Андрей Крищенко: «И все-таки мы их закрываем»

Версия для печати

... «Закон Савченко», честно говоря, уже вносит и еще внесет свою лепту в рост преступности. И довольно существенную ... В столице 55 человек, освобожденных по «закону Савченко», уже совершили рецидив ...

«Есть информация, что похищенные машины везут в» серую зону", далее перегоняют в Россию и Крым«

В декабре прошлого года Национальный полицию Киева возглавил Андрей Крищенко — бывший руководитель Горловской милиции. Этот милиционер стал известен на всю страну весной 2014-го года, после штурма здания Горловского управления милиции пророссийскими сепаратистами. Тогда, защищая украинский флаг, Андрей получил тяжелые ранения. Пророссийские сайты даже сообщали, что Крищенко был убит, однако он выжил.

После сентябрьских событий в Горловке Крищенко был назначен временным и.о. Славянской райгосадминистрации. Затем занял должность начальника УБОП ГУМВД Украины в Донецкой области. В апреле 2015 года глава МВД Арсен Аваков «доверил» ему Харьков, назначив начальником городской полиции. Но вскоре Андрей Евгеньевич переехал в столицу, заняв должность заместителя Нацполиции и возглавив Главное управление полиции в Киеве.

О результатах аттестации столичных правоохранителей, причинах всплеска преступности, последствиях «закона Савченко», а также о борьбе с «ворами в законе», «титушками» и «вязанными беретами» Андрей Крищенко рассказал в интервью «Главкому».

«Проходили аттестацию 8000 человек. Из них почти 800 мы уволили»

— Андрей, Вы возглавляете столичную полицию полгода. Сколько людей за это время были уволены из системы?

— Кадровый состав особо не изменился. И все изменения зависели не от меня, а от проведения аттестации. Это наибольший фактор, который повлиял на кадровый состав за эти полгода.

Аттестация началась в декабре прошлого года и закончилась в марте. Все переназначения мы закончили уже 17 мая. Всего было уволено 776 человек — это 10,96% личного состава. Если говорить о служебном несоответствии, то, например, негативные оценки получили 136 работников следственных подразделений, 87 — криминальной полиции, 98 — превентивной деятельности.

— Каким было количество личного состава, когда Вы возглавили киевскую полицию?

— У нас в гарнизоне около 10 000. Проходили аттестацию где-то 8000 человек. Из них почти 800 человек получили негативные выводы, и мы их уволили в соответствии с законом.

Открытые вследствие этого вакансии закрыли?

— Нет,еще никого не набирали.

— У нас есть две основные возможности пополнять личный состав. Во-первых, за счет выпускников ведомственных вузов. Вот буквально на этой неделе к нам работать пришли новые лейтенанты — 100 выпускников Национальной академии внутренних дел и 100 человек из Львовского института внутренних дел. Во-вторых, это прием общественности на службу. Но этот прием еще не начался, потому что еще не сформирована полицейская комиссия, которая, согласно закону, будет его осуществлять. У нас уже есть три представителя полицейского комиссии, и мы ждем от Киевсовета принятия решения в отношении двух представителей для этой комиссии от общественности.

— Киевсовет затягивает этот процесс?

— Этого решения мы ждем с апреля. Не проходят сессии Киевсовета. Обещали принять это решение 30 июня. Насколько мне известно, представители уже есть, просто надо за них проголосовать.

Только тогда у нас начнет работать полицейская комиссия. Как вы знаете, министр внутренних дел и глава Национальной полиции уже объявили прием в Киевской области. Мы, город, практически одновременно закончили с ними аттестацию, но Киевский областной совет уже проголосовал своих представителей, у них полностью сформирована комиссия. Надеюсь, и в Киеве этот вопрос решится, и с июля мы откроем прием. Потому некомплект у нас достаточно ощутимый. У нас вообще есть 1,5 тысячи вакансий. То есть, есть «дыры» из-за того, что почти 800 человек не прошли аттестацию. И еще же, бывает, люди просто увольняются, уходят на пенсию, переводятся в другие органы.

Фото: Станислав Груздев

— Какова судьба тех почти 800 человек, которые были уволены по результатам аттестации?

— Обо всех не знаю. Но около 210 человек уже подали иски в окружной административный суд о признании неправомерными аттестации и моего приказа об увольнении. Ждем решений суда.

— Это был не колективний иск?

— Нет-нет, это индивидуальные иски. Коллективный иск у нас есть только один — это иск всего профсоюза МВД о признании неправомерным приказа о проведении аттестации. Это иск организации к организации МВД. Этот иск подавался еще до моего прихода в киевскую полицию.

Остальное — это индивидуальные иски от наших бывших сотрудников, которые получили отрицательные результаты аттестации. Оспаривают они разное: выводы аттестационной комиссии, вообще решение о направлении на аттестацию, приказ об увольнении по ее результатам ...

— В общем, таких исков по Украине достаточно много. И значительное количество из них уже рассмотрены с вердиктом в пользу уволенных истцов. Что дальше? Тех, кто выиграет суд, вы восстановите в должностях?

Еще ни одного решения о возобновлении нет. Но в любом случае мы должны выполнять решение суда. Конечно, мы будем подавать в таких случаях апелляцию. Если будет прописано требование о немедленном восстановлении лица на должности, будем восстанавливать и тогда апеллировать. То есть, будем проходить все законные процедуры.

— Но должность, на которую суд может обязать Вас восстановить человека, может уже быть занята.

— Должности в большей степени все равноценны. Если речь идет, например, о старшем оперуполномоченном, то в городе такая должность же не одна.

В тему: Милицейский реванш

«Никто не говорил, что все, кто прошел аттестацию, стали кристально чистыми»

— В разговоре с «Главкомом» председатель Нацполиции Хатия Деканоидзе признала,что часть уволенных правоохранителей пойдут в криминал, потому что «срослись» с криминалом, и для них это самый простой путь ...

— Мы сами ловим и действующих сотрудников, которые «срослись» с криминалом. Это отдельные факты. Задержание сотрудников происходят не только за взятки, но и за сбыт наркотиков, за участие в схемах с «отжимом» квартир, мошенничество. Пойдут ли многие из этих правоохранителей в криминал? Массово вряд ли. Как мы для них (преступников) чужие, так и криминал для нас чужой. Тем более, бывшие правоохранители востребованы и в охранных структурах, и в других сферах жизни — ведь это и юристы, и достаточно серьезные практики.

У нас есть служба внутренней безопасности, которая задерживает нечистых на руку сотрудников. Могу напомнить отдельные факты, которые мы освещали. Было, например, задержан руководитель районного звена, когда тот пытался дать взятку моему заместителю. Были задержаны несколько следователей, которые брали взятку. Сейчас в Деснянском районном управлении задержали нескольких сотрудников полиции, которые были замешаны в схемах по сбыту наркотиков ...

— Это уже задержали тех, кто прошел аттестацию?

— Да. Это бывшие милиционеры, перешедшие в полицию.

Я понял намек, содержащий Ваш вопрос. Но аттестация — это первый этап. Никто не говорил, что все прошедшие аттестацию сразу стали кристально чистыми, им все прощено — и прошлое, и будущее. Нет. Работа продолжается. Работа службы внутренней безопасности — это уже фактически такая постоянная аттестация. Различные случаи есть. Но мы ничего не скрываем. Мы сами заинтересованы избавиться от этих людей. А куда они пойдут — в криминал, не в криминал? Ну, пойдут в криминал — значит, сядут. Сотрудники полиции очень четко понимают последствия своих действий, понимают, что на преступлениях все равно все рано или поздно попадаются.

— Какая сейчас зарплата у столичных правоохранителей?

— Зарплату не повысили, как планировалось. Пожалуй, корректировки внесла экономическая ситуация. Сейчас опытный следователь, оперуполномоченный получает 5-6 тысяч гривен. Начинающие, вот лейтенанты пришли — будут получать 4-4,5 тысячи, сержанты — тоже где-то на этом уровне.

— А собирались повысить минимум до семи тысяч?

— До восьми, как у патрульных.

Руководство Национальной полиции и министерства очень обеспокоено этой проблемой. Ее уже неоднократно обсуждали. Не успели просто. Планировали это с момента окончания переаттестации. Но экономика вносит свои коррективы.

— А у Вас какая зарплата?

— За тот год есть декларация. Нынешнюю — в Интернете, думаю, найдете. Не хочу обсуждать свою зарплату. Я ее отрабатываю.

«Реформа полиции, наоборот, стала следствием резкого всплеска преступности»

— Критики новой патрульной полиции апеллируют к тому, что из-за молодости, отсутствия опыта и быстроты набора в городах произошел всплеск преступности — прежде всего, грабежей и краж. Расскажите, как изменилась количественно и по видам преступность в столице по сравнению с прошлыми годами.

— Все эти критики меня удивляют, но их объединяет то, что они обычно либо бывшие сотрудники системы, или такие «эксперты», которые в силу своего возраста просто не могут быть экспертами хотя бы в чем-то. Это мое личное мнение.

Рост преступности есть. Никто этого не скрывает. Но патрульная полиция начала работу в Киеве в июле прошлого года, 7 ноября у нас фактически была сформирована полиция. Рост же преступности начался с 2013 года. По некоторым видам — грабежи и кражи — даже с 2012-го. В течение 2013-2015 годов темпы преступности росли, росли уличные преступления, грабежи, кражи из автомобилей, росли квартирные кражи, угон автомобилей. Кстати, по похищения авто, то за последние полгода нам существенно удалось сбить темп. Сейчас у нас угонов автомобилей осуществлено на 100 случаев меньше, чем за тот же период прошлого года, и раскрыто больше.

Причина роста преступности — это и увеличение населения в столице. Официально в Киеве проживает где-то около 3-х миллионов, а неофициально, с переселенцами — около 4-х миллионов. Люди приезжают в поисках лучшей жизни, лучших машин ... Это не главное, конечно. Плюс влияет экономическая ситуация. Растет население, мало кто может найти работу и идет на преступления. Реформа полиции, наоборот, стала следствием резкого всплеска преступности.

— Больше всего фиксируется именно, скажем так, неквалифицированных преступлений?

— Да, мы фиксируем особенно большой рост неквалифицированных преступлений — это кражи из автомобилей, кражи, грабежи на улицах, карманные кражи. Но это все идет с 2013-го года.

Если же брать тяжкие преступления, такие как убийства, тяжкие телесные повреждения, то их, наоборот, становится меньше. По нашим данным, за первую половину 2016 года зарегистрировано 43 убийства, в прошлом году за этот же период было 54. Тяжких умышленных повреждений на этот период в прошлом году было 63, сейчас 57, со смертельным исходом — соответственно, 15 и 14. раскрываются они практически, как и в прошлом году, на 90%.

Статистика совершенных уголовных преступлений на территории Киева с начала 2016 года в сравнении с аналогичным периодом 2015 года:

Это, кстати, и ответ на упреки, которые также делают в наш адрес, о том, что аттестация якобы выбила профессиональное ядро, некому раскрывать дела, «убили» уголовный розыск и так далее. Ничего подобного. Практически весь уголовный розыск, практически все начальники криминальной полиции, уголовных розысков, старшие уголовно-поисковых райуправлений прошли аттестацию и работают. Да, есть отдельные случаи; например, заместителя начальника криминальной полиции, который получил «четверки», мы уволили, еще кое-кого. Но чтобы прямо все было «выбито», такого нет. Город не оставался беззащитным перед криминалом.

Еще кое-что скажу по статистике. Я всегда в своей работе придерживался того, что преступления скрывать вообще нельзя. Мы все знаем, что проблема «сокрытия» в милиции была давно. С ней по-разному боролись. Но кто-то хотел бороться, кто-то — нет. В прошлом году у нас за этот период, за полгода было закрыто более 24 000 преступлений — уголовных производств. На сегодня мы закрыли только 12 000 уголовных производств, то есть вдвое меньше. Это все тоже отражается на статистике. Но прежде были уголовные дела, которые закрывались, скажем так, не всегда объективно — там был состав преступления, но их закрывали, возможно, для игр со статистикой.

— Вы отметили, что сократился темп роста угонов машин в столице ...

— Да, хочу акцентировать внимание, что сократился именно темп роста. Так как были месяцы, когда у нас темпы составляли 200% — это в январе 2015 года, например. Сегодня у нас темп роста — 15%. В начале года был 40%.

Бывший Генпрокурор Виталий Ярема рассказывал в интервью «Главкому», что в 2009-м году, когда он возглавлял Киевский главк милиции, в столице происходило две кражи автомобилей в сутки, и это уже было чрезвычайное событие. Сегодня, по его словам, за сутки в Киеве воруют 20 автомобилей. А потом люди идут прямо в офисы полиции, и им там за определенное количество денег возвращают машины. Действительно, есть такое?

— Я не могу комментировать слова Виталия Яремы. Но 20 автомобилей в день не угоняют — это точно. У меня есть сведения об открытии производств за незаконное завладение транспортом в июне 2015 года. Согласно этим данным, в день происходило 3-9 краж автомобилей. Да, в феврале у нас было 14 краж автомобилей в сутки. О том, как эти авто возвращаются ... Могу сказать так. Мы задерживали и действующих, и бывших сотрудников полиции, которые похищали авто, и потом возвращали их за деньги. Но мы их задерживали.

— А куда деваются авто, которые не находят? Перепродажа? Запчасти?

— По-разному. Большинство — это автомобили среднего и ниже уровня. Део Ланос, например. Их обычно разбирают на запчасти. На элитные машины переделывают техпаспорта. Мы задерживали машины с похитителями, у них были уже десятки паспортов на подобранные машины, которые они только планировали похитить и куда-то перегнать. Есть информация о том, что машины везут в «серую зону», далее перегоняют в Россию и Крым. И элитные авто тоже разбирают.

В тему: Аттестация в полиции: «ментовский» саботаж и судейский сговор

«Количество ДТП с пострадавшими критически не выросла»

— После того, как убрали ГАИ, начались разговоры об увеличении количества аварий на дорогах. Вы можете это подтвердить или опровергнуть?

— В 2015 году зарегистрировано 1081 ДТП, в которых были травмированы люди. 147 из них со смертельным исходом.

За 1-е полугодие 2015 года — 434 дорожно-транспортных происшествия, в которых были травмированы граждане. В 52-х пострадавшие погибли.

За 1-е полугодие 2016 года — 550 ДТП с травмированными. 58 — со смертельным исходом.

Но могло вырасти количество «стуканчиков». С пострадавшими количество ДТП критически не выросло. Можно объективно сказать, что у патрульной полиции, которой отошли эти функции, не хватает опыта и скорости в оформлении ДТП. И все ДТП с пострадавшими оформляет следователь. На скорость это не влияет, потому что у нас дежурят 2-3 специализированных оперативно-следственных группы. Если «страдает» просто металл — это оформляет патрульная полиция. Это, может быть, иногда и затягивается. Но ГАИ ликвидировали совсем по другим причинам.

— С другой стороны, не былоли ГАИ, которая стояла на дорогах, определенным фактором «боязни» для водителей, мол, гнать не нужно?

— Ну а сейчас ребята ездят по дорогам. И они же не только функцию ГАИ выполняют.

Поверьте, если водитель пьет за рулем, то его ничто не остановит — ни ГАИ, ни что-то другое. Если он попадался пьяным, то откупался. Сейчас он знает, что не сможет откупиться.

Из того, что бросается в глаза и добавляет «минусов» полиции — это лотомаркеты, «государственные лотереи» и другие. По сути, игорный бизнес запрещен в Украине. Но мы видим, как выкручиваются его владельцы. Сейчас практически в любом районе можно легко найти несколько таких заведений. Делает ли что-то полиция и может ли сделать?

— Закрываем их.

— Впечатление такое, что чем больше вы их закрываете, тем больше их открывается. Более того, есть заведения, которые даже не меняют свою дислокацию годами.

— Согласен с Вами, есть такое впечатление. И все-таки мы их закрываем.

Возможно, они пользуются этим переходным периодом. Но у нас и персонала не хватает: есть сокращение и два года нет набора. Тем более, это не делается так, что просто пришел, сказал «закрывайтесь», и все закрылись. Нет, это вносится в реестр, проводится расследование, изымается оборудование, прокуратура согласовывает подозрение. Это ежедневная работа. Мы выносим это оборудование, а они назад его ставят, им так выгоднее.

Самый главный инструмент полиции — это не количество полицейских и то, на чем они ездят. Главное — это законодательство. Если все это будет прописано, ни мы, ни прокуратура, ни суд не отступят. А если у нас за угон автомобиля стоимостью 2-3 миллиона суды дают нарушителю возможность внести залог в 30 тысяч, то о чем говорить? Вот у нас ситуация. Человек совершил восемь разбойных нападений, а за него внесли залог — и он вышел. И он же, выйдя на улицы, не пойдет на работу устраиваться, он снова будет разбойными нападениями заниматься. Цикличность есть в любой полицейской деятельности, но сегодня это приобретает более постоянные формы. За мелкие кражи мы людей в тюрьму даже не сажаем, все равно мерой пресечения для них избран даже не домашний арест, а личное обязательство. Это а-ля подписка о невыезде, но еще мягче.

— И как Вам воевать с «ветряными мельницами» судов?

— Это законодательство. Только за определенные виды преступлений — насилие, убийство — не вносится залог. За другое можно внести залог. И эти суммы обычно воображение не впечатляют.

Считаю, один из факторов, почему мы «сбили» количество угонов — это то, что мы начали плотно работать с судами и устанавливать залоги в сумме 1-2 миллиона, и люди сидят в тюрьме.

«Уже есть факты задержания людей, выпущенных по «закону Савченко»

— Вы уже почувствовали последствия «закона Савченко»? Министр юстиции Павел Петренко отметил, что по данным Пенитенциарной службы, им воспользовались уже 6000 человек ...

— «Закон Савченко», честно говоря, уже вносит и еще внесет свою лепту в рост преступности. И довольно существенную. На данный момент в Киев должны приехать около 700 бывших заключенных. Из них около 450 мы видим, другие — непонятно где. А мы обычно стараемся понимать, где находятся эти люди, что они делают. Потому что основном это люди, которые были осуждены за тяжкие преступления.

— Рецидивы уже есть?

— К сожалению, да. У нас уже есть факты задержания людей, освобожденных по «закону Савченко». Есть вот человек, который был задержан за разбой, есть — за изнасилование. Мы их снова сажаем.

— Они совершают такие же преступления, как и раньше?

— Ну вот пример, который я привел. Мужчина был осужден за изнасилование, впоследствии освобождены по «закону Савченко» и снова за изнасилование задержан.

— Ничего себе!

— Страшно? Потому что это на самом деле страшно. Учитывая то, что у государства сейчас нет возможности этих людей социализировать, вернуть в общество, дать им работу (потому что нет работы и для тех, кто только закончил институт), естественно, что они будут делать?..

— Сколько всего уже было рецидивов?

— Среди лиц, уличенных в совершении преступлений (в большинстве случаев следствие еще ​​продолжается) на территории столицы, — 55 ранее судимых граждан, которые были освобождены по «закону Савченко» и поставлены на учет в Киеве. Из них: один задержан за совершение умышленного убийства, другие — за совершение краж, грабежей, незаконное завладение автотранспортом, мошенничество, за преступления, связанные с незаконным оборотом наркотиков и оружия.

Из них на сегодня 14 находятся под стражей, к остальным применена мера пресечения, не связанная с лишением свободы.

— «В столице более 30 человек со статусом «вор в законе», «криминальный авторитет». Скольков столице «воров в законе»?

— Мы их учет не ведем, как перелетных птиц не кольцуем. Не могу сказать, что сегодня их 20, а завтра — 25. Но в столице достаточно большое количество. И мы или департамент уголовного розыска еженедельно их задерживаем и или депортируем, или доставляют в Чернигов в спецприемник. Но у нас слишком мягкое законодательство, которое позволяет им здесь находиться.

Во-первых, у нас понятие «вор в законе» фактически не определено в законодательстве. Вот раньше, в советское время и в начале 90-х был статус «особо опасный рецидивист». Этот статус добавлял и срок, и надзор за этими людьми был. Но его убрали.

Опять же, мы «воров в законе» депортируем, а они за неделю-две могут прилететь обратно. Только в этом году работники ГУНП в Киеве задержали четырех мужчин, которые являются «ворами в законе». Троих из них — депортировали, один находится в спецприемнике для решения вопроса о его депортации за пределы Украины. И, что главное, эти мужчины были депортированы не впервые. Кроме того (это касается именно киевской полиции), в основном такие лица действуют в столице.

Уже подавался и вот сейчас снова будет подаваться законопроект об усилении мер в отношении лиц, нарушивших запрет на въезд в Украину. Здесь речь идет не только о «ворах в законе». Потому что, учитывая нашу ситуацию в стране, очень много лиц, которых здесь нежелательно видеть. Я считаю, что этот проект позволит уменьшить количество и «воров в законе».

— Их привлекает в Украину только мягкое законодательство? Страна же экономически бедная.

— У нас для их «размножения» достаточно комфортные, тепличные условия. А учитывая нынешние средства коммуникации, они спокойно могут связываться и с Европой, и с Россией, и с Грузией. Можно же жить здесь, а управлять своими схемами в других странах. Просто, например, в Испании, Турции, Франции их достаточно жестко преследуют, а здесь можно жить. Средств для управления делами на расстоянии у них достаточно.

— Ну хотя бы приблизительное количество можете назвать?

— Несколько десятков. По оперативной информации, в столице более 30 человек со статусом «вор в законе», «криминальный авторитет».

Недавно мы «накрыли» «сходку» криминальных авторитетов в кафе на территории Оболони, среди которых находился один со статусом «вор в законе». Об этом писали в СМИ ...

— Но?

— Ну, пока они ничего не сделали, мы ничего не можем поделать. Если нет, например, ничего запрещенного в обороте — наркотиков и оружия, мы ничего не сделаем.

— Среди «воров в законе» в Киеве сколько именно украинцев?

— Значительная часть «воров в законе» — это уроженцы закавказских республик. Лишь около десятка — украинцы.

— Тема «титушок» в определенных моментах близка к «ворам в законе». Это понятие также не определено законодательством. Избиение людей на Майдане, в котором принимали участие, в том числе, и «титушки», до сих пор не расследованы. Каждый раз, когда в Верховной Раде голосуют резонансные законопроекты, неподалеку «тусуются» снова эти «титушки». Вокруг скандальных застроек — снова «титушки». Кто ими руководит?

— Да, «титушки» и «воры в законе» — термины близки друг другу тем, что оба они никак не определены в законе. Это явление довольно сильно трансформировалось и приобрело различные формы. Мы прекрасно понимаем, что эти люди не имеют каких убеждений, они выходят за деньги. Это и «титушки», и «вязаные береты» — так мы называем тех бабушек, которые за 100 гривен выйдут митинговать за любую партию, «за» и «против» застройщиков, «за» закон, а завтра «против него и т.д. Первоочередная задача полиции во всех этих ситуациях — не допустить тяжких последствий. Ну нет у нас возможности на месте разобраться, прав застройщик или жители района. Но если кто-то кому-то кирпичом проломит голову — «титушка» он или нет — полиция будет проводить расследование и привлечь к ответственности.

Действительно, сейчас есть и официальные охранные фирмы, объединения воинов и Майдана, и АТО, и их используют ... Кто использует? Политики, депутаты, застройщики, и те, кто против них ...

В тему: Милиционер против новой патрульный полиции

— Смотрите, какими бы ни были мотивы людей, протестующих против застройки, обычно их «встречают» ребята, вооруженные, как минимум, дубинками и кастетами ...

Если мы уже затронули эту тему. Сегодня конфликт вокруг Утиного озера. С одной стороны, там жители, а с другой — 260 человек, пострадавших от «Элита-Центра», которые в этом доме сейчас получают квартиры. Кто здесь больше прав? Нет однозначного ответа.

Но мы работаем здесь на предупреждение, чтобы не было столкновений, тяжелых последствий. Если есть драка — задерживаем, привлекаем к ответственности. Мы на самом деле уже немало их привлекли. К счастью, это легкие телесные повреждения. Потом, правда, все участники этих конфликтов обычно примиряются, договариваются, и до судов дело уже не доходит.

— Кто эти люди, которые выступают средним звеном между заказчиком и такими «митингующими», как «титушки» или «вязаные береты»?

— Десятники , сотники ... это обычные люди, которые нашли себе заработок в такой «серой зоне» законодательства — это все будто бы и не разрешено, но и не запрещено. Такая неформальная профессия.

«Выросло количество преступлений, совершенных с использованием оружия»

— Расскажите, что полиции пришлось сделать, чтобы ЛГБТ-марш обошелся без обещанной определенными силами «кровавой каши»?

— Пришлось поработать и понервничать.

Ну, мы же видели, что было в прошлом году. Тогда пострадали и участники марша, и очень пострадал наш сотрудник. В этом году озвучивались угрозы устроить «кровавую кашу», избить всех. Как минимум, мы все это очень серьезно восприняли. Потому что помним не только прошлогодние события, но и события в Верховной Радой 31 августа прошлого года. Политические силы, конечно, заявляли о своем неприятии тех событий, но был кто-то, навкрученный неправильными идеями. А учитывая, что оружия у людей на руках сейчас немало, то нельзя было и на этот раз исключать возможности ситуации, когда кто-то подкрадется, бросит гранату, и будем иметь пять десятков пострадавших. Поэтому мы исходили из того, что меры безопасности нужно принимать жесткие. Задействовали для этого пять тысяч сотрудников, окружили местность, создали определенный пропускной режим. Скажу, что были попытки пронести оружие, но такое, как баллончики, дубинки, ножи, — этим ограничивалось. Наконец, митинг провели, всех участников эвакуировали. Все прошло спокойно.

Только через два или три часа нам поступило заявление, что в районе ВДНХ якобы один из активистов получил телесное повреждение. Но до сих пор непонятно, получил ли он его как активист или в силу других обстоятельств.

Но угрозы были. И было довольно много радикально настроенных молодых людей, которых мы просто отсекали от места проведения мероприятия. Они ходили группами.

— Можете оценить, насколько выросло количество оружия на руках у киевлян?

— У нас в несколько раз возросло количество преступлений, совершенных с использованием оружия. Это разбои, убийства ... Но, надо признать, не всегда используется боевое — автоматы, пистолеты. Много случаеви использования оружия с резиновыми пулями, обрезов и т. д.

Когда я занял эту должность, столкнулся с проблемой, что у нас очень много нарезного оружия, около одиннадцати тысяч единиц, не было перерегистрировано. То есть люди, которые даже получили эту регистрацию, достаточно халатно относятся к вопросу необходимости ее продления. На сегодня эта цифра составляет 1700.

— А каково общее количество?

— У нас гладкоствольного оружия зарегистрировано около 100 000. С одной стороны, 11000 от этого количества — вроде как и немного. С другой — это же одиннадцать тысяч. А если каждое ружье выстрелит, то не дай Бог.

Довольно много такого оружия мы изымали. И уже накануне КиевПрайд, за неделю изъяли большой арсенал, где были гранаты, взрывчатка, патроны, автоматическое оружие, пистолеты. И там оружие было как старое, так и свежее, видно, что из зоны боевых действий. То есть — да, оружия на руках много. Мы это понимаем. Ее изымают практически ежедневно, и в метро, ​​в бывших военных, которые едут домой, демобилизованных, которые зачем-то тянут ее с собой. Прямые поставки из зоны АТО, думаю, есть. Но мы работаем.

— По ощущениям, улучшилась ли ситуация на «фронте» борьбы с наркотиками. Условно, уже не приходится убирать шприцы в подъездах домов и на детских площадках. Действительно ли это так?

— Служба по борьбе с наркотиками уже более полугода как выведена из состава Главного управления. Выявлять меньше стали, да. Однако есть наркотики. Мы их изымаем, стараемся реагировать на все сигналы, если есть гнездо какое-то, например. В принципе, наркотики — личное дело каждого. Но у наркозависимых основной источник дохода — это преступления. Практически каждый день мы обнаруживаем и людей с наркотиками, и сбытчиков задерживаем, и изымаем наркотики, и лаборатории обнаруживаем — закрыли уже десять серьезных. Вероятно, вы также читали об изъятии 5 килограммов амфетамина. Задача нашего управления — убрать наркотики с улиц. А специализированные подразделения уже занимаются крупными сетями, тяжелыми наркотиками ... Плюс лекарства, содержащие наркотические вещества, препараты с кодеином, продающиеся в аптеках. Боремся, чтобы их внесли в реестр, ограничили продажу.

— Недавнее громкое событие — убийство хозяина спортклуба Kiev Sport Club Тараса Зиновенко, якобы бывшего криминального авторитета по прозвищу «Тарик». Что-то здесь уже прояснилось?

— Убийца не задержан. Убийство может быть либо раскрыто, или нет. На сегодня оно не раскрыто. Но учитывая его, скажем так, дерзость, остроту, серьезный клубок противоречий вокруг личности погибшего, мы работаем над этим делом очень плотно.

— Это не было связано с планами приватизации гостиницы «Дружба», где находится этот спортклуб?

— Честно говоря, такая версия не основная, она слабовата. Отрабатывались все версии, но есть более объективные моменты, над которыми надо работать.

«Все это не народный гнев, а спланированная акция соседней недружественной державы»

— О ситуации, сложившейся в Горловке весной 2014-го года, о захвате городского УВД Вы уже говорили с журналистами неоднократно. Но хочется задать вопрос, который до сих пор не прозвучал. По нашей информации, несколько предприятий, расположенных в непосредственной близости к УВД, были заранее предупреждены о том, что будет штурм, и их сотрудникам было сказано не выходить на работу. Неужели, если уж так открыто предупреждали жителей, этого могла не знать милиция? Неужели нельзя было предотвратить этот ход событий?

— Все настроения в городе всем местным тогда были известны. Нас не предупреждали, как сказали Вы, что будет штурм. Мы предполагали это и действовали соответствующе. После Славянских событий мы ожидали чего-то такого, мы сообщали о такой ситуации, информировали высшие руководящие органы. Но где именно это должно произойти, никто не знал. Как угадать наперед?

Но уже все произошло. Теперь будем думать, как вернуться обратно.

Как появляются такие люди, как Игорь Безлер (Бес)? Вот условно сегодня он — работник коммунального предприятия ритуальных услуг, а завтра — во главе «республики». Такие «спящие агенты» не попадаются правоохранительным органам на глаза заранее?

Начнем с того, что он военнослужащий Вооруженных сил Российской Федерации. А уже потом каким-то образом за несколько лет до всех этих событий он оказался там, стал главой ветеранов ВДВ, числился в этом КП, о котором вы говорите, а кем он на самом деле был и работал — никто не знает. Вот вам и ответ на все те события. Все это не народный гнев, вызванный какими-то событиями в Киеве, а четко спланированная за несколько лет до этого акция соседней недружественной страны.

— Но на таких людей заранее внимание никто не обращал? Никто не обращал внимания на таблички «Донецкая народная республика», которые время от времени на протяжении многих лет появлялись в городах Донецкой области?

— Ну, слушайте, а как выглядел Донецк в 2012 году во время Евро? Все в украинских флагах, вышиванках. Какая республика? Все были в восторге от того, что это именно Украина такое провела.

Кто эти таблички воспринимал всерьез? Вот сейчас можно выйти на улицу, что-то спросить, посмотреть на те таблички, с которыми люди ходят. Не факт, что они через 10 лет с ними же будут ходить. Аль-Каида вот тоже начиналась как медресе для мальчиков. А во что это превратилось?..

—

Катерина Пешко, Федір Орищук, опубликовано в издании «Главком»

Перевод: Аргумент

В тему:

• Полиция vs милиция: несовместимые системы
• Патрульная полиция через полгода: управленческий хаос и отсутствие тренировок
• Аваков рассказал, когда полиция полностью заменит старую милицию
• Смерть Ярослава Бабича, «Азов» и МВД: темное дело
• «У нас нет правоохранительных органов»