Как украинские ученые с оккупированных территорий спасают свои исследования

Версия для печати

В первом номере «Science» за этот год — две статьи, посвященные Украине. В первой — «Исход с Востока» — описана трагедия многих сотен ученых-беженцев, вынужденных бежать из оккупированных РФ Донецкой и Луганской областей.

Во второй — «Украина оплакивает утраченную научную драгоценность» — речь идет о научных объектах Украины, захваченных РФ в Крыму.

Американский журнал «Science» («Наука») называют «журналом нобелевских лауреатов». Он печатает только сообщения о действительно выдающихся научных результатах, и часто публикация здесь действительно становилась для авторов решающим шагом на пути к Нобелевской премии, — пишет Константин Матвиенко в своем блоге на Украинской правде.

В то же время «Science» т время от времени публикует и статьи, посвященные состоянию науки в разных государствах. И в первом номере «Science» за этот год (выходит 2 января) появились две статьи Ричарда Стоуна, посвященные Украине.

В первой — «Исход с Востока» — описана трагедия многих сотен ученых-беженцев, вынужденных эвакуироваться из оккупированных Россией Донецкой и Луганской областей в города, находящиеся под контролем украинской власти, и начать здесь все с нуля, оставив оккупантам плоды своего многолетнего труда.

Во втором материале Ричарда Стоуна — «Украина оплакивает утраченную научную драгоценность» — речь идет о научных объектах Украины, захваченных Россией в Крыму. Среди них — известные институты, заповедники, обсерватории. Только в модернизацию уникального радиотелескопа в Евпатории независимая Украина вложила десятки миллионов долларов.

Появление материалов Ричарда Стоуна в «Science» без преувеличения всколыхнуло международную научную общественность. Американское физическое общество на своем заседании 21 января уже будет обсуждать возможные пути помощи украинским ученым-беглецам. Поэтому предоставляем и украинскому читателю возможность ознакомиться с этим аспектом нашей трагедии, редко упоминаемым даже в наших СМИ.

Исход из Востока

Ричард Стоун, «Science», том 347, номер 6217, с.14-17 (выпуск 2 января 2015 года)

Около 11 утра 23 июня Владимир Семистяга, работая в Государственном архиве Луганска, в погруженной в конфликт восточной Украине, услышал звонок мобильного. Звонивший попросил выйти на улицу, чтобы о чем-то спросить. Там к ученому приблизились двое. «Один направил мне автомат в живот», — рассказывает 65-летний Семистяга, профессор истории из Луганского национального университета. «Никто на улице не обратил внимания на то, что происходит». Они затолкали его в такси и уехали.

Похитители привезли Семистягу в дом, который они называли СМЕРШ — как советскую военную контрразведку, созданную Иосифом Сталиным во время Второй мировой войны. В его подвалах — как рассказывает Семистяга — его допрашивали неделями, вводя уколами «сыворотку правды», прижигая сигаретами и избивая. «Мне на голову надели противогаз, а потом пережали патрубок, и я почувствовал, что задыхаюсь».

Как узнали враги, обыскивая дом и офис Семистяги, он был ключевой фигурой сопротивления против поддерживаемых Россией сепаратистов, провозгласивших в регионе отдельную «республику». На 55-й день своего заключения Семистяга бежал при помощи сочувствующего ему часового и сумел покинуть контролируемую сепаратистами территорию.

Конфликт, который мог стоить Семистяге жизни, разгорелся в апреле, через два месяца после того, как пророссийский президент Украины Виктор Янукович своим бегством спровоцировал российскую аннексию Крымского полуострова. Противостояние в Донбассе на востоке Украины заняло более 4600 жизней. Оно также вызвало болезненный раскол в среде преподавателей и исследователей. Некоторые видели в присоединении к России шанс восстановить статус и престиж науки, который существовал в регионе в советское время. Другие, такие, как Семистяга, боялись преследований и считали, что прозападная Украина обеспечит им ярче будущее.

Как следствие, мощный элемент украинской научной инфраструктуры — в юго-восточной Украины было расположено много университетов и исследовательских институтов — распался. В течение последних недель около 1500 исследователей и профессоров и 100 000 студентов оставили удерживаемые боевиками части Донецкой и Луганской областей.

В начале осени Министерство образования и науки Украины начало срочно переводить 11 университетов с мятежных территорий. Большинство из них перенесено в другие части Донбасса, все еще ​​контролируемые Украиной, при этом их прежние здания и имущество остались в руках сепаратистов. Но Донецкий национальный университет (ДНУ), один из ведущих университетов Украины, должен был перебазироваться на 800 километров на запад, в Винницу.

Некоторые из перемещенных исследователей умудрились вывезти ценные образцы и исследовательские материалы. Но другие должны были бросить в лабораториях труд всей своей жизни. Многие из ученых остаются в зоне военных действий, потому что они не могут оставить старших родственников, студентов или исследовательские проекты, или же они поддерживают провозглашенные сепаратистами так называемые «Донецкую народную республику» и «Луганскую народную республику».

Национальная академия наук, которая имела более двух десятки институтов, исследовательских станций и других учреждений на Донбассе, подверглась критике за запоздалое реагирование на кризис. «Было время, когда еще можно было вывезти оборудование, и я просил их это сделать», — рассказывает физик Максим Стриха, заместитель министра образования и науки Украины.

«Но они оказались слишком консервативны и боялись принимать решения». Когда начались беспорядки на Донбассе, «люди считали, что это временная проблема», — объясняет физик Антон Наумовец, вице-президент НАН, который возглавляет созданную президиумом НАН комиссию для рассмотрения этого вопроса.

С этим соглашается зоолог Игорь Загороднюк из Луганского национального университета, бежавший от смертельной угрозы со стороны сепаратистов в июле: «До конца мая все мы верили, что ситуация в Луганске абсурдная и временная. Но на самом деле это было начало конца».

Донбасс тяготел к России на протяжении десятилетий, с тех пор как советская власть начала развивать его как центр промышленности и угледобычи. Неудивительно, что наука здесь была сосредоточена на потребностях индустрии.

Наумовец, чей дядя служил в танковом батальоне, освобождавшем Донбасс от нацистов во время Второй мировой, рассказывает, что донецкие ученые выполнили пионерские работы по нанотехнологиям для укрепления металлов и создание керамических порошков. Но, хотя в регионе и доминировали прикладные исследования, развивалась здесь и фундаментальная наука — прежде всего математика и наука об окружающей среде. И уже в конце 1960-х Донецк получил статус одного из шести ведущих научных центров Украины.

Многие пожилых людей здесь ностальгируют по советским временам, когда рабочие получали стабильную зарплату и имели предсказуемый ритм жизни. После того, как Украина обрела независимость, основанная на субсидиях экономика Донбасса зашаталась, и инфраструктура стала приходить в упадок.

Стремление Украины установить более тесные связи с Европой так же вызвали опасения у многих людей, в том числе и у ученых. «Они боялись, что нужно будет конкурировать на европейском уровне. Они знали, что для этого нужно будет много работать, писать статьи. А с русскими они чувствовали себя на равных», — говорит проукраински настроенный геолог из НИИ горной геологии в Донецке, который пожелал оставаться анонимным.

После того, как Россия аннексировала Крым, многие на юге и востоке Украины надеялся, что их регионы пойдут следом. Сепаратисты в Донецке и Луганске провозгласили независимость от Украины в апреле и провели референдумы 11 мая, чтобы придать своим действиям видимость законности (до сих пор две мятежные республики признало только призрачное государство Южная Осетия).

Вскоре два больших института в Донецке сделали выбор в пользу самопровозглашенных республик. Александр Ковалев, директор Института прикладной математики и механики (ИПММ) в Донецке, объявил о лояльности «ДНР».

«Он поднес террористам институт на серебряной тарелочке», — говорит один из киевских математиков, знакомых с ситуацией. Измена Ковалева побудила 35 ученых ИПММ переехать в Киев, где они сформировали новое отделение Института математики. (Когда я спросил у Ковалева по электронной почте, считает ли он, что ИПММ лучше под властью ДНР, то отписал: «Приезжайте в Донецк без оружия. Увидите сами». На дальнейшие вопросы он не ответил).

Директор Института горной геологии в Донецке Андрей Анциферов так же передал свой ​​институт вместе с ценным оборудованием и инструментами мятежной республике.

Другие директора вместе со своими подчиненными выбрались из контролируемых сепаратистами регионов — то ли из-за лояльности к Киеву, то ли из страха перед сепаратистами. В Луганском природном заповеднике, где экологи изучают степи, леса и водоемы Донбасса, вооруженные боевики появились в июне — и устроили здесь, у российской границы, свой ​​лагерь.

Директор Виталий Бондарев вызвал милицию. Но когда те появилась на машинах с эмблемами «ЛНР», «стало ясно, что уже все кончено», — так говорит Бондарев, лояльный к Украине. В конце концов боевики убрались из заповедника, но перед тем заминировали его. Тогда директор вместе с семьей отправился в Киев, где пишет докторскую по акарологии — науки о клещах — в Институте зоологии.

В тему: Донбасс, террористический притон Кремля

Роман Гринюк должен был эвакуировать целый университет. В пятницу, 20 июня, группа вооруженных людей вошла в административное здание ДНУ в Донецке и потребовала встречи с ректором Гринюком. «Я боялся, что нас застрелят», — вспоминает он.

Сепаратисты выгнали администрацию и начали сами распоряжаться в университетском городке. «Я пытался вести переговоры, — рассказывает Гринюк, — но там было много фракций, и я не понимал, кто в них действительно руководит». Поэтому ректор распустил большинство персонала на продленные каникулы с июня и до конца августа.

В тему: Из оккупированного Донбасса передислоцированы 11 вузов, — МОН

Когда шли ожесточенные августовские бои, Гринюк все еще ​​надеялся, что ДНУ сможет начать обучение только с месячным опозданием, 1 октября. Но его надежды развеялись в начале сентября, когда министр образования и науки «ДНР» Игорь Костенок приказал донецким университетам прекратить преподавание украинской истории, литературы, языка и права. «Мне стало ясно, что университет здесь дальше не сможет работать», — говорит Гринюк.

Смертельный удар был нанесен 17 сентября, когда вооруженные люди завели в кабинет Гринюка новоназначенного сепаратистами «ректора» — бывшего преподавателя русской истории ДНУ Сергея Барышникова.

В тему: Катерина Мола: Все закончится бесславно

«Конечно, моя реакция на это не была положительной», — рассказывает Гринюк. Он по телефону связался с министерством образования в Киеве и стал срочно готовиться к переброске университета.

Рассматривая различные варианты размещения университета, ограниченное в средствах министерство узнало, что винницкая ювелирная фирма «Кристалл», которая пострадала от экономического кризиса, может предоставить два дома фактически бесплатно.

Многие преподаватели ДНУ перед эвакуацией колебались. Аппаратчики «ДНР» угрожали репрессиями каждому, кто попытается убежать. «Они говорили, что в Донецке есть много подвалов, где нас больше никто не найдет», — вспоминает Гринюк. Однако, в начале октября исход из Донецка начался. А 3 ноября министр образования и науки Украины Сергей Квит председательствовал на церемонии начала работы ДНУ в изгнании.

Около 200 профессоров и преподавателей (из 700, которые работали раньше) ютятся в спартанских условиях в почти лишенных мебели комнатах бывшей ювелирной фабрики. Бюджет ДНУ покрывает только зарплату и студенческие стипендии для тех, кто переехал на новое место.

В тему: Самозванный ДонНУ будет выдавать дипломы российского образца

Барышников отрицает значение эвакуации, говоря, что ДНУ, которым он руководит, является «мощным институтом, который нельзя пересадить, как фикус, из одной горшка в другой» . На самом деле все совсем не так, — отмечает Лилия Гриневич, депутат Верховной Рады и председатель парламентского комитета по науке и образованию. «Очевидно, что качество образования в „теневых“ университетах Донбасса будет настолько сомнительна, — говорит она, — что никто не захочет принимать на работу их выпускников».

Гринюк уже призвал к зарубежной помощи для ДНУ в изгнании, в том числе и с целью восстановить два ветхих общежития, предоставленные местным колледжем. Занятия для 7000 зарегистрированных студентов (это около 60% от того, что было в прошлом году), включая 500 тех, которые перебрались в Винницу, пока происходят дистанционно. «Я надеюсь, что через 3 или 4 года мы сможем вернуться в Донецк, в свои корпуса и общежития», — говорит ректор.

В тему: Луганский аграрный университет переехал в Харьков

Другие университеты из оккупированного Донбасса переместились в свои филиалы в районных городах, находящихся под контролем украинской армии. «Мы думали, что переместить их в пределах области будет менее травматично», — говорит Стриха, заместитель министра образования и науки.

Например, Луганский национальный университет переехал в ближайший Старобельск, но только около 20 профессоров сейчас живут там, рассказывает преподаватель ЛНУ Загороднюк. Таким образом, ЛНУ, как и ДНУ, сейчас является виртуальным университетом. Министерство образования и науки однако пытаться, чтобы здесь тлел огонек исследований, даже поддерживая слабые проекты. «Мы должны дать им шанс», — говорит Стриха.

Внезапное перемещение очень болезненно для научной карьеры. Декан химического факультета ДНУ в изгнании Александр Шендрик открывает ноутбук с фотографиями лабораторий и аудиторий, оставленных в Донецке, оснащенных спектрометрами, аппаратами для рентгенографических исследований и другими ценными приборами. Он бьет руками по столу. «Эти потери — катастрофа, — говорит он. — Для каждого химика лаборатория — это его жизнь».

Другие умудрились вывезти ключевые образцы и данные. На новом рабочем месте — в промежутке между шкафами в Музее естественной истории в Киеве — Загороднюк берет накопитель на 200 гигабит, завернутый в обертку с воздушными пузырьками, где все его результаты и публикации. «Угадайте, как я вывез это из Луганска?» — спрашивает зоолог. Он прошел через несколько блокпостов, где сепаратисты его тщательно обыскивали, с накопителем, спрятанным под носком на левой ноге.

Еще одна «контрабанда» прибыла незадолго до нашего разговора. Загороднюк берет несколько смотанных вместе спичечных коробков, и открывает один. Внутри — коричневый череп мыши Стренда. В другой — крошечные скелеты в пробирках.

Он извлекает из одной пожелтевшую бумажку, исписанную кириллицей: этого северного крота поймали на юге Украины в 1912 году. Еще несколько десятков других коробок стоят на полке. Тремя днями ранее один из аспирантов Загороднюка, оставшийся в Луганске, пробрался в кабинет своего учителя и взял коллекции. Аспирант заплатил проводнику, чтобы тот перевез образцы в Киев.

Объекты изучения Максима Нецветова — живые растения — не поддаются транспортировке. Он — руководитель отдела фитоэкологии в Донецком ботаническом саду (ДБС), одном из крупнейших ботсадов Европы. Основан в 1964 году, ДБС заслужил известность работами по «индустриальной ботанике» — экологической реставрации территорий, уничтоженных заводами и шахтами, а также гербариумом мирового класса, где таксономисты идентифицировали более 200 образцов лекарственных растений.

Нецветов с коллегами вывез все возможные образцы в Киев. Но он переживает за растения, которые остались в Донецке. Сотрудники ДБС не могут подойти к теплицам, а зима при отсутствии отопления окажется роковой для тропических растений. «Террористы установили в ботсаду мины на растяжках», — говорит Нецветов, сжимая голову руками, — «вскоре все коллекции деревьев погибнут. Очень трудно говорить об этом спокойно».

В самом Донбассе атмосфера делается все несноснее. В ноябре в Донецком государственном медицинском университете назначенный «ДНР» ректор собрал всех, кто остался, и потребовал, чтобы они публично объявили о своей лояльности. Из приблизительно 800 человек в зале 11 имели смелость заявить, что поддерживают Украину.

«Остальные просто испугались», — говорит Нецветов. А в Институт горной геологии НАН правительство «ДНР» недавно принесли мешок с деньгами. «Это выглядело так, как будто они только что ограбили банк», — рассказывает проукраинский сотрудник института. Они заплатили наличными — но только тем, кто поддерживает сепаратистов.

Фото: Science 2 January 2015: Vol. 347 no. 6217 pp. 14-17 DOI: 10.1126/science.347.6217.14

Перевод с английского Юрий Кругляк / Ukrainian Scientists Worldwide

В тему:

• Шахтерский ад. Город на Донбассе, сократившийся вдвое
• «ДНР» — надолго. Беженцы из Донбасса — о будущем серой зоны, созданной Путиным
• Черный снег Донецка. Жизнь в оккупации
• Самоубийство Донецка
• Демонтаж Украины. Путин частично все же осуществил свой план