались только российские каналы. Откуда людям брать информацию? Газеты там мало кто читает. А зомбоящик делает свое дело. Если человеку каждый день с утра до вечера «долдонить» одно и то же, то он в это поверит.

Оценивать ситуацию там никто не хотел. Но сейчас у них эйфория несколько спала.

— С чего, по вашему мнению, нужно начинать восстановление Донбасса и как это лучше делать, чтобы его население, которое было за Россию, «вернулось» в Украину?

Ю.М.: — Экономика — важный параметр. Надо уже, например, думать о восстановлении инфраструктуры, потому что Донецк и Луганск подверглись значительным разрушениям. Надо помогать людям вернуться к мирной жизни. И об этом надо говорить. Обязательно. О достижениях нужно говорить. Люди должны знать, что происходит в этих регионах. Жители Донбасса также должны понимать, что они не брошены. Никто так же не должен забывать и о переселенцах.

Страна единая. Это тоже наши земли. И не нужно их разбазаривать. Просто мужское население Донбасса должно иметь достоинство, чтобы защищать свою землю.

Л.М.: — Ситуацию между востоком и западом Украины нужно решать, но уже в мирное время. Можно понять и запад. Действительно, они внесли огромный вклад в борьбу. Можно понять и восток.

Ю.М.: — Но основная задача сейчас — сделать так, чтобы на востоке не было террористов, чтобы не стреляли. Не надо замораживать этот конфликт. Надо довести его до логического конца. Конфликт должен закончиться в этом году. Чем раньше, тем лучше. Не надо нам Приднестровья, Абхазии, Южной Осетии. Надо выполнять поставленные задачи. И в 2015 году начать уже восстанавливаться и расти. Обращать внимание уже больше на экономику. Но для этого надо, чтобы функционировала государственная власть, чтобы функционировали правоохранительные органы, а не меняли таблички с каждой новой администрацией. Хотя, конечно, есть люди, которым просто задурили голову.

Л.М.: — Но большинство украинцев показали себя достойно.

Ю.Н.: — Слава Украине!

—

Мария СЕМЕНЧЕНКО, «День»; Марьяна БОЛОБАН, Виктория БОБРОВА, Михаил ДРАПАК, Роман ЛЕКСИКОВ, Летняя школа журналистики «Дня»
, опубликовано в газете  «День» в рамках проекта Летняя школа журналистики «Дня»

В тему:

• Полковник Юлий Мамчур: моя часть здесь 70 лет пребывает легально и без приказа я не уйду
• Командир украинской военной части в Бельбеке Юлий Мамчур похищен российскими спецназовцами
• Оккупанты освободили полковника Мамчура, — СМИ
• Половина украинских военнослужащих решила не покидать АР Крым и жить при оккупантах
• Потеря кораблей украинского флота в Крыму должна стать предметом национального расследования, — Кабаненко