Фильм «Поводырь»: несколько исторических фактов

Версия для печати

В 1933 году, одновременно с физическим уничтожением украинцев голодомором, советы отдельно приступили к уничтожению носителей народной памяти, певших об освободительной борьбе украинцев, о высоких национальных героях, об их благородных поступках. Только в Киевской области в начале ХХ века было около 240 кобзарей и лирников — до начала Второй мировой войны в Украине не осталось никого.

Расстрелянный съезд кобзарей — эта трагедия экранизирована в Украине в фильме Олеся Санина «Поводырь». Напомним, что одну из главных ролей в этом фильме сыграл пластун из Детройта Антон Святослав Грин.

В декабре 1933 года на пленуме Всеукраинского комитета профсоюза работников искусств коммунистическая верхушка назвала украинские народные музыкальные инструменты гусли и бандуру «классово-враждебными». С этого пленума началось «узаконенное» искоренение не просто музыкальных инструментов, а прежде всего самого явления кобзарства.

Если быть более точными, то призыв объявить кобзу и бандуру «классово враждебными» прозвучал из уст пресловутого Андрея Хвыли, причастного к репрессиям десятков выдающихся деятелей культуры Украины. Кстати, именно он был автором первого передела украинского правописания в направлении сближения украинского языка с русским. Андрей Хвыля тогда сказал, что эти музыкальные инструменты ориентируют «музыкальный фронт» на «времена гетманов» и «казацкой романтики». Именно это, очевидно, и было наиболее вредным.

Такое постановление появилось на свет белый далеко не потому, что коммунисты хотели все делать законно. Еще с первых своих дней в Большой Украине власть «рабочих и крестьян» устраивала настоящие облавы на слепых и немощных кобзарей. Их расстреливали на месте, без суда и следствия. В 1918 году был замучен лирник Иосиф. В 1919 году в Екатеринодаре погибли от рук большевиков кобзари Иван Литвиненко, Андрей Слидюк, Федор Диброва. 1920 — Антон Митяй, Свирид Сотниченко, Петр Скидан. Сотни народных певцов погибли от червоноказацких сабель и красноармейских пуль.

В тему: Красный террор. Зверства советской власти : документы и фото (+18)

Но их было слишком много, да и народ их опекал, поэтому таким примитивным способом — обычным отстрелом советская власть с лирниками совладать не могла. Тогда ЦК ВКП(б) меняет тактику — одно за другим появляются аж четыре постановления: «О запрете попрошайничества», «Об обязательной регистрации музыкальных инструментов в отделах милиции и НКВД», «Об утверждении репертуара в учреждениях НКО» (народного комиссариата образования), «Положение об индивидуальной и коллективной музыкант-исполнительской деятельности». После этих постановлений кобзарей не расстреливали на месте, как раньше, — их сажали без пищи и воды, а их инструменты как «классово враждебные» — уничтожали.

Кадр из фильма «Поводырь»

Одновременно к борьбе против кобзарей присоединилась верная советская пресса, ряснея заголовками: «Против кобзы — радио Днепрогэса!», «Внимательнее контролируйте кобзарей!», «Кобза — музыкальная соха!», «Кудесница-гармошка становится и в определенной степени уже стала настоящим средством воспитания масс!». Печатают только «разоблачительные» материалы о кобзарях.

Например, такое: «Сомнительные бандуристы ... под видом народного творчества протаскивают старый националистический хлам» или «... надо принять самые решительные меры по искоренению кобзарского национализма». А тем временем музыкальные фабрики власти обязали даже не сотнями, а миллионами изготавливать «кудесницы-гармошки», «кудесники-баяны» и «кудесницу-балалайку»...

Такая культурная политика большевиков ни была ничем новым для Украины. Это было продолжение имперской антиукраинской политики, основным структурным элементом которой было табуирование — запрет и уничтожение всего того, чего по мнению империи не было и быть не могло.

Советская империя только усовершенствовала способы борьбы с различными «классово враждебными элементами». И в 1933 году, одновременно с физическим уничтожением украинцев голодомором, советы отдельно приступили к уничтожению носителей народной памяти, которые пели об освободительной борьбе украинцев, о высоких национальных героях, об их благородных поступках. Своими мыслями и песнями кобзари сохраняли национальное сознание, все время напоминали украинцам, кто они, чьих родителей дети. Они также хранили национальную поэтическую и музыкальную самобытность, изысканное творческое наследие многих поколений.

Кадр из фильма «Поводырь»

Австралийский бандурист Виктор Мишалов, исследователь украинского кобзарства, приложил много усилий для изучения украинского кобзарства и, в частности, изучения уничтожения этого самобытного явления. В одной из своих работ он пишет: "В 30-х годах началось какое-то гонение на кобзарей и лирников, их никуда не пускали, нигде не давали им выступать. Об этом есть множество свидетельств, кроме того, эти факты хорошо описал Хоткевич.

«Но венцом преследования и травли кобзарей стал «покрытый мраком таинственности и жуткой легендарности» так называемый кобзарский съезд, который, по многим свидетельствам, состоялся зимой 1934-1935 г. в Харькове. И в советской прессе, и в архивах бывшего НКВД-КГБ бесполезно искать об этом съезде хотя бы беглое упоминание. Ведь следы своих преступлений энкаведисты-кагебисты заметать умели.

Есть свидетельства, что в 1941 году харьковский архив был сожжен, а позже — в 1960 году, по тайному приказу тогдашнего председателя КГБ СССР Шелепина, было уничтожено все, что могло бы скомпрометировать органы. И все же правда об этом съезде доходит до нас из уст современников или случайных свидетелей, потому что такие преступления не могут бесследно кануть в бездну забвения.

Известно, что для регистрации кобзарей была создана этнографическая комиссия Академии наук УССР. Съезд кобзарей и лирников связали с Республиканской олимпиадой города и села (декабрь 1934 года). Органам ГПУ и милиции на местах было предписано обеспечить явку народных певцов в тогдашнюю столицу Украины — Харьков.

Кадр из фильма «Поводырь»

В начале декабря 1934-35 года в Харьковском оперном театре состоялся Съезд народных певцов Советской Украины. Основной задачей Съезда был вопрос активного привлечения народных певцов к социалистическому строительству, ухода от исполнительских традиций и определения новых идеологических приоритетов. Приняв соответствующие резолюции, незрячих певцов под предлогом поездки на Съезд народных певцов народов Союза Советских Социалистических Республик, который должен был состояться в Москве, погрузили в эшелон и подвезли к окраинам ст. Казачья Лопань.

Поздно вечером кобзарей и лирников вывели из вагонов в лесополосу, где были заранее вырыты траншеи. Построив незрячих кобзарей и их малолетних поводырей в одну шеренгу, отряд особого отдела НКВД УССР начал расстрел ... Когда все было закончено, тела расстрелянных забросали известью и присыпали землей. Музыкальные инструменты сожгли рядом ...

Известный композитор Дмитрий Шостакович в книге «Завещание: воспоминания Шостаковича» вспоминает: «В середине 30-х годов был провозглашен Первый Всеукраинский конгресс лирников и бандуристов, и все народные певцы вынуждены были вместе собраться и обсуждать свое будущее ...

Они приехали со всей Украины, из маленьких забытых деревень. Было несколько сот присутствующих — живой музей, живая история Украины, все ее песни, ее музыка, ее поэзия. И вот ... почти все эти жалобливые певцы были убиты». Одни пишут, что на этот съезд энкаведисты согнали более 200 кобзарей, другие называют еще более потрясающих цифру — 1234. Знаем также, что только в Киевской области в начале ХХ века было около 240 кобзарей и лирников — до начала Второй мировой войны в Украине не осталось никого.

Кадр из фильма «Поводырь»

К травле кобзарей подключают и украинских писателей. Так, Юрий Смолич писал: «Кобза таит в себе полную опасность, потому что слишком крепко связана с националистическими элементами украинской культуры, с романтикой казацкой и Сечи Запорожской. Это прошлое кобзари старались непременно воскресить. На кобзу давит средневековый хлам жупана и шаровар».

Мыкола Хвылевый призвал положить конец «закобзариванию Украины», «выбивать колом закобзаренную психику народа». И всех превзошел, вероятно, Бажан своей поэмой «Слепые», в которой называет кобзарей «нытиками», «смердючими недоносками», а основу их репертуара — наш тысячелетний героический эпос — «сторотыми проклятыми песнями». Пусть Мыколе Бажану Бог будет судьей, но я как кобзарь и как украинец не могу простить ему вот этих строк:

Помреш, як собака,

як вигнаний зайда.

Догравай, юродивий,

спотворену гру!

Вірую — не кобзою,

Вірую — не лірою,

Вірую полум’ям

серця і гніва...

Впрочем, не все деятели украинской культуры пошли на поводу у НКВД. Павло Тычина не стеснялся позировать перед объективом фотоаппарата с «патриархально-националистической» кобзой, а Максим Рыльский в те проклятые годы грудью стал на защиту украинского кобзарства. Тычине восторженность «старосветской» кобзой-бандурой органы как-то еще простили, а вот Максиму Тадеевичу — нет, еще в течение десятилетий вынашивали планы не только духовного, но и физического его уничтожения.

И не только Максима Рыльского. Органы делают невыносимой жизнь художников и фольклористов, исследователей кобзарского искусства Николая Домонтовича, Порфирия Мартыновича, Климента Квитки, Афанасия Сластиона, писателя и кобзаря Гната Хоткевича, снимают с должности директора Днепропетровского исторического музея, «кобзарского батька» Дмитрия Яворницкого ...

Однако «выбить колом закобзаренную психику» украинского народа большевикам никак не удавалось. Часть кобзарей, которые не «запятнали» своей крестьянско-пролетарской биографии участием в национально-освободительной борьбе, начали загонять в «колхозы» — капеллы, ансамбли, квартеты, трио, где, как говорит кобзарь и священник из США Сергей Киндзерявый-Пастухов, «народный бард превратился в политического подбрехивателя коммунистической партии, а капеллы, куда насильно загоняли певцов, стали базой их перевоспитания». Других кобзарей комиссариаты образования и органы НКВД заставляли творить «песни» и «думы», которые превозносили бы советскую действительность ...

Но большинство «братии» не желало брать в свой ​​репертуар искусственные «думы», она, как и тысячу лет назад, путешествуя от села к селу, от города к городу, пела древние «невольничьи плачи», упрямо воскрешала народную историческую память.

Во время съемок фильма «Поводырь» на Ровенщине

Тогда кому-то из «сталинских соколов» пришла в голову идея: собрать кобзарей и лирников будто бы на съезд и всех ... расстрелять, а кобзы и лиры уничтожить. Съезд планировали провести еще в 1925 году, потом перенесли на 1 декабря 1927 года. Но и тогда он не состоялся. Видимо, еще не всех кобзарей зарегистрировала так называемая этнографическая комиссия, созданная для этого Академией наук УССР.

В 1939 года в Лондоне вышла книга воспоминаний российского белоэмигранта Шостаковича. «В середине 1934-35х годов, — пишет он, — Первый всеукраинский конгресс лирников и бандуристов был провозглашен и все народные певцы вынуждены были вместе собираться и дискутировать о своем будущем. „Жизнь стала лучше, стало веселее“, — говорил Сталин. Эти слепцы ему поверили. Они приехали на конгресс со всей Украины, из маленьких забытых деревень. Было несколько сотен присутствующих на конгрессе. Это живой музей, живая история Украины, все ее песни, ее музыка, ее поэзия. И вот почти всех их застрелили, почти все эти жалобливые певцы были убиты».

Недавно в Украине вышла в свет книга американского ученого Роберта Конквеста «Жатва скорби», в которой, в частности, речь идет и об уничтоженных украинских «Гомерах»: «Популярная в народе национальная культура на протяжении веков поддерживалась в украинском селе бардами, воспетыми Шевченко кобзарями, которые, путешествуя от села к селу, зарабатывали на жизнь исполнением старинных народных песен и пересказом народных баллад.

Они постоянно напоминали крестьянам об их свободном и героическом прошлом. Это „нежелательное явление“ теперь было подавлено. Кобзарей созвали на съезд и, собрав их там всех вместе, арестовали. По имеющимся сведениям, многих из них расстреляли — в этом была своя логика, потому что от них было мало пользы в лагерях принудительного труда».

Е. Кедровская, пенсионерка, в 1930-е годы работала библиотекарем: «В 1934-1935 годах по Харькову прошли слухи, что состоялся кобзарский слет, кобзарей вывезли из Харькова и бросили в овраг, где они и погибли ... Кобзарям якобы сказали, что их везут в Москву еще на один слет и якобы случилось это в дороге».

В. Вовк, пенсионерка, в прошлом — учительница: «Кобзарей я любила с детства. Их можно было частенько видеть в Харькове. А в середине 30-х совсем не стало. Ходили слухи о каком-то кобзарском съезде, куда якобы свезли кобзарей со всей Украины, а потом убили».

А. Парфиненко, харьковский кобзарь: «По сталинскому приказу забирали всех. Были облавы на базарах. Забирали много инвалидов, были и кобзари там. Была одна семья: Прокоп Маловичко, жена Мотря и трое детей, все очень хорошо пели. Жили они в поселке Амур под Днепропетровском. Ночью их забрали, даже не сказали, что им брать — продукты ли, какую-то одежду, — погрузили в эшелон, где много уже было кобзарей из других городов Украины. Очевидно, этот эшелон шел из самого Киева. Доехали они до Харькова, там присоединили к ним еще много кобзарей. По некоторым подсчетам, было их триста тридцать семь. Доехали кобзари и все те, кого забрали в Днепропетровске, до Москвы, их направили в Сибирь.

Известный кобзарезнавец из Львова Богдан Жеплинский составил реестр кобзарей и лирников, уничтоженных большевиками в 30-х гг., и тех, что пропали без вести. Этот мартиролог неполный, всего 72 человека.

—

Маргарита Жукова, опубликовано на сайте 100krokiv.info

В тему:

• Преступление без наказания. Часть 1: большевики забрели в кровь своих жертв по ноздри...
• Расстрел Олексы Влызько — тайна казни поэта
• Дело «Спiлки визволяня України» (СВУ): как была выбита подлинная элита нашей страны
• Расстрелянное возрождение Неизвестная история писателей из рассекреченных архивов КГБ
• Одна пуля в две головы. 75 лет назад коммунистами расстреляна элита украинской нации